– Я пока займусь ужином, а ты сможешь украсить её и заправить кровать? – Да, конечно. Без проблем. Это я умею. – Отлично. Знаешь, в чём прелесть маленькой квартиры? – Расскажи. – Я всегда буду тебя видеть, куда бы ты ни пошла. Я буду постоянно проверять, рядом ли ты, и спокойно возвращаться к своим делам, – Рафаэль нежно проводит по моей щеке, и я улыбаюсь ему. – Определённо, это плюс. – Определённо. Тогда поехали. До полуночи ещё полдня, но ты устала и, наверное, очень голодна. Не обещаю изысков французской кухни… – Мон шер, всё хорошо. Я съем всё, что ты мне предложишь. Из твоих рук это будет самым вкусным, – перебивая его, быстро заверяю. – Да, я ещё крупу купил и молоко. Буду ждать вонь подгоревшей каши завтра утром, – смеясь, он подхватывает пакеты, оставляя некоторые из них на полу, и направляется на кухню. Он на ходу снимает пальто и бросает его на стул, а рядом шарф и кепку. Пришло моё время принимать действительность. Поднимаюсь с матраса и раздеваюсь. Здесь нет ни шкафа, ни тумбочки. Ничего, куда можно было бы положить вещи. Складываю аккуратно свою верхнюю одежду и, сворачивая её, кладу на рюкзак. Достаю из пакетов две подушки, одеяло и новое постельное бельё. Нет времени, чтобы его постирать, как и возможности это сделать. Но это ничего, не так ли? Не всегда мы будем спать в таких условиях, может быть, они будут ещё хуже, так что надо учиться радоваться тому, что у нас есть. Я никогда сама не меняла постельное бельё, и для меня это очень долгое и напряжённое задание, с которым я довольно хорошо справляюсь, хотя на это уходит больше часа. Из кухни доносится журчание масла на сковородке, и квартиру наполняет запах еды. Боже, меня очень тошнит. Я голодна. Безумно голодна. Но обрывая эти примитивные желания, продолжаю копаться в пакетах и нахожу упаковку игрушек и гирлянды для ёлки. Вот это для меня уже простое занятие. И я с удовольствием украшаю ёлку, чтобы внести немного праздника в этот день. Собираю мусор от упаковок в пакеты и несу на кухню, где Рафаэль уже раскладывает еду по тарелкам. Макароны и сосиски. Несколько маленьких помидоров и два бокала с водой. Вот и всё. Действительно, никаких изысков, но пахнет очень вкусно. Я замираю, наблюдая за ним. Он снял свитер, оставшись в обычной футболке, его волосы от жара плиты прилипли ко лбу и торчат во все стороны. Щёки порозовели, как и губы. Рафаэль верно говорил, что сколько бы времени ни прошло, мы будем влюбляться друг в друга сильнее, чем раньше. – Мира, у меня всё готово! Мой руки и ужинать! – Кричит он, не замечая меня в проёме. – Я здесь. Рафаэль оборачивается, сдувая отросшие пряди волос со лба, и улыбается. – Не знаю, куда выбросить, – показываю на пакеты в руках. – Давай, я уберу. Завтра отнесу к бакам, – он забирает их у меня и кладёт в угол, где уже стоит пакет, куда он собирал мусор. – Мой руки, и будем ужинать в спальне. Всегда хотел есть, не отходя от кухни, – говорит он, указывая на ванную. Кивая ему, вхожу и быстро мою руки с куском мыла, которое он купил. Самое дешёвое, оно ужасно пахнет. Но это всё пустяки. Это такая ерунда в моей новой жизни. Глава 35 Рафаэль Смотрю на неё, ковыряющую пластиковой вилкой макароны в тарелке, и доедаю свою порцию. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Ты потеряна. Напугана. Не веришь. Ты ещё не пришла в себя, но ты рядом со мной. Это единственное, что заставляет меня дышать. – Там есть кетчуп, если тебе не хватает какого-то соуса, – говорю я. Мира поднимает голову, словно не понимая, о чём я говорю. – Я не сильно солил макароны. Сосиски солёные, – добавляю я. – А-а-а, кетчуп. Нет, и так вкусно. Я просто наелась, сильно перенервничала и думаю о том, что теперь понимаю твои слова о голоде и неразумной трате продуктов, когда вокруг столько людей нуждаются в них. Мне жалко выбрасывать еду, может быть её накрыть чем-то или положить в холодильник. Доем потом, – отводит взгляд от моего лица. Она съела очень мало. Даже половины порции не осилила. Наверное, не так уж и вкусно, как говорит. Но я не буду на неё давить. Мира должна сама адаптироваться. – Ничего. Я накрою твою тарелку другой и поставлю на стол. Если захочешь, то съешь. Нет – выбросим. Лучше приготовить свежее. Нам же не нужно отравление перед отъездом, – натягиваю улыбку и поднимаюсь с нашей «кровати». Мира передаёт мне свою тарелку с тихим «спасибо». Поднимаюсь, стараясь сохранять улыбку. Чёрт, колено разболелось сильнее из-за высокой физической нагрузки. Я забыл купить мазь и бинт. Но она не должна знать, с каким усилием мне приходится идти так, словно это лишь небольшая и уже практически не волнующая меня травма. Нет, на долю Миры свалилось слишком много, и я боюсь напугать её сильнее. Я вытерплю, ведь и не такое приходилось терпеть. Останавливаюсь на кухне и жмурюсь от боли. Закрываю тарелку Миры другой, а свою выбрасываю в пакет, как и приборы. Надо отвлечься. Хватаю бутылку алкоголя и два пластиковых бокала. – Я купил шампанское. Ещё несколько часов до Нового года, но мы можем начать уже сейчас. У нас есть что отпраздновать, верно? – Широко улыбаясь и слишком уж наигранно радостно, возвращаюсь на матрас и выпрямляю ногу. Мира не обращает на это внимания, а лишь отстранённо кивает. Откупориваю бутылку и разливаю шампанское по бокалам. Один передаю ей. – Я привезла кое-что. Твою одежду и свою, конечно. И ещё… сейчас, я забыла, – Мира встаёт и отходит к рюкзаку, а я блаженно улыбаюсь, отпивая глоток алкоголя. Хоть бы уняло эту боль, я не могу сейчас ни о чём другом думать, как только о том, как кость в ноге ноет, и как дёргает её. Она тащит рюкзак и копается в нём, выкладывая всё, что привезла с собой. Боже, эта девушка невероятна. Она в такой ситуации взяла с собой не свои вещи, а мои. Те, которые я носил очень давно. При первой встрече с ней. Когда скрывался от неё. Эти кофты с капюшоном, спортивные штаны и даже распечатки моих рисунков, собранные в файл. Я смотрю на Миру, рассказывающую о том, что это ей показалось очень важным, и боль отпускает… физическая боль, а вот сердечная… не могу успокоить её. Я знаю, как ей страшно сейчас. Знаю, но она дарит мне силы сделать всё, чтобы забрать её навсегда с собой в неизвестный ей мир страданий и нищеты. – Вот, – она садится рядом со мной и раскрывает ладони. Отставляю бокал, когда вижу в её руках красную коробочку из ювелирного бутика. – Её привезли мне в Рождество вечером. Это лучший подарок в моей жизни, Рафаэль. Я жила им каждый день с того момента и буду продолжать жить дальше, – шепчет она, открывая её. – Они успели, – улыбаясь, достаю кольцо и осматриваю его. – Ты такими их представляла? – Нет. Они намного лучше того, о чём я мечтала. Забираю у неё коробочку и достаю кольцо, которое предназначается мне. Вкладываю в её ладонь и закрываю кольцо тонкими, изящными пальцами. – Давай, договоримся. Что бы ни случилось с нами дальше, у каждого из нас будет кольцо другого. И даже если жизнь нас разбросает, заставит разойтись, то мы всегда будем искать друг друга, чтобы отдать это кольцо. Я тебе, а ты мне. И они будут только на наших пальцах. Только ты оденешь мне его, а я только тебе. Никак иначе. Согласна? – Тихо спрашиваю её. – Да, согласна, – кивает Мира. Она снимает с шеи цепочку с маленькой короной-подвеской и вешает на неё кольцо, поворачиваясь ко мне спиной, чтобы я застегнул. В этот момент я вспоминаю о другом. – Раз уж скоро праздник, то я тоже хочу тебе кое-что отдать, – говорю и поднимаюсь с места. Болит… ещё болит, но я дойду до сумки. Достаю из неё свой подарок и сжимаю в руке. Возвращаюсь к Мире, с интересом ожидающей продолжения. – Когда-то ты говорила, что тебе не нужен бриллиант на пальце, и я тогда понятия не имел, что могу тебе дать, кроме самого себя. Я долго думал. В больнице мне только это и оставалось. Потом понял. В этом и кроется суть твоей загадки. Я и твои странные предпочтения, – открываю ладонь, на которой лежит кулон в форме вытянутой бутылочки, украшенной металлическими узорами. Она маленькая и выполнена из прочного стекла. – Боже, Рафаэль… – По твоим наблюдениям, от меня пахнет кровью и металлом. Моя кровь и металл, который я согревал в своих руках. Пусть это будет всегда с тобой, как будто я рядом. Я хочу оставить тебе то, что является для меня важным, ведь именно в моей крови живёт любовь к тебе. И если мы когда-нибудь потеряем друг друга, то ты вспомни об этом, закрой глаза и вдохни частичку меня, чтобы у тебя появились силы бороться дальше, – в глазах Миры собираются слёзы, и одна скатывается по её лицу. Подхватывая её пальцами, поглаживаю мою девочку по щеке. – Ты угадал… значит, пришло время заменить прошлое будущим, – Мира тянется к своей цепочке, ищет застёжку и снимает её. Она стягивает оттуда корону и передаёт мне. – Золото как-никак, сможем продать, чтобы выручить немного денег, – улыбаюсь от её замечания. Быстро учится. Она нанизывает кулон на цепочку, и он ударяется о кольцо. – Это и есть моё будущее. Оно в тебе, и у меня нет для тебя подарка, Рафаэль. Прости, я… – Мира, я достаточно получил подарков. Всё нормально, – останавливаю её извинения, и она надевает цепочку обратно, пряча её под свитер. – Теперь можем выпить за нас. За новую жизнь и новые решения, – передаю ей бокал шампанского, пряча корону в задний карман джинсов. Вряд ли я посмею его когда-нибудь продать. Этот кулон и моё, и её прошлое, и забывать о нём нельзя, чтобы снова не совершать ошибок. Мира отпивает шампанское, и я чувствую, как её настроение меняется. Она мрачнеет, как и темнота грядущей ночи сгущается в маленькой комнате, оставляя только свет от лампочек на ёлке. – Мне так стыдно, – шепчет она, не поднимая головы. – За что? – Хмуро спрашиваю её и допиваю залпом шампанское. Хорошо… уже намного лучше. – Я бросила тебя в номере. Я постоянно вспоминаю этот день и думаю, что могла бы поступить иначе. Твоё окровавленное лицо мне снилось каждую ночь, и в мыслях я проигрывала миллион вариантов твоего спасения, а я сбежала. Я не должна была слушать тебя. Я… – Мира, если бы ты этого не сделала, то сейчас мы бы не находились здесь вместе. Я знал, о чём прошу тебя. Я взял на себя всю ответственность, и ты не должна себя ни чём винить. Я жив, со мной всё хорошо благодаря тебе, – нахожу её руку и сжимаю пальцы, уверяя, что это только моя вина. Я должен был предусмотреть это, но не успел, не догадался… не важно это. – Сказанное отцом было правдой, да? Ты забрался в наш дом, чтобы его обокрасть? – Едва слышно спрашивает она. Вот и пришло время. Пора стать честным в этом году, чтобы новый начать другим. Не скрывая больше ничего от неё. – Да. Твой отец меня поймал, – киваю я.