— Не верю, что папа в коем-то веке вспомнил о простых смертных. Все, что у нас есть — это вера… С вами Бог, господа… Его Святейшество гарантирует… — передразнил голос кардинала итальянец. — Наслышаны об их гарантиях, о том, как набожные римские палачи по велению коллегии награждают дворян, путем усекновения отростка, на который те надевают шляпу. Неужели Святой Престол полагает, что обеты нашего ордена и клятвы церкви лишили нас памяти? Что Юлий II, что Лев X — оба прислужники Маммоны. У них одна бесовская вера и один удел — тридцать сребреников. Рыцари молчали. Магистр перегнул палку, но шило в мешке не утаишь. За Ватиканом через эпохи действительно тянулся кровавый след, а папы в те времена напоминали скорее алчных князей, нежели божьих наместников. — Кардинала здесь нет, — уже спокойнее произнес Синискалько. — Есть только мы и наши новые союзники. — Союзники? — переспросил Марко. — Я не понимаю. — Я понимаю, — отозвался Бернардо, который во всем был умнее других. — Однако ж слишком поздно. Пропал еще один человек, а испанцы, как я слышал, винят нас. Если исчезновения не прекратятся, команда поднимет мятеж. Угадайте, кого тогда выбросят за борт. — Ваша светлость, мне все это осточертело. Куда они, черт подери, деваются? — простонал Марко, поглаживая живот. — Возможно, их доконала и вывернула наизнанку качка. Если так, то, клянусь святым Виталием, я следующий! — Некоторые моряки верят, будто вахтенного и помощника утащило какое-то чудовище, — с улыбкой молвил Бернардо. — Чепуха, — отмахнулся Сильвио. — Все знают, что в открытом море эти псы становятся суевернее цыган. — Куда же, по-твоему, люди пропадают? — спросил Бернардо. — Известно куда, — усмехнулся грузный рыцарь и для наглядности провел пучком трав по горлу. — Канат на шею и в воду концы. Думаю, кто-то из братьев и не утерпел. Ничтожная расплата за тот кровавый марш, который остатки их поганой лиги учинили на нашей земле[25]. — Мне кажется это как-то связанно с нашей миссией. Хотя мы плывем за золотом, так ведь? — поинтересовался Бернардо, внимательно наблюдая за реакцией магистра. — Я верю в чудовищ, но только в тех, которые живут внутри каждого из нас. С нами могли послать инкогнито кого-то, кто должен следить за порядком. Например, палачей святой инквизиции. Пристальный взгляд и подозрительный намек итальянца вывели Синискалько из себя. Заметив недовольство на лице предводителя, рыцарь опомнился и отступил в сторону. Синискалько с самого начала запретил им расспрашивать его о целях кампании, по крайней мере, до тех пор, пока он не заговорит об этом первым. Однако все давно знали, что за вояжем в Новый Свет стоит церковь. Неизвестно, кто из посвященных проболтался, но факт оставался фактом. Не успела каравелла выйти в море, а имя кардинала Ломбарди уже было у всех на устах. От взбучки Бернардо спас громкий шепот исходивший откуда-то сверху. Конкистадоры присмотрелись, заметив в квадратном пушечном окне плечи и голову мускулистого моряка. Это был валенсиец. Загорелый, с короткими волосами и рыжеватой бородой. Итальянцы его ждали. — Санчес, — нахмурился магистр. — Ты-то мне и нужен. Говори, пес, это ты смущаешь команду сказками о морских чудовищах? — Я видел их, клянусь святым Иаковом[26]. Две змеи сплелись воедино у самой поверхности моря, а их красные гребни сверкали в лучах заходящего солнца! — Довольно, — шепотом рявкнул Синискалько. — Кто дал тебе право пугать команду? Ты, кончено же, увидел этих змеев не в море, а на дне кружки с ромом. — Пусть лучше команда верит в то, что это были змеи, — предложил Бернардо. — Нам же спокойней будет спать. Ваша светлость? — Хорошо. Мы еще к этому вернемся, — пространно отозвался Синискалько, даже не взглянув на него. — Теперь отвечай, как продвигается дело, которое мы тебе поручили? — Они были бы ваши, не случись этой истории с исчезновением, — оправдывался валенсиец. — Теперь склонить команду будет труднее. — Но ты сделаешь это? — Не знаю, ваша милость. Кастильцы недовольны. Они и меня-то не слишком жалуют. Может, лучше оставим эту затею до прибытия на Кубу? Впереди месяц плавания. Многое может произойти. — Вот именно, — резко ответил магистр. — Надеюсь, ты не собираешься жить вечно, потому что в сложившейся ситуации исчезнуть может кто угодно… даже ты. Запомни, Санчес, если исполнишь все в точности, как я велю, получишь место старшего помощника на лучшем торговом судне, но попробуй теперь отступиться и отправишься на корм морским чертям! Испуганный валенсиец скрылся из виду. Итальянцы долго молчали, пока наконец не заговорил Сильвио. — Этот все сделает, но как быть с Альваром Диасом? — Я разберусь с ним сам, — ответил Синискалько. — Он отказался плыть на Эспаньолу. Упертый фанатик. — Если ваша светлость передумает, знайте, что в рядах верных ему людей всегда будет тот, кто с радостью встанет против любого противника, в особенности против этого, чтобы на деле проверить так ли он хорош, как о нем говорят. — Альвара Диаса обучали лучшие убийцы Мадрида. Эта дичь тебе не по зубам. Я разберусь с ним по-свойски, когда придет время. Сейчас он полезней нам в качестве генерал-капитана. Синискалько повернулся и зашагал обратно к лестнице, дав понять, что тайный совет окончен. ГЛАВА III НОВЫЙ СВЕТ Сентябрь 1514 года, Куба. Продолговатый скалистый остров, поросший джунглями, встретил конкистадоров свежим ветром и теплым дождем. Вдоль восточного побережья за пальмовыми рощами темнели каменные дома. Деревянные причалы для лодок пересекали песчаные отмели. Чем ближе каравелла подплывала к Сантьяго-де-Куба — новейшему поселению испанских колонистов на острове, тем больше у берега появлялось кораблей. Куба была завоевана Диего Веласкесом три года назад. Конкистадор искал там золото, но не нашел его в должных количествах. Вскоре основав несколько поселений и наладив торговлю с Эспаньолой, Веласкес получил должность губернатора. Большинство индейцев, населявших остров, была перебита. Кто-то успел бежать в горы и организовать сопротивление. Остальные туземцы были обращены в рабство и трудились на плантациях знатных испанцев. Такова была печальная история этого унылого места, которому королевская власть пророчила будущее важного аванпоста между Испанией и Новым Светом. Моряки вскарабкались по вантам и стали убирать паруса. Тяжелый якорь погрузился в воду и достиг дна. «Сарагоса» остановилась в нескольких милях от живописной бухты. Дальше начинался город. Отсюда конкистадоры не могли его рассмотреть, но возведение домов и складов, судя по количеству кораблей, продолжалось и по сей день. Сейчас в Сантьяго-де-Куба наверняка находилось больше колонистов, чем даже в Баракоа — самом крупном поселении на острове. Неизвестно, был ли сам Диего Веласкес здесь или жил в своей старой резиденции. Главное, что сюда стекались многие торговцы и плантаторы, у которых можно было купить провиант. Оставив на борту капитана и десяток моряков для авральных работ, Альвар и Синискалько на двух лодках поплыли к берегу, а оттуда прямой тропой через джунгли и песчаный берег дошли до частокола. Главной их целью было: найти торговцев, которые согласятся продать припасы, найти переводчика-индейца, найти пять новых моряков взамен пропавшим. Последняя и самая насущная задача беспокоила лишь Альвара и испанцев. Дело в том, что за время плавания бесследно исчезли пять членов команды. Чудо, что моряки до сих пор не подняли мятеж. Многие из них винили миланцев, ведь у них никто не пропал, а сами итальянцы вели себя так, словно ничего не происходит. Впрочем, их безразличие можно было понять, ведь испанцы наравне с французами уже давно терзали их раздробленную родину. Какое им дело до парочки кастильцев сгинувших в море. Мистика на судне прекратилась только после того, как вмешался преподобный Умберто Латура. Будучи уверенным в том, что это бесы отлавливают самых отпетых грешников, священник провел сложную церемонию покаяния и поставил возле каждого лаза бочонок с освященной морской водой. Это случилось за два дня до прибытия на Кубу. С тех пор команда заметно успокоилась, но к итальянцам по-прежнему относились с недоверием. Конкистадоры беспрепятственно миновали стражу у частокола и вошли в селение тремя небольшими группами. Все рыцари, кроме Синискалько, были одеты в старые дублеты, почти как простолюдины, но гарды дорогих толедских шпаг все же иногда выглядывали из-за краев их плащей. На это могли обратить внимание соглядатаи Веласкеса. На поиски торговцев ушло куда больше времени, чем предполагал Альвар. Сантьяго-де-Куба был расположен в долине окруженной пологими горами, поросшими джунглями. Порт занимал внутреннюю часть бухты, откуда в город по широким причалам с кораблей свозились материалы и продовольствие. Сейчас город был похож на муравейник. Среди строящихся домов и улиц они встретили испанцев, итальянцев, францисканских монахов, португальских моряков, рабов-мавров и даже негров, издали похожих на огромных обезьян. Еще больше было индейцев. Между каменными домами и тростниковыми хижинами, вдоль оград и складов двигались смуглые фигурки туземцев. В большинстве своем дикари носили набедренные повязки, и совсем редко на ком-то можно было увидеть изношенную рубаху, подаренную щедрым господином за исправную работу. Почти все что-то делали или куда-то шли. Не смотря на пасмурную погоду, Сантьяго-де-Куба продолжал жить привычной жизнью. В конце концов, ближе к ночи, группе Синискалько удалось отыскать одного сговорчивого португальца. Торговец запросил высокую цену, но конкистадоры готовы были заплатить и больше. Дело в том, что Диего Веласкес сильно поднял налоги, вынудив плантаторов и купцов расстаться с половиной товаров. Контролируя поставки и без того скудного продовольствия, губернатор быстро разбогател, превратившись в одного из самых влиятельных людей Нового Света. Из-за этого снарядить экспедицию без помощи властей на острове были в состоянии только три торговца. Договорившись с португальцем, оставив ему рыцаря и нескольких моряков для пересчета товаров, Альвар распорядился устроить людей на ночлег. Часть команды вернулась на корабль, остальные разместились на постоялом дворе. Подкрепившись рыбным блюдом, овощным рагу, лепешками и кувшином пресного вина Альвар поднялся в комнату, лег на кровать и впервые за полтора месяца не ощутил мерзкой качки и не услышал скрипа мачт. Завтра им предстоял большой день, вернее утро. До сиесты они должны были успеть погрузить припасы и пополнить состав команды. Переводчика им обещал португалец. Еще неплохо было бы закупить в арсенале порох для фальконетов и аркебуз, который в городе тайком достать был практически невозможно. Словом дел хватало и лучше бы им успеть провернуть все это до того как губернатор заинтересуется их старой посудиной. Проклиная Новый Свет, оказавшийся скоплением доходяг-отщепенцев и паршивой еды, Альвар отвернулся к стенке, помолился и закрыл глаза. * * * Утром шел дождь. Над лесистыми склонами гор нависали грязные облака. Чернильное полотно моря искажали шапки бурунов. Капитан Пантоха стоял на деревянном причале, закутавшись в епанчу, наблюдал, как испанские моряки вместе с индейцами португальца наполняют лодки припасами. Ветер приятно трепал длинные волосы. Не смотря на тяготы пути, Пантоха был несказанно рад. Такая удача редко выпадает человеку его возраста. Ему предоставили каюту на корме, опытного кормчего и тридцать храбрых моряков, вернее уже двадцать пять. Пантоха вспомнил цепь загадочных исчезновений, — пожалуй, единственное черное пятно кампании. Что ж, неудивительно, ведь в деле замешан Ватикан, а значит и дьявол бродит где-то неподалеку. Вопрос только в том, когда он выйдет из тени. Внимание капитана привлекло движение на берегу. Среди манговых зарослей мелькнула человеческая фигура. На незнакомце была кираса и шлем. За ним показались еще двое. Оба держали при себе оружие. — Санчес, — подозвал к себе рослого валенсийца Пантоха. — Сколько на борту людей? — Десять кастильцев. Немного итальянцев, — ответил громила и, почесав затылок, махнул в сторону бухты: — Остальные вернулись в город за сеньором Диасом. — Бросили нас на милость Фортуны! Слушай внимательно: как только нагрузят эту лодку, отправляйтесь с Мигелем на корабль и достаньте из трюма арбалеты. Итальянцам скажи, чтоб вооружались и как можно скорее плыли сюда. Мне нужны все. Санчес все понял и поспешно удалился. Пантоха перекрестился. Значит, Веласкес был готов к встрече с соотечественниками. * * * Альвара разбудил шум дождя. Он медленно открыл глаза и вздрогнул. За ним наблюдали. Возле распахнутого окна на грубо сколоченном стуле сидел человек в черном плаще. — Диего де Вера, — одними губами вымолвил идальго, потянувшись за шпагой. — Какого дьявола вы делаете в моей спальне? Что вы… — Альвар запнулся, только теперь осознав, что разговаривает с человеком, которого здесь в принципе быть не должно. — Как вы сюда попали? Вы плыли за нами? Диего загадочно улыбнулся. Альвар умолк, вспомнив, что большую часть пути горизонт был чист. За каравеллой никто не следовал. Последний корабль сошел с двадцать восьмой параллели неподалеку от Канарских островов. Стало быть, Диего де Вера не мог оказаться на Кубе даже на следующее утро после их прибытия. Разве что андалусец оседлал пегаса и летел по воздуху. — Что за шутки? — всерьез испугался Альвар, вынимая шпагу из ножен. — Кто вы такой? — Второй раз вы мне угрожаете, — устало заметил Диего, поглаживая шрам на горле. — Вы прекрасно знаете, кто я. — Я сам родом из Севильи. В Андалусии нет таких призраков как вы, — уверенно произнес Альвар, чем вызвал саркастическую ухмылку гостя. — Вы вообще не испанец. И говор у вас какой-то странный. Откуда вы? С севера? — С запада. — Я так и знал, — вскочил с постели Альвар, свободной рукой натягивая шоссы. — Вы англичанин! Диего де Вера громко рассмеялся и даже захлопал в ладоши. Вел он себя вольготно, словно участник представления, устроенного труппой бродячих цыган и шпага в руке Альвара его нисколько не пугала. — Одного шрама вам явно мало, — осадил весельчака Альвар, и не прогадал. Андалусец перестал смеяться, устремив на идальго затянутые красными жилами глаза. — Довольно, — медленно произнес гость, поднявшись со стула. — У нас будет время поговорить. Сейчас вам следует вернуться на корабль. Веласкес мечтает о встрече с вами.