– Сын мой, – сказал он, – когда ты был маленьким мальчиком, я надеялся, что ты станешь великим воином. Больше того, я надеялся, что ты станешь военным вождем. Ты уже старший воин. Скоро ты добьешься большего. Но теперь я знаю то, о чем раньше и думать, не смел. Настанет день, и ты наденешь мой богато оперенный головной убор. Ты станешь сахемом сенеков, великим сахемом всех ирокезов. Пусть же духи помогут тебе узнать все, что нужно, как можно быстрее, и тогда мы пойдем войной на наших врагов. И пусть маниту берегут и охраняют тебя, чтобы ты вернулся домой целым и невредимым. Не дожидаясь ответа, великий сахем повернулся и быстро пошел прочь. Он не хотел, чтобы сын видел, как тяжело переживает самый могущественный из сенеков. Ренно стоял неподвижно и смотрел вслед отцу, пока тот не исчез из виду. Снова он остался один. Снова его отделяет от близких сложное задание, да еще и ответственность за жизнь другого человека. Он опрокинул ведро, наполнил его снегом и сунул руку внутрь. Стало еще больнее, но даже теперь, когда никто его не видел, Ренно и виду не подал. Постепенно он вообще перестал чувствовать руку. Из дому до него донесся звон колокольчика, это означало время завтрака, и он медленно побрел туда. Он оставил ведро перед входом в столовую. Есть Ренно совсем не хотел, но поел, чтобы не вызывать лишних вопросов. Действовал он только правой рукой, на какое-то время левая вышла из строя. Адриана первой заметила неладное. Она вскочила со своего места и схватила Ренно за руку. – Что с твоей рукой? – спросила она. Ренно ничего не ответил. Бригадный генерал Уилсон и майор Ранд знали причину, но молчали. Милдред Уилсон сочувствовала Ренно и тут же согласилась с Адрианой, что необходимо показаться врачу. Ренно отрицательно покачал головой. Он доверял только хранителям веры и целителям сенеков. – Может, и стоит повидать врача, – спокойно заметил сэр Филипп. – Как только рука заживет, мы с вами можем отправляться в путь. Ренно понял, что майор прав, к тому же ему хотелось, чтобы женщины прекратили этот бестолковый шум. В землях сенеков женщина никогда не унизит воина тем, что будет волноваться по поводу незначительной раны. Он решил, что поход к доктору вряд ли повредит, но зато Адриана и Милдред оставят его в покое. И он с видимой неохотой согласился. Боясь, что Ренно передумает, Адриана решила поехать с ним. Милдред согласилась, пора Адриане познакомиться с фортом Спрингфилд. Вскоре после завтрака к парадному входу дома Уилсонов был подан один из экипажей. Ренно предпочел бы идти пешком, но рука сильно болела, на душе было скверно, и он решил не спорить. Адриана пыталась по дороге разговорить его. – Вы куда-то собираетесь с сэром Филиппом? – спросила она. Ренно кивнул, но ничего не ответил. Адриана уже усвоила, что, когда Ренно замыкается в себе, бесполезно его расспрашивать, поэтому она не настаивала. Странно, как естественно он держится здесь, и в то же время как он отдалился от нее. Всматриваясь в его бесстрастное лицо, Адриана с трудом могла поверить, что когда-то они были близки. В Лондоне она представляла его совсем другим. Теперь же, увидев его среди родственников и воинов-сенеков, она поняла, что Ренно принадлежит иному миру. Она навсегда останется благодарной ему, но у них не может быть совместного будущего, и она не сожалела об этом. Когда они подъехали к городу, заморосил мелкий дождь. Они оставили экипаж на Хай-стрит. Ренно тут же отправился к врачу, дом которого стоял на главной улице. Адриана пошла в другую сторону. Она с трудом шагала по раскисшей грязи и думала о том, что Милдред, несомненно, права. Она сказала Адриане, что ее гардероб не подходит для пограничного городка. Теперь и Адриана поняла, что по таким дорогам не очень-то разойдешься на высоких каблуках, гораздо удобнее высокие бесформенные башмаки из сыромятной кожи, которые носили здесь женщины. Ее шелковый плащ на шерстяной подкладке не спасал от дождя. Нужно будет купить толстый кожаный плащ. Конечно, он не такой женственный, но зато в нем тепло и сухо. Первым делом она зашла в магазин повседневного спроса, купила ниток, отрез ткани и жестяную коробку зеленого чаю для Милдред. Выйдя из магазина, она, к своему удивлению, обнаружила, что городок совсем опустел. Никаких прохожих, а из экипажей – лишь открытая фермерская повозка с окороками. Это не Париж и не Лондон. Даже в Бостоне было больше народу. Неожиданно Адриана решила зайти в магазинчик под вывеской «Изделия из кожи», она заметила его по дороге в город. У нее осталось не так много денег, но благодаря гостеприимству Уилсонов тратиться ей теперь особенно не на что. Можно вполне купить себе кожаный плащ да пару крепких удобных башмаков. Владелец магазина тщательно снял мерки с Адрианы и пообещал, что плащ и башмаки будут готовы через несколько дней, и он сам привезет все в дом Уилсонов. Цена была смехотворной, причем владелец отказался брать что-либо вперед и сказал, что она сможет расплатиться, когда примерит товар и решит, что ей все подходит. Тут Адриана начала понимать, что в жизни на границе есть свои преимущества. По дороге назад к экипажу она промерзла и, издали, заметив, что Ренно еще не вернулся, подумала, что неплохо бы выпить чашку горячего чаю. Она свернула в сторону и в небольшом переулке заметила таверну. Заведение смотрелось довольно уныло, всего несколько столиков да шаткие некрашеные стулья, но в камине пылал жаркий огонь. Посетителей, кроме нее, не было, бармен долго и внимательно рассматривал Адриану, а потом все же пошел приготовить ей чай. Адриана грелась у огня. Она и не подозревала, что у этого заведения сомнительная репутация, потому что большей частью его навещали любившие выпить трапперы и другие обитатели лесов. Когда ей принесли чай, в таверну зашел грузный молодой человек, но Адриана не обратила на него никакого внимания. Джек Девис заказал горячего рому и подошел к огню. – Вы недавно приехали, – заметил он. Адриана сделала вид, что не слышит. Может быть, здесь принято так вот запросто заговаривать с незнакомцами, но она воспитана по-другому. Девис внимательно осмотрел ее: ботинки на высоких каблуках, открытый шелковый плащ и платье с глубоким вырезом. – Вы тут хорошо устроитесь, – сказал он. – С тех пор как Нетти взбрело в голову выйти замуж, никого из вашей профессии тут не осталось. Адриана не поняла, о чем он говорит, но решила не уточнять. Невежи везде одинаковы, ей было неприятно само присутствие этого толстого парня, и она быстро допила свой чай. – Ты ведь из этих веселых дамочек, да? Адриана отодвинула стул и взяла свертки. Девис открыл перед ней дверь и с издевательской усмешкой низко поклонился. Адриана вышла на улицу с гордо поднятой головой. Дождь усилился. Девис одним прыжком опередил ее и загородил дорогу. Он улыбался, но улыбка была очень неприятной. Адриана остановилась. – Ты, наверное, считаешь, что я для тебя слишком плох, – сказал мужчина.– И зря. Он подошел ближе, Адриана не на шутку встревожилась и отступила назад. За ее спиной был небольшой проход, и она ринулась туда. Слишком поздно она заметила, что проход заканчивался тупиком. Девис бежал за ней. – Веди себя хорошо, – сказал он, – и я тебе заплачу. Иначе вообще ничего не получишь. Мужчина становился опасным. Адриана пыталась убежать, но мужчина прыгнул вперед и прижал ее к стене бревенчатого дома. И тут же сунул руку за вырез платья. Адриана была в ужасе. Она пыталась сопротивляться, но мужчина был сильный. Он стиснул ее грудь одной рукой, а второй толкнул прямо на грязную землю. Адриана ахнула, из последних сил набрала в грудь воздух и закричала. Ренно казалось, что он уже целую вечность сидит в приемной доктора Марша. Он не обращал внимания на других пациентов, которые то и дело украдкой бросали на него взгляды. Он уже хотел уйти, но знал, что Адриана и Милдред не отстанут от него, и потому сидел и ждал своей очереди. Наконец его пригласили в кабинет. Доктор знал Ренно. Он решил не задавать лишних вопросов и не спрашивать, откуда у индейца такая рана. Он смазал руку мазью и наложил повязку. Выйдя от доктора, Ренно почувствовал, что боль действительно уменьшилась. Видимо, помогло то странное липкое вещество, которым доктор смазал руку. Повязка его, правда, смущала. Он был рад, что поблизости нет индейцев, иначе ему было бы очень стыдно. Ренно медленно направился к экипажу. Вдруг он услышал женский вопль и тут же сорвался с места. Женщина закричала снова. На этот раз намного тише, и Ренно помчался быстрее. Когда он вбежал в узкий переулок, Девис уже подмял под себя Адриану. Она отбивалась изо всех сил, но тот успел задрать ей юбки. Ренно прыгнул на обидчика, схватил его за волосы и сильно дернул на себя. Джек Девис вскочил на ноги и развернулся. Увидев Ренно, он потянулся к пистолету. Ренно понял, что нужно первым делом лишить врага оружия и быстро ударил Девиса по руке ногой. Все произошло так молниеносно, что Девис не успел даже нажать на курок. Пистолет вылетел из его руки и упал в грязь. Адриана поднялась на ноги и с ужасом смотрела на мужчин. Ренно вытащил нож. То же самое сделал и Девис. Они кружили, примериваясь друг к другу. Потрясенная, избитая Адриана думала о том, что вся эта сцена похожа на дуэль в Лондоне. Но сейчас Ренно был в еще большей опасности. Здесь или убьет он, или убьют его, а у него больная рука. Сам Ренно уже забыл о своей руке. Он думал только о схватке. Мужчина был выше его ростом, возможно сильнее, да еще таким грузным, что нужно было учитывать его вес, к тому же он был на удивление ловок, поэтому приходилось быть начеку. Любая ошибка может стоить ему жизни. Ренно понял, что должен ударить первым. Возможно, это будет его единственная возможность. Что ж, иногда надо полагаться не столько на физическую силу, сколько на хитрость. Ренно занес руку с ножом над головой и прыгнул. Но в прыжке слегка отклонился, опустил руку на уровень пояса и со всей силой вонзил нож в живот врага. Девис покачнулся, потом медленно опустился на землю. Ренно прыгнул на него и вторым ударом перерезал горло. Джек Девис умер без единого звука. Ренно быстро снял с него скальп. Адриана не выдержала. Она разрыдалась, закрыв лицо руками. Ренно поднялся на ноги. И тут в переулке появились двое мужчин. Том Хиббард и Рене Готье приехали в город, чтобы купить гвоздей. Они услышали крики и прибежали к самому концу кровавой схватки. Адриана была в истерике; не отдавая себе отчета, она заговорила по-французски, потом перешла на английский. Том ткнул носком сапога мертвое тело и сказал: – Ренно, сдается мне, ты оказал большую услугу форту Спрингфилд. Ренно сплюнул прямо на тело, этим он выказал свое отношение к убитому. Адриана тихо плакала. Том решил взять все в свои руки. – Рене, – предложил он, – пожалуйста, проводи даму в дом Уилсонов. А нам с тобой, Ренно, надо сообщить о случившемся констеблю. Если ты, конечно, не возражаешь. Тебе ничто не грозит. Адриана немного пришла в себя и направилась к главной улице, где остался экипаж. Рене говорил с ней по-французски. Когда они сели в экипаж, Адриана уже оправилась и спросила у Рене, кто он такой. – Как и вы, – ответил он, – я и вся моя семья гугеноты. В окрестностях форта живет несколько французских семейств. – Вас не страшат дикие местные нравы? – Индейцы убили мою жену, – просто признался Рене.