Вперед, Атрид! Кровавой ратью Пергама каменный венец Ты окружишь; уж срыты стены, Защитники твердыни взятой Уж кровью обагряют прах. В слезах царевны молодые Сидят вкруг матери своей; В слезах и ты, что в вихре страсти Супруга бросила, – Елена, Прекрасная Зевеса дочь. О, пусть не сойдут никогда ко мне, Не посетят ни детей моих Эти заботы… Внукам моим их вовсе не знать, Что истерзают вас, Лидии жены и Фригии, Раззолоченные… Будете возле станков своих Так причитать, тоскуя, вы: “Кто с моих кос умащенных фату сорвет, Кто от погибших родимых стен В даль умчит меня силою, Всю слезами залитую? Дочь долговыйного лебедя[33], Ты меня губишь, ты! Если не лжет молва, Что родила тебя Леда Зевсу, принявшему птичий вид; Если все это не сказки, Что неправду по свету Сеют из книг поэтов”[34]. Эписодий третий Входит Ахилл; у шатра Агамемнона его встречает стража. Ахилл Где Агамемнон, вождь союзной рати? Скажи царю, слуга, что сын Пелея С ним хочет говорить… Я буду ждать. Один из стражи уходит. Да, на брегах Еврипа нас немало Народу ждет… И ждать не всем легко: Одни из нас, разбивших здесь палатки, Холостяки – за ними дом пустой… А каково женатым и семейным?.. Уж подлинно не без богов тогда Безумный пыл объял сердца ахейцев. Царю сказать пришел я про своих: Таков мой долг. Пускай потом другие С меня пример берут, коли хотят… Из дома отчего и из Фарсала Родимого к чуть плещущей волне Еврипа я привел свои дружины, И их мне на узде теперь держать Приходится. Что день, то все грознее Ко мне мои солдаты пристают: “Скажи, Ахилл, чего ж мы ждем в Авлиде? Придется ли отплыть нам в Илион? За дело, царь! А если нет работы, Назад, домой веди! Мы не хотим На дремлющих Атридов любоваться!”