Pat Cadigan SYNNERS Печатается с разрешения автора и литературных агентств Mic Cheetham Agency и The Marsh Agency Ltd. Перевод с английского: Лариса Михайлова В оформлении обложки использована иллюстрация Ольги Зиминой и Валерии Евдокимовой Дизайн обложки: Валерия Евдокимова Серия «Настоящий киберпанк» Copyright © 1991 Pat Cadigan © Лариса Михайлова, перевод, 2020 © Ольга Зимина, Валерия Евдокимова, иллюстрация, 2020 © ООО «Издательство АСТ», 2021 * * * Глава 1 – Я скоро умру, – сказал Джоунз. Статная тату-художница замерла, занеся иглу над незаконченным вторым лотосом на предплечье полупустого кадра в отключке, который сидел в кресле, свесив голову. – Как, опять? – Не смейся надо мной, Гатор. – Джоунз нервно провел костлявой рукой по поредевшим волосам. – Разве ты слышишь смех? Тебе кажется, что я смеюсь? – Она поудобнее уселась на высоком табурете и подвинула руку с незаконченной татуировкой ближе к свету. Рисунок лотоса особенно сложен, к тому же необходимо было вписать его в уже имеющийся узор, а глаза девушки порядком утомились от ночных трудов. – Нет, я никогда не смеюсь над теми, кто так часто умирает. Знаешь, когда-нибудь ты доиграешься с адреналином, вся система откажет, и ты уже не очнешься. Может быть, это произойдет довольно скоро. – Чем быстрее, тем лучше. – Джоунз повернулся к ней, отведя глаза от эскиза, пришпиленного к стене палатки: череп в рамочке из роз. – Кили ушел. Гатор убрала иглу и промокнула наколку. Кожа у всех кадров на Мимозе отличалась поганым качеством, но создания это были смирные и служили надежным хранилищем данных – терпеливо дожидались на месте, где их оставляли, да и крали их редко, в отличие от других видов копий. – А ты чего хотел? Думаешь, легко жить с человеком, который постоянно умирает? – В ее больших зеленых глазах явственно читался укор. – Лечиться тебе пора, Джоунз. Ведь ты подсел. Горькая улыбка на лице Джоунза заставила Гатор быстро перевести глаза на свои лотосы. – Джоунз и его наркотик. Конечно. Но мне уже все равно. И я ни о чем не жалею. Если б мне пришлось еще хоть на день застрять в той депрессии, я бы точно покончил с собой. Раз и навсегда. – Не люблю говорить о том, что и так очевидно, но в данный момент ты в депрессии. – Вот поэтому я скоро умру. А Кили не от меня ушел. Он вообще ушел. Художница прервала работу еще раз, чтобы набрать чернил в иглу, держа безвольную руку кадра на колене. – А что, есть разница? – Он оставил записку. Джоунз выудил бумажку из заднего кармана брюк, расправил ее и протянул девушке. – Поднеси ближе к свету – у меня руки заняты. Он так и сделал. Несколько мгновений, на протяжении которых девушка разглядывала записку, казалось, тянулись очень долго. – Ну? – Не вытерпел он. Гатор отодвинула его руку с запиской в сторону и вновь склонилась к татуировке. – Помолчи минуту. Я думаю. Снаружи донеслись оглушительные звуки – это уличные музыканты, игравшие всю ночь, снова принялись за работу. Взмахнув по-цыплячьи руками, Джоунз подскочил на месте, будто его ударили током. – Вот дерьмо, как ты можешь думать в таком грохоте? – Не слышу, что ты говоришь. Кивая в такт музыке, она закончила лотос и положила иглу на поднос. Осталось вплести в узор еще один цветок – и можно будет отправить кадра обратно под пирс, откуда она его и взяла. Гатор распрямила спину, растирая поясницу. – Если ты действительно собрался умереть, хотя бы помассируй мне шею напоследок. Джоунз принялся разминать ей плечи. Музыка снаружи чуть поутихла, отдаляясь: видимо, ребята двинулись на гастроли по улицам. Удачи вам, и кликните на помощь, если вас заметут. Тут в палатку ворвался высокий мужчина в плаще до самого пола, и Джоунз снова дернулся от неожиданности. – Эй, полегче! – Гатор шлепком сбросила руку Джоунза с плеча. – Ты что, вулканец? Даже если до Джоунза и дошел смысл упрека художницы, вдруг вспомнившей древний сериал [1], он не подал вида. Все его внимание было занято черными узорами, которые вились по белой ткани плаща и волнами перемещались по его поверхности, то неуловимо вырастая в размерах, то уменьшаясь. – Впечатляет, – сказала Гатор, потирая место, где Джоунз надавил слишком сильно. – Кто пошил? Мандельброт? Мужчина встал спиной и развернул плащ во всю ширину. – Согласилась бы умереть за такой, да? – Это вряд ли, – мрачно откликнулась Гатор. – А если ты ко мне, то ошибся адресом. Я не делаю тату-мультипликаций. – Собственно, я тут кое-кого искал. – Он быстро придвинулся к кадру, все так же мешком сидевшему в кресле, и вгляделся ему в лицо. – Нет, не он. Ну и ладно. Выпрямившись, он еще раз взмахнул плащом. Тот запульсировал муаровыми узорами. – Если тебя интересует, мы направляемся в Фэрфакс. – Фэрфакс – дыра. – Мы устроим там достойную вечеринку. – Мужчина расплылся в предвкушении. – Я в курсе, кто ты такой, – откликнулась она, будто в ответ на его слова. – Спасибо за приглашение, но, как видишь, я занята. Он перевел взгляд с кадра на Джоунза, по-прежнему зачарованного плащом. – Странный вы тут народ, на Мимозе. – Не тебе бы говорить. – В последний раз зову. Точно не поедешь? – Он слегка наклонился. – Поцелуешь на прощание? – Пусть это останется твоей мечтой. – Улыбнулась она. – Ладно. Я включу тебя в свое видео.