— Это женщина, — заметила Маура. Рентгенолог кивнул. — Я бы сказал, результат вполне убедительный. — Он с улыбкой обернулся к археологам: — Теперь вы можете с полной уверенностью называть ее Госпожой Икс. Именно Госпожой, а не Господином. — Взгляните на лобковый симфиз, — проговорила Маура, по-прежнему глядя на монитор. — Здесь нет расхождения. — Согласен, — кивнул Брайер. — И что это значит? — поинтересовался Робинсон. — Во время родов младенец, пробираясь сквозь тазовый вход, может раздвинуть лобковые кости на месте их соединения — симфиза. Похоже, у этой женщины не было детей. — Вашу мумию никто не называл мамою, — рассмеялся лаборант. Сканирование таза закончилось, и теперь на экране показались срезы верхней части обеих бедренных костей, обрамленные усохшей плотью. — Ник, нужно позвонить Саймону, — напомнила Пульчилло. — Он наверняка сидит возле телефона. — О боже, я совсем забыл! — Робинсон вытащил из кармана мобильный и набрал номер начальника. — Саймон, угадай, на что я сейчас смотрю? Да, она великолепна. К тому же мы обнаружили несколько удивительных вещей, так что пресс-конференция должна быть очень даже… — Он запнулся, уставившись на монитор. Возникшая картинка была настолько неожиданной, что все замерли. Если бы на КТ-столе лежал живой пациент, Маура без труда распознала бы небольшой металлический предмет, раздробивший изящное тело малоберцовой кости и застрявший в икре. Но этому кусочку металла было не место в ноге Госпожи Икс. Пуля не имела никакого отношения к ее эпохе. — Это то, что я думаю? — пробормотал лаборант. Робинсон покачал головой: — Должно быть, посмертное повреждение. Разве может быть иначе? — Посмертное? Двухтысячелетней давности? — Я… я перезвоню, Саймон. — Робинсон нажал кнопку разъединения на своем мобильном. И, обернувшись к оператору, приказал: — Выключите камеру. Пожалуйста, немедленно прекратите съемку. — Он глубоко втянул воздух: — Хорошо. Ладно, давайте… давайте подойдем к этому логически. — Археолог выпрямился, вновь обретя уверенность, когда ему на ум пришло вполне естественное объяснение: — Любители сувениров зачастую небрежно обращались с мумиями и портили их. По всей видимости, в эту мумию загнали пулю. А позднее какой-нибудь музейный хранитель, пытаясь устранить повреждения, обернул ее заново. И поэтому на бинтах не видно входного отверстия. — Это произошло иначе, — возразила Маура. Робинсон заморгал: — Что вы имеете в виду? Мое объяснение наверняка соответствует действительности. — Повреждение ноги — не посмертное. Это случилось, когда женщина еще была жива. — Не может быть! — Боюсь, доктор Айлз права, — заметил рентгенолог. Он перевел взгляд на Мауру: — Вы имеете в виду костную мозоль на месте перелома? — Какая еще костная мозоль? — заволновался археолог. — Что это означает? — Это означает, что сломанная кость уже начала срастаться, когда женщина умерла. После ранения она прожила еще по крайней мере несколько недель. — Откуда взялась эта мумия? — обернувшись к куратору, спросила Маура. Очки Робинсона снова сползли на кончик его носа, и он, словно загипнотизированный, уже поверх них продолжал разглядывать светящийся участок ноги на мониторе. На вопрос Мауры едва слышно, почти шепотом ответила доктор Пульчилло: — Она лежала в подвале музея. Ник… доктор Робинсон обнаружил ее в январе. — А как она попала в музей? Пульчилло покачала головой: — Мы не знаем. — Наверняка есть какие-то записи. В вашей документации должны быть упоминания о том, откуда она взялась. — О ней никаких сведений нет, — наконец выговорил Робинсон. — Криспинскому музею сто тридцать лет, и многие документы утрачены. Мы понятия не имеем, сколько она пролежала в подвале. — Как же случилось, что вы ее обнаружили? В помещении работал кондиционер, но на бледном лице Робинсона все равно выступил пот: — Три года назад я пришел в музей и принялся каталогизировать собрание. Вот и наткнулся на нее. Она лежала в ящике без всякой маркировки. — И это вас не удивило? Что такая редкость — египетская мумия — лежит в немаркированном ящике? — Но мумии — не такие уж и редкости. В девятнадцатом веке они продавались по пять долларов за штуку, а потому американские туристы вывозили их из Египта сотнями. Так мумии оказывались на чердаках и в антикварных лавках. Цирк уродов в Ниагара-Фоле объявлял даже, будто в их коллекции есть царь Рамсес Первый. А потому неудивительно, что мумия обнаружилась и в нашем музее. — Доктор Айлз! — позвал Брайер. — Мы получили проекционную рентгенограмму. Возможно, вы захотите взглянуть. Маура обернулась к монитору. На экране появилось изображение, похожее на обычный рентгеновский снимок — такие она развешивала на своем негатоскопе в морге. Разобраться в этой картинке она могла и без помощи рентгенолога. — Сомневаться тут особенно не в чем, — заметил доктор Брайер. «Да уж, — подумала Маура. — Никаких сомнений быть не может. У нее в ноге пуля». Она вынула свой мобильный. — Доктор Айлз! — окликнул Робинсон. — Кому вы звоните? — Хочу организовать доставку в морг, — ответила она. — Теперь Госпожой Икс займется судмедэкспертиза. 3 — Мне просто так кажется, или все чудные дела действительно достаются нам с тобой? — спросил Барри Фрост. Случай с Госпожой Икс и вправду чудной, подумала Джейн Риццоли, ведя машину мимо фургонов новостных телестанций и сворачивая на автостоянку бюро судмедэкспертизы. Гиены-репортеры начали тявкать уже сейчас, в восемь утра, с жадностью выискивая все подробности невероятно мрачного дела (прошлым вечером Джейн ответила лишь скептическим смешком, когда доктор Айлз сообщила о нем по телефону). Увидев телевизионные фургоны, Риццоли вдруг поняла: похоже, пора отнестись к делу серьезней, пора призадуматься — а вдруг это все-таки не тщательно продуманный розыгрыш одинокой и вовсе не склонной шутить Мауры? Джейн остановила машину на одном из парковочных мест и, разглядывая телевизионные фургоны, задумалась: сколько же новых камер понавезут сюда к тому моменту, когда они с Фростом выйдут из здания? — От этой хотя бы вони не будет, — заметила Джейн. — Но, знаешь, от мумии можно подцепить какую-нибудь гадость. Джейн обернулась к напарнику — его бледное мальчишеское лицо приобрело по-настоящему взволнованное выражение. — Какую еще гадость? — удивилась она. — С тех пор как Элис уехала, я стал чаще смотреть телевизор. Вчера вечером по каналу «Дискавери» была передача о мумиях, на которых сохраняются споры плесени. — У-у-у! Споры! Страшно-то как! — Это не шутка, — не унимался Барри. — Из-за них можно заболеть. — Господи! Надеюсь, Элис скоро вернется. С каналом «Дискавери» ты явно переборщил. Воздух был омерзительно влажным, и, когда они выбрались из машины, непослушные темные волосы Джейн завились мелким бесом. За четыре года службы детективом в убойном отделе полиции она неоднократно проходила этим путем к бюро судмедэкспертизы: в январе — поскальзываясь на льду, в дождливые мартовские дни — бегом, а в августе — с трудом волоча ноги по раскаленному, словно угли, асфальту. Эту дорогу в несколько десятков шагов и само мрачное здание бюро она знала как свои пять пальцев. Раньше Джейн полагала, будто со временем она станет с легкостью преодолевать это небольшое расстояние и перестанет принимать близко к сердцу те ужасы, что каждый раз предстояло увидеть на столе из нержавеющей стали. Однако с момента рождения дочери Реджины, появившейся на свет год назад, смерть как никогда стала страшить Джейн. Материнство храбрости не прибавляет — напротив, ты становишься уязвимой и боишься, что вечность отнимет у тебя самое дорогое. Впрочем, объект сегодняшнего исследования, ожидавший ее в морге, вызывал скорее любопытство, чем ужас. Оказавшись в вестибюле патологоанатомической лаборатории, Джейн тут же направилась к окну, чтобы поскорее увидеть лежавший на столе труп. «Госпожа Икс» — так окрестила мумию газета «Бостон глоуб», и это прозвище вызывало в воображении образ страстной красавицы, этакой темноглазой Клеопатры. Но Джейн увидела лишь обернутое тряпьем усохшее туловище. — Не человек, а тамале[5] какое-то, — заметила Джейн. — И кто же эта девица? — глядя в окно, спросил Фрост. В зале Джейн заметила двух незнакомых людей. Мужчину — высокого и неуклюжего, с профессорскими очками на носу, и молодую женщину — изящную брюнетку в голубых джинсах, выглядывавших из-под медицинского халата. — Похоже, это музейные археологи. Они собирались прийти вдвоем. — Это она-то археолог?! Обалдеть!