Рядом со мной сидел Женя и держал меня за руку. – В частной клинике у моего друга. Не переживай, здесь мы с тобой в безопасности. – Как я здесь очутилась? – Я привез тебя сюда. Ты выпрыгнула из окна. – Я увидела Олега. Он ожил, я тебе клянусь. Он шел с пистолетом на меня. Ты мне не веришь? – Верю, потому что это был я. – Как? – Охранники поверили, что я Олег. Одного из них я убил в гараже, когда он собирался садиться в машину и ехать за лекарствами, а другого – прямо на месте. Я шел к тебе, чтобы сказать, что в доме, кроме нас, живых нет и что пора его поджигать. Я и подумать не мог, что ты можешь меня испугаться и выброситься из окна. Нужно было мне снять эту проклятую маску из бинтов! Что-то я об этом не подумал. Я даже не успел тебе крикнуть, чтобы остановить. Все произошло слишком внезапно: ты бросилась к окну, мгновенно разбила стекло и грохнулась вниз. – Сама не знаю, что на меня нашло. Голова улетела: столько месяцев взаперти, без свежего воздуха, в вечном состоянии стресса… – Самое главное, что ты осталась жива. – А что было дальше? – Дальше? Я положил тебя, истекающую кровью, в машину. Перетащил трупы охранников в коттедж. После этого облил дом и будку охранника керосином и поджег. Некоторое время я просидел в машине, наблюдая, как дом красиво горит, а затем уехал. – А дальше? – Я доехал до ближайшего населенного пункта, увидел пост ГИБДД, взял тебя, всю окровавленную, на руки и занес на пост. У меня не было другого выхода – ты умирала, я бы не довез тебя до Москвы. – А ведь ты мог бросить меня погибать в горящем доме, – задумалась я. – Какая разница – одним трупом больше, одним меньше? – Я не хочу слушать подобную ерунду. Пока тебе оказывали в больнице помощь, мне пришлось давать показания милиции. Я рассказал, как у меня украли ребенка и как вынудили сделать Олегу операцию. А также объяснил, что познакомился в доме с тобой, что ты была похищена, а похитители нашли тебя по Интернету. К сожалению, я не смог назвать твоих координат, ведь я ничего о тебе не знаю – ни фамилии, ни отчества, ни адреса. Знаю только, что тебя зовут Лизой, и все. – Женя выдержал паузу и добавил: – Я не говорил, что убил охранников и Олега. Сказал, что в дом приехала братва и началась перестрелка. О том, что помимо Олега и охранников в доме есть посторонние, никто не знал. Поэтому, как только началась заварушка, нам удалось бежать. Ты выпрыгнула из окна второго этажа, в тебя не успели всадить пулю. Я уже ждал тебя в машине, и мы смогли ехать. Правда, я думал, что будет погоня, но за нами никто не погнался: видимо, мы не представляли особого интереса. Их интересовал только Олег. В машине ты была без сознания, а я, обернувшись, увидел, что горит дом, и на всякий случай увеличил скорость. Лиза, ты понимаешь, о чем я говорю? – Понимаю: ты никого не убивал, в дом нагрянули бандиты. Спасибо тебе. – За что? – За то, что ты не бросил меня умирать. – Разве я мог поступить иначе? – Да, ты не из тех, кто способен на трусость. В какой я больнице? Я уже в Москве? – В Москве. Я устроил тебя в клинику к своему другу, он очень хороший специалист и должен быстро поставить тебя на ноги. – При этих словах Женя немного смутился, и мне стало ясно, что он что-то недоговаривает. – Женя, с моим здоровьем что-то не так? Скажи мне как врач. Я уже в этой жизни ко всему готова и поэтому спокойно приму все, что ты скажешь. – С тобой все будет в полном порядке. – Женя опять отвел глаза в сторону. – Мне кажется, ты о чем-то умалчиваешь… Я провела ладонью по лицу и ощутила на коже какие-то неровности, похожие на шрамы. – Что со мной? – Ты очень сильно повредила лицо, изрезала стеклами. Тебе сделали операцию, длилась она три часа, а теперь все твои раны должны зажить. – Я очень страшная? – Нет. Но проблемы есть. – Ничего себе, «проблемы»! – Показалось, что еще немного, и я закричу. Мое состояние было близко к истерике. Я посмотрела на руки и, увидев на правой ладони много маленьких шрамов, спросила: – Это тоже от битого стекла? – Конечно, – мрачно произнес Женя. – Дай мне, пожалуйста, зеркало. – Я, как врач, убежден, что тебе пока лучше в него не смотреться. Когда все заживет, тогда и посмотришь. – Дай мне зеркало! – Я, как доктор, настаиваю… – Я умоляю тебя, дай мне зеркало! Я должна знать, как выгляжу. Тут я заметила шкафчик с зеркальными дверцами, встала и, не обращая внимания на уговоры Жени, с трудом подошла к нему. Я взвыла от боли и отчаяния: – Я знала, что выгляжу ужасно, но не думала, что до такой степени! Женя положил руки мне на плечи и тоже заглянул в зеркало. Красивый мужчина и женщина с искалеченным лицом… – Моя внешность всегда было моей визитной карточкой… – Я говорила и наблюдала за тем, как по моим шрамам текут слезы. – Я сделаю тебе операцию. Хотя одной вряд ли хватит. Я сделаю тебе несколько операций и уберу все шрамы до одного. – Это правда? – В моих мокрых от слез глазах появилась надежда. – Святая правда. У тебя будет самое красивое в мире лицо. Я тебе обещаю! – Спасибо. – Подожди благодарить. Как только ты наберешься сил, приступим к операции. – Женя вновь уложил меня в постель и сказал задумчиво: – Лиза, тебе придется пообщаться с милицией. – Зачем? – Я испуганно вскинула на него глаза. – Затем, что за Олегом наши стражи порядка охотятся уже давно. Сейчас ведутся мероприятия по поиску членов банды, куда входил Олег. – А я здесь при чем? – Ты должна помочь следствию. – Извини, Женя, я к тебе очень хорошо отношусь, но ментам помогать не стану. – Почему? – Потому что не буду, и все. С какой кстати я должна помогать, если они не в состоянии обеспечить мою безопасность, если я хожу по улицам и знаю, что в любой момент меня могут ограбить, похитить или убить. – И ты считаешь, что в этом виновата наша милиция? – Ну не я же! Женя, ну ты прямо какой-то идеалист, честное слово. Вроде взрослый мужчина, а веришь в справедливость и в честных людей. – А ты не веришь? – Я уже давно ни во что не верю, потому что ни на кого в этой жизни не могу рассчитывать, кроме себя. – Но ведь они должны арестовать всех членов группировки! – Да что их арестовывать? Пусть гуляют на свободе. Возмущению Жени не было предела: – Лиза, ты умом, что ли, тронулась? Ты только подумай, что ты несешь? Если все уголовники будут гулять на свободе… – Да они и так все гуляют. Сидят только те, у кого денег нет откупиться. – Не скажи, ведь сидят и олигархи. – Конечно, хоть одного надо посадить, чтобы пыль в глаза народу пустить и показать, что не важно, сколько у тебя денег, – перед законом все равны. Нашли одного козла отпущения и отыгрались на нем. Одна показуха! Смешно, честное слово. А тех, кто действительно должен сидеть, никогда не посадят, уж слишком влиятельны они в финансовых кругах. – Откуда у тебя такой цинизм? – Это нормальный, здоровый взгляд на вещи, – резко ответила я. – А откуда у тебя куриная слепота? Женя, не смотри на жизнь через розовые очки. Надо же, борец за справедливость! Да у нас всю жизнь – кто деньги платит, тот и заказывает музыку. Ментам он собрался помогать! Да ты сейчас ментам поможешь, а они откупятся, их отпустят, они же нас с тобой первых уберут. – Я с тобой не согласен. – Конечно! Как же ты можешь согласиться, если далек от действительности и совсем не знаешь реальной жизни? Ты живешь в придуманном мире. Ежедневно оперируешь носы, животы, груди, ляжки и в силу своей постоянной занятости не всегда следишь за тем, что происходит за стенами твоей клиники. – И что там происходит такого уж интересного?