И я больше никогда в жизни его не увижу. Стоит мне подключить его – и он умрет еще раз, и на этот раз – навсегда. Я обхватила себя руками, прижав пальцами то место, где был вшит медицинский чип. – Давай же, – сказала я себе одними губами. – Ты должна это сделать. Такой шанс выпадает раз в сто лет. Руки отказывались повиноваться. – Ты за этим сюда и пришла, – прошептала я зло, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. – Ты вообще все затеяла ради вот этого момента. Я села на пол, прислонившись спиной к стойке. Холод металла проник сквозь футболку, и меня начал колотить озноб. Стоит мне подключить Нико, все данные исчезнут, как и не было. В том числе и те, благодаря которым Детлеф может ходить. Для него это будет означать паралич. И Аре – я не знаю, насколько у нее все плохо. Наверное, ей выплатят какие-то компенсации, но импланты снимут, они же собственность армии. А еще есть девчонка, которая лежит в коме, но ее мозг жив и пытается связаться хоть с кем-то. Будет ли кто-нибудь поддерживать в ней жизнь, если я все здесь сломаю и проект закроют? Детлеф пострадал в аварии, Аре сама виновата в том, что с ней случилось, а что произошло с Ивой – я вообще не представлю, это, наверное, знает только Петер. Но чтобы сделать то, что я должна сделать, придется ими пожертвовать, и вот тут ответственность будет на мне. – Сейчас ты возьмешь осколок стекла и все сделаешь. Давай. Три, два, один, пошла. Я не двинулась с места. Лицо Нико стояло перед моими глазами, будто он тоже был здесь, со мной, в этой комнате. Улыбался, как обычно, поправлял очки. Сейчас скажет что-нибудь умное, что я все равно не пойму… Я не могу. Одно дело – потерять Нико, потому что он сторчался из-за своего придурочного брата. Другое – взять и сделать все самой. Ди мог сколько угодно говорить мне, что это не настоящие личности, что у них нет эмоций, что они ничего не чувствуют и вообще это не то же самое, что живой человек. Это был Нико, я знала, что он там, и что пока я не вырезала пластинку из своей руки не подключила ее здесь – у меня хотя бы есть надежда, что однажды… ну вдруг… ведь доктор Амелия Лукаш придумала какой-то способ… ведь она копировала воспоминания обратно в мозг этих своих Измененных… Треугольный осколок удобно лег в руку. Немножко потерпеть – и все. – Это ради Коди, – сказала я свое любимое заклинание. Не помогло. Размазывая слезы по лицу, я встала. Осколок звякнул, упав на пол, и я с удовольствием наступила на него. Хрустнуло стекло. Ступеньки выглядели как Эверест. Коди все равно не хочет уходить отсюда, сказала я себе, поднимаясь обратно в коридор. А если и уйдет – мы оба умрем через год. Я убью Нико и, может, спасу этим несколько человек от превращения в Измененных, но для нас это тоже станет приговором. А может быть, тут все будет еще не так плохо. Коди же нравится. И, подумала я с облегчением, никто тут не выглядит как Измененный. Ни Коди, ни Детлеф, ни даже Петер, хоть он и сорвался тогда. Ни у кого нет этих жутких искусственных глаз, напоминающих черные пузыри, и дополнительных конечностей, которыми так удобно рвать людей на части. И никто из них никого тут не съел. Они не Измененные. Просто модифицированные солдаты. У них просто чуть-чуть больше имплантов. Я сбежала вниз по ступеням, остановилась перед рядами энергоячеек. Вот такие же мы собирали на нашей свалке. От ветрогенератора к ним поступала энергия, а они ее накапливали и постепенно отдавали. Я принялась отключать их одну за другой. Откуда-то донесся радостный вопль – я готова была поспорить, что это Детлеф, радуется, что провода больше не искрят, и понятия не имеет, что я только что едва не спустила в утиль его жизнь. Я еще могу успеть. Тут полно стекла. Если что – скажу, что заблудилась в темноте. Я поднялась обратно в коридор и решительно повернула налево. – Рета? – услышала я голос Коди. Я все сделаю – потом. Просто надо сперва подготовиться, украсть формулу лекарства, продумать план побега. Узнать, что будет с Детлефом и Ивой. Вообще хорошо бы узнать побольше. Может, и не придется никуда бежать. – Я тут! – отозвалась я. – Я возвращаюсь. Свет падал сверху, и я шла на него, как на маяк. Одним движением я прицепила карабин, и кто-то легко вытянул меня наверх. – Долго ты, – сказал Коди. – Темно, – объяснила я. – Но я все обесточила, давайте за работу. – У тебя что, кровь на лице? – спросил Детлеф. – Что? – переспросила я. – Ну да, вот тут, – он показал на свою скулу. Я потерла щеку тыльной стороной ладони. Руку саднило, и я наконец заметила, что порезалась. Глава 11 Через пару часов пришел доктор Ланге и велел нам с Эрикой поменяться местами. Последствия срабатывания климатической ловушки уже исчезли сами собой, иней растаял, солнце снова пригревало по-летнему, и Эрика, скинув куртку, сидела на раскладном кресле в майке, подставив солнцу загорелые плечи. Веки ее были опущены – сейчас она смотрела на мир глазами Коди, Детлефа или Петера, а может, всех троих сразу. Я этому так и не научилась. И она, конечно, знала, что доктор Ланге уже сказал нам поменяться. – Подъем, – сказала я ей. Эрика не отреагировала, и я разозлилась. – Стой, – сказала мне Олли. – Сперва подключим тебя. Эрика, вытяни руку, если слышишь меня. Эрика сделала какое-то вялое движение правой рукой. – Хорошо. Сейчас ты должна отключиться от Коди. Вытяни руку, если поняла. Эрика повторила свой жест. Доктор Ланге стоял рядом и прямо сиял от удовольствия. – Прекрасно, – сказал он. – Значит, ты, э-э… Корто, да? Ты подключишься к Корто… Ха-ха, смешно, правда? Обхохочешься. – Потом мы выведем Северин, и ты подключишься к остальным. Доктор Эйсуле, – лицо его на миг стало менее дружелюбным, – говорила, что проведет с тобой тренировку по поликонтакту. Она ее провела? – Так точно, – ответила я. Провести-то она провела. Вот только я все провалила. Но доктору Ланге я об этом ни за что не скажу. Что он вообще тут делает? Почему сама доктор Эйсуле не пришла? Может, ее ранило ночью? Или, наоборот, она помогает раненым? Я же не знаю, какой она доктор – может, и такой тоже. – Хорошо, хорошо… У нас теперь будет новый план тренировок, скоро я вас с ним познакомлю. Ольга, загружайте ее. Я села в соседнее кресло и протянула Олли правую руку. – Где Сагитта? – спросила я ее шепотом. Она не ответила и прижала инъектор к предплечью. Сквозь зеленую воду я увидела, как Эрика зашевелилась – действие ее стимулятора заканчивалось. Надо побыстрее как-то освоить этот поликонтакт. А то еще сорвет кого-нибудь. – Реталин, ты меня слышишь? – прозвучал где-то рядом голос Олли. Я ее слышала, хотя мир уже стал зыбким, я уже растекалась и готовилась волной пронестись в поисках Коди и остальных. Я чувствовала их вдалеке – как будто три светлячка в темноте. И еще один, четвертый, совсем рядом. Аре? Но ее не должно здесь быть, вряд ли она со своими травмами способна сейчас чем-то помочь. И ее разум я знала, это была не она. Это Эрика, поняла я. Ее нейроимплант активен, стимулятор еще действует, я могу сейчас подключиться к ней. Заметит ли она? Аре говорила, что подключение – как фейерверк, а Петер – что это как вата или целлофан. Если к Эрике никто никогда не подключался, она вообще сможет понять, что происходит? Искушение было так велико, что я едва удержалась. Пришлось усилием воли открыть глаза и напомнить себе, что Эрика обещала выжечь мне мозги, если я это сделаю. И я не была уверена, что она шутила. Снова закрыв глаза, я отпустила себя, и волна прокатилась вперед, до самого центра связи. Вот и Коди – я погрузилась в его разум, будто опустила ладони в нагретый солнцем песок. Мне стало хорошо и спокойно. Может быть, мое тело сейчас улыбалось. Коди поднял какую-то здоровенную балку, я почувствовала напряжение в руках, его усиленные мышцы жгло. Коди смотрел на Петера и немного ему завидовал – тому, что он такой здоровенный и может поднять балку больше. Коди чувствовал запах паленой проводки. Коди было жарко, пот стекал между лопаток, спина чесалась. Коди хотел пить. Коди знал, что я здесь, и был рад мне. Коди любил меня и любил свою работу. Коди не собирался ни на кого бросаться, поняла я с облегчением. Все-таки это не совсем обычная тренировка – у парней включены все усилители. Если кого-то понесет, то от серого до черного ситуация разгонится за секунду. Надо подключиться к Детлефу. Я хорошо его знаю, и с ним легко. Это будет проще, чем пытаться одновременно держать контакт с Коди и Петером. Я вода, сказала я себе. Однажды я была подземной рекой, водопадом и озером, и все это одновременно. У воды нет формы, и могу разделиться на столько частей, сколько захочу. Вот сейчас я хочу на две. Пусть немножко меня перетечет в другое место. В другую голову. Я могу быть и там, и здесь. Эрика может, а я не хуже. Я почувствовала, как часть меня закручивается в маленькую воронку. Нитка, сплетенная из воды. Маленький водяной вихрь. Детлеф, как обычно, состоял из блесток и света. Меня едва не затянуло в его голову полностью, и лишь в последнюю секунду я удержалась. Мне казалось, что я – вода, в которую сунули миксер. Мне даже дышать было страшно, чтобы не потерять связь с сознанием одного из парней. Детлеф пытался повалить лопасть ветрогенератора, перегородившую вход. Детлеф чувствовал, что его лоб уже обгорел на солнце, и пот заливал ему глаза. Детлеф подставил лицо под порыв ветра. Детлеф скучал по Эрике. Детлеф знал, что я здесь. – Есть контакт, – пробормотал он. Его губы, которые я чувствовала своими, растянулись в улыбке. – Привет, Рета.