– О, он невероятно горяч, – я сделала паузу, чтобы полюбоваться их недовольными лицами. – Везде, – я почувствовала, как мои щеки заливаются румянцем. – Ну, хоть чего-то мы от тебя все же добились. Расскажи-ка братцу о его размере, – подмигнул мне Лайл. Я подавилась напитком. – Нет, – прокашлялась я. – Ни за что. – Его причиндалы очень большие, – убедительно сказала Аманда. – А ты-то откуда знаешь? – огрызнулась я на нее. – Значит, маленькие? – Ненавижу тебя, и да... у него... Боже, я не хочу говорить об этом вслух. Аманда посмотрела на Лайла, и они оба уставились на меня. – Ты ведь не притворялась пуританкой, правда? – спросил Лайл. Они сводили меня с ума. Но я по-прежнему их любила. – На этих выходных я останусь у него. – Все-таки причиндалы большие, – многозначительно ухмыльнулась Аманда. – Хватит уже это повторять, – раздраженно сказала я и поспешила сменить тему. – Киллиан предложил мне захватить вас в воскресенье на игру. А потом хотел пригласить вас на ужин. Друзья проигнорировали мое сообщение, пропустив его мимо ушей. – Итак, лучше расскажи нам о сексе. Тебе было хорошо? Он извращенец? Ты научилась у него чему-нибудь? – Лайл всегда любил говорить об извращениях. – Думаю, не стоит его сравнивать с твоими порочными выходками. – Выходками... – передразнил меня Лайл. – Я уверен, что он извращенец. Мне снились… такие сны... – Нет, – одновременно выкрикнули мы с Амандой. – Ладно, но в глубине души вы обе хотите послушать. – Только не про Киллиана. Аманда недовольно хлопнула его по плечу. – Лайл, ты даешь ей возможность уйти от ответа. Она до сих пор не рассказала нам ничего существенного. Знаешь ли, факты лучше любых фантазий, – она решительно повернулась ко мне. – Итак, нам нужны факты. Похоже, они никогда не оставят меня в покое. Я сделала глубокий вдох. – У парня пунктик насчет обнаженки. «Вот, я все же сказала это». Аманда вытаращила глаза. – То есть, ему это не нравится? – Нет, ему это нравится... и даже очень. Чем меньше одежды, тем лучше. Даже на кухне. Аманда недоверчиво покачала головой. – Подожди-ка минутку... и ты не была против? – Тебя это удивляет? – толкнул ее в плечо Лайл. – Если бы это был ты или я, то ничуть. Но Ребекка Кавано?! Черт возьми, да! Полностью обнаженной я видела ее всего лишь раз. – Расскажи… – Лайл поиграл бровями, изображая соблазнителя. – Ты ведь гей, – возмутилась Аманда, едва сдерживаясь. – Но ведь вы двое никогда не возражали, если я упоминал о своих секс-игрушках. А тебе реально есть что рассказать о теле нашей мисс Присс. Мне бы хотелось послушать подробности. – Нет, – решительно перебила я его. – Хватит говорить о моем теле. Пора поужинать. Лайл выразительно посмотрел на Аманду. – Хорошо, я понял твою точку зрения. Мы не походим голышом в гребаной берлоге Киллиана МакГрегора. Я стиснула зубы, но потом заметила, что они едва сдерживают смех. – Ненавижу вас обоих. – Нет, ты нас любишь, – Лайл блеснул своей знаменитой улыбкой, благодаря которой стал обладателем самых горячих секс-игрушек. – Веревки, кожа, наручники? Я ударилась лбом о стол, а для пущего эффекта еще раз сделала это. «Я действительно люблю их», – напомнила я себе. На первом курсе Аманда с Лайлом поддерживали меня после разрыва с Грегом. А на втором – после разрыва со Стивом. Отсутствие парня и секса в последнее время стало вполне терпимым, потому что у меня были они. Друзья, знающие все мои секреты: мои мечты про белый забор, про детишек и про «жили долго и счастливо». Хотя они не хуже меня знали, что такие мечты в нашем мире сбываются крайне редко. Думаю, я должна рассказать им хоть что-нибудь. – Киллиан купил мне косметику и шампуни, чтобы я не возила их постоянно с собой: то к нему, то обратно домой. – А вот это уже извращенство, – глаза Лайла чуть не выкатились из орбит. В итоге, я почти все рассказала им о выходных. Умолчала лишь о некоторых интимных подробностях. Я ничего не сказала про психолога, так как в интернете не было такой информации. Конечно же, я доверяла своим друзьям. Но в жизни есть вещи, которыми ни в коем случае ни с кем нельзя делиться. В пятницу утром я проснулась с улыбкой на лице. Пробежав двадцать миль, я вернулась домой и навела порядок в квартире. Отполировала любимые ногти и покрыла их ярко-фиолетовым лаком. Каждый год в мой день рождения Аманда оплачивала мне маникюр и педикюр, а в ее день рождения – платила я. Каждую среду я получала в среднем двести долларов чаевых. Их я тратила на коммунальные услуги и еду. Оставшиеся деньги попадали в баночку. До моего двадцать первого дня рождения это была баночка для обедов. Теперь же в ней хранились мои сбережения – более двухсот долларов. Обучение я оплачивала стипендией. А квартиру – специально выплачиваемым пособием. Ежегодный студенческий кредит покрывал все остальные нужды. По городу я ездила на автобусе или же ходила пешком. И, кроме еженедельных вечеринок с Амандой и Лайлом, больше ничего себе не позволяла. В сезон соревнований мои транспортные расходы и питание оплачивались колледжем. Единственное, на что мне не хватало моего ограниченного бюджета, так это на одежду. В дешевых магазинах купить что-то подходящее на мой рост было практически невозможно. Поэтому приходилось постоянно рыскать по магазинам подержанных товаров в поисках нужного размера. И каждый раз я выходила победителем. Хотя подозреваю, что в мире Киллиана такого рода победы мне не засчитаются. Парень как-то признался, что ему нравится моя короткая юбка. И сегодня я решила надеть именно ее. К тому же у меня была блузка цвета клюквы, которую я еще ни разу не выгуливала. Я нашла ее однажды на распродаже, когда ходила с Амандой за покупками. Обычно я расстегивала блузку на одну пуговицу ниже ключицы, но сегодня отважилась не застегнуть сразу две. Я долго рассматривала себя в зеркале. Дрожащими пальцами сняла блузку, затем лифчик. Потом снова надела блузку. Моя фигура позволяла мне обходиться без бюстгальтера, но у меня никогда не хватало на это храбрости. Глубоко вдохнув, я продолжила собираться. Киллиан не задал мне ни одного вопроса по поводу моей прически. Если мои волосы были собраны в удобный для меня хвост, то буквально через пять секунд Киллиан снимал заколку. У него был пунктик насчет женской прически – ему нравились распущенные волосы. Около пяти часов вечера я начала нервно расхаживать по квартире. Я была слишком возбуждена, чтобы усидеть на одном месте. «А что, если он передумал и не приедет?» Неожиданный стук в дверь напугал меня, и все же я улыбнулась. Как только я открыла дверь, Киллиан тут же набросился на меня, жадно накрыв мои губы своими. Боже, какими же сладкими на вкус они были! И что за чудесный аромат?! Когда я обняла его, то не могла больше думать ни о чем другом. Киллиан обхватил руками мою задницу и крепко прижался к моей жаждущей киске вмиг затвердевшим членом. Он был о-очень рад меня видеть. Я ожидала секса у входной двери и, когда парень прервал поцелуй, протестующе застонала. Его взгляд оценивающе пробежал по моему телу. Он расстегнул на моей блузке самую верхнюю из застегнутых пуговиц, а затем еще одну. Затем сексуально ухмыльнулся, и на его щеках тут же расцвели мои любимые ямочки. – Мне нравится так, – не давая мне опомниться, он взял меня за руку, и мы вышли на улицу. – Ты взяла ключи? Моя рука дернулась к моей почти обнаженной груди. – Оставь так, детка. Ты взяла ключи? – Да, но я не могу пойти в таком виде. – Тогда я расстегну еще одну, и ты все равно пойдешь. Давай скорей, я просто умираю с голоду. Усадив меня в машину, Киллиан обошел вокруг нее и сел на водительское сиденье. Затем завел двигатель, и мы отъехали от тротуара. – Киллиан, пожалуйста, мне некомфортно, – от стыда у меня на глаза навернулись слезы.