Мысли закружились вихрем тьмы, и я совершенно ничего не понимал! Догадки путались, оставляя недоумение. Неужели Шайн Дерент выжил из ума и пошел на крайние меры: сначала убил оракула, затем приказал Алиссии отравить Леру, уничтожив улики? Я не верил в это, Дерент всегда был трусом. Или же я слишком плохо его знал? Стайв Рэнгвар разбирается в межмировых порталах. Наверняка знает, и где находится противоядие. Он единственный, кто может сейчас помочь. Нельзя терять ни минуты! — Диверкус! Срочно сюда! — рявкнул я, подав сигнал через кольцо. Где же носит этого упрямого итхара, когда он так нужен?! Стоило сразу позвать его с собой, в академию, я поздно спохватился, думая только о Лере. — Не кричи так! Мой помощник внезапно вошел в приемную и прищурился, глядя на мертвую Алиссию: — Смотрю, Дерент решил избавиться от шпионки. — Хорошо, что ты уже здесь! — встрепенулся я, радуясь сообразительности своей Тени. — Мы вылетаем в Квинториум, мне нужно доставить туда Лерэйн. Услышав это, Диверкус замер на месте, в его глазах блеснул огонек. — Надо же, ты решил наконец-то разобраться с Янтарем? Похвально. — Ее отравили! Противоядие от норгамуса есть лишь в башне Порога. Нужно спасти Янтарь! — Я не стал вдаваться в подробности случившегося: объяснил цель предстоящего полета, но не сказал лишнего. Я не стал даже дотрагиваться до тела Алиссии, чтобы не оставить ненужных следов, пусть с ней теперь разбирается маг-поисковик. Вышел из кабинета, лишь сообщив по пути, что она мертва. За Райаном Лестером, который после учебного года перед новым набором взял выходные, уже отправили гонца, и он вскоре должен был прибыть в академию вместе с жандармами. Но мне некогда с ним разговаривать и все объяснять. Меня волновала только Лера. Я искренне не понимал, как могло случиться, что она покинула меня в тот самый день, когда я осознал свои чувства и смог их принять. Ощущал себя влюбленным, одиноким. И бесконечно несчастным. Внутри поселилась пустота. Как только я вспоминал, что Леры больше нет в Арделе, сердце заполнялось тянущим чувством потери. Первый и единственный раз в жизни я влюбился настолько, что решил пойти против всех правил. И сразу потерял все, чего смог добиться. Если бы я еще вчера затолкал подальше свою гордость и рассказал Лере, что не стал забирать ее Янтарь и ищу пути выхода из положения, все могло бы случиться иначе. Не стоило вообще отпускать ее в академию, нужно было задуматься еще после смерти Арчиса Лэнара, что неведомый враг не остановится. Отчаяние нахлынуло с новой силой, когда я забирал бездыханное тело девушки из лечебного корпуса. В нем едва теплилась жизнь, сердце стучало так редко и тихо, что я постоянно прислушивался. Но хуже всего было другое — пустая оболочка без души. Чтобы спасти тело и вернуть в него Леру, если это вообще реально, придется попросить помощи у Рэнгвара, но для начала проникнуть в башню Порога за противоядием. Возможно, Стайв и другие лорды узнают правду. И я пока не понимал, что делать дальше. Одно знал наверняка — никому не дам Леру в обиду. Только бы вернуть ее обратно, только бы сказать о своих чувствах… Тихо… Так тихо, что слышно, как воздух звенит. Пошевелила руками, ногами. Вроде все целое, только на голове ушибленное место ноет. Интересно, откуда взялась шишка? И где я нахожусь? Села, принялась ощупывать себя и поверхность. Кажется, на мне надеты куртка и джинсы, а подо мной… каменный пол. Я в пещере?! Быть такого не может! Я только что шла по коридору академии магии. А потом… Ой, а потом мне стало плохо, надо мной все бегали, кричали, и даже Роквелла принесло. Меня отравили. И я, кажется, умерла… А теперь снова на Земле! И если память мне не изменяет, это та самая пещера, откуда я провалилась в Ардель. И я вновь в своем теле. Моя одежда, моя прическа… Трындец! Охая и ахая, я поползла на коленях по камням. Впереди мерцало что-то похожее на призрачную стену оранжевого оттенка. Но свет от нее почти не распространялся — его будто поглощала тьма вокруг. Я спотыкалась о сырые камни и даже в лужу влезла, но вдруг наткнулась на свой фонарик. Тусклый луч осветил небольшой участок пещеры. Несколько минут ушло, чтобы отыскать остальные вещи. Даже телефон в кармашке рюкзака оказался заряжен. Мелькнула догадка, что я вернулась на Землю в тот же самый момент, отчего стало не по себе. Будто все, что случилось, — лишь плод моего воображения. Я сглотнула обиду. Но предыдущие размышления подтолкнули к мысли, что Оксана с нашим сопровождающим где-то здесь. Возможно, они ищут меня. Как только миновала зал, обернулась, желая рассмотреть получше светящуюся штуку, но ничего не обнаружила — она словно испарилась. Удивительно. — Оксана! Алексей! Вы здесь? — крикнула и прислушалась. Но ответом послужила лишь тишина. Да где же они? Неужели ушли далеко? Или вовсе покинули пещеру? Несмотря на то что чувствовала себя не очень хорошо, я упорно шла вперед, постепенно вспоминая план этого места. И уже через полчаса добралась до выхода, у которого стояла неизменная деревянная лестница. Проверила ее на устойчивость, а потом вцепилась руками и выбралась наружу. В глаза ударил яркий солнечный свет. Вокруг цвели одуванчики, чирикали пташки. Сочная зеленая трава покрывала поляну, около которой и был вход в пещеру. Оглядываясь, я побрела по тропинке в сторону проселочной дороги. Периодически доставала телефон и крутила им, но сеть здесь не брала. Так я и дошла до места, где мы оставили машину. Но никакой машины не было. Я даже головой помотала, будто от этого мог появиться тот уазик. Нет, что-то здесь не то. Но что именно? Снова достала телефон, и взгляд остановился на дате — восемнадцатое сентября, в тот день мы поехали смотреть пещеру. Я сглотнула, глядя на распускающиеся цветы черемухи. Да здесь, похоже, начало лета. Неужели я пролежала в той пещере несколько месяцев и никто меня не нашел? Возможно, даже думают, что я погибла? Но как тогда зарядка в телефоне еще осталась? Хотя черт с ней, с той зарядкой — мало ли что там в этих новых телефонах напичкано. Вот тело как сохранилось?! Я даже ощупала себя еще раз, убедившись, что настоящая. Ладно, телефон есть, деньги вроде тоже. Как-нибудь до дома доберусь. Заодно дождусь, пока появится сеть, позвоню и выскажу подруге все, что думаю. Будет знать, как бросать меня на произвол судьбы! С горя присела на обочину, достала из рюкзака «просроченный» бутерброд, оказавшийся вполне съедобным. Налила горячего чая из термоса. Снова вспомнились последние события, и от этого стало горько и грустно. Интересно, не мое ли воображение подбросило весь тот мир? А если Ардель реален, то как отреагирует Роквелл на то, что меня больше нет? Он ведь так и не получил свой Янтарь. Чтобы не думать о плохом, пошла вперед. Через пару часов я выбилась из сил, но продолжала идти, пока не добралась до трассы. Машины здесь проезжали редко. Чтобы поймать попутку, потребовался еще час, я махала руками и кричала, пока водитель старенького грузовика все же согласился подвезти до райцентра. И я уселась рядом с мужчинкой, глядя в телефон, когда он все же поймал сеть. Но с оплатой, как выяснилось, беда. Я не могла никому ни позвонить, ни сбросить сообщение. Кажется, этот номер вообще отключили. Меня высадили у придорожной забегаловки, отдаленно напоминающей кафе. — Есть вай-фай? — спросила я первым делом, заглянув внутрь. — Нет никаких вай-фаев, тут вам не столица. Попривыкали, — проворчала женщина в переднике, что выполняла функции продавщицы, уборщицы и официантки одновременно. — И все же… Мне очень нужен Интернет. Может, раздадите ненадолго? Я заплачу. Она посмотрела внимательно: наверное, слишком умоляющий был у меня взгляд и лицо расстроенное. — Да не надо мне твои деньги. Что ж я, просто так хорошему человеку Интернета не раздам? Делай заказ, что-нибудь придумаем, — махнула рукой тетенька. Заказывать ничего не хотелось. Но чтобы не обижать добрую продавщицу, купила пирожок с мясом и растворимый кофе. — Вот, принимай связь. Только ловит тут плохо… Я уже набирала телефон Оксанки через соцсеть. Руки дрожали, и я не знала, что говорить, потому как понятия не имела, что случилось за время моего отсутствия. Надо как-то аккуратно завести разговор издалека, не рассказывая ничего о мире, в котором побывала. Не по телефону точно. — Да… Кто это? — Оксана, это же я! — Голос дрогнул. Вызов завершился тут же, я даже ничего добавить не успела. Вот же идиотка, а еще подруга, называется. Стало обидно.