— Известно ли вам, где Теддингтон сейчас? — В настоящее время он в Лондоне. Если не считать одной или двух поездок в провинцию прошлым летом, похоже, что Лондон — его основное место жительства. — Чизлетт позволил себе улыбнуться. — Я со своей стороны тоже навел справки. Подумал, что вы об этом спросите, милорд. — И навели? — Да. — Мрачное выражение лица Рэна не смутило адвоката. — Я узнал, что указанный джентльмен проживает в скромных меблированных комнатах в приличном квартале и часто посещает несколько клубов. Если бы мне позволили заняться домыслами. — Хотя вы ими не занимаетесь! — Хотя я ими не занимаюсь… я бы сказал, что он как-то изворачивается. Рэн покосился на адвоката: — Он представляет угрозу для женщин? Старик задумался. — Едва ли он представляет угрозу для почтенных дам, которые могут рассчитывать на защиту мужа или родственников. Однако, учитывая его прошлое, думаю, что он вполне может оказаться бессовестным охотником за приданым. — Чизлетт осушил бокал. — Впрочем, возможно, я к нему несправедлив. Полагаю, он не слишком отличается от других красавцев, которых можно найти в Лондоне; они живут не по средствам и подыскивают себе богатую жену. Что ж, нам всем следует проявлять осторожность. А теперь… — он встал, — если вы не против, сэр, я пойду спать. Адвокату пришлось повторить последние слова, прежде чем Рэн поднял голову и посмотрел на него. — Что? Ах да. Конечно, старина. Спокойной ночи! Мистер Чизлетт давно ушел, а Рэн все сидел на месте и смотрел на огонь, погруженный в глубокие раздумья. Теддингтон вполне может подыскивать себе очередную богатую жену, но Арабелла вряд ли подпадет под его чары. Ей никакая опасность не грозит… если только она не пригрозит разоблачить его. Он поерзал в кресле. Проклятие, а ведь она именно так и может поступить, если решит, что он виновен в смерти ее мужа! А самое плохое, что Теддингтон действительно может быть причастен… — Ба! — Он вскочил и направился к двери. — Арабелла Роффи — богатая вдова. Она сама сказала, что способна нанять сопровождающего и защитника, если они ей понадобятся. Скорее всего, она сейчас вернулась в Линкольншир. В коридоре он зажег свечу и немного постоял, глядя на желтый язычок пламени, который плясал и дрожал, напомнив ему о золотистых кудрях Арабеллы. Тихо выругавшись, он стал подниматься наверх. — Теперь она тебя совершенно не касается. Оставь ее! Но еще до того, как его постель согрелась, он понял, что не может не думать о ней. Глава 7 Рэндольф приехал в Лондон в конце промозглого февральского дня. Земля замерзла, а на крышах поблескивала снежная корка. Городской особняк Уэстреев давно продали, поэтому Рэндольф остановился в «Мивартс-отеле» на Брук-стрит. Там было тихо, удобно и уютно, а больше он ни о чем не просил. Перед тем как покинуть Прайорс, Рэн послал Джозефа в Линкольншир, но камердинер почти ничего там не выяснил. Он лишь узнал, что овдовевшая миссис Роффи в Лондоне. Рэну оставалось одно: найти ее. Однако поиски необходимо было вести осмотрительно. Если решат, что опозоренного графа и скромную вдову что-то объединяет, неизбежно поползут слухи. Шесть лет назад, будучи молодым лордом Киркстером, Рэн проводил в столице очень мало времени и совсем не вращался в высшем обществе. Знакомых в Лондоне у него не было. Он задавался вопросом, как он справится. Гилмортоны всегда проводили зиму на севере, и хотя вначале Рэн подумывал попросить зятя дать ему несколько рекомендательных писем, в конце концов он решил обойтись без них. Пока же Рэн испытывал циничное удовольствие, выяснив, что для богатого графа Уэстрея открыты все двери. Конечно, на него косились и перешептывались у него за спиной, однако он напускал на себя столь уверенный вид, что никто не смел усомниться в нем вслух. Одним надменным взглядом ему удавалось погасить все сомнения. К концу второй недели в столице его приняли в несколько клубов для джентльменов. Хотя, как говорили, в эту пору в Лондоне почти никого не осталось, он получил больше приглашений на балы, званые вечера и ужины, чем мог посетить физически. При помощи тактичных расспросов ему удалось выследить Чарльза Теддингтона; он получил возможность познакомиться с ним в каком-то клубе и даже поиграл с ним в карты. Однако не было ни следа миссис Арабеллы Роффи. Посмотрев на многочисленные пригласительные карточки, завалившие его каминную полку, Рэн наугад вытащил одну. Зимний бал у леди Олденхэм. Он познакомился с ней на карточном вечере и вспомнил, что ему говорили: ее приемы славятся во всем Лондоне. — У нее бывают все, — сообщил ему сэр Арран Эверсли, светский человек и щеголь высшего порядка, благоволивший к новому графу. — Нет такого человека, кого бы она не знала. Я всего лишь намекаю, мой мальчик, если вы хотите расширить круг знакомств в столице. Рэн не сомневался, что Арабелла, будучи вдовой, не пойдет на бал. Но, возможно, там он что-то о ней услышит. Во всяком случае, попытаться стоило. Облаченный в новый черный фрак, белый шелковый жилет и бриджи из черного флорентийского шелка, Рэндольф вошел в переполненный салон леди Олденхэм вскоре после того, как начались танцы. Сэр Арран стоял у дверей; он тут же подошел к графу и пожал ему руку. — Значит, пришли, мой мальчик? Превосходно, превосходно. Ужасная давка, верно? Наша хозяйка уже танцует, но позвольте мне представить вас нескольким людям, знакомство с которыми, возможно, окажется вам полезным! Следующий час Рэна водили по изящно обставленным комнатам. Он возобновил несколько старых знакомств и завел новые. Он понимал, что ему придется танцевать. Несколько матрон уже рассматривали его как потенциальную партию для своих дочек. Он всем благосклонно улыбался, хотя в глубине души презирал их подобострастие. Все они знали о том, что он преступник… все газеты напомнили о его прошлом после того, как он унаследовал титул. Тем не менее все стремились подружиться с ним. И его характер, и нравственность были всем безразличны. Титул и состояние — вот и все, что имело для них значение. Впрочем, ему не пристало быть разборчивым. Он улыбался, говорил все, что положено, и послушно пригласил одну юную дебютантку на танец. Когда позволяли условия, он занимал свою партнершу разговором, был воплощением вежливого внимания. Однако он все время прислушивался — не упомянет ли кто-то из гостей Арабеллу Роффи. К концу танца он так ничего и не узнал и, скрывая раздражение, повел свою партнершу назад, к ее друзьям. Он уже собирался уходить, когда гости расступились и он увидел в противоположном конце зала Арабеллу. Рэн застыл, точно прикованный к месту. Она была в черном бархатном платье, ее наряд оживляла лишь едва заметная серебряная вышивка. Ее единственным украшением была черная лента на нежной шее, но благодаря изумрудным глазам и золотистым локонам, мерцающим в пламени свечей, ей не нужны были украшения. Прежде Рэну казалось, что она обворожительна в красном. В черном она была величественной. Он был настолько поглощен созерцанием Арабеллы, что не заметил, как к нему подошла хозяйка бала, леди Олденхэм. — Дорогой лорд Уэстрей, добро пожаловать! Сэр Арран любезно заменил меня, и я благодарна ему за то, что он заботился о вас. Очень надеюсь, вы простите, что я лично не приветствовала вас, когда вы вошли. Видите ли, на таких приемах всегда столько народу. Он переключил внимание на хозяйку и выдавил улыбку. — Мадам, здесь нечего прощать. Меня хорошо занимали, уверяю вас! — Он снова покосился на ту сторону зала. Проследив за его взглядом, хозяйка рассмеялась. — Хотите познакомиться с золотой вдовушкой? Мне следовало догадаться. Она настоящий бриллиант, верно? И, насколько я понимаю, обладательница крупного состояния. — Она рассмеялась. — Ничего удивительного, что родственники покойного мужа хотят держать ее под своим крылом. — В самом деле? — Зачем же еще они открыли для нее свой лондонский особняк, если не для того, чтобы по-прежнему присматривать за ней? С ней приехала компаньонка, обедневшая кузина, робкое создание, похожее на мышь. Ничего удивительного, что вдова предпочитает повсюду появляться без нее. — Хозяйка тронула его за плечо. — Пойдемте, я вас представлю. — Нет! — Арабелла еще не видела его. Рэн слишком живо помнил, как огорошил ее своим появлением в первый раз. — Нет, — повторил он, смягчая отказ улыбкой. — Благодарю вас. Недавно я уже познакомился с этой дамой. Побеседую с ней позже. Сейчас она занята. — Что ж, милорд, если вы уверены… — Совершенно уверен. Здесь есть и другие дамы, с которыми мне только предстоит познакомиться. Арабелла уже пожалела о том, что пришла. Она не собиралась появляться на балу, хотя леди Олденхэм очень настаивала. — Дорогая, вы вдовеете более полугода. Никто не сочтет странным, если вы понемногу начнете появляться в обществе. — Но не на балах, — возразила Арабелла. — Даже на балах, если они не публичные, а вы не танцуете. Проходя по переполненным комнатам, Арабелла думала: на балу у леди Олденхэм очень мало непубличного. Ничто не заставило бы ее прийти, если бы она не надеялась что-то узнать о смерти Джорджа. Такую возможность упускать нельзя. Она неторопливо перешла из бальной залы в элегантный позолоченный салон, где расставили кресла и столы, чтобы гости могли побеседовать на досуге. В салоне было тише и прохладнее. Она решила какое-то время отдохнуть здесь. Заметив в углу небольшую группу знакомых, она направилась к ним. Она невольно улыбнулась, когда лорд Хейверфорд, едва заметив ее, вскочил с места. — Моя дорогая миссис Роффи, прошу вас, посидите с нами. Вы, наверное, хотите отдохнуть от музыки? — Он подвел Арабеллу к пустому креслу. — Моя жена только что сказала, что музыка и танцы хороши для молодых людей, но, дожив до нашего возраста, мы предпочитаем слушать свои мысли, верно? — Дорогой сэр, миссис Роффи гораздо моложе нас. Не сомневаюсь, она не против музыки и танцев. — Его жена похлопала Арабеллу по руке. — Не обращайте на него внимания, дорогая. Прошу вас, посидите с нами. Вы знакомы с сэром Кенелмом Присом и его супругой, а также миссис Дарби? — Дождавшись, пока Арабелла кивнет, она продолжала: — Мы будем рады вашему обществу. Хейверфорд, милый, принесите миссис Роффи бокал вина. Моя дорогая, сэр Кенелм как раз рассказывал нам о вчерашней пьесе, «Судьба Франкенштейна». Вы ее видели? — Нет. — Арабелла покачала головой. — Но прошу вас, продолжайте, сэр Кенелм… Она слушала разговор, который тек вокруг нее, и пила вино, старательно скрывая досаду. Все шло совсем не так, как она хотела, как надеялась. Джентльмен, который обещал встретиться с ней здесь, еще не появился. Может быть, он и вовсе не придет… Покосившись на часы, Арабелла поняла, что еще рано. Что ж, она подождет еще час. Если он не объявится, она уйдет. Краем глаза она заметила какое-то движение у двери. Кто-то вошел в салон. И хотя появился не тот человек, которого она ожидала, сердце у нее екнуло, когда она увидела лорда Уэстрея. Ее накрыло желание, настолько сильное, что она испытала боль, как от удара. Она не могла отвести глаза от его высокой фигуры. Он двигался плавно и гибко, излучая власть и уверенность. Пламя свечей высвечивало его гриву светлых волос, а его кожа мерцала золотистым загаром человека, который долго жил под жарким солнцем. Ей вдруг подумалось: он не простой человек, а бог. Бог солнца… Неправильно испытывать столь сильные чувства к мужчине так скоро после смерти Джорджа. Ведь они знакомы всего неделю! И хотя она почувствовала себя виноватой, ее отношение к нему не изменилось ни на йоту. После отъезда из Девоншира она очень старалась убедить себя, что Рэндольф ей безразличен, но сейчас, едва увидев его, она поняла, что желание вернулось. Ах, как же она по нему скучала! Арабелла сжала бокал обеими руками, чтобы не выронить. Она почти не слышала разговоров и смеха вокруг. — …Боже, сэр Кенелм, как они отважились поставить такую пьесу? — Миссис Дарби энергично обмахивалась веером. — По-моему, это просто ужасно! — Чудовище казалось скорее нелепым, чем страшным, мадам, уверяю вас. — Одно упоминание о нем заставило нашу юную приятельницу побелеть, как мой платок! — воскликнула леди Хейверфорд. — Миссис Роффи… — Она дотронулась до плеча Арабеллы. — Боже правый, дорогая, у вас в самом деле расстроенный вид. В конце концов, речь идет всего лишь о пьесе!