Но какое ей дело до его внешности и тем более до того, могут ли с ним соперничать ее братья? Возможно, она подумала об этом потому, что знала: такие мужчины, как он, никогда не заинтересуются женщинами вроде нее. И еще подумала: какого дьявола он оказался здесь в тот момент, когда несчастный Найджел распростерся на полу, а она присела над ним? Однако что бы она ни думала и ни чувствовала в эту секунду, все это выразилось в нахмуренных бровях и резком вопросе: – Кто вы такой?.. Саймон сам бы не мог объяснить, отчего не ответил на вопрос прямо и просто, а вместо этого сочинил весьма витиеватую фразу: – В мои намерения входило стать вашим спасителем в случае необходимости, но теперь я вижу, что вы не нуждаетесь в моих услугах. Тем не менее сказанное подействовало, и, заметно смягчив тон, Дафна проговорила: – Что ж, тогда примите мою благодарность. Жаль, вы не появились чуть раньше – тогда бы я не влепила ему эту пощечину, от которой он так легко свалился и теперь не может встать. Теперь Саймон наконец обратил внимание на человека, сидящего на полу и стонущего: – Даффи, о, Даффи. Я все равно люблю тебя, Даффи. – Это он к вам обращается? – спросил Саймон, переводя взгляд на молодую леди. Боже, как она хороша собой, и, если смотреть немного сверху, как смотрит он, вырез ее платья выглядит особенно соблазнительным. – Не к вам же! – огрызнулась Дафна. Ей не понравились потуги на юмор, которые она уловила в вопросе незнакомца, но все же она успела обратить внимание, что его взгляд устремлен на ту часть ее тела, которую никак нельзя назвать лицом. – И что же нам с ним делать? – Нам? – переспросил Саймон. – Вы же сами сказали, – с насмешливой улыбкой заметила Дафна, – что намеревались стать моим спасителем. Так спасите хотя бы мою жертву… Что с ним такое, в самом деле? – Дорогая мисс Даффи, – снисходительным тоном произнес Саймон, наклоняясь к Найджелу. – Мне не хочется вас огорчать, но, по-моему, ваша жертва сильно пьяна. Может, вытащить его на улицу? – Ни в коем случае! Там льет дождь. – Дорогая мисс Даффи, – повторил Саймон с той же интонацией. – Вы слишком добры. Ведь этот человек оскорбил вас. – Ничего подобного, сэр. С чего вы взяли? Он просто… просто слишком назойлив. А вообще и мухи не обидит. – Вы ангел, мисс. Я стыжусь своих жестоких намерений. Сейчас он говорил почти серьезно. Ведь большинство женщин из тех, кого он знал, устроили бы по меньшей мере истерику в подобной ситуации и уж ни в коем случае не проявили бы и капли жалости к обидчику. Дафна поднялась с колен, отряхнула зеленый шелк платья и поправила прическу: один длинный локон спадал на плечо, слегка касаясь полуобнаженной груди. Девушка что-то объясняла ему, но Саймон, будучи в достаточной степени воспитанным и зная, что даму полагается слушать хотя бы вполуха, не различал сейчас почти ни слова из того, что она говорила о Найджеле, о том, как жалеет его и чувствует свою вину за то, что тот выпил больше, чем следует. Саймон прислушивался не к словам, а к своим ощущениям, а они были таковы: ему ужасно хотелось коснуться губами ее локона и потом продолжить движение от плеча к груди… Он понимал, что с ее чувственных губ срываются какие-то слова, но смысла не улавливал, кроме одного: эти губы требуют поцелуя. Зато она заметила его рассеянность и сказала: – Сэр, вы не желаете вдуматься в то, о чем я говорю. Я рассказываю об этом несчастном и спрашиваю, что с ним делать. Слышите? – Конечно. – Нет, не слышите. – Не слышу, – признался он. – Вы смеетесь надо мной? – возмущенно воскликнула она и топнула ножкой. – Вовсе нет, – произнес он, не сводя с нее глаз. Ему нравилось в ней все, и ее гнев тоже. Она пробурчала что-то неодобрительное, затем резко заявила: – Если не хотите помочь, тогда уходите. Саймон постарался взять себя в руки и ответил: – Простите. Конечно же, я вам помогу. Только скажите, что нужно сделать. Она вздохнула. – Все это время я пыталась втолковать вам, сэр, что Найджел не мог упасть от моей пощечины и тем более так долго лежать. Что же с ним произошло? Может, вызвать врача? Он совсем затих! Боже мой! Саймон еще раз наклонился к лежащему, слегка подвинул его, повернул голову. – Да он просто пьян и крепко спит, – заключил он, выпрямляясь. – Вы уверены? – Абсолютно. Даже похрапывает. – Если это действительно так, сэр, думаю, надо его оставить здесь. Пускай отсыпается… Впрочем, нет, что я говорю! Как нехорошо с моей стороны! Нужно придумать что-то другое! – Вы правы, мисс, и вот что предлагаю: я вызову свой экипаж, и мы отправим бедолагу домой. – О, как я вам благодарна! Это действительно лучший выход. – Сейчас я отойду, а вы подождите в библиотеке. – Зачем? – Вы же не хотите, чтобы кто-нибудь увидел вас над распростертым неподвижным телом? – Неподвижное тело! – содрогнулась она. – Не нужно так говорить о Найджеле. – Не беспокойтесь, он вскоре оживет. Итак, ждите меня в библиотеке, а когда вернусь, перенесем его в экипаж. – Как мы сделаем это, сэр? – Понятия не имею, – ответил незнакомец с обезоруживающей, почти детской улыбкой, от которой у нее перехватило дыхание. Дафна и представить не могла, что этот человек со столь резкими манерами и повелительными интонациями умеет так улыбаться. Раньше она думала, что длительное общение с четырьмя братьями, которые никогда не жалели для нее улыбок, сделало ее малочувствительной к этому способу выражать свое расположение, но оказалось, это не так: ее сердце дрогнуло, она даже почувствовала слабость в коленях. Чтобы отвлечься от этих волнующих мыслей, девушка снова опустилась на колени рядом с Найджелом, называя его по имени и умоляя проснуться. К ее удивлению, он почти сразу откликнулся и простонал: – Дафна! Милая Дафна! Незнакомец моментально отреагировал на имя и произнес: – Дафна? Раньше этот человек называл вас как-то по-другому. Вас зовут Дафна? – Да, это мое имя, – раздраженно ответила она, поднимаясь с колен. Ее снова раздосадовал его властный тон. – Что-то не так? – Боже, вы Дафна Бриджертон? – Не буду отрицать, сэр. Саймон отступил на два шага, не сводя глаз с ее лица. Конечно же: густые каштановые волосы, нос, скулы – совсем как у Энтони. Она его сестра! Вот черт! А он почти поддался сластолюбивым помыслам и хотел овладеть ею! Не здесь, конечно, не в коридоре, но при более удобном случае… Однако теперь… теперь он не смеет даже в мыслях нарушить незыблемое правило дружбы: не возжелай греховно сестру друга твоего. По-видимому, она уловила в его взгляде некую растерянность, потому что спросила с легкой насмешкой: – А могу ли я узнать, кто вы? – Мое имя Саймон Клайвдон, – пробормотал он. – Герцог Гастингс? Он молча кивнул. – О боже, кто бы мог подумать!