— Меня зовут Марина Савушкина, — зазвучал из динамиков ее голос. — Если вы слушаете это сообщение, то, скорее всего, меня уже нет в живых… Все началось с банальной депрессии, но потом… Потом я поняла, что наткнулась на нечто невероятное. Такое выпадает только раз в жизни, да и то не каждому. Мы все об этом знаем. Только не верим. Наверное, именно поэтому так легко у них все и получилось, потому что мы забыли о них. Забыли, как они выглядят, как говорят, что делают… И самое главное — как с ними бороться и победить их. Я тоже долго не понимала, кто они на самом деле, пока не зашла в здешнюю библиотеку. Там я нашла ответ. Они совершенно этого не боятся, потому что никто отсюда еще не уезжал сам. Я не надеюсь, что мне удастся выбраться, но рано или поздно кто-нибудь найдет эту флэшку и прочтет информацию. Дальше были фотографии бабы Нюры, идущей по центральной аллее со стопкой чего-то белого в руках. И Маришкин комментарий: «Это проводник…» С чего она обозвала бабу Нюру техническим термином — непонятно. Мы ждали, но последующие кадры ничего не прояснили. Лиховец около административного корпуса, комментарий: «Что скрывают ее очки». Булат с лопатой: «Слишком умен для чернорабочего, не тот, за кого себя выдает». Следующий снимок демонстрировал вход в главный корпус. Никаких людей на снимке не было. Мы с Алексеем долго и внимательно изучали его, но так и не поняли, почему Маришка решила сфотографировать крыльцо и двери. К тому же снимок вышел не очень качественный — весь правый угол занимало большое черное пятно. Комментария к фотографии не было. — Ну что, — резюмировала я, — флэшка и впрямь Маришкина. Ее, как ты и предполагал, скорее всего уже нет в мире живых. Но это нам ничего не дает. Информация, которую ты мне показывал, — это до-ку-мен-ты. Их можно пощупать, сопоставить, подшить к делу, наконец… А фотографию бабы Нюры к делу не подошьешь. — Она упомянула библиотеку, — задумчиво произнес Алексей. — Странно, я ведь с первого дня знал, что здесь есть библиотека, но мне и в голову не пришло туда заглянуть. Я разлила остатки вина по стаканам и внесла рацпредложение: — Уже поздно, Леш. Давай по последней и расходимся по номерам. Утро вечера мудренее. Завтра заглянем в библиотеку. Тут я кое-что вспомнила: — Черт! Мне же завтра придется уехать. Интересно, если я останусь, как они меня выгонят? — Я нетрезво хихикнула и закончила мысль: — Выставят на крыльцо мою сумку вместе с котом? Алексей ничего не ответил; он энергично щелкал мышью, Маришкины слайды мелькали на экране. — Копию себе сделай, — посоветовала я, — на всякий случай… — Уже, — лаконично ответил он, щелкнул в последний раз и заметил: — Обмен информацией закончен. Мой сообщник вытащил флэшку и торжественно вручил ее мне. Я соединила половинки сердечка и повесила кулон на шею — так надежнее. — Ну… — Хотелось сказать ему что-нибудь ободряющее, хорошее, но получилось совершенно банальное: — До завтра. — Ты очень красивая, Василиса, — неожиданно сказал Алексей, — настоящая сказочная героиня Василиса Прекрасная. Или Премудрая. Мне стало неловко, я попыталась перевести разговор в шутку: — Я и то, и другое — и красавица, и умница… А ты тогда у нас кто? Иван-царевич? — Нет, — Леша покачал головой, — скорее Иван-дурак. Сам нарываюсь на неприятности. И без страховки. Ни тебе меча-кладенца, ни Сивки-Бурки… — Сивка нынче не актуально, — заметила я, — лучше вместо Сивки машину хорошую. — А хорошей тоже нету, — рассмеялся Алексей. — Ладно… Пошел я, Василиса Прекрасная. С нетерпением буду ждать завтрашнего утра, чтобы снова увидеть вас. Он ушел, а я еще некоторое время сидела, борясь с желанием немедленно позвонить Вадиму. Зачем, что я ему собираюсь сказать — все эти вопросы меня совершенно не волновали. Очень хотелось в первый раз за время нашего знакомства донести до него мысль, что я Прекрасная и Премудрая, а он — типичный Иван-дурак, раз променял такое счастье на неизвестно кого. Глава 35 Ночь мы с Султаном проспали спокойно. Я — на краешке кровати, он — со всеми удобствами в центре. Никто к нам не ломился в дверь, за окном не завывали голоса, телефон не взрывался пугающими полуночными звонками. Утро заглянуло в окна хмурым, сереньким, совсем не весенним светом. Можно сказать, и не утро это было вовсе, а так — нечто среднее между поздними сумерками и ранней ночью. Не открывая глаз, я протянула руку и взяла с тумбочки часы. Мама дорогая! Уже почти одиннадцать, я могу опоздать к завтраку. Не обращая внимания на громкие протесты Султана (он уютно устроился рядом, периодически пиная задними лапами то место, где, как я всегда думала, у меня находится печень), я вскочила с кровати. Процедура приведения себя в относительный порядок заняла не более пяти минут — личный рекорд, который в ближайшее время вряд ли будет побит. Большая часть этого времени ушла на поиск куда-то запропастившихся носков. Поиск оказался безрезультатным, и я решила надеть ботинки на босу ногу. В конце концов, не зима, конец апреля (я посмотрела на дисплей мобильного телефона — двадцать восьмое число). Прыгая на одной ноге, натянула джинсы. В процессе натягивания — вот удача — отыскались носки, застрявшие в штанинах. Легким галопом я добежала до административно-едального корпуса. В ресторане Алексея не было. Поскольку я пришла почти последней, еды на шведском столе практически не осталось. Пришлось взять нелюбимую мной яичницу с сосисками и стакан молока. Немногочисленные посетители ресторана, как и вчера, избегали смотреть друг другу в глаза. Я вспомнила слова Алексея про «мафию» и стала исподтишка наблюдать за соседними столиками. Невероятно тощий мужчина, состоящий, как казалось, из одного кадыка, медленно пережевывал завтрак, глядя прямо перед собой. Больше похож на клиента… Но вполне может оказаться и исполнителем. Разве по внешнему виду определишь? Заплаканная девушка, которую я точно вчера уже видела, задумчиво ковыряла чайной ложкой порционный творожок Веки у нее опухли, видимо, плакать она не переставала со вчерашнего дня. Для исполнителя слишком хрупка. Если только она не специалистка, к примеру, по ядам. Я допила молоко и встала из-за стола. Надо найти Алексея. Странно, что он меня не дождался. И тут я сообразила, что не знаю, где его искать. Он не сказал мне вчера, в каком номере живет. Это можно было бы выяснить на ресепшн, но я не спросила его фамилию. Не успела я выйти в коридор, как наткнулась в дверях на человека, которого менее всего хотела видеть в данную минуту, — «неравнодушную» Евдокию Петровну Несмотря на то, что утро было пасмурным, на ней по-прежнему красовались темные очки. «Наверное, у нее все же что-то со зрением», — подумала я. — Как, вы еще здесь, Василиса Михайловна? — деланно удивилась Евдокия Петровна. — Да, мы же с вами договаривались, что я уеду после завтрака, — не моргнув глазом, ответила я. — Очень надеюсь, что вы не будете здесь сильно задерживаться, Василиса Михайловна… «Неравнодушная к чужому горю» Евдокия вряд ли смогла бы претендовать на титул «Мисс Тактичность». — Да-да-да, конечно, скоро уеду, — невнятно пробормотала я и проскользнула мимо нее к выходу. Вопрос — как найти Алексея. Ответ — похоже, что никак Единственный пришедший в голову вариант — прогуливаться по центральной аллее в тайной надежде, что он случайно пройдет мимо. Вариант неплохой, по теории больших чисел должен сработать… когда-нибудь. Безусловно, шансы, что Алексей надумает погулять по аллее в то же самое время, когда там буду я, выше, чем сыграть «флеш-рояль» в покере (статистика оценивает шансы на «флеш-рояль» приблизительно как 649 739 к одному) или утонуть в собственной ванне (685 000 к одному), но гораздо ниже, чем возможность выйти замуж за миллионера (некоторыми исследователями эти шансы оцениваются как 215 к одному, что совсем недурно). Однако мне показалось неразумным полагаться на теорию больших чисел — она хорошо работает только на значительном количестве случаев. У меня же все проще и одновременно сложнее. Итак, прогулки под серым небом (я посмотрела вверх и не увидела там солнца) отпадают ввиду их небольшой эффективности. Что остается? Остается Булат, который предлагал в случае, если «что-то нужно», смело идти к какому-то дому у забора и обращаться к нему. Мне сейчас определенно «что-то нужно», но сможет ли Булат помочь в этом вопросе? Знаком ли он со всеми отдыхающими? Может быть, и знаком, ведь Алексей здесь уже три недели. Только сначала надо собрать вещи, потому что Евдокия теперь помнит обо мне и наверняка захочет через некоторое время убедиться, что я уехала. Я пошла к своему корпусу. Султан был на месте, «пернач» тоже. — Ну, что, Султаша, выгоняют нас, — пожаловалась я коту. — И еще этот Алексей… Непонятно, куда исчез, почему исчез. Султан ничего не ответил, демонстративно развалился на кровати, исподтишка поглядывая на меня. Сборы заняли у меня совсем немного времени, ведь кроме пистолета и кошачьих консервов я толком ничего из сумки не вынимала. Сумку я поставила в прихожей, на тот случай, если вдруг придется отступать очень быстро, пистолет засунула за пояс. — Пойдешь со мной? — поинтересовалась я у кота. Он отвернулся к стене. — Как знаешь, — я пожала плечами. — Не больно то и хотелось… Спрашивать у девицы с ресепшн, где расположен корпус для здешнего обслуживающего персонала, я посчитала неразумным. Скорее всего, она тут же позвонит Евдокии, и, боюсь, мне будет трудно объяснить, что я там забыла. Однако проскользнуть мимо нее незамеченной мне не удалось. — Вы сегодня съезжаете… — Это был никак не вопрос, а утверждение. — Да, да, да — попыталась отвертеться я, но девица решительно продолжила выполнение своих служебных обязанностей: — Прежде, чем покидать пансионат, позвоните мне, я пришлю горничную, она должна принять у вас номер. — Хорошо. — Я была на все согласна, лишь бы побыстрее от нее отвязаться. — Проживание бесплатное, — прокричала она мне в спину, — но за пластиковые тарелки вам придется заплатить. — Да-да, я заплачу, — бросила я на бегу, уже закрывая за собой дверь. Я прикинула, что найти «дом у забора» можно двумя способами. Первый — расспросить кого-нибудь из местных — обещал значительную экономию времени и столь же значительную долю риска. Второй вариант — дойти по одной из аллей до забора, а потом планомерно двигаться вдоль него, пока не наткнешься на дом, — сулил изрядные временные затраты, но мне показалось, что степень риска в этом случае будет пониже. Приняв решение, я свернула в боковую аллею и буквально через несколько шагов наткнулась на одноэтажное бревенчатое строение с табличкой «Библиотека». Я толкнула дверь, библиотека оказалась открыта… Глава 36 Если есть на свете что-нибудь, не подверженное веяниям моды и времени, то это библиотеки. Начиная с первой систематизированной библиотеки Ашурбанипала (VII век до нашей эры, 1500 наименований и 15 тысяч глиняных табличек, на стеллаже с надписью «выбор читателя» — поэма о Гильгамеше) и заканчивая скромной сельской библиотекой (три стеллажа, заполненных преимущественно детективами и фантастикой), все эти заведения работают по одному принципу. За двадцать семь с хвостиком столетий, прошедших с того момента, как была дописана последняя табличка в Ашурбанипаловой библиотеке (влажный кусок глины, плоский с одной стороны, заостренная палочка в руке; писать надо очень быстро — иначе глина засохнет и все придется начинать сначала), человечество научилось фиксировать важные события на пергаменте, бересте, бумаге, электронных носителях. Вот когда появились последние, пошли разговоры, что, дескать, очень скоро традиционные книги выйдут из моды в виду своей непрактичности и недолговечности. Однако время шло, а книги почему-то выходить из моды совсем не торопились. Нет, конечно же, прогресс добрался и до библиотек. Теперь в самых крупных из них читательский билет представлял собой не сложенную пополам книжицу из тонкого картона, на которой рукой библиотекаря было выведено имя абонента, а современную пластиковую карточку с фотографией и образцом подписи. Но все эти внешние перемены не коснулись главного — святая святых любой библиотеки, каталога. Там, как и десятилетия (и даже столетия) назад, стоят ряды деревянных шкафчиков с ячейками. В каждой ячейке нанизаны на металлический стержень отпечатанные карточки. На каждой из них ручкой дописаны загадочные значки, например «Т784-БМ». Вот этот таинственный знак, оставленный рукой человека, читатели и переписывают на листок-заявку, который отдают сотруднику библиотеки. Далее вашу заявку куда-то уносят, а вам сообщают, что книга будет выдана в течение часа (это если издание относительно современное) или что раритет, с которым вы пожелали ознакомиться, нужно заказывать заранее и раньше чем через несколько дней книга из хранилища не приедет. Библиотека пансионата «Город солнца» оказалась совсем небольшой и очень традиционной. Около окна стоял стол, не современный из легкого пластика, а солидный, вырубленный, как казалось, из цельного куска дерева. Табличка на столе гласила, что это рабочее место библиотекаря. В данную минуту рабочее место пустовало. Слева от стола библиотекаря находились два стеллажа. Один, с надписью «Внимание — новинки», предлагал посетителям ознакомиться с самыми свежими образчиками творчества «серийных писателей». Также на этом стенде я обнаружила скандальную книгу «Страшные тайны „Дорогомилова“», вызвавшую много разговоров и парочку судебных исков в защиту чести и достоинства граждан, опознавших себя в героях книги. Я ее не читала, денег было жалко на покупку, — пользуясь шумихой. поднятой вокруг книги, магазины продавали ее по завышенной цене. Если бы мне не уезжать, с удовольствием попользовалась бы библиотечным экземпляром. К соседнему стеллажу была небрежно пришпилена бумажка, на которой корявым почерком было написано: «Сдаваемые книги складывать тут». Судя по количеству лежащих там экземпляров, библиотека как форма проведения досуга не пользовалась среди обитателей пансионата большой популярностью. На стеллаже лежала одна-единственная книга: «Русские народные сказки», свежее издание с иллюстрациями модного художника. Единственным украшением интерьера был план эвакуации при пожаре персонала и отдыхающих в «Городе солнца». Территория пансионата, как явствовало из плана, представляла собой почти правильный двенадцатиугольник, в каждом углу которого было по башне. В случае пожара персонал и отдыхающие должны были быстро двигаться по направлению к башням (на плане это показывали жирные синие стрелки). Слева внизу была размашистая подпись директора пансионата, справа — подпись и печать пожарной охраны. — Вы чем-то интересуетесь? — проскрипел кто-то у меня над ухом. Я вздрогнула и обернулась. Существует много слов и словосочетаний, с помощью которых можно описать внешность очень пожилого некрупного мужчины. В большинстве вариантов мужчину такого типа сравнивают с представителями растительного мира, в частности с классом грибов: «сморчок», «мухомор», «старый гриб». Любое из этих выражений идеально подходило к здешнему библиотекарю. — Вы чем-то интересуетесь? — повторил он свой вопрос. — Да, — растерянно ответила я, потрясенная его внешним видом, — вот… записаться хочу. «Мухомор» удовлетворенно закивал с таким видом, как будто он еще много лет назад предвидел, что я заявлюсь в его библиотеку за парочкой-тройкой книг. Он медленно подошел к своему рабочему месту и сел (громко хрустнули суставы). Нацепив на нос очки, дедок поднял на меня глаза: