– Я так и думал. Мне Зигфрид позвонил сразу после девяти. Поведал ту же историю. Даже сообщил, что накануне разговаривал по телефону с доктором Лайонзом и что доктор Лайонз тоже нами недоволен. – Я сейчас расплачусь, – усмехнулась Мелани. – Полагаю, рассказ про рабочую бригаду – неправда, – сказал Кевин. – Конечно, вранье, – поддержала его Мелани. – Бертрам уверяет всех и каждого, будто знает обо всем, что творится на острове Франчески. Поневоле задумаешься, не держат ли они нас за несмышленышей, только вчера появившихся на свет. Кевин встал, подошел к окну и уставился на далекий остров. Было заметно, что ему не по себе. – Что еще не так? – поинтересовалась Мелани. – Зигфрид, – произнес Кевин. И оглянулся на Мелани. – Его предупреждение применить к нам экватогвинейский закон. Он напомнил нам, что поездка на остров будет расценена как тяжкое преступление. Вы не считаете, что стоит серьезно отнестись к этой угрозе? – Черта с два! – Откуда у вас такая уверенность? – Кевин едва сдержал улыбку. – Зигфрид меня пугает. – Меня бы он тоже пугал, будь я гражданка Экваториальной Гвинеи, – сказала Мелани. – Только мы граждане другой страны. Мы – американцы. И пока сидим здесь, в Зоне, к нам применимы старые добрые американские законы. Худшее, что может случиться, – нас уволят. И, как я уже говорила прошлой ночью, вряд ли меня лично это не обрадует. В последнее время слово «Манхэттен» звучит для меня чертовски притягательно. – Жаль, у меня нет вашей уверенности, – печально заметил Кевин. – Ваши сегодняшние игры с компьютером подтвердили, что бонобо живут двумя группами? Кевин кивнул и пояснил: – Первая группа самая большая и держится возле пещер. В нее входят большинство бонобо постарше, в том числе ваш двойник и мой. Другая группа находится в лесной местности к северу от Рио-Дивизо. Состоит она в основном из молодых животных, хотя третий из «старейших» тоже в ней. Это двойник Раймонда Лайонза. – Очень занятно, – сказала Мелани. – Всем привет! – выкрикнула Кэндис, без стука входя в дверь лаборатории. – Как я по времени? Торопилась как могла, даже волосы феном не сушила. – Обычно взметенные в художественном беспорядке, ее влажные волосы были гладко зачесаны назад. – Ты прекрасно управилась, – похвалила ее Мелани. – И у тебя одной хватило ума немного поспать. Я, признаться, совершенно вымоталась. – А с вами Зигфрид Шполлек связывался? – спросил Кевин. – Около половины десятого, – сообщила Кэндис. – Пробудил меня от глубокого сна. Надеюсь, я не несла чушь. – Он-то вам что говорил? – поинтересовался Кевин. – В общем, был довольно мил, – поведала Кэндис. – Даже извинился за то, что случилось прошлой ночью. Еще объяснил про дым, поднимавшийся с острова. Сказал, что это какая-то рабочая бригада что-то там жгла. – Нам сказали то же самое, – сообщил Кевин. – И вы – как? – спросила Кэндис. – Мы такого не покупаем, – ответила Мелани. – Чересчур уж удобно. – Я примерно так же сообразила, – кивнула Кэндис. Мелани подхватила свой пакет со словами: – Устроим представление на дороге. – Ключ у вас? – спросил Кевин, беря локатор и направляющий радиомаяк. – Разумеется, у меня, – ответила Мелани. Когда они выходили, Мелани сообщила Кэндис, что приготовила им кое-что перекусить. – Блеск! – обрадовалась подруга. – А то я с голоду умираю. Они дошли до лестницы, и Кевин вдруг остановился: – Секундочку! Мне только что пришло в голову. Вчера за нами, наверное, следили. Только этим я могу объяснить то, как нас застали врасплох. Разумеется, на самом деле это значит, что следили, должно быть, за мной, поскольку именно я и говорил с Бертрамом Эдвардсом про дым и прочее. – Предположение со смыслом, – согласилась Мелани. На какое-то время все трое застыли, глядя друг на друга. – Так что же делать? – очнулась Кэндис. – Нам ни к чему, чтобы за нами следили. – Прежде всего нельзя ехать в моей машине, – заговорил Кевин. – Ваша где, Мелани? Пока погода сухая, можно обойтись без внедорожника. – Моя внизу, на стоянке, – ответила Мелани. – Я на ней из центра животных приехала. – За вами «хвост» был? – Кто его знает! Я не приглядывалась. – Хмм, – задумался Кевин. – Полагаю все же, что если вообще за кем-то и будут следить, то за мной. Так что, Мелани, спускайтесь вниз, садитесь в свою машину и поезжайте домой. – А вы, молодцы, что будете делать? – Тут в подвале есть ход, который ведет до самой электростанции. Выждите дома минут пять и подбирайте нас возле электростанции. Там есть боковая дверь, которая выходит прямо на автостоянку. Знаете, где это? – Кажется, знаю. – Хорошо, – сказал Кевин. – Там и встретимся. На первом этаже они разделились: Мелани устремилась наружу, к полуденной жаре, а Кэндис с Кевином спустились в подвал. Прошагав минут пятнадцать, Кэндис обнаружила, что ходы под землей образуют целый лабиринт. – Вся энергия идет из одного источника, – объяснил Кевин. – Подземные ходы соединяют все основные здания, кроме центра животных, у которого собственная подстанция. – Здесь и потеряться недолго, – заметила Кэндис. – Я терялся, – признался Кевин. – Несколько раз. Зато в разгар сезона дождей эти ходы мне пригодились: здесь и сухо, и прохладно. С приближением к электростанции стал слышен шум вращающихся турбин, заметна вызванная вращением вибрация. Металлическая лесенка привела их к боковой двери. Как только они вышли, Мелани, чья машина стояла напротив под деревом, развернулась и подобрала их. Кевин забрался на заднее сиденье, дав возможность Кэндис сесть впереди. Мелани тут же тронула машину. В салоне кондиционер навевал приятную прохладу, а снаружи стояла жара и стопроцентная влажность. – Заметили что-нибудь подозрительное? – задал вопрос Кевин. – Ничегошеньки, – доложила Мелани. – А я тут покаталась немного, делая вид, что ошиблась дорогой. Никто меня не преследовал. Уверена на девяносто девять процентов. Кевин внимательно рассматривал в зеркало «хонды» окрестности электростанции, которая стремительно уходила назад и вскоре после того, как машина свернула, пропала из виду. Никто не появился, ни одна машина не ехала за ними. – Я бы сказал, пока все в порядке, – подытожил Кевин, скорчившись на заднем сиденье так, чтобы его не было видно. Мелани вела машину вдоль северной оконечности города. Кэндис тем временем добралась до бутербродов. – Неплохо, – произнесла она, откусив от целой пшеничной булки, выложенной тунцом. – Мне их в столовой центра животных сделали, – пояснила Мелани. – Внизу в пакете есть что попить. – Кевин, хотите? – спросила Кэндис. – Пожалуй, – ответил тот. Он лежал на боку, и Кэндис просунула бутерброд с пакетиком сока в проем между передними сиденьями. Вскоре они оказались на дороге, шедшей от города на восток к туземной деревне. Кевину с его места видны были только верхушки увитых лианами деревьев по бокам дороги да полоски блеклого голубого неба. После стольких месяцев сплошной облачности и дождей глаз радовало солнце. – За нами кто-нибудь едет? – спросил вскоре Кевин. Мелани глянула в зеркало заднего вида: – Ни единой машины не видно. Вообще на дороге не было автомобильного движения ни в ту, ни в другую сторону, хотя по обочинам во множестве шагали женщины, неся на головах разную поклажу. После того как они проехали стоянку возле деревенского магазина и свернули на грунтовку, что вела к поляне перед островом, Кевин поднялся и уселся поудобнее. Его больше не беспокоило, виден он снаружи или нет. И все же не проходило и нескольких минут, чтобы он не оглянулся, проверяя, не едет ли кто следом за ними. Хоть он и не желал показывать этого перед женщинами, но нервы у него были совсем никуда. – Скоро будет бревно, на которое мы в прошлый раз напоролись, – предупредил он. – Но мы не переезжали его, когда нас везли обратно, – вспомнила Мелани. – Наверное, солдаты убрали. – Вы правы, – согласился Кевин. Память Мелани его поражала. В собственном его сознании детали предыдущей ночи будто автоматными очередями выкосило.