Тед, пошарив по столу, нашел наконец кусок проявленной пленки, покрытой сотнями мельчайших темных полосок. И вручил его Джеку. – Тед, – взмолился Джек, – за что вы со мной так? Отлично же знаете, что я в этих штучках ни бельмеса не смыслю! Тед, не обращая на Джека внимания, продолжал поиски еще одного такого же куска пленки. Нашел его под проектом сметы лаборатории, над которой корпел, и тоже вручил Джеку. – Посмотрите их на свет, – посоветовал Тед. Джек сделал, как ему велели. Взглянул на два куска пленки: даже ему было ясно, что они разные. Тед указал на первую пленку: – Это исследование участка ДНК, содержащего коды рибосомных белков человеческого существа. Я выбрал образец наудачу, просто чтобы показать вам, как это выглядит. – Роскошный вид, – усмехнулся Джек. – Приберегите сарказм для других случаев, – осадил его Тед. – Попытаюсь. – А вот вторая пленка. Это исследование образца печени Франкони, – показал Тед. – Тот же самый участок, использующий те же самые ферменты, что и в первом исследовании. Видите, насколько они различаются? – Это единственное, что я вижу. Тед выхватил пленку с исследованием человеческой ДНК и отбросил ее в сторону. Потом указал на пленку, которую Джек держал в руке: – Я вчера говорил вам, что такая информация есть на компьютерном диске, так что я дал команду компьютеру отыскать картинку, подходящую к образцу. Машина выдала ответ: наибольшая совместимость с шимпанзе. – Не точно шимпанзе? – спросил Джек. Похоже, в этом деле не было ничего точного. – Нет, но близко, – ответил Тед. – Что-то вроде кузена шимпанзе. Нечто в этом роде. – А у шимпанзе есть кузены? – Вы меня достали! – едва не зарычал Тед, передернув плечами. – А я-то до смерти хотел порадовать вас своими находками! Признайтесь, они весьма поразительны. – Итак, с вашей точки зрения, имел место ксенотрансплантат? – подытожил Джек. Тед снова дернул плечом: – Заставь вы меня погадать, я бы ответил: да. Но, принимая во внимание результаты анализа по Ди-кью-альфа, уж и не знаю, что сказать. К тому же я сам решил проверить на ДНК по группам крови АВО. Пока все в точности соответствовало данным Ди-кью-альфа. По-моему, это полностью совпадает с данными Франкони и только еще больше все путает. Странный случай. – Вы мне об этом говорите! – воскликнул Джек. И тут же рассказал Теду, что обнаружен паразит примата Старого Света. На лице Теда появилось выражение полного смятения. – Остается радоваться, что дело это попало к вам, а не ко мне, – выговорил он. Джек положил кусок пленки на стол Теда и сказал: – Если повезет, то через несколько дней кое-какие ответы я отыщу. Сегодня вечером я отправляюсь в Африку погостить в той самой стране, куда наведывался Франкони. – Вас контора посылает? – удивился Тед. – Ни в коем разе, – отмахнулся Джек. – Лечу на свои. Впрочем, это не совсем так. То есть плачу я, но Лори тоже едет. – Бог мой, какой же вы основательный! – не то шутя, не то серьезно заметил Тед. – Точнее сказать: упрямый, – поправил Джек. Он поднялся: пора было уходить. Уже в дверях Тед окликнул его: – Я получил результаты по митохондриальной ДНК. Есть совпадение с Франкони, так что по крайней мере личность вами была установлена верно. – Наконец хоть что-то определенное, – сказал Джек. Он уже вновь повернулся к двери, когда Тед еще раз окликнул его: – У меня появилась сумасшедшая идея. Объяснить полученные результаты, на мой взгляд, могло бы только наличие печени-трансгеника. – Это что еще за чертовщина? – изумился Джек. – Это значит, что печень содержит ДНК от двух разных организмов, – пояснил Тед. – Хм-мм, – хмыкнул Джек. – Надо будет над этим подумать. * * * Кого, Экваториальная Гвинея Бертрам посмотрел на часы. Четыре часа дня. Подняв глаза и глянув в окно, он увидел, что внезапный буйный шквал тропического дождя, который всего пятнадцать минут назад погрузил во тьму все небо, уже улетучился. На смену ему пришел душный, пронизанный солнцем африканский день. С внезапной решимостью Бертрам взял телефонную трубку и позвонил в центр размножения. Ответила дежурная сестра по имени Ширли Картрайт. – Сделали гормонные инъекции двум новым самкам бонобо, предназначенным на приплод? – спросил Бертрам. – Еще нет, – последовал ответ. – По-моему, расписание предусматривает проведение инъекций в два часа, – повысил голос Бертрам. – По расписанию так, – растерянно согласилась Ширли. – Почему же задержка? – Мисс Беккет еще не приехала, – неохотно пояснила дежурная. Меньше всего ей хотелось навлекать грозу на свою непосредственную начальницу, но выхода не было: солгать она не могла. – А когда должна была? – спросил Бертрам. – Вообще-то время не оговаривалось, – ответила Ширли. – Она предупредила дневную смену, что все утро будет занята у себя в лаборатории в клинике. Как я понимаю, заработалась. – Она никому другому не поручала ввести гормоны, если сама не приедет к двум часам? – Определенно – нет. Оттого я и жду ее с минуты на минуту. – Если ее не будет еще полчаса, приступайте к делу и введите предписанные дозы, – распорядился Бертрам. – Справитесь? – Никаких проблем, доктор, – уверила Ширли. Бертрам нажал на рычаг и набрал номер лаборатории Мелани в клиническом комплексе. Персонал он знал плохо, а потому не понял, кто ответил на звонок. Зато ответившая Бертрама знала и поведала такое, что вызывало беспокойство. Мелани отсутствовала целый день, поскольку была занята в центре животных. Бертрам повесил трубку и нервно забарабанил по корпусу телефона ногтем указательного пальца. Невзирая на уверения Зигфрида взять на себя заботу о возможных чудачествах Кевина и его, так сказать, подружек, Бертрам был настроен скептически. Мелани работник добросовестный. И уж, разумеется, пропустить назначенную инъекцию – никак на нее не похоже. Судорожно схватив телефонную трубку, Бертрам попробовал связаться с Кевином, но его номер не отвечал. Обуреваемый растущими подозрениями, Бертрам вышел из кабинета, предупредив секретаршу Марту, что вернется через час. Выйдя на улицу, забрался в свой «чероки» и отправился в город. По дороге он все больше и больше утверждался в мысли, что Кевину с женщинами удалось пробраться на остров, и мысль эта злила его. Он истово клял себя за то, что позволил Зигфриду убаюкать себя ложным ощущением безопасности. В нем все глубже и глубже пускало корни предчувствие, что любопытство Кевина навлечет на них крупную беду. У городской черты, там, где асфальт сменился брусчаткой, Бертраму пришлось резко притормозить. Погруженный в сомнения, он перестал обращать внимание на скорость. Мокрая от недавнего ливня, брусчатка сделалась скользкой, как лед, и машина юзом прошла несколько ярдов, прежде чем остановилась. Поставив машину на стоянке у клиники, Бертрам поднялся на четвертый этаж и бухнул кулаком в дверь лаборатории Кевина. Ответа не последовало. Бертрам налег на дверь. Та оказалась заперта. Вернувшись к машине, Бертрам сделал круг по городской площади и остановился за ратушей. Кивком приветствовал ленивую солдатню, прохлаждавшуюся в поломанных плетеных креслах в тени аркады. Шагая через ступеньку, Бертрам взлетел вверх и, добравшись до Аурильо, заявил, что ему необходимо переговорить с Зигфридом. – У него сейчас начальник службы безопасности, – уведомил Аурильо. – Сообщите, что я здесь, – бросил Бертрам и принялся мерить шажками приемную. Раздражение поднималось в нем удушливой волной. Спустя минуту из кабинета вышел Камерон Макиверс. Он поздоровался с Бертрамом, а тот, не обратив на шефа службы безопасности никакого внимания, промчался мимо, спеша к Зигфриду. – У нас беда! – выпалил Бертрам с порога. – Сегодня днем Мелани Беккет не явилась на назначенную инъекцию, а Кевина Маршалла нет в лаборатории.