Как-то раз был у нас спор с дедами по поводу проблем. Я был мелкий и их не видел, думая и веря, что их никогда и не будет. Ходил в школу, и самое проблематичное в моей жизни — это двойка по геометрии. — … не бывает людей, совсем без проблем, — заявил прадед деду и мне. — У кого их нет и не будет. — У меня нет, я же двойку исправил и всё, больше проблем не существует! — парировал я тогда с простодушием малого пацана. — Хе-х, это как геморрой, — обескуражил меня дед. — Поясни, — предсказуемо попросил я. — Тогда слушай, сынок, и запоминай, — почему-то тогда продолжил прадед, а не дед. — У всех есть проблемы, и некоторые сравнивают с неприятной болезнью, — он хитро прищурился. — А смысл в чём? В том, что, прожив много лет, и то и другое у тебя обязательно появится. Люди делятся на тех, например, у кого сейчас есть геморрой, под которым мы подразумеваем проблемы. Далее, на тех, у кого уже был оный, как твоя двойка по геометрии. И на тех, у кого он обязательно будет, как у тебя молодого, утверждающего об отсутствии каких-то проблем, но это лишь в данный момент времени… М-да! интересное объяснение. Что такое геморрой, я ещё точно не знаю, так как у меня его не было, но вот проблемы уже были и есть. И я от появления новых не зарекаюсь, как и от этого геморроя, грозящего появиться на старости лет. Ладно, это всё философия, а мне нужно план прорабатывать! Итак, продолжаем… Глава 9. Вечер… О ком звонят в ночи колокола? Первый десяток минут скрупулёзных изысканий, по заданной самому себе теме с супермаркетами, я ещё слышал шум суеты проводимых работ по уборке. Однако, уже спустя каких-то там четверть часа, я окончательно и бесповоротно потерял связь с реальностью, так как увлёкся этим сложным процессом. Даже клацанье древних швейных машинок перестал слышать, морща лоб и напрягая мозг над рождающимся конспектом с обязательными эскизами. В процессе работы мне пришла в голову навязчивая мысль о магических канцтоварах, рассмотренных мной в качестве удобных помощников в аналогичных ситуациях. Это когда в голове давно созрел план с чертежами, а руки предательски устали линии проводить и пометки делать. Но, как говорится в одной присказке, есть одно важное «но»! У меня абсолютно нет практики в работе с магическими письменными принадлежностями, способными проявлять некую самостоятельность. Ржу, не могу! С кем поделиться проблемой из одногруппников моего мира? Так тот истерически расхохочется! Обязательно. И пальцем у виска не повертит, а будет за живот хвататься и ртом воздух ловить, пребывая в припадке. А вот результат меня порадовал. Как оказалось, в моменты предельной концентрации с непременным перенапряжением, мозг способен выдавать такие решения, что потом сам удивляться начинаешь. Я перечитал составленный конспект, и улыбнулся. Даже посуду для пункта быстрого питания предусмотрел. Горшочки под три, ну или два варианта порций пельменей. А горшки эти, вполне реально практически даром приобрести, причём продавец, он же мастер-гончар, будет несказанно рад от них избавиться. Это когда мастер… — Э-мм, мой господин, — из самовосхваления меня вывел голос моего новоиспечённого слуги. — Простите меня за грубое вмешательство в ход вашей работы, — продолжил толстячок виноватым тоном в голосе. — М-м, но вы, как мне показалось, завершили её, вот я и отважился вас побеспокоить, мой господин. Я тряхнул головой, прогоняя последнее наваждение, связанное с фантазией про жизненное воплощение желаемого успеха, и навёл фокус на Алима. Ну, не на него одного, а в компании с господином Витасом. Затем, я мельком взглянул за окно и констатировал наступление вечера. Заработался, чего уж. — Ого! — искренне изумился я, обратив внимание на только-только пошитую одежду Алима. — Да ты теперь выглядишь так, как и положено истинному господину! — я поднялся со стула, убирая тетрадку в специальный чехол. — Браво! Браво тебе, господин Витас! Ты маэстро своего дела, и это не лесть! — я от души похвалил мастера, враз смутившегося и опустившего взгляд на пол. Пришлось встать и покрутить своего слугу, чтобы полностью оценить его изменившуюся внешность. Костюм привлёк своей скромностью, а вот жилетку мастер украсил, использовав элементы золотой вышивки. Но не так навязчиво и аляповато, как я видел на рефери во время просмотра того поединка. — А верхнюю одежду с обувью? — я улыбнулся, указав на старые унты толстячка, требующие каши. — Ай! А-аа! Я мигом, господин Феликс! — вскрикнул Алим и ударил себя полбу. — Куплено же всё, и можно брюки навыпуск носить, так и заправлять в новые унты можно, и подошва там модная… — Тристан-Алим, — я прервал его оправдания жестом. — Может ты просто сходишь и переобуешься? — Э-ээ, это я мигом! — мой толстячок согнулся и скрылся под столом, а Витас иронически улыбнулся. — Минутку! — раздалось откуда-то снизу. — Хе-х… Давай-давай, не торопись только, — посоветовал я своему незадачливому слуге и поднял саквояж из-под стола. — Кстати, мы уже уходим, — это я уже хозяина предупредил. — Э-эм, и, да, чуть-чуть не забыл, — я поспешно достал и открыл тетрадку, затем вырвал оттуда листы. — Тут чертежи для мастеровых, по прилавкам, и всяким другим нужным конструкциям. Примерочные, обязательно должны быть изолированы от покупателей, выбирающих обновки, — я ткнул пальцем в нужное место на рисунке. Витас впился глазами в наброски и зарисовки, где я изобразил художественным способом изменённые интерьеры его залов и помещений. Мастера так увлекло это занятие, что уважаемый Витас пропустил окончательное преображение Алима, уже полностью одетого и готового к выходу на улицу. — Это деньги на расходы, — я высыпал горсть золота на стол, но хозяин и бровью не повёл, изучая мои наработки. — Ну-у, коли хозяин так занят, Тристан-Алим, нам пора отчаливать до отеля. — Куда, простите, мой господин? — прозвучало очередное уточнение, всвязи с моим неизвестным термином. — Я просто не… — Во владения к Марку, к постоялому двору, где у нас апартаменты сняты, — я поспешно поправился. — Всё, пойдём, раз хозяин так занят, х-м, — я ухмыльнулся и забрав саквояж направил Алима прямёхонько к выходу. — Яиц, муку и соль мы закажем у хозяина постоялого двора, но ты не спрашивай зачем, — я решил озадачить толстячка интригой. — Всё, пошли уже. — Как скажете, мой господин, — согласился Алим, постоянно трогая новую накидку из меха, надетую поверх тёплой куртки, которую я назвал бы коротким полушубком. — Как тепло и уютно, и ногам не будет сыро… — Ага Алим, так и должно быть, и теперь всегда будет, — я подтвердил его счастливые доводы, и слегка обрисовал перспективу нормального будущего. — Ну, а второй комплект одежды где, который парадный? — вспомнил и уточнил я, как только мы вышли из вотчины мастера Витаса. — Господин Феликс, так ведь это, ну-у… А оный будет утречком доставлен с посыльным, — нашёлся с ответом толстячок. — Там много дорогого, чего из фурнитуры всякой Витасу спонадобилось, вот её пошивку и отложили, покамест не привезут заказанное-то. Но, я заверяю своего господина, что всё смётано, — дополнил Алим свой ответ и мы сели в подъехавшую карету. — А теперь, давай-ка мы с тобой помолчим, пока не приедем к месту назначения, — настойчиво попросил я и мы уселись на свободные места. — Как прикажешь, мой господин, — учтиво поклонился Алим. На что я устало отмахнулся, мол — да хватит уже манерничать, тем более вокруг нет никого. Карета незамедлительно тронулась, так как мы остались единственные на Нижней Террасе Верхнего Ляпина, кто ещё не добрался до дома, или до места постоя, ну-у, или до того же ночлега. Последний рейс на сегодня, как бы я назвал эту позднюю поездку по вечернему городу. Стоит отметить и тот факт, что мне очень скоро наскучило просто вот так сидеть и бездумно пялиться на вечерние улицы со светящимися окнами на тёмных фасадах домов. Всякие разные мысли сами собой начали рождаться в моей голове, не давая и без того натруженным мозгам отдохнуть и хоть немного расслабиться. Серое вещество внутри черепушки стало буквально плавиться, и это началось ещё при составлении бизнес-плана. А потом их, в смысле мои мысли, заменили давнишние воспоминания о задушевных беседах с дедами. Дальше? А вот дальше, воспоминания окрепли, и я принялся рассуждать. Насколько здраво — я без малейшего понятия! В одном я уверен. В том, что у меня прекрасные условия для старта к успеху. Когда деньги в достатке, то можно и агрессивный вход на рынок устраивать. Акции там… А почему-бы и нет. Я вспомнил и про таинственную незнакомку, так похожую на Полину Потёмкину. Даже дурная идея посетила, касаемо вероятных родственных связях двух девушек. Бред, конечно, и сам я это прекрасно осознаю. — Мне необходимо посетить земли Сквайров, — задумчиво пробормотал я, наблюдая за приближающимся знакомым фасадом постоялого дома господина Марка. — Выгружаемся, Алим-Тристан, — я первым поднялся с места и покинул карету. Мой толстенький слуга поспешил за мной, и даже обогнал. Алим первым взялся за ручку двери, которую открыл со всем положенным почтением. Он чинно поклонился, пропуская меня и поглядывая на своё отражение в стекле витража второй пары входных дверей. Нравится ему новая одежда, которую он незаметно поглаживает, словно не верит. Как же мало нужно человеку для счастья. М-да, но это только в самом начале продвижения к благополучию. Потом аппетиты растут и человеку становится мало всего, что было для него роскошью до недавнего времени. Жизнь такова, а точнее, человеческая натура. — Господин Феликс, — любезный Марк поспешил к нам на встречу. — Надеюсь, что вы всё успели, что планировали, — хозяин отеля перевёл взгляд на Алима. — О-о! Какая разительная перемена! — бесхитростно подметил он. — Вам, господин, так идёт этот покрой, — прозвучал комплимент в адрес мастера Витаса. — Кстати, — продолжил хозяин, не давая мне и слова вставить в свой монолог. — Вами интересовались двое господ, очень колоритные личности, скажу я вам, ну очень, — это он явно про Сивого с Барри речь завёл. — Оные господа заявили, что они ваши хорошие знакомые, и я выделил им номер напротив вашего, — пояснил он, а мы уже ступили на лестницу. — Я правильно поступил, господин Феликс? — Да-да, спасибо Марк, — я кивнул ему и начал подъём. — Надеюсь, что господа остались довольны своими апартаментами, как и я, — добавил я, не подразумевая продолжения нашего общения из-за усталости. — Если сочтёте нужным, то позвоните в колокольчик, и я позабочусь об ужине, — раздалось нам вслед. — Он на секретере. — Обязательно, — односложно согласился я. — Вы пока ноги принесите, те самые, свежие, что я утром заказывал, — вспомнил я и о голодном Вжике. — Уже в вашем номере! — прозвучала фраза со стороны заботливого хозяина. — И ещё, мне нужны яйца, молоко и мука, — я расширил список требуемых продуктов, а хозяин степенно кивнул. Мы поднялись на свой этаж. У двери я остановился и привычно активировал открытие магических замков. Войдя в номер, я снял верхнюю одежду и обратил внимание на столик, где и лежат упомянутые ноги. — Вжик, давай-ка, подкрепись дружок, — скомандовал я грифону, прекрасно зная, что пернатый где-то неподалёку скрывается под своим пологом невидимости. Питомец моментально материализовался посреди общей комнаты, заставив вздрогнуть Алима-Тристана, и накинулся на лакомство. Заурчал, словно котик, поглощая свежую плоть какого-то животного. Довольный такой, хвостяра трубой, и крылья растопырил в разные стороны. Крупный становится. Тук-тук-тук! Раздался осторожный стук в дверь. — Входите, — среагировал я обернувшись ко входу, вспомнив об обещанном визите господина Даниэля. — Вжик, забирай скорее ноги, и топай в другую комнату, — мне показалось неуместным показывать его гостю. — Стоп! Одну ножку оставь, и не урчи недовольно, — я вспомнил, что хочу и кулинарным экспериментом заняться, таким как лепка пельменей, с их последующей проверкой в качестве нового блюда на всех, кто окажется в доступе. — Потом ещё закажем, ведь свежее мясо не в дефиците в здешних местах! — подбодрил я почти обидевшегося птенца, добавив в тон побольше уверенности и оптимизма. Тук-тук-тук! В дверь опять тихонечко постучали. — Да, кто ж это там, такой стеснительный-то, что на приглашение в дверь войти не может? — посетовал я вполголоса, и взялся за дверную ручку. — Секундочку, я сейчас вам открою! — добавил я уже громче и оглянулся, контролируя пространство в номере, на предмет ухода мифического зверя в маленькую комнатку моих апартаментов. Вжик взял початую ножищу в свою зубастую пасть, покосился завистливо на пока нетронутую, и важно прошёл в эту самую комнатку, которую я окрестил спальней.