Она договорила за него: — …кронпринц и наследник престола. А мне было всего двенадцать, когда отец обещал меня твоему брату Брандону. Рот Неда с горечью изогнулся. — Брандон. Да. Брандон знал, как поступить. Он всегда знал, что делать. Все это было предназначено для Брандона. И ты, и Винтерфелл, и все на свете. Он-то и был рожден, чтобы стать десницей короля и отцом королевы. Я никогда не просил, чтобы эта чаша досталась мне. — Возможно, — проговорила Кейтилин, — но Брандон мертв, и чаша в твоих руках. Ты должен испить ее, хочешь этого или нет. Нед отвернулся от нее и уставился в окно. Он поглядел во тьму, на луну и на звезды, даже на часовых на стене. Кейтилин успокоилась, она понимала его боль. Как требовал обычай, Эддард Старк женился на ней вместо брата. Но тень мертвого брата по-прежнему разделяла их, как и другая тень, — женщины, имени которой она не знала, женщины, которая родила ему незаконнорожденного сына. Кейтилин уже собиралась направиться к мужу, когда в дверь постучали, громко и неожиданно. Нед повернулся и нахмурился. — Что там еще? За дверью послышался голос Десмонда: — Милорд, здесь мейстер Лювин, он просит срочной аудиенции. — Ты сказал ему, что я велел не тревожить меня? — Да, милорд. Он настаивает. — Хорошо. Пусть войдет. Нед направился к гардеробу и надел тяжелый халат. Кейтилин вдруг поняла, насколько холодно стало вокруг. Она села в постели и натянула меха до подбородка. — Не закрыть ли окна? — предложила она. Нед рассеянно кивнул. В дверях показался мейстер Лювин. Невысокий мейстер воплощал собой геральдический цвет Старков — серый: глаза его были серыми и быстрыми и многое замечали, тот остаток волос, который оставили ему годы, сделался серым от седины. И конечно же, отороченное белым мехом одеяние его было сшито из серой шерсти. В огромных просторных рукавах были устроены карманы. Лювин всегда все заталкивал в эти рукава, а извлекал из них что-нибудь другое: послания, странные вещи, игрушки для детей. Зная об этих запасах, Кейтилин всегда удивлялась, как мейстер вообще мог поднимать руки. Лювин дождался, пока дверь закрылась за ним, и только тогда заговорил: — Милорд, прошу прощения за то, что потревожил вас, но мне передали послание. Нед отвечал не без раздражения: — Передали послание? Кто? Разве приехал гонец? Мне ничего не сказали. — Гонца не было, милорд, но пока я спал, на столе в моей обсерватории кто-то оставил резную деревянную шкатулку. Мои слуги никого не заметили, но вещицу, должно быть, принес кто-то из королевской дружины. У нас нет никаких других гостей с юга. — Деревянная шкатулка, ты говоришь? — переспросила Кейтилин. — Внутри оказалось несколько новых линз для обсерватории, сделанных, судя по всему, в Мире. Тамошние оптики не имеют себе равных. Нед нахмурился. Кейтилин знала, что на подобные вещи у него не хватало терпения. — Линзы, — проговорил он. — Какое отношение они имеют ко мне? — Я задал себе тот же вопрос, — проговорил мейстер Лювин. — И решил, что в этом ларце скрыто нечто большее. Кейтилин поежилась под тяжестью мехов. — Линза — это предмет, помогающий нам видеть. — Воистину это так. — Мейстер теребил пальцами наплечье, подобающее его ордену. Тяжелую цепь он носил под одеждой на шее, каждое колечко ее было выковано из другого металла. Кейтилин вновь ощутила, как ужас зашевелился внутри ее. — Так что же мы должны видеть более ясно? — Об этом я спросил себя самого. — Мейстер Лювин извлек из рукава туго скатанную бумажку. — Истинное послание обнаружилось под дном, когда я разобрал шкатулку, в которой прибыли линзы, но оно предназначено не для моих глаз. Нед протянул руку: — Тогда дай письмо мне. Лювин не пошевелился. — Прошу прощения, милорд. Письмо направлено не мне и не вам. Оно адресовано леди Кейтилин, и только ей одной. Можно ли мне приблизиться? Кейтилин кивнула, не заставив себя заговорить. Мейстер положил бумажку на стол возле постели. Она была запечатана небольшой нашлепкой из синего воска. Лювин поклонился и начал отступать. — Останься, — приказал Нед суровым голосом. Он поглядел на Кейтилин. — Что это такое? Миледи, ты дрожишь. — Я боюсь, — призналась Кейтилин. Протянув руку, она нащупала письмо. Меха упали, но женщина и не вспомнила о своей наготе. На синем воске была оттиснута печать дома Арренов — луна и сокол. — Это от Лизы. — Кейтилин поглядела на мужа. — Письмо не принесет нам радости. Я чувствую в нем горе, Нед. Я ощущаю это. Нед нахмурился, лицо его потемнело. — Распечатывай. Кейтилин сломала печать. Глаза ее пробежали несколько строк. Буквы не складывались в осмысленные слова. А потом она вспомнила: — Лиза не рисковала. Девочками мы придумали свой собственный язык. — А ты можешь прочитать? — Да, — согласилась Кейтилин. — Тогда говори. — Быть может, мне лучше уйти? — сказал мейстер Лювин. — Нет, — отвечала Кейтилин. — Нам потребуется твой совет. — Откинув меха, она выбралась из постели. Ночной воздух холодным могильным прикосновением натянул ее кожу, пока она перебежала по комнате. Мейстер Лювин отвернулся. Даже Неда покоробило. — Что ты делаешь? — возмутился он. — Зажигаю огонь, — ответила ему Кейтилин. Она отыскала халат и, надев его, склонилась над холодным очагом. — Но здесь мейстер Лювин… — начал Нед. — Мейстер Лювин принимал все мои роды, — сказала Кейтилин. — Сейчас не время для ложной скромности. — Она положила бумажку в очаг и придавила сверху поленьями. Нед подошел к ней и поднял на ноги. Лицо его оказалось буквально в дюйме от ее лица. — Миледи, скажи мне, что здесь написано? Кейтилин напряглась. — Предупреждение, — негромко ответила она, — для тех, у кого хватает ума прислушаться. Глаза Неда обратились к ее лицу. — Продолжай. — Лиза сообщает, что Джона Аррена убили. Пальцы мужа напряглись на ее руке. — Кто? — Ланнистеры, — сказала Кейтилин. — Королева. Нед выпустил ее руку. На коже остались темные отметины. — Боги, — пробормотал он хриплым голосом, — твоя сестра обезумела от горя. Она не знает, что говорит. — Она знает, — проговорила Кейтилин. — Лиза порывиста, но это послание было тщательно спланировано и умно спрятано. Она знала, что бумажка эта грозит ей смертью, если письмо попадет не в те руки. Чтобы так рисковать, она должна располагать более чем подозрениями. Теперь у нас действительно нет выхода. Ты должен стать десницей Роберта. Тебе придется отправиться на юг и узнать истину. Кейтилин поглядела на мужа и сразу же поняла, что Нед пришел к противоположному выводу. — Единственная известная мне правда находится здесь. А Юг — это гадючье гнездо, от которого лучше держаться подальше. Лювин поправил цепь, прищемившую кожу на горле, и поклонился: