Прочитав пару строк, Степан берет со столика серебряный колокольчик и пару раз встряхивает им. На звон прибегает слуга. — Сообщите, как только закончится поединок Димы, — велит князь. — Мне интересны результаты вплоть до деталей. — Хорошо, Ваше Сиятельство, — поклонившись, слуга исчезает. Князь же с наслаждением откидывается в кресле и продолжает чтение. * * * Зачитанные правила вполне себе типичные. Мы деремся не до смерти, поэтому если противник вырубается, контрольный в голову делать нельзя. Если же он не переживет вражеской атаки, значит, ему просто не повезло. Судя по предвкушающей лыбе Паскевича, он намерен наносить только смертельные техники. Ну и дурак. Только зря потратит энергию. Я уже «включил» сканера. Накопитель у Паскевича приличный, но не безразмерный. Ну он, конечно, не представляет с чем столкнется и поэтому стоит тратить силы с умом. Судья велит нам отойти по углам и приготовить оружие к сражению. У княжича клинок уже обнажен. А я одним движением извлекаю из ножен наваху. — В бой! — гаркает судья. В ту же секунду я стреляю болтами псионической энергии. Через ментальные щупы ощущаю сопротивление щитов. Атака замедляет Паскевича, но он всё уже успевает накинуть ледяной доспех. Я не теряюсь и взмахом руки выбрасываю россыпь пси-стрел. Это деформированные пси-ножички, больше похожие на иглы. Целый их рой осыпает противника на другом конце арены. — Агрххх, — пошатывается княжич. Он дергает рукой и выплеск магической энергии обращается в россыпь ледяных кольев. Со всех сторон летит морозная смерть. Усиленными ногами я прыгаю вправо, но меня все равно задевает. Плечо разрывает резкой болью. Терпимо, только жжет. «Включенный» «кровник» мигом свертывает кровь в ране. Вдобавок еще пилюля действует, начав медленную регенерацию. А я, сделав перекат и еще не вскочив, бросаю руку вперед, и пси-хлыст обвивает шею Паскевича. По образовавшемуся каналу пускаю цепочку телепатических разрядов. Рыча княжич едва не падает. Доспех у него хороший и способен сопротивляться пси-оружию. Но чем больше нагрузка, тем менее эффективна. Поэтому я делаю два шага вперед и покрываю наваху пси-клинком. Паскевич на месте не задерживается. Под непрекращающейся очередью разрядов сложно скастовать дальнюю атаку. Удавка на шее ему сильно мешает. А потому княжич, закричав, бросается в ближнюю. Правильно, Дима. Каналы не резиновые. Твоему доспеху осталось недолго. Я резко уклоняюсь от удара и, заскочив ему за спину, обеими руками вонзаю наваху противнику в наплечник. Бью со всей силы. Ледяное покрытие трескается. Острие застревает в толще панциря. Попался, карась! По-другому и не могло быть. Моя «бритва» сделана из аномального металла. И под пси-покрытием режущая кромка становится прочнее и пробивает даже металл. Поверх навахи вспыхивает лиловая псионика, и в следующий миг у меня закладывает уши от ора, полного боли. Орущий Паскевич падает на колени. Его плечо насквозь пробил лиловый пси-клинок. Физического урона нет, зато его ментальное пространство полностью опустело. Больше княжич не боец. Вопли не прекращаются. Гроза пленных ханьцев продолжает извиваться на полу и надрываться от боли. Крепко же его ударило по нервам. Удивительно, что он еще в сознании. Воля княжича дает сбой. Магический доспех рассыпается на кривые обломки, наружу показывается бледное вопящее лицо. Я немедля хреначу кулаком в глаз, и Паскевич вырубается. Затем убираю упавшую наваху в ножны. — Победитель — Вещий Данила, — объявляет судья, пока на арену влетают люди Паскевича и мои медики. Меня быстренько лечит арендованный Целитель из «Медси». Обойдется он, конечно, очень дорого, примерно, как круиз на Мальдивы. Но куда деваться? Не калечиться же Паскевичу на радость. — Удивительно, что вы не истекли кровью, — замечает Целитель, залечив широкую колотую рану на плече. — Пробило до кости, мышцы и сосуды были разорваны. При таких глубоких повреждениях люди обычно даже стоять не могут. — Я умею терпеть, — пожимаю вылеченным плечом. — Да к тому же физик. — Наверное, это всё объясняет, — кивает мужичок в очках, успокоившись. — Физиков я не лечил, не знаю. Считай, пронесло. Сложно не палиться даже в таких мелочах, как перенесение кровопотери и боли. Хотя тут опять же вопрос очень-очень спорный. Этот старичок явно домашний доктор и настоящего пороха не нюхал. На войне я видел людей, которые на адреналине и без оторванных конечностей бегали. А тут какая-то рана до кости, хе. — Данила Степанович, — ко мне подходит Зинаида Паскевич с серьезным лицом. Обеими руками она горизонтально держит кейс с деньгами, а поверх его лежит дорогущий меч Дмитрия. — Вы победили моего брата, а значит деньги и его меч теперь ваши. — Верно — мои, — с довольной лыбой принимаю призы. — Касательно меча, надеюсь, вы не откажите в выкупе за него, — волнуется княжна, бросив беспокойный взгляд на клинок. Действительно, дорогое оружие. Тут и рубины с сапфирами на рукояти, да и само лезвие гладкое и чистое как слеза младенца. Я ничего не понимаю в мечах, но тут и дурак поймет — шедевр. — Конечно, — взвешиваю в руке меч. — Только сначала схожу в ломбард возле дома и узнаю, сколько он стоит. — Хорошо, — облегченно выдыхает девушка и, кивнув на прощание, идет к брату. — Значит, увидимся. А я уже про нее и забыл, увлекся новой игрушкой. Меч-то загляденье. Почти невесомый, прямой и гладкий. Такой нельзя отдавать задаром. — Меньше чем за еще один заводик точно не отдавай, — смеется подошедший Борзов, а следующая за ним Маша весело улыбается дядиной шутке. Или не шутке? — Уверены? — переспрашиваю. — Конечно, — довольно скалится княжеский шурин. — Это же родовой меч Паскевичей. Древний как Москва. Даже странно, что Димке дали его на дуэль. Либо Паскевичи слишком самоуверенны, либо им денег не жалко. Ну княжич Митя! Ну удружил! Я качаю клинок, изучая идеальный баланс. Да, неплохой сегодня улов. * * * — Ваше Сиятельство, поединок закончился, — докладывает появившийся в дверях слуга. Он произносит это со странными виноватыми нотками в голосе. — Быстро, — Степан с неохотой отрывается от чтения и бросает слуге: — Ну и как прошло? Дима несильно зверствовал? Наверно, отсек телепату голову, как всегда? — Дмитрий Степанович проиграл поединок, — опускает голову слуга. — Как проиграл⁈ — у князя аж глаз задергался. — А меч…как же меч? Степан разрешил сыну взять на дуэль фамильный клинок, благо противник несерьезный, а малец давно мечтал расправиться с ним. Князь решил: почему бы и нет? Пускай запечатлеет момент в памяти. — Достался победителю в качестве трофея, — слуга еще ниже опускает голову. После этих слов в голове Степана словно что-то переключается. В сердцах князь бросает книгу в распахнутое окно и орет отборным матом. А слуга, не выдержав, убегает в коридор от греха подальше. Глава 9 В имение — Княжича, значит, одолел, — размышляет Владислав Львов, пролистывая оперативный доклад аналитического центра внутренней разведки. — А насколько Паскевич-младший силен был? — Внизу справка о Паскевиче, — подсказывает агент Охранного отделения. — Ледовик, первый ранг Мастера. Подает некоторые надежды в развитии. Второго ранга точно добьется в течение пяти лет. — Не слабак, — заключает начальник Охранки, вчитываясь в строки, а затем морщится. — Но большим боевым опытом не может похвастаться, а вот его наклонности не внушают доверия. Мда… — царский брат качает головой. — Соберите побольше информации об увлечениях Дмитрия Степановича. Если там совсем всё плохо, надо переговорить насчет него с Борисом. Сомневаюсь, что нам нужен полный садист во главе княжеского рода. — Будет сделано, Ваше Высочество, — помечает в блокноте агент. — Касательно самого поединка мы провели тщательное расследование. В том числе допросили Целителя из «Медси». Он заметил некоторую странность в состоянии Вещего, а именно сверхчеловеческую выносливость Вещего. В принципе, ничего странного в этом нет. Наш аналитический аппарат подтверждает, что Мастеру-физику по плечу обезболивать конкретные участки тела и прижимать кровеносные сосуды. — Это про, то что он бегал с раной в плече? — хмыкает Владислав. — Слушайте больше этих гражданских докторов. На адреналине и не такое можно вытворить. Парень не лыком шит, он с малолетства охотится на зверей, а потому привычный к ранам. На заметку, конечно, возьмите этот случай, но рано судить. Другой вопрос, откуда у парня еще и Дар физика? Не помню, чтобы Филиновы владели несколькими Дарами на постоянной основе. Это что-то новенькое. Вещий не сдавал ранговую комиссию на второй Дар? — Никак нет. — Надо его направить, — размышляет Владислав. — Ладно, понял. Материала достаточно. Продолжайте наблюдать за целью. Если Паскевичи вконец обнаглеют, сразу доложите. А то не хватало еще, чтоб нашего птенца придушили, когда он даже еще крылья не расправил. — Будет исполнено, — агент уходит, а Владислав встает и потягивается. Разминая затекшие мышцы, он задумчиво смотрит в окно. Всё бы ничего, но с этим Вещим есть одна странность — и заключается она в слове «много». Много заварушек, много общения с дворянами, много контактов в высшем свете. Вещий для своих семнадцати лет очень много наворотил: участвовал в уничтожении рода Вороновых, стал представителем Морозовых в Будовске, сейчас занимается созданием лекарств вместе с провинциальной дворянкой, еще успел и Паскевича отмутузить. Про Горнорудову вообще говорить не стоит. Пробивной парень, конечно. Когда только успевает? А вдруг он и Рой освоил? Вряд ли, конечно. Но Владислав ловит себя на мысли, что будь это так, то несильно удивился бы. Но это из разряда фантастики. Бастард без родовой поддержки и должного наставничества просто на такое не способен. — Понаблюдаем, — пожимает плечами начальник Царской Охранки. Он садится обратно в кресло и, отодвинув отчет по Вещему, принимается за следующий вопрос.