– А что я должен знать? – Я так подумал: что все иностранцы, кто в Москве отирается, на кого-нибудь да работают. – Например, я, – засмеялся Аллен, – работаю на газету «Дейли мейл»… Шофер поджал бледные губы. – Джордж Белл сказал мне, что я наверняка русский осведомитель. – И что дальше? – Вычислил он меня. Просил денег. Иначе… Вот я и хотел с вами посоветоваться… Вы человек порядочный. Аллен находился в затруднении: – Что же тебе посоветовать? – Я вас поставил в тупик? Странно. Вы, наверно, известный в Англии журналист. Помогите мне вывернуться… Я нахожусь в глупом положении. «Это что? Подставка. Проверка. Испытание?.. Не мог Джордж Белл выманивать путем шантажа доллары… Да, не мог! Возможно, придумал кто-то из посольства. Принесет деньги – значит, осведомитель… Но это примитив! Элементарщина… Сказать, чтобы шофер доложил об этом первому секретарю политического отдела?.. Тоже как-то! Он же не знает ничего, кроме слов шофера… А с другой стороны, шофер впрямую говорит о Джордже Белле». – Так вы ничего не посоветуете? – Право, не знаю… что и посоветовать, – с трудом ответил журналист. Шофера Аллен давно не встречал. Но как-то между делом спросил: где он? Сказали: болеет… Шофер болеет, а Джордж Белл? И вот – на тебе. Джордж Белл и он, Аллен. И та же ситуация, та же картина… Он точно знает, что Аллен связан с русской контрразведкой?.. Или это тоже обыкновенный шантаж? И вдруг ночью позвонил Джордж Белл. – Ты не мог бы подъехать в ночной клуб? – Да нет. Я сплю. – Спать, когда другие гуляют, это, Аллен, глупо. Да, между прочим, завтра приезжает Майкл. Мне в посольстве поручили его встретить. Можешь поехать со мной… – Я его просто не знаю. Какой мне смысл ехать, если я его просто не знаю? – Врешь, Аллен… Зато он тебя отлично знает! И мы тебя тоже хорошо знаем… – Ты, Джордж, видимо, пьян… – Я с девушкой и не настолько пьян, чтобы не понимать самого себя. Аллен положил трубку и задумался. «Господи, вот оно, началось…» Он уже не мог заснуть. Проснулась Лариса. Что с тобою? – Я, видимо, заболел, – вдруг сказал Аллен. Лариса встала, взяла градусник и смерила температуру. – Что с тобою? У тебя – тридцать восемь! – У меня нервы… – тяжело сказал Аллен Оливер. Наутро Аллену стало легче. Температура спала, и он решил: надо что-то делать. Смело сказать Майклу Стегнеру, что его шантажируют? Если они его не защитят от наговора… Или смело встретиться с полковником Салтыковым, выложить все – и что его вычислили, и что Джордж Белл… А чем поможет Салтыков? Долларами?.. Ситуация – хуже не придумаешь… Как раз позвонили из посольства. Предупредили, что его будет ждать редактор, приехавший из газеты. Редактором и был Майкл Стегнер. Получалось, что Джордж Белл не врал ему. Аллен проболтался до обеда, шатаясь по Москве. Так и не придумав ничего умного. К Салтыкову он не пошел, Грачева ни дома, ни в редакции не было… Время приближалось к встрече с лондонским куратором. Оставалось, как он думал, одно – наступление… Он должен доказать Майклу Стегнеру, что Джордж – шантажист… Конечно, потом в Лондоне начнут копать… и кто знает, чем все кончится! Приехав в посольство, Аллен почувствовал подавленное состояние сотрудников. – Убили Джорджа Белла! – Как убили? – Он поехал в аэропорт встречать редактора. По пути его машину остановили и прикончили. Нам недавно сообщили из ГАИ. – Он мне звонил ночью из какого-то ночного клуба. – Да, в крови был алкоголь… Аллен Оливер облегченно вздохнул. И неожиданно для себя вспомнил русского шофера. – Понимаешь, его никак не найдут. Исчез шофер… – Так он же болел? – Вчера был на работе… И ездил с Джорджем Беллом на международный почтамт получать посылки. У Аллена волосы встали дыбом. «Они были вместе! Вчера они были вместе!» Как стало известно, Джордж Белл был убит ножом в спину: семь ножевых ран нанес своей жертве преступник… У Аллена родилась мысль: Джорджа настигла кара… Но мысли о Джордже перебил сотрудник, который позвал его к себе в кабинет. Там у военного атташе сидел Майкл Стегнер. – Я добрался от аэропорта сам, на попутной, – сказал он, подавая жесткую руку. – Видишь, какое несчастье постигло посольство! Аллен Оливер внутренне был освобожден от пут Джорджа Белла. Он почувствовал себя, как никогда, душевно уравновешенным – в нем как будто все говорило: ну вот, за подлость тоже расплачиваются… Джорджа он ни капельки не жалел – сам виноват! А вот русского шофера было жалко. – Я должен познакомить с последними инструкциями, – заметил Майкл. – В них нет ничего особого, все старо, как мир, но есть и кое-что новое. Все ты прочтешь сам после расшифровки… А вот что скажу: сибирская язва нас волнует, как и прежде. За эти годы русские добились потрясающих результатов. Не отказавшись ратифицировать международную конвенцию, они тем не менее продолжали совершенствовать биологическое оружие. Есть перечень институтов, секретных заводов в Сергиевом Посаде, Екатеринбурге, в Кировской области. Сейчас у русских ослабла цензура, они свободно говорят о своих секретах. Надо пользоваться этим – возможно, это временное, эйфория! А потом закрутят гайки… Ты меня понимаешь, Аллен?.. – Я хорошо понимаю, сэр… Аллен вроде внимательно слушал куратора, а в глазах его стояло молодое, чистое и симпатичное лицо шофера. Семь ножевых ран нанес своей жертве… Глава 46 У Максима немало было свободного времени, которое он использовал по своему усмотрению. Вечерами повадился ходить в ночные клубы, которые росли как грибы и в которых находил он разрядку. Ходил то один, то с Асей. Она влияла на него положительно – великолепно снимала хандру, возбуждала настроение. Дома боялись, что так он и сопьется, испугавшись этого, думали о его женитьбе. Асю стали считать подходящей партией и принимали ее как будущую родственницу. Но у Максима осталась обида на Настю. Обида эта мучила, давила, заставляя иногда выкидывать коленца. Однажды он вышел из киноцентра на Красной Пресне (зашел туда после кружки пива «с прицепом») и увидел Настю с незнакомым парнем. Стараясь быть уверенным в походке, он запросто, с нахлынувшей смелостью подскочил к ней. Максим одним взмахом руки прервал «болтовню малолеток». – Чувак, проваливай, куда ноги несут… Мне с Настей надо поговорить… Настя от такого нахальства обалдела: – Максим, что с тобою! Пьян, иди проспись! Настя поняла, что чем дальше в лес, тем хуже… Она распрощалась с приятелем и сказала Максиму, что ему пора домой. Максим пошел за Настей, по дороге упрекая ее в предательстве и бесстыдстве. Она молчала, терпеливо снося оскорбления. Уже возле дома он вдруг заупрямился.