– Грэйсон Хоторн, – ответил Орен. Я уставилась на дверь. – Если бы мои подчиненные сочли его за угрозу, он не добрался бы до нашего этажа. Я Грэйсону доверяю. Но если вы не хотите его видеть… – Нет, – возразила я. И о чем я только думаю? Время уже позднее, к тому же вряд ли американские престолонаследники милосердны к тем, кто их свергает. Но ведь с первой нашей встречи Грэйсон смотрел на меня по-особому, совсем не так, как на других… – Откройте дверь, – велела я Орену. Он повиновался и отступил в сторону. – Вы бы хоть меня внутрь пригласили, – сказал Грэйсон. Наследником он больше не был, но по его тону складывалось противоположное впечатление. – Зря вы сюда пришли, – сказала я ему, закутываясь в халат. – Последний час я твержу себе то же самое, однако же вот он я. – Глаза у него были как серые колодцы, волосы растрепались – казалось, не одна я не могу уснуть этой ночью. Сегодня он потерял все. – Грэйсон… – Не знаю, как вы это провернули, – перебил он тихим, но угрожающим тоном. – Не знаю, какой властью над моим дедушкой вы обладали и что за аферу затеяли… – Ничего я не… – Сейчас я говорю, мисс Грэмбс. – Он опустил ладонь на дверь. Пожалуй, насчет его глаз я ошиблась. Это были никакие не колодцы. А льдины. – Так вот, я понятия не имею, как вам это удалось, но я все узнаю. Теперь-то я вас насквозь вижу. Знаю, что вы из себя представляете, на что способны, и, поверьте, я пойду на все, чтобы только защитить свою семью. Каких бы фокусов вы тут ни разыгрывали, сколько бы ни длили свою аферу – я узнаю правду, и тогда уж только Бог вам в помощь. Краем глаза я заметила Орена, шагнувшего в мою сторону, но не стала ждать, пока он предпримет меры, а сама толкнула дверь с такой силой, что Грэйсона отбросило в коридор, и захлопнула ее. С тяжело колотящимся сердцем я ждала, что он ко мне заколотит, закричит мое имя. Ничего подобного. Моя голова медленно поникла, а взгляд, точно магнит к металлу, прильнул к конверту, который я держала в руках. Покосившись на Орена, я ушла в спальню. Открой. Это самое. Письмо. На этот раз я довела дело до конца и достала из конверта открытку. Текст состоял всего из четырех слов. Я уставилась на послание, перечитывая снова и снова приветствие, само содержание и подпись. Дорогая Эйвери, прости меня. – Т.С.Х. Глава 13 Простить? Но за что? Даже наутро эти вопросы не шли у меня из головы. Впервые в жизни я проснулась поздно. Орен и Алиса уже сидели на кухне и тихо переговаривались. Настолько тихо, что расслышать, о чем идет речь, было невозможно. – Эйвери! – Орен первым меня заметил. Я невольно задумалась, рассказал ли он Алисе о Грэйсоне. – Я хотел бы обсудить с вами кое-какие требования по безопасности. К примеру, не впускать Грэйсона Хоторна? – Вы теперь мишень, – сухо сообщила Алиса. – Для кого это? – спросила я, вспомнив, с каким жаром она убеждала меня, что бояться Хоторнов не стоит. – Для папарацци, разумеется. Наша фирма делает все возможное, чтобы до поры до времени случившееся оставалось в тайне, но вечно так продолжаться не будет, так что стоит подумать о рисках. – Похищение, – невозмутимым тоном начал Орен. – Преследование. Множественные угрозы, которые вам будут поступать – без них не обойдется. К тому же вы – юная девушка, это усугубляет дело. С разрешения вашей сестры, я и к ней приставлю своих сотрудников, когда она вернется. Похищение. Преследование. Угрозы. У меня даже осмыслить эти слова толком не получалось. – А где Либби? – спросила я, услышав упоминание Орена о ее «возвращении». – На борту самолета, – ответила Алиса, – причем вашего. – У меня есть самолет? – Нет, я никогда к этому не привыкну. – Несколько, – уточнила Алиса. – И, кажется, вертолет тоже, но сейчас это к делу не относится. Ваша сестра полетела за вещами – своими и вашими. Учитывая сроки, в которые вам велено переселиться в Дом Хоторнов – и то, сколь высоки ставки, – мы сочли за лучшее оставить вас здесь. В идеале надо бы перебраться в поместье уже сегодня, не позже. – Как только репортеры обо всем прознают, – серьезно проговорил Орен, – ваши фото появятся на первых полосах всех газет. Про вас будут подробно рассказывать во всех новостях, вы станете самой обсуждаемой темой в соцсетях. Кто-то будет считать вас Золушкой. Кто-то – Марией-Антуанеттой. Кто-то захочет поменяться со мной местами. Кто-то возненавидит меня до глубины души. Тут я впервые заметила пистолет, висевший у Орена на бедре. – Советую набраться терпения и переждать здесь, – спокойно сказал Орен. – Ваша сестра должна вернуться сегодня же. * * * До самого полудня мы с Алисой играли в игру «Кто быстрее растопчет прошлую жизнь Эйвери», как я ее мысленно назвала. Я уволилась с работы. Алиса тем временем организовала мой уход из школы. – А с машиной что? – спросила я. – В ближайшем будущем возить вас будет Орен, но мы можем привезти сюда ваш автомобиль, если захотите, – предложила Алиса. – Либо выберете себе новую машину в личное пользование. Она говорила об этом до того обыденным тоном, точно речь шла о покупке жвачки в супермаркете. – Вы что предпочитаете, седаны или джипы? – спросила она, достав телефон с такой решимостью, что сразу стало понятно: для того, чтобы заказать мне машину, достаточно будет одного нажатия кнопки. – Есть ли пожелания по цвету? – Прошу прощения, я отойду на секундочку, – сказала я ей и поспешила обратно в спальню. На кровати громоздились до смешного высокие груды подушек. Я рухнула на них и достала телефон. Я написала Макс эсэмэску, позвонила, постучала в личку в соцсети – но все безрезультатно. Видимо, у нее конфисковали телефон – возможно, и ноутбук, а значит, она не сможет мне посоветовать, что отвечать, когда юрист начинает обсуждать заказ машины в таком тоне, будто речь идет о гремучей-брать-ее пицце. В голове не укладывается. Всего каких-то двадцать четыре часа назад я ночевала на парковке. И могла себе позволить разве что сэндвич к завтраку, и то не каждый день. Сэндвич к завтраку, пронеслось в голове. Гарри. Я села в кровати. – Алиса! – крикнула я. – А если я не хочу новую машину, можно мне потратить эти деньги на кое-что другое? * * * Оплатить для Гарри жилье и убедить его принять мой подарок – задачка не из легких, но Алиса велела мне считать, что этот вопрос уже улажен. В таком-то мире я теперь живу. Достаточно только слово произнести – и все уже улажено. Но долго это не продлится. Так не бывает. Рано или поздно кто-нибудь поймет, что это просто какое-то недоразумение. Так что надо наслаждаться моментом, пока есть такая возможность. Такой была первая моя мысль, когда мы отправились встречать Либби. Пока моя сестра сходила с трапа моего личного самолета, я думала, а можно ли попросить Алису отправить ее учиться в Сорбонну. Или купить ей маленькую кондитерскую. Или… – Либби… – Все до единой мысли в голове тут же оборвались, стоило мне только увидеть ее лицо. На правом глазу, до того распухшем, что он попросту не открывался, темнел огромный синяк. Либби нервно сглотнула, но взгляда не опустила. – Если скажешь, что ты «так и знала», я приготовлю капкейки с патокой и заставлю тебя есть их каждый день. – У нас появилась проблема, о которой я не знаю? – обманчиво спокойным тоном спросила Алиса у Либби, остановив взгляд на оплывшем глазе. – Эйвери терпеть не может патоку, – пояснила Либби, точно проблема крылась именно в этом. – Алиса, а у вашей фирмы в штате, случайно, нет наемных убийц? – сквозь зубы спросила я. – Нет. Но у меня есть связи. Могу подыскать, если надо, – ответила та, не теряя профессионализма. – Поди пойми, шутите вы или нет, – заметила Либби и повернулась ко мне. – Давай не будем это все обсуждать. Я в порядке. – Но… – Я в порядке. У меня таки получилось прикусить язык, и мы вернулись в отель. В соответствии с планом мы должны были быстро доделать оставшиеся дела и немедленно уехать в Дом Хоторнов. Но тут возникло неожиданное затруднение. – У нас проблемы, – сообщил Орен. Особого волнения в его тоне не чувствовалось, но Алиса немедленно опустила телефон. Орен кивнул на балкончик. Алиса вышла на него, опустила взгляд и ругнулась. Я скользнула мимо Орена на балкон, чтобы выяснить, что же там такое стряслось. Внизу, у входа охрана отеля теснила огромную толпу. Только когда в ней заблестели вспышки, я поняла, из кого она состоит. Из папарацци.