— Тогда не имеете права задавать никакие вопросы, — ответил Евгений Русланович. — Я волнуюсь за его судьбу. — Он жив, — лаконично сообщил следователь, и Яне начало казаться, что он над ней издевается. — Я могу его увидеть? — спросила Яна, в принципе уже предвидя ответ. — На каком основании? — На человеческом. — Нет такого пояснения в российском Гражданском кодексе. Этот гражданин подозревается в серьезном преступлении, и до суда у него не может быть никаких контактов. Может, вы ему хотите что-то сообщить и обеспечить алиби? Яна поняла, что дальнейший разговор бессмыслен, распрощалась с Ватрушкиным и вышла на улицу. В голове у нее вился целый рой мыслей, и все они были невеселыми, а местами даже и нецензурными. «Вот попал Никита, так попал! В таком тьмутараканье ему и не выйти отсюда никогда. Этот Пирожков ничего и не будет расследовать, повесит всех собак на парня, и дело с концом. Ни адвоката здесь приличного, ни вменяемых следователей. Тупица Бубликов настолько амбициозен, что не смог сам раскрыть дело и нуждается в чьей-то помощи. Зря Никита сознался в этой нелепой истории! Хотел, что называется, как лучше, получилось же как всегда. Трупа нет, ну пропала Тома и пропала, мало ли куда делась. А он сам на себя повесил гиблое дело. Стоп! Что я говорю? Так ведь можно договориться до чего угодно. Я все о Никите и о Никите, а бедная Тома? Беременная девушка — и такая жуткая кончина! Даже тела не нашли, похоронить! Ну, ладно, гражданин Тортов, вы меня еще не знаете, я так просто не сдамся!» Яна достала телефон и набрала международный код, а затем телефон Ричарда Тимуровича Алисова, своего бывшего мужа, много лет проработавшего адвокатом. — Знаешь, ты мне нужен, — сообщила она, когда Ричард откликнулся. Не здоровалась и не стала представляться. — Как мужчина? — усмехнулся Ричард, конечно же, узнав ее голос. — Скорее как адвокат, — скорректировала его Яна. — Почему-то меня это не удивляет, — вздохнул Ричард. — Ты опять во что-то влипла? — Не я, а мой друг. — Князю Штольбергу не хватает услуг своего штата адвокатов и потребовались мои скромные услуги? — удивился Ричард. — Как будто, кроме Карла, у меня и друзей больше нет! Помощь нужна моему другому знакомому. — Сильно влип? — поинтересовался Ричард. — Иначе бы я не позвонила. Мы в Крыму, в каком-то захолустье. Дернул же черт Карла тут приобрести недвижимость. Эх, надо было ему лучше в школе географию учить. А к Никите меня даже не пускают! Следователь — идиот и сноб! — Хорошо, я вылечу сразу, как смогу, — пообещал Ричард. — Ради бога, ничего не предпринимай и не произведи в мое отсутствие захват тюрьмы. Штольберг с тобой? — Нет, со мной только его друзья, за которыми охотятся какие-то убийцы, — ответила Яна. — Плохо… Хоть один трезвый ум не помешал бы… — У меня ум, как показала практика, тоже далеко не пьяный, — обиделась Яна, и связь прервалась. «Хорошо я ему еще не сказала о том, какой сказочный побег мне пришлось совершить со старого маяка, — подумала Яна и огляделась по сторонам. — А вдруг бывший директор повторит свою попытку? Ведь его так и не нашли. Что же мне теперь, всю жизнь ходить и оглядываться?» Яна доехала на местном стареньком автобусе до санатория и пошла к себе в вагончик переодеться. Возле него она и застала курящую Регину Грубер. Девушка стояла в грациозной позе и томно курила сигарету в мундштуке с изящной инкрустацией. Яна, заметив ее, почему-то сразу подумала о том, что «Минздрав предупреждает» (из-за того, наверное, что Регина курила так манерно, словно снимался рекламный ролик), но вслух ничего говорить не стала. — Зашла попрощаться, — смерила та Яну насмешливым взглядом. — Уезжаете? — Лечу в Москву, а потом в Прагу, — с вызовом в голосе сообщила Регина, словно при словосочетании «лечу в Прагу» Яна должна была начать биться головой о стенку в отчаянии от того, что Регина скоро увидит ее любимого Карла. — А как же опасность, от которой вы якобы прячетесь? — Голос Яны, которой в принципе было все равно, звучал язвительно. — Во-первых, прячусь не я, а Сержио, а он — полный болван и, естественно, не выдерживает никакого сравнения с Карлом Штольбергом. С помощью Сержио я хотела посмотреть на Карла, которого не могла забыть, вызвать его ревность, глянуть на его девушку, на которой князь остановился, и вернуть его, — самодовольно сказала госпожа Грубер, пытаясь поразить своей прямотой. На Яну ее слова не произвели никакого впечатления, что возмутило Регину до глубины души. — Считаешь, что я тебе не соперница? Зря! Я вот думаю, что ты мне не соперница. По-моему, Карл не остановился на тебе, а споткнулся, и я его подниму. Это полное недоразумение! Недаром он быстренько уехал домой, оставив тебя с твоим более чем странным дружком. Ха! Дружок-то уже в тюрьме, осталась ты ни с чем! А я уж контакт к Карлу подберу. — Ключик подберешь, — поправила ее Яна. — Что? — Говорят так: ключик подбирают, а контакт находят. — Больно ты умная, как я посмотрю! Вот и вытаскивай своего дружка из тюрьмы, а я пока утешу Карла! — фыркнула Регина, развернулась на носках и, вихляя тощим задом, двинулась к главному корпусу. Яна вошла в свой душный железный домик и сразу же открыла окно настежь, вдохнув порцию строительной пыли. — Что за жизнь и правда такая! Я приехала в эту дыру, чтобы поддержать Карла, а в итоге что? Оказалась под колпаком у господина Ватрушкина, а Никита вообще в тюрьме. За мной охотится какой-то маньяк, а я одна, брошенная всеми на произвол судьбы! Еще эта чертовски красивая хищница портит мне последние нервы. Поедет она за Карлом! Ну, что ж, флаг ей в руки, барабан на шею и паровоз навстречу! Карл Штольберг один из завиднейших женихов Европы. Что ему какая-то Регина? Да таких охотниц на него тысячи! Если бы я все время об этом думала, когда Карл не со мной, я бы сошла с ума! — подумала вслух Яна, выплевывая строительную пыль, успевшую влететь ей в рот. — Не волнуйтесь, Карл никогда не будет с Региной, — раздался за спиной Яны мужской голос. Яна закричала от неожиданности и обернулась в ужасе. В голове сразу же мелькнула мысль, что к ней в домик пробрались воры или, что еще хуже, бывший директор санатория, который опять предложит ей прогуляться до маяка. В углу, образованном узкой кроватью и небольшим шкафчиком, сидел сжавшийся в размерах Сержио и смотрел в одну точку. Атлетичный красавец просто сдулся в пух и прах. Цвет лица его был бледно-зеленым до того, что сливался с цветом краски, которой был выкрашен вагончик изнутри. Может, поэтому Яна не сразу заметила его? — Ой, напугал меня! — взялась за область сердца Яна. — С чего вдруг смена имиджа? Как ты вообще оказался здесь? Дверь была закрыта! — Я ее открыл, — шевельнул бледными губами Сержио. — Ага, это многое объясняет! — Яна села напротив, закинула ногу на ногу, обе были покрыты красными пятнами ожогов, всем своим нутром понимая, что ей вновь придется выступить в роли психолога или папиной жилетки. — Я вообще открываю любые замки, — ответил на Янин немой вопрос Сержио. — Я профессиональный взломщик, по-русски «медвежатник». — Уже интересно. Не боишься мне такие вещи рассказывать? Я только что от господина следователя и очень хочу найти хоть кого-нибудь, подходящего на роль преступника, чтобы освободить невиновного человека. — Я теперь ничего не боюсь, — горько произнес Сержио, у которого даже его иностранный акцент куда-то делся. — Я все слышал… А я ведь Региной действительно увлекся и поверил ей! Но сегодня она заявила мне, что никогда не любила, а всего лишь использовала для своих корыстных целей. Регина не сказала тебе всей правды. — Кажется, сейчас у тебя настроение поведать мне все? Я не ошибаюсь? Что ж, не имею ничего против. — Я уничтожен… Мало того, что я вор, так еще и мошенник, — продолжил заниматься самобичеванием Сержио. — Я соблазнил бедную девочку Свету, дочку богатых русских мафиози, то есть, пардон, бизнесменов. И сделал я это ради того, чтобы ограбить их семейный сейф и вынести оттуда сертификаты и другие банковские документы на сумму десять миллионов долларов! Яна поперхнулась и захлопнула окно, воскликнув: — Чертовы строители! — Я все сложил в чемодан и был таков, — не останавливался бледный красавчик. — Потому мы и скрываемся. — Где же сейчас этот чудо-чемоданчик? — Вот он, — кивнул головой Сержио на «дипломат» неприметного вида, лежавший весьма небрежно у него под ногами. — Ой… — Теперь Яна схватилась другой рукой за «второе сердце», перепутав лево и право. — А зачем же было тянуть всякую гадость ко мне? Вдруг сюда заявится Ватрушкин, мать его ети? Извините, я пытаюсь ему внушить, что я бедная овечка, которую незаслуженно обвиняют в клевете на бывшего директора санатория, мой приятель уже оказался под следствием, а теперь вдобавок ко всему у меня могут обнаружить десять миллионов долларов, ворованных. — Да кто их здесь обнаружит? — махнул рукой Сержио. — Ну конечно! Я спрашиваю: зачем ты их сюда принес? — А куда мне идти? Я здесь больше никого не знаю. — Ворованное же предназначалось Регине, так почему чемодан у меня? Ага, поняла! Ты второй раз решил помочь Регине, своей любимой. Смысл в том, что меня заметут лет на пятнадцать за участие в махинации, и Карл автоматически достанется Грубер. Ведь я выйду из тюрьмы уже лет в пятьдесят! И кому я буду нужна? Представляю, Штольберг на светском рауте представляет меня: вот моя невеста, правда, пятнадцать лет она провела за решеткой, поэтому воссоединиться мы смогли только сейчас. Медленно играют «Мурку», и появляюсь я, вся в наколках и без зубов… Прикольно, да? — Карл никогда не будет с Региной, даже если тебя посадят пожизненно. Он очень умный. Очень. Понимаешь? — А ты откуда знаешь? И к его сейфу примерялся? — Не о том ты, Яна. Я изображаю глупого манекенщика, но мозги-то имею. Регина корыстна, зла и недалека, и, думаю, для Карла все ее милые качества давно как на ладони. Она полетела в Прагу с липовыми документами, в полной уверенности думая, что у нее оригиналы. А настоящие сертификаты у меня. — Сержио постучал по «дипломату» ногой. — И зачем ты все это рассказал мне? Вроде как пусть меня мучит совесть, что я не сообщила властям о преступлении? — спросила Яна, потирая ноющую от боли голень, не стесняясь ее непрезентабельного вида. — Нет. Мне теперь действительно нужна твоя помощь. Личность Карла Штольберга достаточно значима, и если он замолвит за меня словечко… — С какой стати? — По твоей просьбе. Вот поэтому я к тебе и обратился. — Постой! А почему Регина полетела в Прагу с фальшивыми документами? Она что, не знает об этом? — Какая ты догадливая! Дело в том, что я решил извиниться перед Светой и вернуть ей все. Я решил завязать! Понимаешь? — Похвальное решение. Но нельзя завязывать без меня? И развязывать тоже. — Яна, умоляю! Я бы не пришел к тебе с просьбой спрятать золотой чемоданчик, если бы не почувствовал опасность, — поднял на нее грустные глаза Сержио.