– Кто эти грозные «они», которыми ты меня так напугал? – Скоро сам убедишься – матери! Саймон пожал плечами. – К сожалению, я не знал свою матушку. Но я не совсем понимаю… – Скоро поймешь! Матери юных невест! Не женщины, но огнедышащие драконы! От них нигде не укроешься. И должен тебе признаться: моя родительница – одна из самых опасных. – Боже мой, а я-то полагал, что самое опасное место – в джунглях Амазонки. Энтони бросил на приятеля неодобрительный взгляд: – Будет не до шуток, когда тебя стреножит одна из таких матрон вместе со своей тщедушной дочкой в белом наряде и принудит к бесконечному разговору о погоде, балах и лентах для волос. Саймон усмехнулся: – Если не ошибаюсь, за время моего отсутствия ты превратился в истинного великосветского шалопая? То есть, прости, джентльмена. – Видит бог, я этого не хотел! Будь моя воля, я держался бы в ста милях от общества, избегал бы его как чумы. Но моя сестра в прошлом году начала выезжать в свет, и я просто обязан впрячься в эту колесницу. – Ты говоришь о Дафне? – Как, вы были знакомы? – Нет, но сестра отправляла тебе письма, когда мы учились еще в школе, и я запомнил, что она родилась четвертой в семье, а значит, ее имя на «Д». – Верно. Наш семейный метод давать имена детям. Эффективен при амнезии – не забудешь, как кого зовут. Саймон рассмеялся: – Ваше изобретение – самое крупное в Англии после паровой машины Уатта. – Согласен, – скромно кивнул Энтони и, наклонившись к другу, сказал: – Мне пришла в голову смелая мысль: на этой неделе у нас состоится семейный обед – почему бы тебе не присоединиться к нам? Брови Саймона слегка приподнялись. – Ты же нарисовал страшную картину, пугая меня драконами в образе матерей и девиц на выданье, разве не так? – Ну, мать я возьму на себя, не спущу с нее глаз, а насчет Дафны изволь не волноваться – она не из таких. Счастливое исключение, которое лишь подтверждает правило. Тебе она наверняка понравится. Глаза Саймона недоверчиво сузились: не играет ли с ним приятель? Не пытается ли заманить в ловушку? Энтони угадал ход его мыслей и со смехом произнес: – Господи, уж не подозреваешь ли ты, что я в сговоре с матушкой? Саймон промолчал. – Ты для Дафны совсем не подходишь, – продолжал Энтони. – Почему это? – удивился Саймон. – Слишком погружен в себя. Всегда был таким, насколько я помню. Некоторое время Саймон обдумывал характеристику и, так и не решив, хорошо это или плохо, задал следующий вопрос: – Она получила уже много предложений? – Несколько. – Энтони, допив бренди, откинулся в кресле. – С моего согласия, она отказала всем. – Как великодушно с твоей стороны. Энтони не принял иронии и продолжил: – Видишь ли, я не ищу великой и вечной любви для своей сестренки, но не отвергаю при этом возможности счастливого брака. Однако не с человеком, который годится ей в отцы, и не с промотавшимся гулякой, или, наконец, не с тем, кто слишком сух и высокомерен для нашей веселой семьи. Упаси бог! А на этой неделе ее руки просил вообще один… Энтони замолчал, как опытный рассказчик, играя вниманием слушателя. – Что же стряслось на этой неделе? – не выдержал Саймон. – Ну, этот последний… Впрочем, он вполне приятен в обращении, только немного туповат. Но ты можешь вообразить, что я чрезмерно придирчив. Ничего подобного – я такой же, каким ты меня знал в далекие дни нашей беспутной молодости. Я вовсе не хочу огорчать беднягу и разбивать ему сердце, а потому… – А потому перекладываешь это на хрупкие плечи своей сестры. Верно? – Нет, мой друг. Я сам откажу ему, но весьма деликатным образом. – Мало кто из братьев идет на такое ради сестер! – Дафна и правда хорошая сестра, – серьезно сказал Энтони. – И я готов для нее на многое. – Даже водить по магазинам и выслушивать разговоры о погоде, балах и лентах для волос? – Понадобилось бы – выслушал, но Дафна не того поля ягода! – Охотно верю, однако у тебя на подходе еще три сестрицы, не так ли, мой бедный друг? – Совершенно верно. Но все они моложе Дафны, у меня есть еще время собраться с силами. Саймон иронически усмехнулся: – Что ж, удачи! По правде говоря, он немного завидовал приятелю, окруженному большой семьей, не опасавшемуся одиночества и даже не ведавшему, что это такое. Сейчас Саймон был далек от намерения свить собственное гнездо, однако не отвергал такой идеи в принципе. Он даже допускал, что его жизнь в этом случае наполнилась бы иным смыслом, стала бы более содержательной, даже привлекательной… Из некоторой задумчивости его вывел вопрос Энтони: – Так тебя ждать к ужину? Он не будет званым, только мы вдевятером. Ты – десятый. Эти дни для Саймона выдались крайне хлопотными – вступление в права наследства, управление имениями, – и он с некоторым удивлением услышал собственный ответ: – С удовольствием. – Очень рад, дружище! Но прежде мы увидимся у леди Данбери, не так ли? Ты ведь собирался? Саймон содрогнулся. – Теперь и не знаю, как поступить. Ты меня так запугал драконами… Если я и приду, то постараюсь удрать через каких-нибудь полчаса. – Думаешь, тебе это удастся? Независимый вид Саймона лучше всяких слов говорил, что именно так он и думает. Глава 2 Новоявленный герцог Гастингс оказался весьма неординарной личностью. Начать хотя бы с того, что он так и не смог наладить отношений с собственным отцом. Или не пожелал? О причинах не в силах догадаться даже ваш автор. «Светская хроника леди Уистлдаун», 26 апреля 1813 года На этой же неделе состоялся званый вечер у леди Данбери, и Дафна, скрывавшаяся в одном из укромных уголков бального зала, чувствовала бы себя вполне уютно, не огорчи ее Энтони сообщением, что некий Найджел Бербрук возобновил свои матримониальные притязания. Ему было в очередной раз отказано, но Дафну не покидало ощущение, что этим дело не кончится: претендент, видимо, оказался упорным и решил штурмовать бастион до конца. Вот он пересекает зал, озираясь по сторонам… Дафна постаралась еще надежнее спрятаться за спины матрон. Она совершенно не знала, как с ним говорить и о чем – с этим довольно милым, но недалеким и навязчивым человеком, и предпочла укрыться если не в кустах, то в тени огромных портьер. Но и это оказалось недостаточно надежным. Дафна уже собралась позорно ретироваться в дамскую комнату, когда услышала знакомый голос: – Эй, сестрица, да ты никак прячешься? – Энтони! Не ожидала тебя здесь встретить. – Это все матушка, – сказал брат. – Разве мы можем ей отказать?