Пролог – Ника, ты не спишь? – приглушенный голос звучит заговорщически. – Нет, – тихо отзывается Вероника из-под одеяла. – У меня для тебя что-то есть… – Что, Маруся? Маруся достает из-под одеяла что-то шуршащее и протягивает Нике. Та ощупывает, осматривает это при тусклом свете пробивающейся в окошко луны и понимает, что это леденец в целлофановой обертке – яркий, розовый, нереально аппетитный. – Откуда это у тебя? – спрашивает она удивленно. – Тетя Катя дала. – Сразу два? – недоверчиво уточняет Ника. – Нет, один. Но я сказала, что нас с тобой двое, поэтому пусть еще один даст. Он же пополам не ломается! Ты ешь, ешь! Я уже свой начала. – Спасибо, – говорит Ника, бережно припрятывая гостинец под подушку. Некоторое время в комнате висит тишина. – Ника! – вновь слышится голос Маруси, сопровождаемый уютным причмокиванием. – Ау? – А ты сейчас что делаешь? – Ничего, – пожимает плечами Ника. – Думаю. – А о чем? – не отстает Маруся. – Да так… Стих сочиняю. – Везет же! – вздыхает Маруся. – А у меня стихи никогда не получаются. Как-то пробовала прочитать, так вся группа смеялась. Ника, а ты кем хочешь быть, когда вырастешь? – Не знаю… Я как-то не думала об этом, – задумчиво говорит Вероника. – Ты много кем можешь быть! – убежденно говорит Маруся без тени зависти. – Ты талантливая. Ты и стихи сочиняешь, и поешь, и картины у тебя вон какие красивые. Только я их не всегда понимаю. – Ничего, – с легкой грустью улыбается Ника. – Вырастешь, поймешь… – Ты всегда так говоришь! – с обидой замечает Маруся. – Рада, что на целых два года меня старше. – Вот уж нисколько, – возражает Ника. – Давай спать. – Давай, – соглашается Маруся, но продолжает возиться. Через некоторое время она приподнимается на кровати и склоняется к Нике: – Ника, спишь? – Нет, – слегка недовольно откликается Вероника. – Ты-то почему не спишь? – Не получается что-то… Ника, а знаешь, кем я хочу стать? – Ну, кем? – интересуется Вероника, кажется, только для того, чтобы Маруся поскорее отстала. – Спасателем! – на ухо ей выдыхает та. – Кем? – Ника сама изумленно приподнимается на постели. – Спасателем! – повторяет Маруся, гордая произведенным эффектом. – Девочки! – дверь приоткрывается, и раздается строгий голос. – Спать сейчас же! Девчонки разом замолкают и утыкаются в свои подушки. – И кого же ты спасать собралась? – когда шаги в коридоре стихают, Ника отрывает голову от постели и смотрит на девочку с ласковой улыбкой. – Да всех подряд! Всех, кому нужна помощь! Вот тебя, например! – А меня-то от кого? – От кого… Да мало ли от кого! – отмахивается Маруся. – Ох, Маруся! В прошлом году ты хотела быть пожарником, потому что у них красивая форма и они ездят на машине с сиреной. Потом хотела быть летчиком. Потом – машинистом, и обязательно на паровозе! Потому что он тебе понравился на картинке. Хотя сейчас и паровозов-то нет. Интересно, кем ты станешь на самом деле? – Спасателем! – упрямо заявляет Маруся. – И буду спасать тебя! Тебя обязательно придется спасать, ты же такая непрактичная! – Это кто тебе сказал такое? – удивленно спрашивает Ника, подпирая подбородок остреньким кулачком. – Тетя Катя! Она говорит, что за такой неприспособленной барышней глаз да глаз нужен. И еще добавила: «Господи, хоть бы ей муж хороший достался, самостоятельный!» Ника, а ты хочешь замуж? – Не знаю. А что это ты о замужестве задумалась? Сама, что ли, собралась? Не рановато ли? – Нет, что ты! Я, Ника, никогда замуж не выйду. Ни за что! Я просто боюсь, что ты выйдешь, я стану тебе не нужна, и ты меня бросишь… Голосок Маруси дрожит, и Ника улавливает в темной тишине всхлипывание. Приподнявшись выше, она нащупывает темную головку подружки и гладит жесткие волосы: – Ну что ты такое говоришь! Я никогда тебя не брошу. – Обещаешь? – с надеждой вскидывает на нее Маруся огромные глаза. – Обещаю. Спи. Ника прикрывает глаза и пытается придумать рифму к сложному слову «меланхолия». В голову приходит почему-то только Монголия, и Вероника пытается представить, какая она, эта Монголия, которую она видела только на карте и которая представляется ей загадочной, таинственной страной с цветочными лугами, где живут необыкновенные люди, похожие на древних сказочных богатырей… Маруся вертится рядом на своей постели и вздыхает. Ей явно не терпится спросить еще о чем-то, но она видит, что Ника лежит с плотно сомкнутыми веками и ровно дышит. Маруся несколько раз косится на нее, затем не выдерживает: – Ника! Спишь? – Ну что тебе еще? – едва слышно тянет Ника. – А мы с тобой правда сестры? – Да дашь ты мне сегодня поспать, Маруся? Ты же знаешь, что нет. Но мы… Мы даже ближе, чем сестры! Мы же с тобой все время вместе, все друг о друге знаем. – И конфеты всегда пополам делим, и пряники! – подхватывает Маруся. – Глупышка ты еще совсем! Спи. Маруся, кажется, успокаивается от слов Ники. Она уже не возится, лежит тихо, свернувшись в комочек и подтянув колени к животу. Через некоторое время она начинает посапывать. Ника же, неожиданно взволнованная сегодняшней болтовней и серьезными вопросами, затронутыми младшей подругой, теперь никак не может заснуть. Луна выходит из-за облаков и освещает своим неярким светом комнату. Ника видит спокойные лица спящих девочек, темные кудряшки Маруси. Они совсем не похожи на ее собственные. У Маруси кудри крутые, жесткие, непослушные. И черные. У Ники – длинные мягкие локоны, пепельно-русые, которые покорно ложатся так, как их причешешь. Их даже жалеют стричь, когда приходит время, позволяют расти, в нарушение порядка. Ника склоняется к постели Маруси, вглядывается в круглое безмятежное личико, проводит по крепенькой загорелой руке с болячкой на локте, замазанной зеленкой… – Спасательница, – с улыбкой произносит она и поправляет на подруге сбившееся одеяльце. – Сама смотри не попади в беду, с твоим-то неугомонным характером… Глава первая – Кружится Земля вокруг своей оси, ну а мне двадцать лет! – весело распевала я вместе с включенным радио, безбожно греша против истины и не испытывая ни капли угрызений совести. А с чего бы мне их испытывать, если я чувствовала себя совсем юной и счастливой этим солнечным летним днем? Не зря же говорится, что женщине столько лет, на сколько она себя ощущает. А это во многом зависит от настроения. Мое же настроение было просто чудесным, можно даже сказать, беспричинно чудесным, совсем как в юности, когда ты постоянно живешь с ощущением счастья в душе. Ну и о чем тут еще говорить?