Я написал Джесс из самолета. Она не ответила. Я писал ей все лето, но она молчала, даже когда я прислал лучшую фотку своего члена. Я поэкспериментировал со светом, чтобы подчеркнуть и длину, и обхват, а она даже не потрудилась прокомментировать, как великолепно выглядит Змей Райли? Уэсли закрывает кран. – В общем, мы поужинаем в новом жилище Джесс. Я бы пригласил тебя, но не знаю, сколько продлится переезд, и не хочу, чтобы ты нас ждал. «Я могу помочь с переездом», – чуть не говорю я, но прикусываю язык. Это редкость, но иногда я способен контролировать свои порывы. Джесс явно не хочет меня видеть, иначе бы сама сказала, что переезжает в Торонто. Посвистывая, Уэсли заворачивается в полотенце. Я тоже выключаю воду. Но двигаюсь медленно, пытаясь переварить этот поворот событий. – У тебя в Торонто есть сестра, Уэсли? – говорит О’Коннор из-под полотенца, которым он сушит волосы. – Она горячая? Можно ее телефон? Уэс рычит: – Тронешь Джесс и умрешь. Понял? О’Коннор хмыкает, и этот звук раздражает, я несознательно сжимаю кулаки. Мы с Джесс не вместе и никогда не будем, и все же хочется растереть новичка в пыль только за шутку о ее номере. Странно. Видимо, пора ужинать. Одна ягодица Джесс У меня едет крыша. Но у кого бы не ехала? Пять дней назад я въезжала обратно в дом родителей, чтобы сэкономить деньги, и готовилась начать учебу по программе подготовки медсестер в муниципальном колледже. Этот вариант не был идеальным, но я была полна решимости сделать все, что от меня зависит. А потом мне позвонили. Номер из Торонто ни о чем мне не сказал, потому что там живут Джейми и Уэс. Я чуть было не ответила на звонок фразой: «Как житуха, Джаместер?» Какая-то великодушная сила вселенной заставила меня сказать «Алло» как нормальный человек. И спустя несколько секунд я услышала то, что изменило мою жизнь: – В Торонто для вас есть место. Внезапно я больше не прозябала на единственной программе, на которой в последнюю минуту появилось свободное место, а улетала учиться в другой город. В другую страну. Я ожидала, что возвращение к учебе будет для меня далеко не отдыхом. Прошло пять лет с тех пор, как я делала записи или готовилась к контрольным. Если честно, я уже была в ужасе. Причем до того, как получила стипендию с испытательным сроком. Если я буду плохо учиться, то потеряю финансирование. И вот она я в этой крошечной комнатке в шлакобетонном общежитии с двумя одинаковыми кроватями и крошечными столами. В двадцать шесть я начинаю все заново. Я сую подушку в наволочку и кладу ее на кровать, пока брат вносит последнюю сумку. – Это все? – спрашивает Джейми с улыбкой. – Думал, мы пробудем тут несколько часов. – Не так уж и много. – Я привезла в Торонто только два чемодана с одеждой, коробку со справочниками, ноутбук, плюшевого медведя и пустой банковский счет. – Но я очень благодарна за помощь. Моральная поддержка сегодня так же важна, как и мышечная сила. Я не боюсь это признать. – Твоя соседка по комнате очень организованная, – замечает брат. Он смотрит на книги, расставленные в ряд на другом столе. Там около двадцати медицинских учебников. – Что такое радиофармакология? – Эм… – Меня слегка потряхивает. – Потом объясню. Он хмыкает. – Давай поужинаем. Уэс продлевает парковку. Хочешь разведать то заведение с фалафелем, которое видели в двух кварталах отсюда? – Отвратительное место, – слышится голос из-за двери. Мы с Джейми поворачиваемся и видим, как в комнату заходит угловатая темноволосая девушка. Она шагает к столу и роняет на него еще четыре учебника. – Привет, – пищу я. – Джесс Каннинг, а это мой брат Джейми. Худое создание поворачивается лицом в мою сторону, и линзы узких очков отсвечивают под флуоресцентными лампами. – Вайолет Смит. Рада познакомиться. Что-то в том, как эта девушка произнесла «рада», заставляет задуматься, а знает ли она значение этого слова. – Я учусь на первом курсе программы подготовки медсестер, – говорю я, одновременно сравнивая наши столы. На моем только две открытки, прислоненные к подставке для книг. На одной – фотография Джея Джея Уотта[17]. Брат считает это кощунством, ведь мне можно болеть только за Найнеров[18]. Но плевать, потому что он горячий. На второй карточке написано «Сохраняй спокойствие и наливай вино». Стол соседки похож на книжный магазин для студентов-медиков. – Я тоже на первом курсе, – говорит она, пожимая плечами. – Давай начнем с базовых правил, хорошо? Мне нужно время тишины с шести вечера до шести утра. Никакой музыки или разговоров. Это очень ценные часы для учебы, а нам придется зарыться в книги, только чтобы остаться на плаву в первом триместре. А, и никакой еды в комнате, потому что в этом здании проблема с муравьями. Она что, сказала «шесть вечера»? И с моим бюджетом энергетические батончики будут практически единственным приемом пищи. – Тебе есть что добавить? – спрашивает она. – Эм… – Я взглядом прошу брата помочь, но он восхищенно смотрит на Вайолет. – Я дам тебе знать, – наконец нахожу, что ответить. Меня накрывает желание сбежать. – Джейми? Мы собирались уходить? – Так точно. – Он отдает мне честь, но я уже направляюсь к двери. – Джесси? Не забудь ключ-карту. Тебе вряд ли захочется в первую ночь лезть через окно, как ты делала в универе. – Господи. – У Вайолет изгибаются губы. Я хватаю карту с кровати и выскакиваю из комнаты, как летчик-истребитель, у которого загорелся самолет. Через час я почти успокоилась. Водка в крови помогла. Мы только что закончили есть в «Тонике» – отличном новом ресторане, который недавно открылся. Я не могу позволить себе это место, но Уэс угостил меня в честь переезда. Мы собирались изучить окрестности вокруг моей новой школы. Однако я не противилась смене плана, когда он сказал, что ему хочется чего-то посимпатичнее. Еда тоже была потрясающая. Сейчас, когда на улице я чувствую на лице ветер с озера Онтарио, то почти могу себя убедить, что я в мини-отпуске в красивом городе. А потом смотрю на трамвайную остановку впереди и чувствую новый приступ тревоги. – Ох, Джесси. – Уэс хватает меня за плечи и обнимает. – Все будет хорошо. У жуткой соседки тоже мандраж из-за первого дня. – Ты ее не видел, – замечаю я. – Она тот еще фрукт, – соглашается мой брат. – Ну и что? Даже если она получит Нобелевскую премию к началу второй недели учебы, это не значит, что ты не справишься. – Конечно, – усмехается Уэс, выпуская меня из объятий. – Ты – Каннинг, а они достаточно умны, чтобы сейчас выпить пива и посмотреть первый матч «Вечернего футбола по понедельникам». Играют Найнеры. Колеблюсь. Я собиралась перечитать расписание на первую неделю и запомнить карту кампуса. Но их квартира всего в нескольких шагах, семестр еще не начался, а сейчас будет играть моя команда. – Хорошо. Я за. Через несколько минут я держу пиво и думаю, где мне сесть. Этот вопрос не должен быть сложным. Уэс и Джейми заняли противоположные концы дивана, сев боком и небрежно переплетя ноги. Все их внимание направлено на экран. Вот только его мне не видно с барного стула, на который я взгромоздилась. – Блин, – стонет брат, показывая бутылкой пива на телевизор. – Джесси, ты можешь в это поверить? Я иду за диван, чтобы застать повтор перехвата, делать который нашему квотербеку[19] не следовало. Черт побери, никто же не был открыт. Ему надо было просто выбросить мяч за пределы зоны. – О боже. Так нельзя. Это хорошая игра. Вся семья любит американский футбол – это наше общее увлечение. Я взъерошиваю волосы Джейми, чтобы утешить его после ужасного хода. – Сядь, – говорит брат, показывая на очевидный предмет мебели. Тот, которого я избегала, едва переступила порог. – Массажное кресло – это потрясающе, – добавляет он. Ладно. Я подхожу к креслу так, как я бы подходила к кровавому месту преступления, – с любопытством и дискомфортом одновременно. Оно до сих пор выглядит совершенно новым, с мягкой кожаной обивкой и глубоким сиденьем. – Что-то не так? – спрашивает Джейми. Он смотрит на меня, словно я выжила из ума. – Совсем нет! – Я поворачиваюсь и сажусь на самый краешек кресла.