Мишу: Да, мамуль, я чувствую себя прекрасно. Мать Мишу: Поклянись! Мишу: Клянусь! Мать Мишу: Ну смотри, если ты меня обманываешь… Мишу: Мам, я опаздываю на репетицию. Мать Мишу: Барсучий жир отправлю тебе десятичасовым. Мишу: Мама, нет, пожалуйста. Поставь в холодильник, я заберу, когда приеду. Мать Мишу: А когда ты приедешь? Мишу: Не знаю, после премьеры. Мать Мишу: Ой, самое важное забыла рассказать! Представляешь, у нас опять завелась мышь в кладовке! Мишу: Правда? Мать Мишу: На этот раз я позвала на помощь господина Хурмуза, а он сказал мне повытаскивать всё из кладовки, а то вдруг у них там гнездо. Мишу: Ну и как? Мать Мишу: Мышиного гнезда я не нашла, зато нашла кое-что другое. Мишу: Что? Мать Мишу: Угадай! Мишу: Мама! Мать Мишу: Я нашла твою коллекцию крабов. Мишу: Крабов? Я собирал крабов? Мать Мишу: Помнишь, тогда на море? Ты заставлял отца нырять за крабами, а потом в гостинице мы их сушили на балконе. Прищепками цепляли, помнишь? Хочешь, я их тебе пришлю? Мишу: Не помню. Ладно, мам, всё! Мне правда пора в театр. Мать Мишу: Свитер забыл. Мишу: Не забыл. Надеваю. Мать Мишу: Мишу, а ты кушал сегодня? Мишу: Да. Мать Мишу: А что ты кушал? Мишу: Яичницу. Всё, я отключаюсь! Мать Мишу: Завтра не забудь позвонить! Стой! Скажи, как ты любишь свою мамочку! Мишу: Мамулечка, целую! Лаура говорит по телефону со своей матерью. Лаура: Алё, ма, ты звонила. Мать Лауры: Лори, я видела потрясающий сон. Лаура: Надеюсь, не очень длинный, ма. Мать Лауры: Я тебе сейчас расскажу. Лаура: Я тебя слушаю, только, пожалуйста, покороче. Мать Лауры: Мне снилось, как будто мы с тобой были на каком-то вокзале и ждали поезда, а он опаздывал. Большой такой вокзал, совсем пустой. Я была одета в манто туркуаз, тебе оно не нравилось. Я тогда говорю. «Но, моя дорогая, сейчас так носят, манто туркуаз — это модно». Лаура: Интересно. И что дальше? Мать Лауры: Так вот, я говорю: «Теперь так носят, доченька». И вдруг откуда-то раздаются шаги. Такие меленькие-меленькие и очень жуткие. Мне стало страшно, и я тебе шёпотом: «Бежим, Лори, бежим!» А ты от испуга просто окаменела, двинуться не можешь. Я тебя тяну за руку, а шаги всё ближе. И кто, ты думаешь, это был? Лаура: Кто? Мать Лауры: Карлик. Это был карлик с длинной, до земли, бородой. Лаура: Ага. Мать Лауры: Он говорит: «Я председатель СТД, Союза Театральных Деятелей». «Как председатель? Но был же этот…» Карлик рассердился ужасно: «Это самозванец! Настоящий председатель — я!» Лаура: И? Мать Лауры: Говорит: «Мадам, какое у вас прелестное манто! Что вы тут делаете?» «Ждём поезд, господин председатель». «Какой поезд?» «Проходной. У него на этом вокзале стоянка одна минута». А он тогда: «Погодите! А взносы вы заплатили?» «Какие взносы, господин председатель?» «Членские взносы в СТД?» «Нет, — говорю, — мы не знали, что надо платить». «Так чтоб вы знали, милые дамы, поезд ваш не придёт, пока не оплатите задолженность в СТД!» И захохотал так басом, театрально, и ушёл. Лаура: Ну ни фига себе! Мать Лауры: Лори, я же тебя просила следить за своей речью! Лаура: Сорри, ма, сорри! Мать Лауры: Проснувшись, я поняла, как нам следует поступить. Лаура: В смысле, поступить? Мать Лауры: Мы напишем жалобу. Лаура: Жалобу? Мать Лауры: Да, жалобу в СТД! Лаура: Ма! Мать Лауры: Мы пожалуемся в СТД на несправедливые и насильственные действия. Лаура: Какие насильственные действия? Мать Лауры: Тебя же выгнали из театра, забыла? Лаура: Ма, во-пеpвых, меня не выгнали, а просто не стали продлевать контракт, это разные вещи. А во-вторых, не думаю, что СТД занимается такими вопросами. Никто не пишет туда никаких жалоб. Мать Лауры: Как они посмели, ничтожества, не продлить с тобой контракт? Ты самая талантливая актриса Румынии! Ты лучше, чем Кейт Бланшетт, если угодно. Лаура: Ма, ты преувеличиваешь. Мать Лауры: Хочешь, я сама напишу жалобу? Лаура: Нет, пожалуйста. Мать Лауры: Вот, послушай, я тут набросала черновик… Лаура: Ну мама! Мать Лауры: Слушай! «Многоуважаемый господин председатель Союза Театральных Деятелей…» Лаура: Ма, это невыносимо! Порви сейчас же! Мать Лауры: Но почему, дорогая моя? Лаура: Мне не нравится эта идея, понятно? Мать Лауры: А знаешь что? Мне тоже не нравится, что ты побираешься в парке в этом ужасном ядовито-зелёном платье. Я оплачивала лучших преподавателей, чтобы ты в совершенстве владела английским. Ты занималась балетом, фортепиано, фехтованием — и что в итоге? Ты училась в театральном для того, чтобы изображать живую статую в парке? Нет, Лори, не таким я видела твоё будущее!