Я посмотрел на оранжевый ящик. – Умер. – Мне очень жаль, Мерф. Я кивнул. – Мне тоже. Летта молчала, застыв в нерешительности. Я снова заговорил, стараясь не смотреть на нее: – Я мог бы помочь вам с поисками Энжел, но вы должны быть готовы к тому, что́ может открыться в процессе… Она кивнула. Я показал на катер. Летта сделала шаг вперед и вдруг – совершенно неожиданно – закружилась вокруг своей оси. Совсем как Энжел. Ничего более красивого я никогда не видел. Больше того, это полуосознанное движение в одно мгновение перенесло меня на двадцать пять лет назад – на пляж, где веял легкий ветерок, несший с собой опьяняющий запах девичьей кожи. Как только Летта поднялась на катер, она была тотчас атакована Джекки, который кружил вокруг нее, буквально извиваясь от счастья и норовя лизнуть в лицо. Я включил задний ход и вошел в течение. Мой друг-служитель бросил мне швартовы и шутливо отсалютовал. Медленно двигаясь на юг, я вдруг почувствовал, что Летта стоит у меня за спиной. Я обернулся. На ее лице был написан вопрос. – Слушаю, мэм?.. Она протянула мне свой новенький телефон, потом показала на мой спутниковый. – Вы не могли бы перебросить мне ту фотографию? – Конечно. – Я проделал все необходимые манипуляции, Летта вернулась на кормовой диванчик и села, прижимая телефон к груди обеими ладонями. Когда я покинул зону тихого хода и поднял «Китобоя» на глиссирование, Летта откинула голову назад, так что встречный ветер раздувал ей волосы. Джекки с упоением вылизывал ей лицо. Через десять минут Летта уже спала, вытянувшись на диванчике и обняв одной рукой пса, который устроился рядом. Телефон она подложила под щеку. Его экран был темен, и на нем дрожали капли. Убедившись, что Летта спит крепко, я вновь достал свой спутниковый телефон и набрал номер, который знал наизусть. Мой абонент ответил после четвертого гудка. На заднем плане я услышал женские голоса и смех – счастливый, беззаботный смех. Потом они смолкли, должно быть, мой собеседник вышел из комнаты или свернул за угол. – Мерф? – Минут двадцать назад я отослал тебе фотографию и некоторые личные данные, включая особые приметы. Я должен знать о ней все. Плюс последние новости по трафику и торговым маршрутам. Участники, имена, названия судов, пункты назначения… словом, все как обычно. – По-моему, ты говорил… – По голосу я понял, что он улыбается. – Я передумал. Некоторое время он молчал, и я отчетливо представил себе, как он привычно теребит бороду, как бы отодвигая ее от уголков губ кончиками большого и указательного пальцев. Наконец он сказал: – Хочешь прибавить к своему списку еще одно имя? Я бросил взгляд на Канал впереди и слегка сбавил газ. Откровенно говоря, мне было нелегко ответить на заданный вопрос. – Так хочешь или нет?.. Я молчал. – Эй, Мерф, ты в порядке? – Даже не знаю. Пожалуй, да. Я как раз отправился на юг, но по дороге я кое-кого встретил. Боюсь, что времени очень мало. – Меньше, чем обычно? На этот вопрос я тоже не мог ответить. – Не могу сказать наверняка. – Хорошо. Я позвоню, как только удастся что-нибудь выяснить. Я дал отбой, сел в кресло и стал смотреть вперед сквозь лобовое стекло, положив на штурвал ноги. Ящик Дэвида по-прежнему был крепко привязан к носу, но я уже начал к нему привыкать, и оранжевое цветовое пятно уже не так резало мне глаза. Спокойная вода сверкала на солнце, и, когда в глазах запрыгали солнечные зайчики, я снял с консоли темные очки и надел на нос. Пока Летта спала, мы прошли Флаглер-бич и вышли в бухту Томока. Джекки блаженствовал, лежа на животе, и изредка повиливал хвостом. Уши его развевались, язык свешивался. Завидев Ормонд-бич, я понял, что до Дайтоны осталось всего ничего. Это было кстати – я проголодался, и Джекки, кажется, тоже. Как и Джексонвилл, Дайтона – город мостов. Едва успев пересечь границы города, я прошел под пятью из них и, немного сбавив скорость, свернул в узкий пролив, который вел к пристани Галифакс-Харбор, где у меня был знакомый заправщик. Бензин мне был пока не нужен, но я рассчитывал получить у приятеля кое-какую свежую информацию. Кроме того, Брюс – так звали моего знакомого – подсказал мне адрес кафе в Дайтоне, куда пускали с собаками. Сначала я хотел разбудить Летту, но потом передумал и просто попросил Брюса сказать ей, что я скоро вернусь. В кафе мы с Джекки заказали отличный ланч. После трапезы я отвел пса на полянку под деревьями, где он немного побегал и сделал свои дела. Когда мы вернулись в гавань, Летта еще спала, и я воспользовался этим, чтобы как следует расспросить Брюса. – Да, – сказал мой приятель, – к нам заходят почти все большие яхты. Подснежники снова потянулись на юг. – Он потер руки и показал на Канал. – И все они проходят здесь. Это не водная артерия, а просто какой-то конвейер. Парад кошельков. – А ты не видел здесь круизной яхты с молодыми девчонками на борту? Футов на семьдесят-восемьдесят или больше. Их обычно используют для затяжных вечеринок. Брюс задумался. – В последнее время таких не было. Хотя… – Он немного помолчал, потом показал на судно, стоявшее у дальнего причала. Я не заметил его раньше, потому что оно было частично скрыто десятками других яхт самого разного размера. – Эти ребята пришвартовались вчера вечером. Я вчера был выходной, так что, кто был на борту, не знаю. Сегодня утром, когда я пришел, эта штука уже стояла здесь. Отличная модель, кстати. И дорогая. Что ж, все, что мне нужно было видеть, я увидел. – А какие яхты ушли отсюда после ее прихода? Брюс почесал подбородок. – Да была у нас тут одна модерновая посудина – черная, с узким корпусом. Она стояла на приколе недели три, если не больше. Сто двадцать футов. Дорогая, наверное, как сатана! – Название помнишь? На этот раз Брюс почесал затылок. – Что-то запоминающееся, но вот что? То ли «Поймай ветер», то ли «Обгоняй ветер», то ли «Ищи ветра»… – Спасибо, – сказал я, и Брюс бросил мне швартов. Отойдя задним ходом от заправки, я развернулся и двинулся по широкому кругу, держась ближе к причалам. Именно в это время Летта зашевелилась и села, потягиваясь. Через минуту она поднялась, подошла ко мне – и увидела «Море Нежности». Глава 10 Пришвартовавшись к яхте, я поднялся на борт. Яхта была пуста, но это я уже знал. На борту царил кромешный хаос. Обстановка роскошной яхты превратилась в груду обломков. В воздухе пахло горелой пенькой, благовониями, сигарами, алкоголем, рвотой и мочой. Джакузи был необычного зеленого цвета, напомнившего мне о празднике Святого Патрика. Музыкальный центр еще подмигивал лампочками, а вертушка на стойке диджея еще вращалась. Летта, которая взобралась на борт вместе со мной, осматривала гостиную на корме и кухню, где весь пол был усыпан окурками с характерным запахом. Окурков было десятка три. На столах громоздились пустые обертки и бутылки из-под пива и более крепких напитков. В разгромленном баре я обнаружил несколько початых бутылок дорогой текилы и водки. Похоже, тот, кто поставил себе цель ублажать и спаивать несовершеннолетних девчонок, денег не жалел. На палубе валялись сброшенные второпях предметы одежды. Оглядываясь по сторонам, Летта изумленно качала головой. Казалось, она не верит собственным глазам. Четыре отдельных каюты, куда мы заглянули, были не в лучшем состоянии. Бригаде уборщиков понадобилось бы не меньше недели, чтобы снова привести все в порядок, да и то я не уверен, что им удалось бы справиться с запахом. Сложив руки на груди, Летта сказала: – Мне кажется, они очень спешили покинуть этот… эту яхту. – Так обычно и бывает. – Обычно?.. – Да. Каждый раз, когда им нужно сменить судно, они делают это очень быстро. Чаще всего – ночью. – Но зачем?! – Во-первых, чтобы дети не теряли интерес. А во-вторых, чтобы запутать следы. – Вы, похоже, уже сталкивались с чем-то подобным. Я кивнул. – Но ведь это же… это очень дорого! Я просто не представляю, как кто-то может позволить себе… Я попытался ответить так, чтобы ничего не объяснять: – Эти люди располагают средствами. Огромными средствами.