▶ В общем-то, что я хотел сказать, кроме того, что Леокадия Альбертовна – чудесный человек? А то, что она ко всему прочему ещё и настоящий учитель. Благодаря ей я теперь знаю потрясающие вещи. И это не про Фаулза[38]. Или даже не про Оруэлла[39]. Хотя вот он – тоже важное для меня приобретение. Но я сейчас про жизненные ценности! Например, теперь я точно знаю: врать, неважно по какому поводу, себе дороже. Потому как врун – это что? По сути, то же, что заключённый. Только не в тюрьму, а в саму ситуацию. Ну допустим… Ты соврал. Пусть даже однажды, и то по мелочи! Но страх разоблачения вдруг оказался в разы больше и сильнее той самой маленькой лжи. И чтобы его не допустить, ты начинаешь юлить, изворачиваться, возможно, торговаться… если есть с кем. Короче говоря, попадаешь в зависимость. И вот это по факту и есть тюрьма! А человек – он же как зверь, не может жить в неволе. Человеку нужна свобода. А уж свобода воли… Чтобы никто не указывал ему, что и как делать. Когда есть, когда спать. Чтобы он сам всё решал! Вот тогда человек будет человеком, а не зверем. А зверем его, получается, делает враньё. || ▶ Конечно, сейчас я всё туманно изложил. В самом сочинении было понятнее. Да это и не сочинение даже. Эссе, которое я написал специально к конкурсу. Долго рассказывать, но правила игры таковы: ты пишешь произведение на свободную тему, побеждаешь и получаешь деньги. А дальше – всё. Можешь делать что угодно. И быть кем угодно. Сначала я решил быть зверем – соврать и забыть. Но пока писал эссе, передумал. И в итоге признался Леокадии Альбертовне в том, что натворил. Не то чтобы мне так уж сильно хотелось рассказывать ей про ту горку. Но, как и в случае с Герой, пришлось. Не потому, что Леокадия Альбертовна могла прочитать мой дневник. Даже чисто технически – нет. Не говоря уже о моральной стороне вопроса. А вот я без её помощи точно не смог бы. Для начала на конкурс попасть. Те же деньги выиграть… А без денег разве можно стать человеком? || ▶ Наверное, лучше расскажу по порядку. Когда Леокадия Альбертовна сказала нам с Герой про конкурс, я сразу понял: вот он – мой шанс. Это же Москва! Во-первых, она далеко. Во-вторых, там возможностей больше. А в-третьих, кто же не любит деньги? Деньги – это свобода. Вот о ней-то я и мечтал. Но… была одна загвоздка. Чтобы подать заявку на участие, надо было получить разрешение от родителей. Согласен, дискриминация! Но пока тебе пятнадцать, кому ты что докажешь? В общем, я даже ухом не повёл… Только подумал вскользь – мои сразу согласятся. Они в такие вещи обычно даже не вникают. Бодро так домой пошагал… Думал, сейчас получу у мамы согласие и стану готовиться к конкурсу. И всю дорогу размышлял, какую же мне тему для эссе выбрать. Прихожу, а на столе записка: «Гриша, я ушла на маникюр. Когда Кристинка проснётся, заставь её съесть суп! Целую, мама». Заставь, главное! Как будто это так легко. Кристинка если упрётся – её даже танком с места не сдвинешь. Но мамино «целую»… В то время это был лучший мотиватор! Так что я дождался, пока Кристинка проснётся, и пошёл греть суп. Главное, предупредил же, дескать, готовься, сейчас будем обедать. А она, как ожидалось, сразу в позу встала. Ну, у неё бывает… Проснётся не с той ноги и сразу капризничать. Но в тот раз мне Кристинкины капризы были до лампочки. Я налил суп в тарелку, поставил на поднос и в таком виде отнёс ей. Естественно, я всё видел… как она морщится, но сказал строго: – Жуй давай! И развернулся, чтобы уйти. А мне вдруг ка-а-ак полетело в спину… Ложка! Конечно, я разозлился. Мало того что она суп разлила, так мне ещё теперь убирать! Ну и накричал на неё… Наорал, если быть точнее. А Кристинка тут же в слёзы. А я что? Ничего! Я к таким вещам вообще не чувствителен. Плачешь – ну плачь. Я тоже могу заплакать! Только что это изменит? Если честно, я в тот момент ещё сильнее разозлился. Подумал – ну-ну, на жалость давить вздумала. И сказал – жёстко: – Реви сколько хочешь! Я тебе в прислуги не нанимался. А она вдруг тоже – как закричит: – Тогда не надо было меня с горки толкать. Сам виноват! Теперь не жалуйся! А я и не жаловался! Я же как лучше старался! Просто хотел, чтобы Кристинка поела. В общем, я как сумасшедший – похватал посуду и выскочил из комнаты. А в коридоре мама стоит. Белая такая. Лицо – как маска. И шёпотом мне: – Гриша, это правда? Естественно, она всё слышала. А я тоже дурак. Нет чтобы сразу признаться. Это же не так сложно было. Просто кивнул бы, и всё. Что тут ещё объяснять? Но нет! Я сказал: – Что правда? – И прошёл мимо неё на кухню. Не знаю почему. Может, я и в самом деле патологический лжец. А мама – она тоже упрямая. Прибежала следом и уже далеко не шёпотом как закричит: – Не смей отворачиваться, когда я с тобой разговариваю! Отвечай сейчас же, это ты Кристину толкнул? А я взял и опять пошёл, только теперь уже из кухни. Прямо внаглую. И ещё сказал в конце: – Я тебе отвечать не обязан! Быстро обулся и удрал к Гере. В смысле, к его бабушке! Мы с ним как раз договорились сходить к ней в гости. Заодно и с котёнком познакомить. || ▶ С котом этим тоже история… Я уже на полном серьёзе думал, что он так и останется у нас безымянным. Типа кот и кот. Гера его ещё Чучей называл. Чуча. Ха-ха. Разве есть такое имя? Пусть даже кошачье! Мне вот лично нравилось Базилио, и я видел – котёнку оно очень подходит. Но Герина бабушка, Роза Эдмундовна, сказала, что мы ничего не смыслим в кошках и перед нами никакой не Чуча и уж тем более не Базилио, а самая настоящая Розибад. Сокращённо – Рози! Ну мы тогда ещё не знали, что Розибад в конечном счёте станет Фиделем. Гериной маме спасибо! || ▶ А бабушка у них такая смешная… Правда, немного странная. Такая, слегка сумасшедшая, но в хорошем плане. Милая даже. И одевается, как будто ей сорок. Юбки там, серёжки, шаль. Как будто она из какого-то романа. Типа Джейн Эйр[40] или ещё кто. || ▶ Забавно так… Она меня, как увидела, сразу расцеловала. Как будто я тоже её внук. Но, думаю, дело было даже не в этом. А в том, что я Рози, то есть Фиделя, спас. Она так и сказала: – Спаситель ты наш! Я испугался, что она ещё и кланяться начнёт. Слава богу, что не стала. Да и за что там кланяться? Да, я его спас. Но это скорее случайно получилось. У меня же голова в тот момент вообще не работала! Щёлк – и отключилась. Может, потому, что он мне в глаза смотрел? И мяукал – спасите, спасите! Вот я и полез за ним.