– Не хочу об этом думать… Они сделали еще несколько кругов, стараясь не смотреть друг на друга и не произносить ни слова. За них говорили сейчас соединенные руки и движения тел. Первой нарушила молчание Дафна: – Вы давно не бывали на лондонских балах и сразу натолкнулись на малоприятную сцену. – В этой сцене один из персонажей был вполне приятен, другой – не слишком. Она с улыбкой приняла комплимент и через некоторое время заговорила вновь, считая, видимо, нужным, как ее учила мать, поддерживать светский разговор во время танца: – Не считая этого досадного происшествия, вы довольны сегодняшним вечером? Он так выразительно затряс головой, что она не удержалась от смеха. – Настолько противно? – Вы и представить себе не можете! – Но почему? Вас никто ни к чему не принуждает. Побыть бы вам хоть минуту на моем месте! Он в ужасе прикрыл глаза. – Не говорите так, это ужасно! Я бы не вынес. – Если можно эти слова считать выражением сочувствия, то благодарю вас, сэр. Ее смех, как ему показалось, прозвучал очень мелодично на фоне музыки, и он хотел бы попросить, чтобы она не переставала смеяться. – Все-таки мы довольно грустная пара, не правда ли? – спросила она после новой паузы. – Не сменить ли нам тему? Он не ответил. Еще несколько туров вальса, и он откровенно сказал: – Мне ничего не приходит в голову. Это опять вызвало ее смех, который снова чудесным образом соединился с музыкой и подействовал на него завораживающе. – Тогда сдаюсь, – сказала Дафна. – Но что вас так угнетает здесь? – Что или кто? – Кто? – уточнила она. – Это становится интересным. Вы можете объяснить, кто они? – О, все, с кем я сегодня столкнулся. Для их описания не хватит слов. – Вы имеете в виду – приличных слов? – Пожалуй. Она поджала губы. – Это звучит довольно грубо, сэр. Вы не находите? Значит, мне просто показалось, что вы не без удовольствия разговаривали с моими братьями? Его рука чуть сильнее сжала ее талию. Еще несколько танцевальных па, и он ответил: – Прошу прощения, мисс. Ваша семья исключается из этой группы. – Какое облегчение для всех нас, ваша светлость. Приношу вам благодарность от лица всего клана. «Ну и язва! Ей палец в рот не клади. Да и я хорош – мелю всякую чепуху», – подумал Саймон. – Еще раз прошу извинить за сумбурность высказываний, мисс Бриджертон. Я не хотел вас обидеть. – Ладно, вы прощены. Но если серьезно – что вас привело в такое уныние? – А как бы вам понравилось, – с горячностью произнес он, – если бы вас подвергли знакомству со всеми незамужними леди в этом огромном зале? Если бы требовалось что-то сказать каждой из них и их матерям и, в свою очередь, выслушать всех?.. Вы смеетесь, мисс Бриджертон? Да, она смеялась. Ее красивые глаза даже немного увлажнились. – Прилично ли насмехаться над своим партнером по танцу? – спросил он с улыбкой, на что она отрицательно замотала головой, с трудом выговорив: – В высшей степени неприлично. – Однако вы продолжаете смеяться. – Да, продолжаю. Потому что сама прошла через это – в несколько ином роде, но прошла – и, как видите, осталась жива. Его лицо сделалось серьезным. – Но почему вы продлеваете свои страдания? – спросил он. – Разве никто не просил вашей руки? – Должна я понимать так, что это сейчас делаете вы? Кровь отлила от его лица. Он молчал. – Не пугайтесь, милорд. Прошу извинить меня за неудачную шутку. Но ваш вопрос тоже был не из самых тактичных. Ему хотелось ответить каким-нибудь ироничным пассажем, но, как назло, ничего не приходило на в голову. Она заговорила первая. – Чтобы ответить на ваш вопрос, сэр… – голос ее звучал не так звонко, как раньше, в нем не стало прежних мягких нот, – должна напомнить, что любая девушка стоит перед выбором, и это, поверьте, самое трудное. Вам уже повезло увидеть Найджела, одного из кандидатов. Не слишком подходящий, верно? Саймон молча кивнул. – А до него мне делал предложение лорд Чалмерз. Видите, как я с вами откровенна. Сама не знаю отчего. Он тоже не знал, но сейчас его поразило другое. – Чалмерз? – воскликнул он. – Но ведь ему… – Далеко за шестьдесят. И поскольку я не оставила намерения иметь детей… – У некоторых мужчин такого возраста тоже случаются дети, – решил вступиться за пожилых Саймон. – Мне известны случаи… – Но мне не хочется рисковать, – прямолинейно заявила Дафна. – Кроме того, и это главное, я не хотела бы иметь с ним общего потомства. Разыгравшееся воображение Саймона нарисовало ему не слишком приятную картину пребывания лорда Чалмерза в одной постели с Дафной, и он разозлился, даже не понимая на кого. Скорее на самого себя… – До этого старика, – продолжила Дафна, – уж если вам так интересно… До него были еще двое, тоже малосимпатичные… А перед ними… Он перебил ее прямым вопросом, не принятым в подобном обществе: – А вы вообще хотите вступить в брак? – Конечно. – В ее голосе звучало удивление. – Кто же этого не хочет? – Я. Она снисходительно усмехнулась: – Вам так кажется. Это со временем пройдет. Большинство мужчин в молодости боятся брачных уз. – Оков! – запальчиво сказал он. – Я их не надену никогда. Она внимательно посмотрела на него. Что-то в его тоне и выражении лица говорило ей, что он совершенно искренен. – А как же ваш новый титул? – спросила она. Он пожал плечами: – Что с ним такое? – Как что? Если вы не женитесь и не произведете на свет наследника, титул угаснет вместе с родом. Или перейдет к какому-нибудь противному кузену. В его глазах появились искорки смеха. Таким он ей нравился больше.