— Итак, Род Гловер вернулся в Чикаго из Дейла несколько недель назад. Насколько я поняла, он был ранен и к тому же смертельно болен — значит, нуждался в убежище. — И нашел друга, который поспешил помочь, — добавил Тейтум. — Гловер вполне мог у него поселиться. — Зои выловила ложкой взбитые сливки, оставшиеся на горячем шоколаде. — Совершенно очевидно, зачем он вернулся в Чикаго. Здесь он чувствует себя в безопасности. Последние десять лет Гловер здесь обживался. Теперь же, когда он потерял работу и оказался при смерти, приехал сюда за дружеской поддержкой. Зои лизнула ложку, но, поймав хмурый, осуждающий взгляд О’Доннелл, остановилась. — Вероятно, он проходит лечение от рака, — задумчиво проговорила Холли. — Мы можем получить ордер и сделать запросы в местные клиники, числится ли у них пациент по имени Род Гловер или Дэниел Мур. — Мы уже пробовали, — отозвался Тейтум. — Искали его в больничных записях — ничего. Еще показывали его фотографию персоналу, но в Чикаго более десяти тысяч больных раком — это все равно что искать иголку в стоге сена. Не говоря уже о том, что врачи не горят желанием разглашать сведения о пациентах. Один аналитик в Куантико все еще занят изучением больничных документов. О’Доннелл задумчиво кивнула. — Если он живет здесь уже десять лет, это может сыграть нам на руку. Мы могли бы разместить его фотографию в СМИ. Вдруг его кто-то видел. Или один из так называемых друзей объявится. — Это идея, — медленно проговорила Зои, обдумывая предложение. — Даже если его никто не выдаст, Гловер задергается и допустит ошибку. — А что, если шумиха в прессе заставит его снова пойти на убийство? — высказался Тейтум. — Маловероятно. Гловер никогда не проявлял таких наклонностей, — возразила Зои. — Славы он не ищет. — Я отправлю его фото в СМИ, — решила О’Доннелл. — Также поговорю еще раз с Патриком Карпентером и Альбертом Лэмом. Посмотрим, смогут ли они рассказать мне что-то о Дэниеле Муре или его возможных приятелях. А что со вторым сообщником? С этим бетой? — Вполне вероятно, у него есть судимость за мелкие преступления вроде кражи или домогательства, — сказала Зои. — Он мог красть странные вещи — например, женское белье, туфли или косметику… — Это называется кража фетиша, — согласился Тейтум. — Гловер никогда не свяжется с тем, кто может его выдать или навлечь подозрения. Поэтому сообщник — не сумасшедший и не наркоман. Скорее всего, у него есть какой-то источник дохода, что Гловеру тоже выгодно. — Я-то надеялась на более точную ориентировку… — О’Доннелл подняла бровь. — В объявлениях по телевизору вы обычно говорите так: «Белый мужчина около двадцати пяти, худощавый, хромает и, возможно, заикается…» — Не понимаю, почему наш преступник должен хромать и заикаться… — Зои задумалась. — Мы будем уточнять описание, — заверил Тейтум, — и как можно скорее, пока они не убили снова. — Снова? — удивилась О’Доннелл. — Думаете, они могут напасть на другую жертву? — Гловер при смерти. — Зои кивнула. — Он понимает, что его время на исходе, и меньше боится быть пойманным. Пока здоровье позволяет, он будет убивать. О его сообщнике говорить пока рано. Однако он пошел на преступление, чтобы пить кровь жертвы. Скорее всего, он одержим и захочет повторить свой опыт. — То есть ждать, пока Гловер сам помрет, не будем, да? — попыталась пошутить О’Доннелл. Зои насупилась. Неужели детектив все пропустила мимо ушей? — Ждать — непозволительная роскошь, — подчеркнула она. — Я поняла… — Холли закатила глаза. — Нужно поставить в известность Манкузо. — Зои посмотрела на Тейтума. — Мы не можем сейчас уехать. Тот мученически вздохнул. — Хорошо, я ей позвоню. — Мы проверим в базе данных ФБР, совершались ли в Чикаго преступления, где у жертвы пили кровь. — Удачи, — фыркнула О’Доннелл, вставая из-за стола. — В нашем отделе никто на эту базу давно не надеется. — Если б вы соизволили вносить в эту базу данные по своим расследованиям, раскрывать подобные дела стало бы проще, — процедила Зои. — Что ж, — возразила О’Доннелл, — я бы так и поступала, если б ваши ребята сделали систему проще, и мне не приходилось бы отвечать на сто дурацких вопросов каждый раз, когда я открываю программу. У меня, знаете ли, не так много времени на расследование. Не успеешь глазом моргнуть, как нужно приниматься за следующее. Зои наблюдала за уходящей О’Доннелл, прихлебывая шоколад. — Я ей не нравлюсь. — Она просто очень напряжена. — Тейтум улыбнулся. — Пойдем? — Я планирую взять еще один горячий шоколад с собой. — Не принимай поспешные решения, о которых потом пожалеешь. — Но он и вправду вкусный! — Не сомневаюсь. Тогда скорее бери свой шоколад. Нам пора ловить маньяков. Глава 13 В тот день Гарри Барри торжествовал. В одном из южных районов Чикаго обнаружили огромный склад с кокаином. Новость обсуждали все без исключения, и статья о ней выйдет на первой полосе. И кто же ее писал? Ник Джонсон, старший криминальный журналист в «Чикаго дейли»? А вот и нет! Вторая попытка. Статью писал Гарри Барри! Это у него был информатор среди полицейских, участвовавших в облаве. Это он раздобыл показания свидетелей. Это ему предстоит беседа с адвокатом подозреваемых. А пока Гарри греется в лучах славы, Ник Джонсон со своими посредственными мрачными статейками пусть постоит в сторонке. Мама часто говорила маленькому Гарри, что злорадство и хвастовство — удел «мелочных людей». Однако он быстро смекнул, что именно мелочным людям достается все веселье. Кроме того, мама тоже не упускала возможности похвастать столовым серебром и тем, что однажды встретила Ричарда Гира. Так Гарри еще в детстве познакомился с лицемерием. Буквально вчера Ник задирал нос, гордясь тем, что его статью о Кэтрин Лэм процитировали в онлайн-версии «Нью-Йорк пост». А сегодня убийство Кэтрин Лэм больше никому не интересно, в расследовании нет ни единой веской улики. Последний козырь Ника — интервью с отцом жертвы. И, судя по слухам, ему велели сократить текст до трехсот слов. Теперь Гарри мучился дилеммой: стоит ли подойти к столу Ника и поинтересоваться, как у того дела? Определенно, так поступил бы только мелочный человек. А кто на свете мелочнее Гарри? Его размышления прервал телефонный звонок. — Гарри слушает. — Говорит детектив О’Доннелл, Центральный округ, — послышался в трубке женский голос. — Я хочу поговорить с репортером, освещающим дело Кэтрин Лэм. — Вот как? — рассеянно пробормотал Гарри. — Вы не по адресу… — Мы разыскиваем человека, который может быть причастен к убийству. Его зовут Род Гловер, и я рассчитываю, что… — Вам нужен другой журналист, — перебил ее Гарри, — я переведу ваш звонок. Он нажал на кнопку с именем Ника и положил трубку. Хорошее настроение почему-то испарилось. Этот звонок разрушил ощущение превосходства, а вместо него появилось какое-то чувство, которое Гарри никак не мог уловить. Когда он, покачав головой, уже хотел вернуться к работе, его осенило. Род Гловер. Как он сразу не сообразил? Совсем отупел от гордости? Род Гловер — это же серийный убийца, которого уличила Зои Бентли! Гарри ведь знал это, он же пишет о том случае чертову книгу… И он просто взял и переадресовал звонок Нику Джонсону, как сопливый новичок-дилетант! Какое отношение Род Гловер имеет к делу Кэтрин Лэм? Гарри уставился на недописанную статью о кокаиновом складе. Больше она не казалась ему блестящей и новаторской. Он только что вставил в текст слова своего информатора: «Для сил правопорядка эта операция против крупного наркокартеля — очередной успешный, тщательно подготовленный успех». Очередной успешный успех. Это что, речь неандертальца? Взглянув на цитаты по-новому, Гарри понял, что большая их часть — неуклюже сформулированная чушь. Настоящей сенсацией было убийство Кэтрин Лэм. В глубине души он знал это еще до звонка детектива. И теперь Гарри не терпелось завладеть этой сенсацией! Только вот если он просто предложит обменяться материалами, Ник тут же почует подвох. Поэтому Гарри зашел в кабинет главного редактора, предусмотрительно закрыв за собой дверь. Дэниел Макграт сидел за столом и смотрел в монитор из-под нахмуренных бровей. Он мельком взглянул на вошедшего и вернулся к чтению. — Что ты хотел, Гарри? Я занят. — Я понял, что материал о наркотиках лучше готовить более опытному журналисту. Дэниел удивился настолько, что обратил все свое внимание на Гарри. — Что это значит? Час назад ты был готов убить за это задание. — Я и сейчас готов, но… — Ты же стоял прямо здесь и повторял: «Ну, и кто тут папа?» — Такого быть не могло. — Ты повторил четыре раза, я считал. — Думаю, Ник напишет статью лучше меня. — Буквально на прошлой неделе ты назвал его стиль — я постараюсь привести точную цитату — «нудным зудением учителя истории в четвертом классе».