— А это, Андрей, игрок. Только не из нашего мира. Что ж, оба известия я воспринял вполне стоически. И то, что существуют игроки не с Земли и то, что моё настоящее имя для главы “Музыкантов” тоже не секрет. — Как давно вам это известно? Краснов покосился на меня, уточнил: — Что именно? — Что это иномирный игрок, — спокойно пояснил я. Одуван явно играл в какую-то свою игру, пытаясь психологически меня расшатать, мне же оставалось только продолжать играть в свою, старательно игнорируя, все эти его, якобы случайные, оговорки. Да уж, Штирлиц никогда не был так близок к провалу. — Давно. Пока не изобрели негатор, пришлось его несколько месяцев нонстопом убивать. Пару раз он даже умудрился сбежать, насилу поймали. — А почему же он не ушел к себе, откуда он там прибыл? Явно у него точка респа была не на Земле. — Хороший вопрос, — кивнул Одуван, — но, вероятно, когда удалось разрушить портал, каким он пришел сюда, была отрезана и точка респа, а новую создать он не успел, поэтому возрождался каждый раз на месте своего убийства. — Портал, не данж? Краснов отрицательно качнул головой: — Это было нечто принципиально иное, хоть и объект Системы. — И всё-таки, почему считаете что это именно игрок, а не какой-нибудь уникальный моб? Мужчина вновь кривовато улыбнулся: — Кроме того, что он бессмертный? Поманив меня жестом за собой, он подвел к стенду в другом конце комнаты, где под стеклом лежали различные игровые предметы. Я прекрасно видел подсвеченные, стоило только взглянуть, названия и характеристики вещей. Вот только ни черта не понимал, потому что мне было совершенно непонятно на каком языке это было написано. Чисто по аналогии я знал, что верхняя строчка это название, а строчки ниже это характеристики, но вместо привычных букв там были какие-то складывающиеся в непонятные символы чёрточки. — Это было одето на нём. Язык не похож ни на один из земных, мы проверяли. И, как ты прекрасно знаешь, игровые предметы полученные на Земле, переводят своё название для любого игрока какой бы расы он не был. Здесь же никакого перевода. Так что нет, это игрок и совершенно чуждый нам. Тут сомнений никаких быть не может. Доказательства были, скажем так, очень убедительны. Ещё никому не удавалось ни обмануть, ни хакнуть Систему. Значит это и вправду вещи не относящиеся к нашей… назовём это, локализации. Вот поэтому вместо нормальных названий мы видим закорючки, у нас просто не предустановлен нужный языковой пакет, говоря компьютерным языком. — И вы считаете, что со следующим обновлением такие как этот придут вновь? — Да, только уже не один разведчик, это будет полноценное вторжение. — Предполагаете худшее? — Обязан, по долгу службы. Так легко и просто подтвердил, что продолжает работать на государство, несмотря на игровой статус. Впрочем, с учётом сколько я и так уже про него знаю, эта информация ни на какое откровение не тянет. — Но негатор на него действует, — прервав возникшую паузу, утвердительно произнёс я, вынырнув из не самых приятных раздумий. — Действует, — подтвердил мужчина. — Тогда на что они надеются? У нас и армия и Надзор, да и большинство игроков, думаю, решат дать отпор вторженцам. — А ты подумай, — заложив руки за спину, предложил Краснов, — попробуй смоделировать ситуацию, что было бы, если бы не были изобретены негаторы. И если бы большая часть игроков, ударилась во все тяжкие не сдерживаемая ничем? — Пусть не сразу, — произнёс я, сощурившись, — но мир бы ждал упадок. Разрушение существующей цивилизации, угнетение и уничтожение обычных людей, полное доминирование игроков по всей планете. — Вот именно, — одобрительно улыбнулся Одуван, — и пришедших сюда извне ждали бы просто игроки. Этот разведчик был пятнадцатого уровня. Вероятно Система позволяет переноситься в миры игрокам не выше уровня существующих данжей. И его задачей, думаю, было просто изучение и наблюдение. Оценка того как эффективно игроки рушат свой мир, чтобы потом, когда со следующим обновлением сюда придут орды иномирных игроков максимального двадцатого уровня, при условии что данжи повысят только на пять а не, скажем, на десять уровней, быстро его захватить. Повезло, что портал его открылся не в глуши, а в городской черте. Смогли оперативно засечь и ликвидировать. С огромными жертвами, но смогли. — А где был портал? — нейтрально поинтересовался я. А когда услышал название города, то только невероятным усилием воли смог удержать невозмутимое выражение лица. Это был тот город где поработал Мясник. “Значит всё-таки он здесь у них тот самый Мясник! — забилась в голове, запульсировала лихорадочно, мысль, — или, может всех тех людей убил этот иномирянин?” Мой взгляд снова упёрся в тело в цилиндре. Лёгкое сомнение коснулось разума, но, внезапно я понял, что разведчик на то и разведчик, чтобы стараться соблюдать скрытность а не вырезать целые города. “Нет, всё-таки, это Мясник! Но как же про него узнать, чтобы не показать свой интерес…” — Так что, мы ждём и готовимся, — резюмировал Краснов, — чтобы к моменту, когда они сюда придут, как можно больше игроков было максимального двадцатого уровня. Задача нелёгкая, но в течении полугода… — Вы не успеете, — прервал я его, — осталось меньше месяца. Вот тут я, наконец, в первый раз увидел, как глава “Музыкантов” меняется в лице. — Откуда информация?! — спросил он напряжённо. — Из НИИЧАВО, — ответил я, без упоминания личности Гиндолина, — выводы предварительные, ещё перепроверяют, но вероятность очень высокая. — Почему я не знаю?! Произнёс это Краснов скорее обращаясь не ко мне, а риторически произнося в пустоту, но я ответил. — Вероятно потому, что моя агентура лучше вашей. Вернувшись в кабинет, он сделал несколько звонков, косясь на меня, затем, когда, по видимому, моя информация подтвердилась, обругал не сдерживаясь кого-то на том конце провода и, положив трубку, резко и зло произнёс: — Подтвержают, чтоб их. Совсем расслабились. Гнать надо. Ладно, едем! — Куда? — К тому, кто знает больше, к Мяснику. Глава 14 Чёрный здоровенный внедорожник тяжело утюжил пустую по ночному времени трассу, всё дальше удаляясь от Москвы куда-то на юго-восток по Новорязанскому шоссе. Управлял машиной молчаливый и сосредоточенный сотрудник охраны, а мы с Красновым занимали задний диван, погружённые каждый в свои мысли. Не знаю о чём думал Одуван, задумчиво глядя вперёд, но я в который раз прокручивал в голове весь наш разговор, определяясь как вести себя дальше. И главный вопрос был расшифрован я, как опер Надзора, или нет? То, что он знает моё имя, на самом деле, ещё ни о чём не говорит. Больше, кроме этого знания, он не сказал ничего. Хоть и обставил всё так, будто неплохо осведомлён о моей персоне. Возможно, имя, это всё, что ему известно. Были ли те, кто мог знать мой ник и моё имя? Да, были. Пусть немногие, но в самые первые месяцы, когда царил полнейший хаос, я и не помышлял о конспирации, решая совершенно другие задачи, и, по мере сил, стараясь помогать людям. Бывало так, что я, находясь в своём игровом обличьи, представлялся настоящим именем. И, похоже, кто-то это вспомнил и сообщил главе “Музыкантов”. Да даже Центробанк упомянутый взять, очень может быть, что это имя услышал кто-то из его людей, который меня и запомнил. Впрочем, тут меня посетила непривычная мысль, а может мне и не нужна с Красновым вся эта конспирация? Как я успел понять, он работает на государство и плотно опекается ФСБ, цели его вполне конкретны и понятны и вполне коррелируют с моими собственными желаниями. Зная его отношение к людям в погонах, не думаю, что мою принадлежность к Надзору он бы воспринял отрицательно. Вот только тогда бы это означало полный и безоговорочный переход под его начало. Подобная расшифровка. Полное подчинение и контроль. А я, всё же, одиночка, сам ставлю себе цели и задачи, и самостоятельно их решаю. И лишаться свободы принятия решений и действия, даже во благо высшей цели, которой, несомненно, полностью поглощён Одуван, не намерен. А значит, сохраняем статус-кво и ни единым словом и жестом себя не выдаем. Немного успокоившись и определившись с линией поведения, я принялся смотреть в окно на ночную дорогу. Не доезжая до Коломны мы свернули в сторону и теперь тряслись по выщербленному и раздолбанному асфальту, то и дело выписывая змейки для объезда совсем уж глубоких ям. Проскочив пару деревень, углубились в лес. Сразу подумалось, что живёт этот Мясник, кем бы он ни был, наверное отшельником, подальше от людей, где занимается… А вот чем он там может заниматься, я придумать не успел, потому что мы, огибая деревья, вырулили к перегораживающим дорогу металлическим воротам. Влево и вправо от ворот тянулся высокий забор с колючей проволокой поверху, а сбоку возле проезда был вбит столб со знаком “Запретная зона. Проход (проезд) запрещён (закрыт)”. Когда водитель поморгал фарами, створок ворот приоткрылась, выпустив сразу несколько вооруженных автоматами людей. Посветив внутрь, один из бойцов дождался, когда Одуван протянет в открытое окно какую-то карточку, посмотрел, затем, ещё раз мазнув лучом фонарика мне по лицу, кивнул и махнул рукой остальным, чтобы открывали. Да, на домик отшельника это место не походило совсем. Заехав внутрь, мы проехали ещё несколько сот метров, а затем вырулили на самый натуральный плац в окружении трёхэтажных кирпичных казарм. До боли знакомых мне ещё по собственной армейской службе. — Вот и приехали, — нарушил тишину молчавший всю дорогу Одуван, — пошли, познакомлю тебя с человеком уничтожившим портал и разведчика иных. — Иных? — переспросил я. — Так мы назвали расу игроков не из нашего мира. — Понятно… Похоже, о нашем визите предупредить успели, потому что на входе в одну из казарм нас уже встречал боец в цифре без знаков различия. Не смотря на большое сходство с армейским, объект, по видимому, таковым не являлся. Ни традиционных красных звезд на въездных воротах, ни флагштоков на плаце с государственным флагом, ни единой нашивки на местных, которая бы могла пролить свет на их видовую принадлежность. — Генерал ждёт, — остановившись возле двери, произнёс сопровождающий, показав на неё. “Генерал? — мелькнула мысль, — а звание это он до уничтожения города получил, или после?” Незаметно встряхнувшись, я заставил себя сконцентрироваться на главном. Сейчас мне необходимо было как никогда жёстко себя контролировать, чтобы ни жестом ни звуком не дать понять, что я знаю о нескольких десятках тысяч уничтоженных им людей. Но всё же, когда мы вошли, я позволил себе один внимательный взгляд на того, кто сидел за большим столом в глубине помещения. Крепкий, средних лет, с короткими усами, чуть тронутыми сединой. Стриженный под полубокс. Складывалось ощущение, что для своей игровой ипостаси он выбрал реальную внешность. Посмотрев над его головой, я понял, почему сопровождающий назвал его именно так, “Генерал” было его ником. Впрочем, судя по выправке и самой атмосфере кабинета, строгой и лишённой каких-либо вычурностей, с армейской службой он был явно знаком не понаслышке.