Выслушав слова старейшины Бая, Ян Му вздохнул с облегчением. Раньше он думал, что у Сяо Хён проблемы со здоровьем. Что касается Ян Му, то он только хотел, чтобы его дети росли в безопасности и счастье. Что касается того, смогут ли они родить или нет, это было неважно. Кроме того, девочки не обязательно существуют ради продолжения рода. У Сяо Хён в будущем будет свой собственный образ жизни, и сможет ли она родить — это совсем не важно. Он спросил: — Кроме этого, со здоровьем Сяо Хён всё в порядке, верно? Старейшина Бай покачал головой и сказал: — Тело Сяо Хён очень здоровое. Ян Му кивнул: — Спасибо, старейшина Бай и дядя Бай. Пока Сяо Хён здорова, не имеет значения, сможет он родить или нет. Старейшина Бай погладил бороду, и его серьёзность внезапно распалась. Он улыбнулся и сказал: — Ничего страшного, я просто боюсь, что ты будешь об этом беспокоиться. Однако в будущем у этого ребенка может быть низкая самооценка. В конце концов, в современном мире мужчины и женщины вместе ради любви, двое — из-за одиночества, а трое — чтобы иметь потомство. — У моей дочери не будет низкой самооценки, я буду хорошо её учить. Если кто-то осмелился насмехаться над ней, она сама сможет бы сделать так, чтобы этот человек не смог ни жить, ни умереть. — внезапно заговорил Ши Дисюань. В его сердце проблемы с фертильностью не имеют значения. У его дочери не будет низкой самооценки. Если кто-то сделает его дочь несчастной, он обязательно воздаст за это сполна. Ян Му взглянул на Ши Дисюаня. Он не говорил, что позволит своей дочери жить с ним, но, несмотря на жалобы в своём сердце, он не опроверг слова Ши Дисюаня. Бай Хайсюань погладил его ладонь и улыбнулся: — Твоим детям очень повезло. — с этими словами он внезапно взглянул на Ши Дисюаня, его лицо стало немного серьёзнее, и он сказал, — Честно говоря, ты мне не очень понравился. Но я вижу, что вы с Ян Му действительно счастливы, и ты также очень ответственен. Я надеюсь, что ты всегда будешь так относиться к Ян Му после того, как понимаешь это место. Если у вас есть хоть капля сожаления к Ян Му, даже в бесплодных горах и старых лесах, ты определенно найдёшь способ обезопасить его. Лицо Ши Дисюаня было очень серьёзным. Его слова больше походили на клятву: — Я не хочу говорить ничего лишнего. Я просто хочу использовать остальную часть моей жизни, чтобы доказать, что люблю Ян Му. Я хочу быть с ним до конца моей жизни. Его тон был искренним и ласковым, и, когда он слышал это, щёки Ян Му внезапно вспыхнули. Его лицо на какое-то время застыло, и он вдруг вспомнил о его решимости, когда впервые вошёл сюда. Когда он пришёл в себя, он слабо взглянул на Ши Дисюаня и холодно сказал: — После того, как я выйду, я немедленно расстанусь с тобой, колодезная вода не смешается с речной*. (п/п 从此井水不犯河水 [Cóngcǐ jǐng shuǐ bùfàn héshuǐ.] «колодезная вода речной не помеха» — идиома обозначающая «не касаться друг друга/жить отдельной жизнью») Ши Дисюань не был удивлен словами Ян Му. Он опустил голову и посмотрел на Ян Му, не скрывая печали в своих глазах. Он сделал паузу: — Куда идёшь ты, туда иду я. Ян Му сердито рассмеялся: — Ты пластырь из собачьей кожи. (п/п 狗皮膏药 [Gǒupígāoyao] «пластырь из собачьей кожи» — идиома, синонимичная «прилип как пиявка/прилип как банный лист») Хотя Ши Дисюань не знал, что означает «пластырь из собачьей кожи», но он мог догадаться, что это слово не было хорошим. Он пожал плечами и не стал опровергать слова Ян Му. В любом случае, пускай Ян Му ругает его, пока он исчезает из его жизни, всё в порядке. Его глаза повернулись, и Ян Му внезапно сказал старейшине Баю: — Я решил остаться здесь. — в последнее время что-то пошло не так с его эмоциями. Он не хочет подвергать себя такого рода эмоциональным скачкам. Кроме того, он уже давно принял решение расстаться с Ши Дисюанем. Старейшина Бай был ошеломлен. Его взгляд блуждал от Ши Дисюаня к Ян Му. Через некоторое время он вдруг улыбнулся и сказал: — Я очень рад, что ты остаёшься. Ян Му кивнул, он поджал губы, его веки опустились, он внезапно поднял голову к Ши Дисюаню и сказал: — Я очень благодарен тебе и твоему отцу за помощь и заботу обо мне в эти дни, но, в конце концов, мы люди разных рас, и у меня нет чувств к тебе. Возможно, в прошлом между нами двумя были какие-то несчастные случаи, но я надеюсь, что сегодня всё закончится. С этого момента мы — незнакомые люди, и больше нет необходимости вмешиваться в дела друг друга. Я потом расскажет Сяо Хён, кто её отец. Если Сяо Хён и Сяо Бай в будущем и захотят найти тебя, я не буду их останавливать. Но отношения между нами двумя — это просто незнакомцы, не более того. Поэтому я надеюсь, что ты сможешь покинуть клан как можно скорее. В конце концов, ты мудрый зверь, и твоя раса нуждается в твоем лидерстве, верно? Произнося эти слова, на сердце Ян Му в то же время было немного кисло, точно так же, как если бы он ел горький и вяжущий сахар, его горло было полно горького вкуса. Его кулаки уже были спокойно сжаты на столе, но он всё же закончил произносить эти слова и надеялся, что Ши Дисюань уйдёт как можно скорее. Он знал, что для Ши Дисюаня мудрые животные, которые теперь сражались против людей, принесли ему большее облегчение. Он давным-давно надеялся, что не будет иметь ничего общего с Ши Дисюанем. В его прошлой жизни у них было достаточно общего друг с другом. Больше нет необходимости иметь с этим что-то общее, не так ли? Это то, чего он всегда хотел, не так ли? Он знал, что Ян Му скажет что-нибудь бесчувственное, но, когда он действительно сказал это, даже если Ши Дисюань был готов к этому давным-давно, он всё равно не мог сохранить свой внутренний покой. Он стиснул зубы и изо всех сил постарался успокоиться. Он спросил: — Ты действительно не хочешь, чтобы я остался здесь? Ян Му медленно кивнул: — Да. Ши Дисюань внезапно улыбнулся, но эта улыбка на холодном лице была полна горечи. Он услышал, как сам сказал спокойным голосом: — Хорошо. Когда Лао Лан переступил порог, то, что он увидел и услышал, было этой сценой. Он взглянул на Ши Дисюаня и Ян Му, которые выглядели очень холодными и спокойными, а затем вздохнул. У сына есть своя идея. Он не планирует вмешиваться. Он пришёл сюда только для того, чтобы повидаться со своей внучкой. Его не волновала странная атмосфера, царившая между ними, он тихо подошёл к кровати, глядя на спящее личико своей прелестной маленькой внучки, его лицо было полно доброты. Ему очень хотелось обнять свою прелестную маленькую внучку, но он боялся потревожить её сон и не осмеливался сделать ни одного движения. Он спросил: — Какое имя вы дали ребёнку? Старейшина Бай быстро ответил: — Сяо Хён. — … - через некоторое время ЛАо Лан открыл рот и сказал, — Хорошее имя. — затем он с добрым выражением посмотрел на спящее лицо своей внучки. Он хотел поторопиться воспользоваться этим временем, чтобы насмотреться на ней. Он знает своего сына, может быть, его сын скоро уйдёт отсюда. Ши Дисюань пристально посмотрел на Ян Му и прошептал ему: — Береги себя. — затем он наклонился к старейшине Баю и Бай Хайсюаню и сказал, — Я скоро уйду. Я беспокоил вас уже долго время. — сказав это, он развернулся и ушёл, его спина была полна решимости. Когда он полностью исчез из поля зрения Ян Му, он даже не повернул головы назад. Кулаки Ян Му сжались сильнее, его ногти даже оставили следы на ладони. Ши Дисюань ушёл, как он и хотел, но он не был счастлив. В сердце Ши Дисюаня он действительно был не так важен, как собратья. Он говорил, что хочет остаться, но когда Ши Дисюань ушел, даже не возразив, так просто и решительно, чувство гнева и раздражения наполнило сердцу Ян Му. Он осознавал, что за это время ему немного понравился Ши Дисюань, возможно, давным-давно он уже испытывал своего рода чувство к Ши Дисюаню. Появление этой мысли, возможно, было, когда он был ещё незаметным существом, когда Ши Дисюань повёл зверолюдей, чтобы победить человечество и переписать судьбу. Или когда Ши Дисюань, решительно разорвавший старейшину Яна на части в его прошлой жизни, проявил милосердие к своим подчиненным. У него Стокгольмский синдром. Хотя он не хотел признавать, что как честный человек, поначалу он, возможно, смутно восхищался Ши Дисюанем, но в какой-то момент это восхищение потихоньку угасло. Он… был согнут. Он сказал, что если он захочет разорвать отношения, он обязательно скажет это. Он не хотел впустую переживать трудности прошлого. Хотя он чувствовал, что некоторые недоразумения были улажены, обиды в его сердце всё ещё остались. Старейшина Бай и Бай Хайсюань оба выглядели полными желания поговорить, но они понимали, что Ян Му не сможет оставаться в клане на долгое время. Причина, по которой Бай Хайсюань отчитал Ши Дисюаня перед Ян Му, естественно, заключалась в том, что он обнаружил, что Ян Му не был без привязанности к Ши Дисюаню. Зачем так утруждать себя, Ян Му, вероятно, даже не знал, что, хотя на его лице не было никакого выражения, его глаза были полны подавленной печали. Старейшины Бай и Бай Хайсюань вздохнули в своих сердцах. Они были действительно старыми и не понимали молодых людей этого поколения. Но они не будут вмешиваться в дела между ними двумя, в конце концов, это их собственная жизнь и их собственный выбор. Даже если они явно нравятся друг другу, они могут не общаться друг с другом до самой старости старости, только потому, что они этого «хотят». Посмотрев на свою внучку некоторое время, Лао Лан обнял Сяо Бай, попрощался с Ян Му, а затем ушёл. После этого старейшины Бай и Бай Хайсюань также попрощались. Ян Му сидел, Сяо Бай стоял.