– А что тут непонятного? Меня вынудили сделать эту пластическую операцию. – Зачем ты тогда пошел на это? – Потому что эти отморозки похитили мою дочь. – Как? – От неожиданности я взялась за сердце. – Сколько твоей дочери лет? – Три года. – И где она сейчас? – У бабушки. Ее вернули сразу, как только я сделал операцию. Сейчас дочь и моя мама думают, что я уехал в командировку. Они не знают, что я пошел на подобный шаг, только чтобы спасти свою дочурку. Благо, что она еще маленькая и не понимает многих вещей. Ее похитили прямо с детской площадки, она с неделю пожила у чужой тети. Благо, что с ней хорошо обращались, и она не поняла, что произошло. – Почему ты не забил тревогу и не сообщил в милицию? – Я не мог рисковать ребенком. Я был готов на все, только бы вернуть ее обратно. Я пошел на эту операцию, потому что они настоящие отморозки и терять им нечего. Если Олег решил изменить свое лицо, то можно представить, какой за его плечами криминальный багаж. – А где твоя жена? – Она умерла при родах. – Извини, я не знала… – Ничего страшного. – Черт побери, а я и не думала, что у тебя такая опасная профессия. А к тебе раньше поступали подобные предложения? – Очень часто. – И что? – До такого не доходило. Я всегда мог извиниться и отказать. Мне репутация и моя спокойная жизнь дороже любых шальных денег. Подобные предложения поступали к многим моим коллегам, но я не думал, что дело примет такой оборот. Я не взял за эту операцию ни копейки, я просил только отпустить дочь. А еще я не думал, что мне придется сюда ехать и делать вид, что я уезжаю в командировку, но меня предупредили, что рисковать жизнью моих матери и дочери не стоит. Я прочитала на лице Жени такую боль, что невольно почувствовала, как его душевные страдания перешли ко мне. – Я знаю, что не вернусь домой, – сдержанно сказал Женя. – Меня убьют сразу, как только Олег снимет бинты. Таких, как я, никогда не оставляют в живых. – Тогда почему ты сидишь? Нужно действовать! – Я знаю, что нужно действовать, но только думаю – как? У меня мать и дочка. Понимаешь? – Понимаю, – кивнула я. – В том-то и дело, что я сейчас в такой ситуации, когда шаг влево и шаг вправо – расстрел. – Женя посмотрел на меня и пожал плечами. – Не знаю, зачем я все это тебе говорю. – Потому что мы с тобой друзья по несчастью. У меня тоже есть близкие – мама и сестра. Возможно, они тоже в опасности. – А где ты познакомилась с этим Олегом? – В Интернете. – Где?! – не поверил своим ушам Женя. – Я же тебе говорю – в Интернете. – Надо же! Никогда бы не подумал, что киллеры выбирают именно такой способ знакомства. – Да не он сам, а его друг. И то он познакомился не со мной, а с моей сестрой. Я покосилась на дверь и рассказала Жене все от начала до конца: как я познакомилась с подельником Олега и как попала в этот дом. Глава 21 Ночью Олег распахнул дверь спальни ногой. От него за версту несло алкоголем. Проснувшись, я села на кровати, беспомощно поджала под себя ноги и испуганно посмотрела на него. – Олег, ты пьян? Как ты мог? Ты же принимаешь такие сильные лекарственные препараты. – Не беспокойся. Я как-нибудь сам подумаю о здоровье. – Я действительно переживаю… – Не стоит. Лучше подумай о себе. Когда Олег больно сжал мне руку, я заволновалась еще больше и с дрожью в голосе спросила: – Да что случилось? Что я сделала не так? Что на тебя нашло? – А почему ты мне отказываешь в интимной близости? Ты трахаться со мной не желаешь? – Так я же из самых лучших побуждений: забочусь о твоем здоровье. – А мне кажется, что тебя мои бинты раздражают. Строишь из себя недотрогу. – Я действительно за тебя переживаю и хочу, чтобы мы с тобой как можно быстрее уехали в Штаты. Такая серьезная операция! Да тебе физические нагрузки противопоказаны. Не веришь – спроси у доктора. – Да какого лешего я буду посвящать доктора в свою интимную жизнь?! – У тебя от напряжения какой-нибудь шов лопнет, и вся операция пойдет насмарку. Сколько мы тогда в этой дыре сидеть будем? – Я старалась говорить как можно более убедительно. – А ты что, уехать быстрее хочешь? – Да. – Что это тебе здесь не сидится? – Да сколько можно жить в этой глуши? Мне даже сны снятся, как я гуляю по Манхэттену и дышу воздухом американской свободы. – А может, все дело не в этом? – Голос Олега не предвещал ничего хорошего. – Ты о чем? – А может, ты со мной интимную жизнь прекратила, потому что тебе очень сильно доктор понравился?! – А доктор-то тут при чем? – При том, что как только он в этом доме появился, ты с него глаз не спускаешь. То феном волосы укладываешь, то ресницы красишь. Я же все вижу, дура. Ты что думаешь, если я весь бинтами замотан, то у меня глаз нет? А ведь глаза у меня есть, и зрение не стало хуже. – Олег, ты, честное слово, много выпил. Я отношусь к Евгению только как к доктору. Как мужчина он меня уж точно не интересует. – С того дня, как он появился в нашем доме, ты просто порхаешь от счастья. Я же вижу, как ты перед ним заискиваешь и постоянно интересуешься у него, чего бы вкусненького приготовить? Шашни у меня под боком завела? Дурака из меня лепишь? – Ты все извращенно понимаешь. Что странного в том, что я спросила у человека, что приготовить на ужин? – Какого черта ты его об этом спрашиваешь? Он что, на курорте отдыхает и ты ему диетическое питание организуешь? Он на работе. Я еще посмотрю, какой будет результат. Как только он снимет с меня бинты и пройдут синяки и отеки, не дай бог, что-то будет сделано не так – я своими собственными руками натяну его рожу, что его знакомые не узнают. И заканчивай его прикармливать. Ты что, не понимаешь, что он уже почти покойник? Мне кажется, он и сам это понимает… – Ты собираешься его убить? – Понятное дело, что не оставлю в живых. Я же не сумасшедший. Он сам виноват, что выбрал такую опасную работенку. Так что ты на него виды не имей. Он еще хоть и живой, но уже труп. Уяснила, дуреха? Убрав от себя руки Олега, я перевела дыхание и сказала как можно более заботливо: – Ложись, ты пьян. Тебе нужно хорошенько выспаться. – А супружеский долг? Я нервно улыбнулась: – Какой еще супружеский долг? – Который ты, скорее всего, вместо меня с доктором исполняешь. – Олег, пойди проспись, честное слово.