— Мне пора, — тихо произнёс Араб, нехотя отодвигая её от себя. Кивнув в ответ, Салли расцепила руки и, отступив, позволила ему подняться на палубу. Но прежде чем уйти, Араб быстро нагнулся над переносной кроваткой сына и осторожно поцеловал малыша. Скорчив недовольную гримаску, малыш сонно причмокнул губами и, вздохнув, снова уснул. Грустно улыбнувшись, Араб выскочил на палубу, ещё раз поцеловал жену и перепрыгнул на берег. Дождавшись, когда Салли отгонит катер на середину озера, он бесшумно скрылся в джунглях. Вихрем пролетев мимо сидевшего на своём месте хранителя, он снова выскочил на берег. К тому времени обиженные вояки успели перевязать раны, выловить своего друга и привести в сознание ушибленную профессоршу. Увидев, что, кроме ущемлённой гордости и утопленного оружия, других потерь экспедиция не понесла, Араб выступил из зарослей и, обведя мрачно таращившихся на него вояк насмешливым взглядом, спросил: — Ну что, девочки, очухались? Готовы работать? — и, не дожидаясь ответа, скомандовал: — Тогда берите своё дерьмо и тащите его за мной. Не обращая внимания на ворчание и шипение в спину, он, не спеша, направился на поляну. Гружённые как верблюды, члены группы тяжело поплелись следом за ним, поминутно спотыкаясь и роняя свои сундуки с оборудованием. Ящики тащили все, даже профессор. Понимая, что после попытки применения силы хорошего отношения от него ожидать глупо, она молча шла в хвосте группы, сверля широкую спину проводника ненавидящим взглядом. Выведя их на поляну, Араб остановился и, подобрав сухую ветку, направился к камню. В трёх метрах от валуна он воткнул её в землю и, обернувшись, сообщил всем пришельцам: — Ближе этого расстояния вам подходить запрещено. Можете превратиться в слюнявых идиотов. Услышав его слова, профессор тут же возмущённо завопила: — Эй, в прошлый раз я стояла намного ближе и, как видите, со мной всё в порядке. — Это вы так думаете, — пожал плечами Араб. — А если вспомнить, где вы были перед самой экспедицией, то окажется, что я говорю правду. Обеспокоенно переглянувшись, парни принялись устанавливать своё оборудование за метр до выставленной отметки. На этот раз приборов было намного больше, чем в первой экспедиции. Удивлённо покосившись на эту груду оборудования, Араб неопределённо пожал плечами и, обернувшись, посмотрел на хранителя. С момента появления группы старик даже не пошевелился. Замерев на своём чурбачке, как каменный истукан, он продолжал сидеть с закрытыми глазами, словно медитируя. Вся возникшая на поляне суета его как будто не касалась. Но бывший наёмник отлично знал, что старик прекрасно всё видит и слышит. Словно в ответ на его мысли, хранитель чуть кивнул головой и произнёс своим гулким, ментальным голосом: — Заставь их нервничать, брат. А я сделаю так, чтобы их приборы показывали полную ерунду. — Как скажете, мастер, — усмехнулся про себя Араб, медленно подходя к камню силы. Медленно раскрывшись, он впустил в себя энергию камня и, вытянув над ним руку, с удовлетворением увидел, как она засветилась. Бросив быстрый взгляд на удивлённо замерших учёных, он презрительно усмехнулся и нарочито грубо сказал: — Алло, это не цирковое шоу. Работайте или убирайтесь к чертям. Я не собираюсь торчать тут неделю. — Вы будете торчать здесь столько, сколько потребуется нам, — окрысилась профессор, но Араб не намерен был с ней церемониться. — Заткнись, дешёвка. Будь у тебя хоть капля мозгов, нам бы не пришлось сюда возвращаться. Услышав такой ответ, Ширли возмущённо задохнулась и принялась судорожно разевать рот, так и не произнеся ни звука. В итоге она добилась только очень большого сходства с рыбой, выброшенной на берег. Убедившись, что сумел добиться внимания аудитории, Араб ещё немного поиграл с энергетическими потоками и, отойдя от камня, с интересом спросил: — Ну, и что получилось? В ответ все пятеро парней принялись щёлкать переключателями и крутить ручки настроек. Спустя несколько минут после такого камлания поляна огласилась нестройным хором воплей и проклятий. Парни наконец сообразили, что приборы показывают погоду в Африке и Арктике одновременно, а не необходимые им замеры. Что-то вспомнив, Ширли быстро огляделась и, заметив сидящего под деревом хранителя, решительным шагом направилась в его сторону. Подойдя к старику вплотную, она встала в свою излюбленную позу, уперев кулаки в бока, и высокомерно приказала: — Эй, вы, хранитель, немедленно сделайте так, чтобы приборы начали работать нормально. Я вам говорю, — добавила она, пытаясь встряхнуть его за плечо. В ту же секунду она с воплем отлетела в сторону, крепко приложившись спиной о древесный ствол. Никто из приехавших так и не понял, что именно произошло. Только Араб, ожидавший чего-то подобного, успел разглядеть жаркое марево, сорвавшееся с рук хранителя и ударившее профессора в грудь. Одним плавным движением поднявшись на ноги, хранитель обвёл поляну гневным взглядом и громко произнёс: — Не смей прикасаться ко мне, грязное животное. Твоё место дома, у очага, а не в джунглях, среди мужчин. Только я решаю, что и когда мне делать. Старый хранитель явно знал, как вывести профессора Макгрегор из себя. Две сказанные им фразы в одно мгновение превратили умную, утончённую женщину в бешеную фурию, бросающуюся с кулаками на всё, что движется и носит штаны. Едва восстановив дыхание и поднявшись на ноги, она начала не просто орать, а визжать так, что приехавшие с ней военные зажали уши и отбежали подальше. В итоге больше всего досталось двум ботаникам, пристёгнутым к этой экспедиции директором агентства. Не скрывая довольной усмешки, Араб с наслаждением наблюдал за этой картиной, стоя посреди поляны со сложенными на груди руками. Шевельнулся он только однажды, когда, растерявшая от ярости остатки разума, Ширли попыталась броситься на него. Но его движения оказалось вполне достаточно, чтобы она поняла, что нападать на него очень опасно. Наконец минут через десять, наоравшись всласть и сорвав голос, она замолкла, и группа получила возможность вернуться к своим делам. В очередной раз убедившись, что приборы действительно сходят с ума, все дружно уставились на Араба. Сделав вид, что ничего не понимает, бывший наёмник ответил удивлённым взглядом и решительным пожатием плеч: — Что? — Что с нашим оборудованием? — Мне-то откуда знать? Я в этой хрени вообще не разбираюсь. Это ваше барахло, вот и думайте, — усмехнулся Араб, делая вид, что собирается уйти. — Хорошо, тогда повторите то, что вы уже делали. Мы попробуем заснять весь процесс, — решительно ответил военный, которого Араб окунул в воду. — Какой процесс? — не понял Араб. — Вашей подготовки, — не уступал ему парень. — Ну, попробуй, — усмехнулся Араб, снова подходя к камню. Вызвав приток энергии, он снова добился свечения своей руки и вопросительно посмотрел на учёных. — Заставьте её светиться ярче! Ещё ярче! — завопил парень, наводя на руку цифровую кинокамеру. — Думаешь, это лампочка с регулятором? — иронично спросил Араб. — Снимай то, что видишь. — Мне нужно больше интенсивности. Увеличьте яркость свечения, — снова завопил парень, окончательно впадая в экстаз. — Слушай меня внимательно, кретин! Или ты снимешь то, что есть, или я тебя ещё раз в воду скину. Я же сказал, это не реостат, а моя рука. Думаешь, это так просто? — прорычал Араб, зверея уже по-настоящему. Вспомнив, что он действительно может сделать то, что пообещал, учёный принялся снимать светящуюся руку во всех возможных ракурсах. Дав ему ещё пару минут, Араб выпустил плетения стихий и отошёл от камня, делая вид, что очень устал. К тому времени остальной четвёрке тоже удалось что-то зафиксировать, и теперь они увлечённо колотили по клавишам компьютеров, говоря одновременно и перекрикивая друг друга. Даже осипшая профессорша не усидела в стороне, моментально вклинившись в разговор и отбирая компьютер у одного из парней. Так и не придя к единому мнению, все шестеро дружно развернулись к Арабу и в один голос потребовали повторения. Недолго думая, тот послал их подальше, с ходу заявив, что после такого шоу ему требуется время для восстановления сил. Отложив компьютер, Ширли подошла к нему и, с ненавистью глядя ему в глаза, прошипела: — Не морочьте мне голову, Араб. Вы можете заставить этот булыжник работать в полную силу. Я это видела своими глазами. Сделайте это немедленно, или вас заставят вернуть всё, до последнего цента. — Вы дура, Ширли, — презрительно усмехнулся Араб. — Здесь вам не городская лаборатория, а я не ваш подчинённый. И это не генератор, который вы можете включать и выключать по своему усмотрению. Этот камень работает только тогда, когда сам того захочет, и от меня здесь ничего не зависит. Впрочем, вы можете попробовать сами. Кто знает, может, у вас получится то, чего не могу сделать я? — Вы отлично знаете, что я не умею управлять этой энергией, — огрызнулась она. — Я тоже ею не управляю. Я только вызываю её активность. Думаю, это может сделать каждый. Что, страшно? Боитесь сунуть собственную руку туда, где я побывал весь, с головой? Конечно, отправлять на смерть других гораздо легче, — презрительно усмехнулся Араб. Не выдержав презрения, прозвучавшего в его словах, профессор решительно подошла к камню и, гордо оглянувшись на растерянно замерших учёных, быстро прикоснулась рукой к камню. В ту же секунду сумерки, охватывавшие поляну, осветились вспышкой нестерпимо яркого света. Профессора отбросило в сторону, как тряпичную куклу. Замершие у своих приборов учёные дружно ахнули и, едва проморгавшись, бросились к лежащей на траве Ширли, пытаясь привести её в чувство. Но всё было бесполезно. Бросив быстрый взгляд на хранителя, Араб так и остался стоять на своём месте. Одного взгляда на лежащее тело ему было достаточно, чтобы понять, что Ширли Макгрегор больше не существует. Круг силы не принял её. Установленная на треноге камера продолжала исправно снимать всё, что происходило на поляне. Медленно подойдя к ней, Араб быстро перемотал всё снятое и, просмотрев материал, удовлетворённо кивнул головой. На камере было снято всё, кроме его лица. Это устраивало его как нельзя больше. Ведь после этой поездки ему предстояло снова стать невидимкой. Возвращаться обратно просто не имело смысла. После всего происшедшего их уже не оставят в покое, требуя всё новых и новых доказательств неуправляемости нового вида энергии. Убедившись, что его инкогнито сохранено, Араб подошёл к топтавшимся у трупа учёным и, тяжело вздохнув, спросил: — Вы хоть успели зафиксировать выброс? — Мы не выключали приборы, — ответил один из ботаников. — Тогда сворачивайтесь. Здесь больше нечего делать. После такого выброса камень неделю подзаряжаться будет, а то и больше. — Хотите сказать, что подобная мощность полностью истощает источник? А как же тогда понять, что он снова готов к использованию. И от чего он подзаряжается? — тут же принялся задавать вопросы ботаник. — Слушай, парень, ты меня достал, — рыкнул в ответ Араб. — Я понятия не имею, от чего он заряжается и где у него аккумулятор. Знаю только, что добывать эту энергию и управлять ею не умеет никто. — Мм-да, пожалуй, нам действительно больше нечего тут делать, — задумчиво протянул один из раненых военных. — Но как быть с телом? — Увозите, — решительно ответил Араб. — Думаю, ваше начальство захочет провести вскрытие и установить точно, от чего она умерла. Пусть хоть после смерти как следует науке послужит, — не удержался он от сарказма. — Но ведь на такой жаре она начнёт разлагаться, — пролепетал второй ботаник. — Где вас должны подобрать? — мрачно спросил Араб. — В пятидесяти милях отсюда. Сразу после погрузки мы должны выйти на связь. После этого нам передадут точные координаты, — нехотя ответил окунувшийся в бухту военный. — Тогда не теряйте времени, — приказным тоном ответил Араб. — Чем быстрее вы попадёте на корабль, тем быстрее она окажется в холодильнике и не успеет завонять. — А может, лучше похоронить её здесь? — робко спросил задававший вопросы очкарик. — Хочешь потом вернуться за трупом? — иронично спросил Араб. — Поверь, выкопанное тело — не самое приятное зрелище. А уж запах, сам понимаешь. — Почему вы так уверены, что нас заставят вернуться? — продолжал упираться ботаник. — Да потому, что вы единственные, кому будет точно известно, где её закопали. Это, во-первых. А во-вторых, вы обязаны предоставить полный отчёт всего, что здесь произошло. Не надейтесь, что вместо вас пришлют взвод солдат. Это не тот случай, когда стоит объявлять об этом месте всему свету. — Почему это мы будем единственными? — не понял военный. — Потому что я буду уже в другом месте, а хоронить её будете вы. Или вы решили, что этим делом буду заниматься я? Ошибаетесь. Это член вашей команды, и возиться с ней придётся вам. Кроме того, я её и при жизни-то терпеть не мог, чего уж теперь говорить, — с усмешкой добавил Араб, глядя на скисшие физиономии учёных. Сообразив, что он со всех сторон прав, парни принялись паковать свои чемоданы. Перетащив оборудование на катер, они, по совету Араба, принесли оттуда сиденье от скамьи и, уложив на него тело профессора, отправились обратно. В этом походе Араб решил сопровождать их до катера. Кряхтя и надрываясь, учёные кое-как донесли тело до берега и с огромным трудом погрузили на катер. Смотревший на это зрелище Араб только мысленно усмехался и хмыкал. Помогать этим ботаникам он не собирался. Спокойно игнорируя все возмущённые взгляды, он дождался, когда один из военных свяжется с кораблём и катер медленно выйдет в море. Только однажды он напрягся и чуть вздрогнул. Один из ботаников, наморщив лоб, неожиданно повернулся к нему и, недолго думая, спросил, как он оказался на острове, как собирается выбираться отсюда и где катер, на котором он приехал? Быстро прикинув варианты, Араб выдал свежеиспечённую ложь: — Я договорился с местными парнями. Они привезли меня сюда и они же ранним утром заберут. Удивлённо кивнув, ботаник вернулся на палубу и, уткнувшись в компьютер, принялся что-то считать, бубня себе под нос и быстро шевеля губами. Убедившись, что незваные гости покинули остров, Араб облегчённо перевёл дух и неожиданно почувствовал, что рядом с ним кто-то есть. Быстро оглянувшись, он увидел стоящего неподалёку хранителя. — Кажется, у нас получилось, мастер, — тихо сказал он, глядя на старика. — Верно, брат. Получилось. Они пытались оставить здесь какие-то хитрые штуки, но я уже сжёг их все, — усмехнулся в ответ хранитель.