– Ну, я не знаю… – Чего тут знать? Или жить красиво, или корячиться на огороде, как наши предки, да постный борщ три раза в день хавать! Решай, и я тебя отведу… Рита сходила к дяде Боре, получила первые, честно заработанные пятьдесят тысяч, накупила целый пакет духов, дезодорантов и прочей косметики, избегая расспросов, спрятала все под ванну, но мать нашла и родители учинили ей допрос. Она сказала, что все это богатство одолжила у Таньки, как ни странно, но ей поверили. Или сделали вид, что поверили. Скорей всего, предки не хотели заморачиваться с выяснением правды. Только отец напоследок буркнул: – Эта твоя Танька далеко пойдет… Если милиция не остановит… И добавил: – Держись от нее подальше! Но они наоборот – сдружились еще больше. У Таньки везде были знакомые, именно она устроила Риту в «Цепи» на эротические танцы, а когда ее чуть не подставили в истории со сбытом наркотиков, отвела в «Красный Занавес». Там она проработала почти год. Ей нравилось быть в центре внимания, танцевать в ослепительных лучах прожекторов под восхищенными взглядами посетителей, как в театре, менять яркие наряды и медленно сбрасывать их с себя, обнажая гибкое тело, на котором не было ни одной жиринки… Нравились аплодисменты, крики восторга, нравились деньги, которые засовывали ей в узенькие стринги… – Будь аккуратной, помни: если каждому давать, поломается кровать! – напутствовал ее при первой встрече старший менеджер Толик Режиссёр. Отчисленный со второго курса «Щуки», Толик очень гордился своей работой, считая, что только на нём здесь всё и держится. Отчасти гордость была заслуженной. Благодаря неуёмной фантазии Режиссёра в «Красном Занавесе» проводились почти театральные представления различной тематической направленности. Точнее, направленность была одна, но сопутствующий антураж менялся через день, чередуясь. О нюансах можно было судить из названий программ: «Пенная вечеринка», «Южная ночь», «Приём у врача», «Медовые пасечницы», «Задорные пионерки»… Такое разнообразие и хороший подбор девушек привлекали посетителей, и зал был всегда заполнен. И со всеми девушками Режиссер проводил разъяснительные беседы. – Здесь вообще шуры-муры не крути… То, что тебе в трусы засунули – это чаевые за танец, не больше! Попадется солидный чел, пригласит куда-нибудь в свободное время – тогда смотри сама… У нас девочки и за границу ездили, и на содержание устраивались, и даже замуж выходили… Только для этого надо быть недотрогой. Или хотя бы казаться такой. Вон Надька всем дает, так ее никуда дальше базы отдыха не приглашают… Рита слушала его внимательно и кивала, соглашаясь. В тот вечер, судя по афише у входа, гостей ждала программа «Неробкие монашки». На большом цветном плакате анонсировалось предстоящее представление, и в центре в полный рост красовалась Рита – короткий топик, сетчатые чулки, высоченные каблуки, – выглядела она очень эффектно. Сценическое имя «Марго», словно венец, полукругом красовалось над головой. Она изображала не соответствующую наряду скромность и испуг от того, что ее плотоядно обнимал рогатый бес с ослиными ушами. На заднем плане вскидывали ноги в канкане остальные девчонки. – Сегодня мы с тобой вроде солистов! – сказал ей Режиссер, который самолично изображал церковного беса Абару, установившего безграничную власть над орденом симпатичных монахинь. На нём была чёрная ряса, на груди болтался большой перевернутый крест на цепочке, а из-под колпака на голове торчали козлиные рога. Вместо обычных светильников на стенах горели свечи в подсвечниках, а кадило в руках у Абары распространяло пьянящий запах ладана. – Привет, Толик! – подошел к нему завсегдатай клуба – грузный Алик Кочерянов, Ему было за сорок, большой живот нависал над джинсами и портил впечатление от молодежного прикида: незастегнутая синяя шведка поверх белой майки и кроссовки смотрелись на нем нелепо и смешно. Трехдневная щетина с заметной сединой серьезности и моложавости не прибавляли. Но сам Алик так не думал и явно гордился тем, что на короткой ноге общается с артистами. – Это Вартан, мой друг и земляк! Он недавно приехал, вот, показываю ему лучшие клубы… – Всегда рады уважаемым гостям! – слащаво улыбнулся бес Толик, окинув взглядом невысокого парня лет двадцати пяти, с блестящей от геля причёской и наглыми глазами. Он был одет торжественно, как на свадьбу – кремовый льняной костюм, белая сорочка и красные узконосые туфли. – Занимайте места, мы уже начинаем… Красный бархатный занавес, дающий название заведению, закрывал небольшую возвышенность подиума с пилоном посередине. Вокруг, полукругом, были расставлены ряды обтянутых чёрной кожей пуфов, кресел и диванов. Алик сел, как всегда, на диван прямо напротив пилона, польщенный вниманием главного менеджера Вартан уселся рядом. Вскоре все места были заняты и представление началось. Красный занавес разошелся, открывая подиум с пятью высокими стройными девушками, изображающими монахинь. Правда, у монахинь не бывает так густо накрашенных глаз и губ, таких вольных манер и таких откровенных нарядов. На них были вольно стилизованные под подрясники чёрные короткие одежды, которые просвечивали насквозь, чёрные чулки в крупную сетку и белые головные уборы, похожие на треуголку Наполеона с завёрнутыми вверх полями. Треуголки были самой непрозрачной частью одежды, но скрывали они только прически, оставляя все остальное на всеобщее обозрение. Конечно, никакой логики в этом не было. Но те, кто под завязку набились в зал, пришли сюда отнюдь не за логикой. Девушки под негромкую музыку разнесли ВИП-гостям из первого ряда фирменный коктейль в больших бокалах, затем вроде бы попытались заняться своими благочинными занятиями вроде хорового пения, но коварный Абара сбивал их с праведного пути: подкрадывался сзади, обнимал и беззастенчиво ощупывал, кружил в эротическом танце, внушал порочные мысли, в результате чего девушки по очереди крутились на шесте, постепенно разбрасывая одежду, либо устраивали предельно откровенные танцы среди публики. В конце концов, окончательно распоясавшись, Абара сбросил рясу и, оставшись в тонком, облегающем трико, принялся довольно натуралистично имитировать совокупления с жертвами своих дьявольских страстей. Настолько натуралистично, что можно было засомневаться: имитация ли это? Рита работала в зале и делала всё, как требовал Режиссёр: извивалась между зрителями, терлась о них, принимала самые нескромные позы, присаживалась к некоторым на колени, манила взглядом, облизывалась острым язычком… Со всех сторон к ней тянулись жадные мужские руки, которые засовывали купюры под резинки чулок и трусиков, попутно, пользуясь случаем, ощупывая тело – все, до чего удавалось дотянуться. Она в ответ щедро посылала воздушные поцелуи. – Ца, ца, ца, – вожделенно цокал языком Алик. – Какая девушка, а! Какие длинные ноги, какая грудь… А рот какой, а! У меня все внутри горит! – Так трахни её, в чём проблема! – сказал разгоряченный коктейлем, танцами и запахом ладана Вартан. – Что ты, мы же не в публичном доме! – покосился на него старший товарищ. – Тут с этим строго – охрана сразу выведет, да еще внесут в черный список… – Да ладно! Спорим, я её сегодня оформлю? – повернулся к нему Вартан. Глаза у него горячечно блестели. – На что спорить хочешь? – Пусть будет место на рынке до конца сезона. Кто проиграет, тот и платит за аренду! – Идёт! – они звучно ударили по рукам. Вартан поманил Риту. Та подошла, танцуя, сняла с себя имитацию подрясника, оставшись лишь в прозрачных стрингах, чулках и головном уборе. «Подрясник» она грациозным жестом набросила на Вартана и вдобавок поставила ему на колено ногу в туфле с толстой прозрачной подошвой. Это был знак особого расположения, прямое заигрывание, которое, впрочем, ничего не значило. Но молодой человек даже затрясся от возбуждения, достал пятитысячную купюру и сунул девушке за резинку трусов, попытавшись засунуть руку поглубже. Это тоже ничего не значило, но неопытный Вартан этого не знал и полагал, что напротив – это значит очень много! Еще бы – такие деньги и, похоже, телочка совсем не против! Рита грациозно уклонилась, не дав ему забраться в святая святых, но благодарственно коснулась губами уха, потёрлась голой грудью о плечо… Что это, как не согласие?! – После представления заберу тебя! – сказал он, весь дрожа и покрывшись красными пятнами. Рита насторожилась, но виду не подала. Чего только тут не болтают! Мысленно ею уже овладели почти все мужчины, сидящие в зале. «Почти» – потому что другие мысленно овладевали другими девушками. А некоторые – и Толиком Режиссером, который тоже эротично танцевал, крутя туго обтянутым задом… Пританцовывая, она постепенно отдалилась от Вартана, потом вскочила на подиум, улучив момент отвернулась и засунула полученные деньги в белый головной убор, после чего принялась работать на пилоне. Когда вечер подошёл к концу и гости потянулись к выходу, Рита подошла к Режиссёру, отдала, как и положено, половину чаевых и между делом спросила: – Толик, этот зализанный, который с Аликом, ко мне подкатывает. Кто они, что за люди? – Да никто. Понторезы. Торгуют фруктами на рынке. Никакого толку от них не будет. Посылай обоих на три веселых буквы! – Поняла! Рита приняла душ, смывая толстый макияж, пот и пыль подиума, потом не спеша переоделась, болтая с девчонками. Все устали, но были довольны – представление прошло успешно, и они испытывали удовлетворение, как хорошо выступившие актеры. К тому же сегодня все неплохо заработали! И вовсе не Режиссер, а они чувствовали себя главными ценностями «Красного Занавеса». Сейчас эти ценности вышли из круга яркого света, сняли сценические костюмы, смыли толстый подиумный макияж и превратились в обычных девушек, которые вызывали такси и разъезжались: Светка – в однушку с матерью и маленьким сыном, Ирка – в общагу медицинского колледжа, Люське ехать аж на Западный… А Надюха, скорее всего, подснялась кому-то из гостей – она делала это постоянно, наплевав на правила… Что ж, в конце концов, это ее дело! Может, когда-нибудь ее голый труп найдут в лесополосе или на мусорнике, – такие случаи бывали… Рита вызвала такси, и через несколько минут пришло сообщение, что машина ждет возле входа. Она вышла на улицу. И действительно, желтый «Рено» с гребешком уже стоял напротив двери. Но не успела девушка подойти, как из припаркованной перед такси белой «Ауди» выскочил Вартан. – Уезжай, друг, мы сами ее отвезем! – то ли попросил, то ли приказал он таксисту. – Нет, нет, я с вами поеду! – возразила Рита, берясь за ручку двери, но Вартан схватил ее за руку. – Ты что, не понял?! – повысил он голос. – Уезжай по-хорошему! – Сами разбирайтесь! – таксист пожал плечами и дал по газам. Кому, кроме киногероев, сейчас хочется встревать в чужие разборки? – Вот и молодец! Вартан победно улыбнулся и потянул Риту к своей машине. Она упиралась. – Пойдём, пойдём! Чего ты девочку корчишь? Я же заплатил! – Ты за приватный танец заплатил! А решил, что купил меня? Да у тебя денег не хватит! Из «Ауди», приоткрыв дверь, выглянул Алик. – Поедем с нами, красавица! Не обидим, все нормально будет, клянусь! – Да идите вы…! – Рита вырвалась и побежала через дорогу, но Вартан догнал и снова схватил за предплечье. – Нет, пойдешь, я сказал! – он разозлился и тянул ее назад, она сопротивлялась, понимая, что, скорей всего, избежать того, что от нее хотят, не удастся. Но вдруг послышался нарастающий гул мотора, из-за поворота вырвались яркие лучи криптоновых фар, рявкнул клаксон, противно заскрипела резина. Чёрный «БМВ», летевший на приличной скорости, резко затормозил и, стирая скаты об асфальт, пронесся юзом метров двадцать, остановившись буквально в нескольких сантиметрах от борющейся парочки. Дверь распахнулась, наружу стремительно, с опасной целеустремленностью выскочил молодой парень с монтировкой в руке. – Поезжай дальше, брат! – крикнул Вартан. – Мы тут сами разберемся… Парень взмахнул монтировкой, будто саблей рубанул. Рука Вартана повисла. Освободившаяся Рита, не мешкая, бросилась к «БМВ», заскочила в салон и заперла дверь. – Ай, вай, ты что! – жалобно закричал Вартан. – Алик, скорей, он мне кость сломал! Но друг не спешил на помощь, наблюдая за происходящим из своей «Ауди». – Пошел вон, а то голову сломаю! – рявкнул парень, прыгнул за руль и резко рванул с места, быстро набирая скорость. Все происшедшее заняло не больше двух-трех минут. Вартан проводил взглядом удаляющиеся задние фонари и, баюкая поврежденную руку, поплелся к «Ауди». – Что ты сидишь? – обиженно сказал он. – Товарищ, называется… А говорил, у тебя пистолет есть… – Слушай, Вартан, ты головой думай! Он на «бэхе», крутой, может, ты его девушку в машину тащил… Какой тут пистолет поможет? Здесь так нельзя, я тебя предупреждал! Он мог с тобой сотворить то, что ты с этой телкой хотел сделать… – Все равно товарищ помогать должен… – Помогу! Сейчас в травматологию отвезу. И денег проспоренных не возьму. А телочка та пусть идет своей дорогой, раз с ней такие сложности! Рита не шла, а неслась со скоростью сто километров в час. Незнакомец гнал, пригнувшись к рулю и не обращая на нее внимания. «Симпатичный!» – отметила она. – Спасибо, выручил! Эти козлы совсем обнаглели… А куда ты так гонишь? – Спешу, – сквозь зубы процедил спаситель. – Где тебя высадить? – Высадить?! – она осмотрелась. За окном мелькали тёмные силуэты каких-то ангаров и скелеты недостроенных зданий. – Так здесь же промзона… В центр меня отвези! – Я не такси! И не просил тебя ко мне прыгать! – водитель повернул голову, осмотрел ее и смягчился. – Ладно, проехали… Как тебя зовут? – Марго. – Королева, что ли? – Почему королева? – Книжка такая есть. – Нет, я артистка. Это сценический псевдоним. А вообще-то, Маргарита. А ты? – Валера. – Может, прокатимся? У меня прям сердце выскакивает… Хоть успокоиться немного…