Кто я? Тан Ювэй — удавшийся мститель, изгнанный из собственного клана? Вон Вэньян — безвестный служащий, борющийся за любовь? Две жизни, пока разделенные, плавно сливаются в одну, во всяком случае, в моей голове. Мей! Я люблю эту девушку, всей душей, больше жизни, хотя не видел ни разу в этой самой жизни. Разве можно любить кого-то из грез? Собственное детство. Детство Вэньяна. Дни ученичества в школе Хакуун. Дни работы в «Доминант нано. груп.» Все спуталось, наслоилось и порою невозможно разделить, где я, а где он. Я не могу больше убивать. Мне предлагают новые контракты, а я отказываюсь. Да и те, что взял. Убийство Пипо в коммуне Цайхэ, устранение клона — ни один толком не выполнил, разве кроме рубки голов мумиям. Не аукнется ли в дальнейшем моя доброта? Я — Тан Ювэй проживаю словно не свою жизнь, не свою судьбу. Циньгуан — Бог-демон судьбы ужели ты сыграл со мной злую шутку? Если я провинился перед тобой, прошу прощения. Я беру наносвечи и возжигаю их у домашнего алтаря, во славу Циньгуана. У него нет храмов, иначе бы я пошел и молился. Вспоминаю слова ученого о том, что сила Богов-демонов в нанитах. Но, если у Циньгуана нет святой земли в которой хоронили бы умерших, нет иных церемоний, с чего же Бог-демон получает свои наниты? Может, Циньгуан давно умер и наши молитвы, чаяния и проклены — пустой звук, бессмысленное сотрясание воздуха? Если так, на кого же уповать? Кому пенять и кого просить о снисхождении? Я — наемный убийца, но я не приспособлен к этому, несмотря на все усовершенствования. Теперь понимаю. Мне ближе Вэньян со своими комплексами, рефлексией, неуверенностью и страхами. Когда же это все началось? ВЭНЬЯН НАСТОЯЩЕЕ Рябой Ду поднял на Вэньяна взгляд маленьких глаз. — Повтори. Странно, раньше бы он испытывал страх, да что там, взгляни на него так кто и пожиже Рябого, Вэньян бы умер от ужаса. Сейчас ему было все равно, и он повторил: — Я ухожу. Ду пожевал губами, скосил взгляд на Большелобого Сию, который также присутствовал при встрече. — И как ты думаешь, что я должен сделать? Вэньян пожал плечами. — Отпустите. Губы Ду снова пришли в движение, он словно разговаривал сам с собой, хотя может так оно и было. — Напомни, не ты ли приполз ко мне разве что не умоляя принять тебя в организацию? Вэньян молчал, вопрос явно относился к разряду риторических. Если захочет, Рябой его отпустит, если нет… на все воля Циньгуана. — Это все из-за твоей… Ду не стал развивать мысль, и Вэньян был ему благодарен. Назови он Мей «девкой», или еще как, Вэньян бы кинулся на Рябого. Вряд ли успел нанести существенный урон, и это стало бы последним деянием в жизни Вона Вэньяна. Ду пожалел либо его чувства, либо его самого, хотя может просто задумался о своем. — Держи, — от Рябого к Вэньяну пришел файл. Он открыл его и… едва не задохнулся. — Парень подставил очень нужных людей. Сильно подставил. Им нужно заняться… Вэньян едва слышал рябого. Первым в файле шло изображение. С фото на Вэньяна смотрело лицо молодого мужчины. Очень знакомое лицо. Сколько раз он видел его в своих видениях. Детство, праздник нанитов, день смерти родителей, учебы в школе Хакуун, и долгожданная месть… на Вэньяна смотрел Тан Ювэй. — … его нужно убрать! — закончил Ду. — А? — Вэньян вернул внимание к боссу. — Я говорю уберешь этого парня, и мы в расчёте, ступай на все четыре стороны. ВЭНЬЯН НАСТОЯЩЕЕ В файле, присланном Рябым, было несколько адресов, но Вэньян безошибочно выбрал один. Подошел к дому, высотному, многоквартирному. Двести этажей в небо, пятьдесят под землю, Тан снимал апартаменты на минус тридцатом, и маленькая неприметная дверца на кухне, вырезанная лично Ювэем, выходила в Нижний город, в темный переулок между ремонтной больницей киборгов и косметическим салоном, да, да, были в Нижнем и такие. Едва сдерживая дрожь в пальцах, Вэньян позвонил. Ответили далеко не сразу. — Кого там еще… Вэньян не видел собеседника, вместо него, созерцая решетку динамика. — Входи, — наконец родила она, и дверь открылась. Вэньян вошел. Скоростной лифт казалось еле полз, ярко освещенный коридор воображение заполнило зловещими тенями, квартира имела номер: 400. Четверка символизировала четыре стороны света, но, помимо этого, она была и символом смерти, а здесь этих четверок аж сто штук. Сто смертей… Пока Вэньян размышлял, дверь открылась. На пороге стоял — Тан Ювэй — человек из снов. Мужчина перед ним слегка отличался от парня из видений. Мешки под глазами, усталый взгляд измученных глаз, нижняя часть лица заросла редкой клочковатой бородой. Они стояли и смотрели друг на друга, внутри Вэньяна сидела твердая уверенность, что и Ювэй знает его. — Ты? — Ты?