– Пора идти. – Она снова сделала Агни невидимой и спрятала матрешек в карман. – И, надеюсь, ты нам кое-что объяснишь. Та не ответила, но лампа с блуждающим огоньком задрожала. Бетти забрала лампу у Агни, вздрогнув, когда их руки соприкоснулись. Пальцы девочки были ледяными. Снаружи до сих пор стоял густой туман. Они молча вышли из «Потайного кармана» и крадучись поспешили прочь. Влажный воздух холодил нос. Бетти прислушивалась и приглядывалась, готовая заметить стражников или самозванцев, но улицы были пустыми, а окна – темными. Люди всегда плотно закрывали шторы, когда звонил тюремный колокол. Бетти угрюмо подумала: если кто-то за ними и наблюдает, им невдомек, что побег совершила эта хрупкая девчушка и что мерцание лампы, которой они освещают себе путь, совсем не то, чем кажется. До рассвета оставалось несколько часов, и Бетти поняла, что ждет его с нетерпением. Ночью все кажется хуже – бабушка часто это повторяла. Страхи и тревоги набирают силу, когда свободно рыщут в темноте. – Бетти! – прошептала Флисс. – Куда мы идем? Какой у нас план? У нас вообще есть план? – Я над ним работаю, – пробормотала Бетти и натянула на закурчавившиеся от влажности волосы шарф. – Знаю только, что надо идти в гавань. Настоящие стражники собирались искать именно там, значит, и нам стоит туда отправиться. На Вороньем Камне больше неоткуда безопасно уплыть. – Зато полно мест, откуда уплыть небезопасно, но можно, – с тревогой заметила Флисс. – Например, пещеры на мысе Контрабандистов… – Слишком рискованно, – сказала Бетти. – Они же притворяются стражниками. Если отплывут не из гавани, могут вызвать подозрения. А если вдруг Чарли проявила смекалку и потянула время, как она это умеет, у нас получится их перехватить. Она ускорила шаг, ругая себя, что так увлеклась загадочной картой. Это стоило им драгоценных минут, и Бетти казалось, что они уже опоздали. В гавани, как она и боялась, было пусто. Ни движения, ни звука – только лодки слегка поскрипывали, качаясь на серой воде. Девочки пробирались в тумане от одного края гавани до другого, стараясь ступать потише. Их собственная лодка, недавно выкрашенная в жизнерадостный зеленый цвет, покачивалась на воде в такт с остальными и слегка подергивала причальный канат, как будто ей не терпелось отправиться в плавание. Флисс показала куда-то за нее: – Смотрите. Лодка стражников. Бетти едва разглядела ее в клубящемся тумане – маленькую лодку на самом краю гавани, черную, с железным орнаментом на носу, изображавшим ворон. Три ряда сидений: два для стражников, а третий, посередине, с кандалами, – для заключенных. – Но где же вторая лодка? – удивилась Бетти. – Пайк говорил, что еще двое стражников обыскивают другую часть острова. Под ногой что-то хрустнуло. Бетти наклонилась и нащупала на земле крошки. – Крошки от печенья! Их наверняка бросила Чарли – значит, она тут была! – Была, да сплыла, – мрачно сказала Флисс. Бетти посмотрела туда же, куда и она, и увидела канат, свисающий с железного кольца рядом с лодкой стражников. Он был завязан хитрым узлом – Бетти смутно припомнила, что видела такой в одной из папиных книг по мореходству. Внутри у нее все сжалось от страха. – По крайней мере, теперь мы точно знаем, что Чарли больше не на Вороньем Камне. – Она указала на перерезанный канат. – Ее увезли на второй тюремной лодке. – Да что ж такое! – воскликнула Флисс, и на ее темно-карих глазах выступили слезы. – За что это нам? – Она сердитым взглядом окинула гавань. – Даже прилив этот дурацкий, и тот против нас! И этот мерзкий туман! Почему нам никогда, никогда не везет? Бетти тронула ее за руку: – Не падай духом. И везение тут ни при чем. Дело не в нем. Дело в поступках. «В моих поступках», – добавила она про себя. – А бабушка? – Флисс продолжала сквозь слезы всматриваться в даль, хотя это было невозможно из-за густой мглы. – Думаешь, ее тоже увезли? – Нет, – ответила Бетти, ощущая полную беспомощность. Груз случившегося тяжело давил на плечи. Обычно Флисс всех успокаивала и приободряла, но сегодня все было иначе. Бетти обернулась туда, откуда они пришли, – неподалеку от их лодки поднималась вверх каменистая тропа. Минуя паромную переправу, она вела на крутой мыс. Если эти охотники хоть в чем-то не соврали, бабушка может быть в одном-единственном месте. – На Пьяном Носу, – раздался рядом голос Агни, и Бетти подпрыгнула. – Да, – буркнула она, стараясь не обращать внимания на пробежавшие по спине мурашки. Невидимая девочка, курящийся туман – неудивительно, что чудятся всякие странности. Секунду назад Бетти готова была поспорить, что, несмотря на холод, изо рта у Агни не вырывалось облачко пара. – Надо проверить, – сказала Флисс. – Хочу убедиться, что с бабушкой все хорошо. Если она там, значит, ее засунули в эту вонючую крысиную дыру… – А как же Чарли? – запротестовала Бетти. – У нас нет времени! – Бетти, пожалуйста! Мы все равно не узнаем, куда они поплыли, а наобум отправляться в туман – это безумие! Может быть, мы даже что-то увидим со скалы: огонек или лодку. Или… или, может, охотники обсуждали при бабушке свои планы, и она что-то слышала. Попытка не пытка. – Ну ладно, – уступила Бетти. – Надеюсь, мы не делаем ошибку. Девочки пустились вверх по тропинке, хотя туман продолжал мешать. Чем выше они поднимались по склону, тем становилось холоднее. Блуждающий огонек, мерцая в лампе, освещал дорогу. Бетти пыталась радоваться его присутствию, в конце концов, другого света не было, а в темноте легко споткнуться о корень или о камень. Но огонек все равно внушал суеверный страх. В нем было что-то неземное, нездешнее, тревожное. Они молча шли вперед, приберегая силы для крутого подъема. Радовало то, что движение согревало, все мышцы горели – Бетти только сейчас поняла, как долго дрожала от холода. Тропа закончилась. Вглядываясь в туман, они пытались понять, куда теперь идти. Пьяным Носом назывался широкий голый мыс: здесь почти ничего не было, кроме низкорослой травы да вороньих и чаячьих гнезд. Годы назад со скал вела другая тропинка, в пещеры, где скрывались контрабандисты и бутлегеры, торговцы нелегальным спиртным, но пещеры давно засыпали, и тропа заглохла. Всего одна вещь на Пьяном Носу напоминала о его сомнительном прошлом – темница. Впрочем, только она тут и оставалась – тесный каменный мешок с единственной деревянной дверью, в которой было проделано крохотное зарешеченное окошко. – У меня от этого места мороз по коже, – тихо сказала Флисс. Бетти кивнула, глядя на замшелые стены. Когда-то, когда они с Флисс были маленькими, они и другие ребята с Вороньего Камня играли здесь в придуманную ими игру: мерились, кто из них самый смелый – или самый безрассудный – и ближе всех подберется к темнице. Правила были просты: каждый что-то ставил на кон (или, как они это называли, клал в казну контрабандистов). Ставкой могла быть монетка, конфета, еще какая-нибудь мелочь вроде необычного камешка или ракушки. Потом каждый по очереди подкрадывался к темнице, пока остальные стояли и смотрели. Конечной целью было дотронуться до решетки на двери и крикнуть: «Казна контрабандистов!» – но обычно победителем становился тот, кто осмеливался подойти ближе всех, поскольку мало у кого хватало духу протянуть руку и коснуться железных прутьев. Особенно после того, что случилось с Бетти… Она сглотнула, вспоминая, как с широкой улыбкой потянулась к решетке и уже набрала в грудь воздуха, чтобы прокричать победные слова, – но вместо заслуженного триумфа ее ждало кое-что другое: из-за прутьев высунулись грязные пальцы и сжались вокруг ее запястья. Послышался сухой хриплый смех – хохотал узник, чьего лица не было видно. И это было еще ужаснее. Бетти изворачивалась, визжала, вопила… но хватка не ослабевала. И тогда Флисс, мгновенно сообразив и подобрав казну с земли, швырнула сквозь решетку пригоршню конфет и монет с криком: «Отпусти мою сестру!» Помогло. Грязные пальцы разжались, и узник принялся шарить по полу в поисках добра, залетевшего к нему в темницу. Бетти мельком взглянула на свою руку, вспоминая прикосновение тех жутких пальцев. – Я тогда впервые увидела тебя напуганной, – вполголоса призналась Флисс. – А я впервые увидела тебя храброй, – улыбнулась в ответ Бетти. Сестры обменялись взглядами, которые говорили сами за себя. С тех пор обе не раз видели друг друга напуганными. И храбрыми. Они осторожно приблизились к темнице сзади. В мокрой разросшейся траве их шаги были почти не слышны, а Агни вообще ступала без единого звука. Подойдя к двери, они увидели, что на ней висит тяжелый замок. Не могла же темница в таком случае быть пустой? Забранное решеткой окошко располагалось слишком высоко, чтобы в него незаметно заглянуть. Бетти прижала палец к губам и попыталась уловить хоть какой-нибудь звук кроме шума ветра. Сначала стояла тишина. Потом изнутри раздалось шевеление. Бетти показалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. В темнице кто-то был! Она трижды стукнула кулаком по двери: – Эй! Кто здесь? Внутри кто-то тяжело встал с пола. Руки ухватились за прутья – сильные морщинистые руки, которые Бетти узнала еще до того, как их обладательница подала голос. – Бетти, это ты? – Бабушка! – воскликнула Флисс и с облегчением обняла Бетти. – Да, это мы! У Бетти вдруг подкосились ноги, и она прислонилась к холодной каменной стене. – Как хорошо, что ты здесь! – радовалась Флисс. Из-за плотного тумана нельзя было разглядеть ничего дальше собственного носа. Где кончается земля, где начинается вода? Увидеть со скалы огни не стоило и пытаться. Пока не рассеется туман, вся надежда хоть что-то прояснить, куда могли увезти Чарли, только на бабушку. – Ничего хорошего, – огрызнулась бабушка. – Меня арестовали – в мои-то годы! Весь Вороний Камень будет судачить. – Не будет, – вмешалась Бетти. – Это не настоящий арест. Бабушка, тебя обманули – нас всех обманули! – Обманули? – Бабушка не верила своим ушам. – Они просто притворились стражниками, чтобы забрать Чарли, – сказала Флисс. – Что? – взревела бабушка. – Куда забрать? Кто эти люди? Вытащите меня! Уж я им задам! – Мы пока не знаем, – сказала Бетти, жестом призывая Агни молчать. – Знаем только, что надо отправиться за ними: они увезли Чарли на лодке. Может быть, в тумане они не успели далеко уплыть. – Она огляделась и внезапно кое-что осознала. – Может, в кои-то веки туман нам друг, а не враг. – Бетти Уиддершинс, – произнесла бабушка ледяным голосом, – ты не будешь гоняться за преступниками, ясно тебе? Ты сходишь за настоящими стражниками, и они меня освободят, а потом мы вместе со всем разберемся. – Настоящие стражники уже ее ищут, – сказала Флисс. – Они принесут запасной ключ и выпустят тебя. Но слушай… – Она нервно сглотнула. – Мы не можем просто сидеть сложа руки и ждать, пока кто-то спасет Чарли. У нас… у нас есть кое-что, чего нет у стражников. Мы отправимся за ней. – Да неважно, что у вас есть, – не сдавалась бабушка. – Как вы, по-вашему, их догоните? Сами только что сказали, что у них есть лодка! – Есть, – согласилась Бетти. – Но и у нас тоже. – Что? – захлебнулась бабушка. – Тебе тринадцать! Ты не можешь управлять лодкой! – Могу, – возразила Бетти. – Я каждую свободную минуту провожу с папой на борту. Смотрю и учусь. Я могу ею управлять, и мне придется, если мы хотим вернуть Чарли. Бабушкины руки, сжимающие прутья, ослабли: – Это я виновата. Плохо боролась. Будь ваш папа дома, ничего бы не случилось. А глупую старуху никто никогда не послушает.