Длинный темный коридор. На полу красная дорожка. И дверь «Приемная». Директор «Кожухов Илья Григорьевич». Ага, то, что нужно. Осторожно толкнул дверь. Ух ты. Мне сегодня везет. Секретарши нет. Стол пустует. Справа и слева высокие двери. Директора и его зама. Ага, а дверь в кабинет директора слегка приоткрыта. И оттуда доносится раздраженный голос: — Ну, что это такое? Я же просил! Ну, как вы не понимаете? Позвоните Наумову, наконец. Он же обещал. Что же теперь, так и не сдержит слова? Мда. Кажется, я не вовремя. Кожухов не в духе. Ну да ладно. Все равно попробую пробиться. — Хорошо, Илья Григорьевич, — испуганный женский голос. Довольно молодой. — Сейчас позвоню Наумову. Постараюсь уговорить. Скрипнула дверь. Вышла женщина лет тридцати. Лицо встревоженное. Что у них тут стряслось? Надеюсь, это не по нашим делам? — Вы к кому? — спросила она. — Сейчас не принимают. Вам надо записаться. Прием только по записи. Ну да, точно. Вот только так не пойдет. Мне надо прорваться. Я показал командировочное удостоверение. — Я из минрыбхоза. Наш министр разговаривал с вашим. Ваш директор должен быть в курсе. Женщина что-то слышала. Наверняка. Она кивнула. — Быстро вы, однако. Только недавно же разговор был. Ладно, сейчас. Она зашла в кабинет руководителя. Быстро вышла. Кивнула. — Заходите. Я вошел в кабинет. Кожухов сидел за столом. На меня посмотрел недовольно. Еще бы. Настоящий образцовой чиновник. В сером костюме, с синим галстуком в белую полоску. Прическа аккуратно уложена, идеальный пробор. Лицо изборожденное морщинами. Большой квадратный подбородок, посиневший от частого бритья. Кажется, Илья Григорьевич выходец из рабочих. Руки мозолистые и сильные, сразу видно. — Вы от минрыбхоза? — строго спросил он. Голос резкий и громкий. Командный. — Я уже говорил с министерством. У нас другие планы на это здание. Это девятиэтажка напротив «Авроры» ведь? Мы про нее говорим? Я кивнул. Суровый дядька. Как же он категорически настроен. — Разрешите присесть, — я указал на стул. Кожухов кивнул. Я сел за столик для посетителей. Перед его столом. — Я в курсе. Слышал про ваш разговор. Но вам же говорили про «Морское чудо». Вы же знаете про этот магазин? Давайте обсудим варианты. Кожухов поджал губы. Вредно покачал головой. Как ребенок, который отказывается кушать манную кашу. — А что тут еще обсуждать? Все уже давно согласовано. Мы открываем там магазин хозяйственных товаров «Мойдодыр». С открытой выкладкой и отделом самообслуживания. Уже утверждены графики и планы. Директор назначен. А тут являетесь вы и предлагаете открыть рыбный магазин. Как прикажете это понимать? Я улыбнулся. Хотя не очень-то и хотелось. У Кожухова такое лицо, будто сейчас вышвырнет меня из кабинета. — А разве нельзя будет подыскать другое место? Слушайте, Краснодар идеальное место для такого магазина. Тут есть рыбные традиции. Гостеприимство, хлебосольство. Люди туда потянутся. Кожухов скептически кивнул. Хотя я видел, что идея ему нравится. — Ага. И будут выполнять план минрыбхоза. А нам что останется? У нас знаете, как показатели упали? В дверь тихонько постучали. В кабинет заглянула секретарша. — Можно, Илья Григорьевич? Я дозвонилась до Наумова. Он говорит, что не может найти. Нигде нет. По всему городу. Он уже все обыскал. Теперь лицо Кожухова исказилось. В ярости хлопнул ладонью по столу. — Как это нигде нет? По всему городу нет японского магнитофона? Да ни за что не поверю! Я потерял дар речи. Я это и вправду услышал? Или мне показалось? Секретарша стояла понуро. Как школьница, которую застукали с сигаретой в туалете. Кожухов устало вытер лицо ладонью. Посмотрел на меня. — Ну, вам все понятно? Разговор окончен. Я улыбнулся. — Простите, что вмешиваюсь не в свое дело. Но может, я могу помочь? Вам нужен японский магнитофон? А какой именно? У меня есть знакомый в индийском посольстве. У него полно их. Я никогда не видел, чтобы выражение лица менялось так быстро. Видно, что я буквально спас человеку жизнь. Без преувеличения. — Если так, буду очень благодарен, — пролепетал Кожухов. — Завтра у дочери день рождения. А я ей пообещал подарить, по дурости. Магнитофон из Японии. Этот, как его. «Phillips». Есть такой? Нигде найти не можем. А она мне ни за что не простит. Если не подарю. Я продолжал улыбаться. — Илья Григорьевич, вы попали по адресу. Через пять минут я выскочил из здания. Помчался обратно в переговорную. Позвонил Капусте. — Срочно отправь Алекса в индийское посольство. Пусть возьмет магнитофон «Phillips». Только пусть проверит. И пусть сегодня же отправит сюда. Первым же рейсом. Самолетом. Я перезвоню через полчаса. Мне нужно подтверждение. Капуста ничему не удивился. Просто меланхолично ответил: — Хорошо. Насчет наших друзей из швейного отдела хочешь узнать? Есть время? Я отрывисто сказал: — Нет, потом. Сначала магнитофон, — и объяснил ситуацию. Я заключил с Кожуховым негласное соглашение. Если мы добудем то, что нужно, он отдаст нам здание. Капуста опять был немногословен: — Хорошо. Сделаем. В ожидании результата я быстро прошелся по улице. Потом перезвонил Капусте. Надеялся, что все срастется. Мои контакты в посольстве как раз должны привезти новую технику. Знакомые Мадхави Надж. — Все в порядке, — ответил Капуста. — Правда, в посольстве отказали. Нету «Филипсов». Тогда я позвонил в «Россию». У зама директора нашлось. Он как раз скинул нам. Я уже отправил Алекса в аэропорт. Принимай посылку. Ох, молодец. Я запомнил номер рейса и время вылета. — Так, теперь по другим делам, — Капуста отчитался по продажам. Вроде все хорошо. — Завтра мы переезжаем. На другое место. Здесь уже засиделись. Надо уходить. Я уже подобрал новую хату. С черным выходом и телефоном. Как и полагается. Записывай номер. И адрес. Я опять все запомнил. Такие сведения лучше держать в голове. А не на бумаге. — Наши дружки из швейного отдела пока молчат. Что-то затаились. Везде их люди лазают. Пока все глухо. Их цех хорошо спрятан. Ромин туда ни ногой. Так, теперь по Калинину. Мой приятель съездил туда. Только недавно с ним разговаривал. Он там все разузнал. Ничего нового. Все эти сведения про работу в обществе глухонемых я уже знал. Недостаточно, чтобы сожрать конкурентов. — А что по Обвинцеву? — нетерпеливо спросил я. — Выяснил что-нибудь? Единственная зацепка. Если удастся раскрутить это дело, уже хорошо. — Не-а, — неумолимо ответил Капуста. — Даже наоборот. Мой приятель нашел его. Ничего с ним не случилось. Жив-здоров. Уехал из города. На Дальний восток. В геологоуправление при Владивостоке. Давно уже. Если бы мог, то выругался бы. Вот чертовщина. Митя-Портняжка опять подсунул липу. Да что ты будешь делать! — Ладно, — глухо ответил я. — Понятно. Капуста дипломатично помолчал. Потом спросил: — А что ему делать? Он еще там, в Калинине. Ехать обратно? Или там остаться. Я подумал. Нет, нельзя терять надежды. И сдаваться. Надо работать дальше. У меня так много раз бывало. Вроде ничего нет. Всюду темнота. А потом хоба! — и свет в конце туннеля. — Пусть остается там, — распорядился я. — И копает дальше. Может, еще чего нароет. Пусть поговорит с людьми, знающими Ромина и Зиновьева. Капуста ответил «Хорошо». И отключился.