Егор не считал себя усталым, хотя после самолета и чувствовалась некоторая утомленность. Он вышел в коридор и, найдя умывальник, освежился. В соседней комнате горел свет и играла фривольная молодежная музыка… «Здесь живут не старики, если забавляются подобными вещичками!» – подумал он и развалился на одноместной уютной тахте. Ему почему-то захотелось полежать и, возможно, кое над чем поразмыслить. Как-никак он не в Москве. «Будет ли он меня знакомить с резидентом, сразу или подождет?..» Он слышал, что есть такая манера. Пока тебя обкатывают… А потом неожиданно для себя ты сталкиваешься с резидентом. Он о тебе знает все – ты о нем ничего… «Ладно, поживем – увидим…» Егор встал, чтобы налить из кувшина минерализованной воды. Вдруг зазвонил телефон. Взял трубку. – Егор, ты отдохнул немного… Голос Снытко. – Да я и не устал. – Ладно притворяться. Вот что, спускайся на второй этаж. Здесь, у лифта, я буду тебя ждать. Егор подумал: как ему одеться? Хотя вечером навряд ли будет официальная встреча. На втором этаже стоял Снытко. Он мельком взглянул на его одежду: модный свитер, который подарил ему отец, и велюровые джинсы, видимо, вызвали в нем удовлетворение. Они прошли по коридору и вошли в приятно обставленные апартаменты резидентуры. Снытко представил Егора Гарольду Дроздову. Тот вместо пожатия руки толкнул его в плечо. – Крепкий малый. Такого нам, пожалуй, не хватало. Они сели за круглый столик, расположившись в уютных креслах. – Рассказывай, как в Москве? – спросил, закинув ногу на ногу, Дроздов. – Что-нибудь меняется? – Да нет, – улыбнулся Егор. – Все как будто на месте… – А жаль. Если бы что-нибудь сдвинулось, – засмеялся мелко Дроздов, – тогда для разговора и пища была бы. Они с некоторой дотошностью расспрашивали Егора о семье. Тот отвечал весьма обстоятельно, хотя и не рассусоливал. – Хорошо, – вдруг, прервав, подвел черту Снытко. – Скажи, а ты в сексе силен? – В сексе? Вроде папа с мамой не обидели. – Но хоть онанизмом занимаешься? – Как писал Бродский, между прочим, все мы… Дроздов и Снытко, усмехнувшись, азартно рассмеялись. – Ну вот… аспирант. Ты хоть представление об аспирантуре имеешь? Егор знал, что приезд его в Англию был обозначен как аспирантская командировка. – Представление имею. – А где находится МГУ? – На Ленинских горах. А журфак напротив Манежа. – Тогда завтра за работу, – веско сказал Дроздов. – Ты не должен терять время даром – хорошо узнать Лондон и его окрестности… Вернувшись к себе, Егор прилег на тахту и вдруг заснул мертвым сном… Утро в Лондоне оказалось солнечным. Егор встал, с удовольствием размялся в зарядке и позвонил Снытко. – Вот что, – сказал тот. – Позавтракаешь у меня. Завтрак был прост. Они попили кофе с бутербродами. – А теперь помнишь, что тебе сказал Дроздов? Ты на коне – впереди Лондон, и ты должен его покорить. Правда, на первый раз тебе поможет Гриша Солдатенко. Он у нас самый молодой, юноша, помощник военного атташе. Сам атташе, капитан 1-го ранга Поликарпов, мой старый друг, и я его упросил отпустить Гришу гидом… «Значит, Братышев был прав, – подумал Егор. – Между ГРУ и резидентурой контакт существует…» Глава 18 Егор и раньше ведал, что страна состоит из центральной части – самой Англии, затем Северной Ирландии, Шотландии и Уэльса. Потому и называется Великобританией. Лондон, как и Москва, является объединяющим, столичным городом. А любой столичный город прежде всего богат всякими неожиданными примечательностями. Собственно, все это ему популярно и объяснил Гриша Солдатенко, выбрав первым объектом их экскурсии центр с его Гайд-парком и памятником Веллингтону. За этот короткий отрезок времени Егор хорошенько рассмотрел Гришу. Сразу не определишь его возраст – словно он не двадцатидвухлетний парень, окончивший военный институт в Москве, а юноша-десятиклассник с обалденными ямочками на чистых, розовых щечках со смуглой шеей и теплыми обворожительными глазами. – Ты на меня не смотри так подозрительно, – обидчиво говорил он. – Я ведь кое-что в этой жизни смыслю, иначе не попал бы сюда, в Лондон… – С чего ты взял, что я смотрю на тебя подозрительно? – Вижу по глазам. Отлично улавливаю выражение глаз… Ведь знаю, думаешь: блатной. – А ты разве не блатной? По крайней мере, из номенклатурной элиты, – простодушно заметил Егор. Они спускались в старое лондонское метро… – А вот и не угадал, – смело резюмировал Гриша. – Ты – генеральский сын, а я – генеральский мальчик… Егор удивленно скосил глаза. – Не мели чепуху. – Почему чепуху? Я из детдома. Правда, это мне не помешало овладеть двумя языками, английским и французским, и окончить престижный институт с золотой медалью. – Ну даешь, солдат! – Егор с интересом посмотрел на своего экскурсовода. – Но московское метро сильнее… – С излишествами, – заметил уверенно Гриша. – Впрочем, я в Лондоне чувствую себя как рыба в воде… Сколько, думаешь, стоит номер в гостинице «Лейнсборо»? – Пожалуй, нам не по карману. Гриша нахмурился. – Не менее трех тысяч долларов за сутки. – И как же ты очутился в генеральских мальчиках? – Просто, как сама жизнь. Все началось с «Артека». Как во всякой детективной повести, сначала я должен тебя заинтриговать, а потом уж тянуть резину, разворачивая интригу… – Ладно. Я согласен. Отложим на потом. А это что, замок Тауэр? Тауэр Бридж – символ Лондона. Замок, где, как говорят знатоки, до сих пор является призрак казненной здесь королевы Анны. Сюда Гриша и притащил Егора. – Величественно и мрачно! Одним словом, Средневековье… Егор, задрав голову, оценивающе рассматривал огромную крепость. – Главная достопримечательность Сити – это Тауэр, – говорил Гриша. – А у Тауэра – вороны… Их обхаживают, лелеют… Но в годы войны, испугавшись бомбежки, они улетели. Англичане помрачнели: а вдруг нехорошая примета? Премьер-министр Черчилль после войны первым делом занялся воронами… Теперь тауэрским воронам подрезают крылья, чтобы они не улетали. Егор, слушая Гришу, думал о том, что не просто же так он приехал в Лондон… Иногда с Гришей, чаще один, но вот уже больше месяца Егор познавал лондонские прелести. Теперь казалось, что к нему привыкли. Полицейские бобби не обращали на него никакого внимания. Жители легко вступали с ним в контакт, и он радовался тому, что с языком не было никаких препятствий… Егор поставил перед собой задачу: стать если не англичанином, то хотя бы бывалым лондонцем. За это время он побывал и в Уэльсе, и в Шотландию прокатился на недорогом двухэтажном автобусе всего за сорок фунтов… Плыли сиреневатые облака, скрываясь за окрестными холмами. Вереницы туристов рвались в горы, где было много винокурен. Егор тоже дегустировал виски. А вечером, оставшись ночевать, дышал горным воздухом на террасе маленького ресторанчика, который пристроился на верхнем этаже винокурни. Пока он «не работал», все в нем отдыхало. Не было хвостов, и никто за ним не следил. Все разведчики, старые и менее старые, с удовольствием вспоминали эти дни «акклиматизации». В Эдинбурге Егор пошел на дискотеку, вспомнив, как перед отъездом был на подобной с Дашей в клубе Дзержинского. Здешние дискотеки пестрели от маскарадных костюмов. Любили здесь наряжаться. Короли и шуты лихо отплясывали в просторных залах. В отличие от России, немало в национальных костюмах: юбка-шотландка, белый свитер, чулки, башмаки и обязательно – туго свернутый через плечо плед…