Глава 35 Премьера Моя идея сработала, и Уайатт был на седьмом небе от счастья. — Кейти! — сказал он мне тем вечером (я ждала Хеллер около кинотеатра перед ее появлением на красной дорожке). — Ты прирожденный пиарщик! Благодаря тебе весь мир поверил, что Хеллер действительно просто очень приятная девушка из Нью-Джерси, которая обожает помогать другим, петь вдохновляющие песни и носить ужасную одежду из полиэстера. Она взорвала твиттер: хештег #гольфы был использован такое невероятное количество раз, что система на полчаса зависла. Смотри! Уайатт показал мне ленту твиттера на своем телефоне, которая пестрела фотографиями разных людей в гольфах: школьницы из Финляндии, выстроившиеся в ряд, чтобы образовать радугу из своих гольфов; высокие и до ужаса тощие модели на подиуме в Милане в гольфах и кожаных мини-юбках с молнией впереди; бандиты из Калифорнии в натянутых поверх штанин гольфах цвета своей группировки; футболисты, которые в общем-то и так носили гольфы всю свою жизнь, но теперь они стали настоящими законодателями моды и красовались на обложках журналов под заголовками «На колени!» и «Гольфы незаменимы!». — И еще, Кейти, — добавил Уайатт, — Омнисфера в три раза увеличила размер своих пожертвований в организацию «Загадай желание», а Хеллер пообещала отдать им свой гонорар, если студия решит снять фильм по следующей книге «Войн ангела»! Я была так рада, что впервые в жизни решила дать Уайатту пять, но промахнулась на несколько сантиметров. — Ничего, скоро получится, — подбодрил меня тот. Для красной дорожки Хеллер надела золотое дизайнерское платье без бретелек, а меня Недда уговорила надеть платье серебристого цвета, у которого, слава Богу, декольте было не такое глубокое, как у Хеллер, а также сочетающиеся с платьем по цвету серебристые гольфы с тонкой полоской из жемчужинок по краю. Кенз вернул моим волосам их привычный цвет и уложил их, по его собственным словам, в стиле «коротко и мило». Я вынула пирсинг из носа (но все-таки сохранила гвоздик на память) и сняла повязку, скрывавшую татуировку. — Ты выглядишь фантастически, — сказала мне Хеллер. — Мы словно гламурные солонка с перечницей. — Я так нервничаю, даже не знаю почему, — призналась я. Хотя сейчас я нервничала в хорошем смысле, а не как раньше в стиле «Если я пять раз не перепроверю, закрыла ли я дверь, нас ограбят». Скорее всего, у меня всегда будут панические атаки, но я решительно настроилась держать их под контролем — пусть они будут лишь маленькими короткими вспышками, а не огромными неконтролируемыми пожарищами. Прошедший уик-энд был очень полезным для меня, ведь несмотря на то, что произошло столько ужасных и угрожающих моей жизни событий, я все равно выжила. Так что теперь, когда мне становится тревожно, вместо того чтобы беспомощно поддаваться панике, я говорю себе: «Кейти, вспомни: ты угнала автомобиль, держала в руках пистолет. Ты прыгнула с обрыва. У тебя татуировка. Успокойся!». — Я знаю, почему нервничаю я, — сказала Хеллер. — Потому что сегодня вечером все наконец узнают, достойный ли фильм «Войны ангела» и достойная ли я актриса, и разрешат ли нам снять еще три фильма-сиквела. Такое чувство, будто ты перед расстрелом, только у палачей вместо оружия аккаунты в твиттере. Смерть от хештега. Неожиданно в ближайшем тенте, где гости регистрировали свои пригласительные и билеты, раздался странный шум. Мы услышали ругательства и увидели, как кого-то толкают в стенку тента, отчего та натянулась и чуть не порвалась. Мы с Хеллер пошли на разведку и обнаружили Милса и Билли — оба были в смокингах и дрались. Волосы Милса были взъерошены, но не в его привычном художественном беспорядке, а у Билли наметился под глазом фингал. — Я увидел ее первым! — кричал Милс. — Да какая разница! — отвечал Билли. — Я помог ей с татуировкой! — Эй, дурачки, что вы тут творите? — спросила Хеллер. — Он пытался поменять наши билеты, — объяснил Милс, — чтобы он мог сесть рядом с Кейти! — Потому что он сам первым их поменял! — настаивал Билли. — Кейти не захочется сидеть с этим придурком, иначе все ее платье окажется в литрах геля для волос! И она будет пахнуть как китайский спрей для тела! Милс набрызгался каким-то «Ароматом из промежности». — Я хотя бы принял ванну! А Билли боится, что если он встанет под горячий душ, то станет еще ниже! — крикнул Милс и сделал вид, будто оглядывает тент в поисках Билли: — Билли? Кто-нибудь видел Билли Коннорса? Ну-ка все посмотрели себе под ноги! — Кейти, — обратилась ко мне Хеллер, — тебе придется выбрать кого-то одного из этих придурков. Ну или, что еще лучше, ты можешь просто стать лесбиянкой. Я просто не могла поверить в то, что это происходит со мной: два привлекательных актера дрались за меня, ну или как минимум за право сидеть рядом со мной. Хеллер до этого предупреждала меня не доверять актерам, и я знала, что завтра и Милс, и Билли скорее всего улетят за границу, чтобы сниматься в новых фильмах и целовать новых девчонок. Но прямо сейчас я чувствовала себя Линнеей, которая разрывалась между Толвеном, своим доблестным защитником из Стелтерфоккенов, и Майком, деревенским поэтом и гончаром с непокорным вихром волос и засохшей глиной под ногтями. В книге Линнея в конце концов остается с Майком, потому что он больше в ней нуждается и потому что он посвятил ей стихотворение, в котором срифмовал «Линнея» с «хоп-хей лалалей-ла!». Во многих книгах жанра Young adult героиня — это самая обычная девушка, но она вдруг оказывается перед выбором между двумя красавчиками, которые без каких-то определенных причин безумно в нее влюблены, и, наверное, именно поэтому такие книги относят к художественной литературе. Ну а этим замечательным лунным вечером я даже превзошла Линнею. — А мне не нужно выбирать! — заявила я. — Милс может сесть с одной стороны от меня, а Билли — с другой. — Тройничок! — ухмыльнулась Хеллер. — Как пикантно! Я собралась осадить ее, но тут к нам подошел Уайатт. — Пора встретиться со зрителями, Хел! Расправим крылья! — Только вместе с Кейти! — Хеллер взяла меня за руку. — Я не пойду на красную дорожку! — стала вырываться я. — Никто меня не знает! Всем на меня наплевать! — Я знаю, кто ты, — возразила Хеллер. — Мне на тебя не наплевать! — произнесли в один голос Билли и Милс, злобно глядя друг на друга и пытаясь оттоптать друг другу дизайнерские ботинки. — Иди, — сказал мне Билли. — Без тебя, может, Хеллер здесь и не было бы. — У тебя нет выбора, — произнес Уайатт. — Я сейчас сообщу СМИ, что ты настоящий ангел и просто взяла перерыв от своих ангельских обязанностей на небе, потому что Хеллер нужно было изучить твой характер для погружения в роль. — Ой вей из мир, — сказали в унисон мы с Уайаттом. *** На красной дорожке я продержалась всего несколько секунд — лучи прожектора слепили меня, а шум и крики были слишком громкими. Хеллер впитывает в себя всю эту атмосферу как губка; она уже давно привыкла к такому уровню всеобъемлющего внимания, и у нее это хорошо получается: она широко улыбается, позирует и знает все свои лучшие ракурсы, флиртует с фотографами и фанатами. Я была рада ощутить, каково это — находиться на красной дорожке, но все же считала, что люди должны заслужить блеск софитов тяжелым трудом — как это сделала Хеллер. Я задалась вопросом — справилась ли я со своей работой? Удалось ли мне спасти душу Хеллер? В последнем я была не уверена, но я стала свидетелем чуда: Хеллер призналась, что была во многом неправа и извинилась передо мной. Я же призналась, что я развратница, грешница и никогда не буду идеальной. Теперь мы были квиты. Нет, даже лучше — теперь мы снова стали лучшими друзьями. Я думала, что мы с Хеллер будем сидеть в первом ряду кинотеатра, но нас посадили в самом центре, потому что, как объяснил Уайатт, «так все люди позади будут вставать, чтобы взглянуть на вас, а люди, сидящие в передних рядах снизу, постоянно будут оглядываться на вас». До начала фильма я на минуту погрузилась в себя, чтобы все переварить. Моя семья занимала места прямо за нами; мама с тетушкой Нэнси болтали обо всем на свете, и я даже слышала, как мама называла тетушку Экстази. У братьев и сестер кружилась голова, Калико была на седьмом небе от счастья, потому что она тут и там видела знаменитостей и сообщала Каллуму, кто они и кто с кем спит. Это напомнило мне об одной игре, в которую мы обычно играем всей семьей во время долгих поездок: мы высовываемся из окон нашего автобуса и соревнуемся в том, кто увидит больше машин с номерами других штатов. Папа пытался сохранить строгий родительский вид и удержать всех на своих сиденьях, но он тоже постоянно оглядывался и пихал маму, увидев какую-нибудь знаменитость. Софи с родителями сидела на один ряд ниже нас. Софи нацепила на свой хохолок золотой нимб в 24 карата от Тиффани (подарок Хеллер). Шулеры были в полном восторге; и было очень отрадно видеть их на мероприятии, не имеющим ничего общего с болезнями и другими проблемами. Софи, помахав мне рукой, вытащила из сумочки дефектный «СвитКейк» и триумфально взмахнула им в воздухе. Кстати, о «СвитКейках»: Хеллер удалось выкрутиться — охранник с фабрики сидел прямо перед нами со своей женой и дочкой, рядом с судьей Дрендоуэром, Гермионой, Беллой и Кэтнисс. Хеллер сделала со всеми селфи, а судья так и светился от радости. Оливер сидел рядом с Хеллер; со своими темными волосами и щегольской белой прядью в челке он выглядел так, будто был рожден носить смокинги. Он улыбается и кивает мне, потому что мы понимаем друг друга. Мы оба в команде Хеллер. Уайатт сидел позади меня, и, когда погас свет, он стиснул мое плечо и прошептал: «Ты отлично справилась, Кейти. Парсиппани вправе тобой гордиться». *** Я почти не следила за фильмом, потому что очень переживала за Хеллер, и, будучи преданным Воином ангела, я боялась, что в фильме будет отсутствовать что-то важное или что фильм окажется полным провалом, который совершенно не передает дух книги. Но спустя несколько минут я с головой погрузилась в действие, даже несмотря на то, что знала весь сюжет наизусть. Что самое странное, я напрочь забыла, что я кузина Хеллер, что я провела с ней все выходные и что до недавнего времени я желала ей смерти. Сейчас я видела только Линнею. Вместе со всеми остальными зрителями я замерла от восторга, когда крылья Линнеи выросли и стали достаточно сильными для первого полета, и стиснула руку Милса, когда Линнея чуть не врезалась в горный склон. Я вздохнула, когда Линнея поцеловала Толвена, а потом Майка, даже несмотря на то, что в реальной жизни, в кинотеатре, Милс и Билли за моей головой продолжали давать друг другу щелбаны. Когда Малестра бросила вызов Линнее в Пустоши, я была так погружена в фильм, что, задыхаясь, вскрикнула: «О нет!», «Осторожнее, она позади тебя!» и «Используй свой золотой арбалет!». Интересно, как оценит фильм Эйва Лили Ларримор, если, конечно, она разрешит себе его посмотреть. Возненавидит ли она его автоматически, потому что она ненавидит Хеллер и потому что ничто на свете не может сравняться с ее ожиданиями и запросами? Мне жалко Эйву, потому что она загнала себя в угол, в котором ничто не может быть достаточно хорошим. Но я бы ни за что не хотела оказаться на ее месте, сидеть дома, ехидно осуждая всех и каждого, управляя миром в своем айпаде и никогда не позволяя себе хоть немного почувствовать наслаждение от жизни. Когда наступила сцена финального противостояния Сумеречного Крипера и Линнеи, зрители пришли в безумство, поддерживая обычную сельскую девчонку, которая всеми силами пытается спасти мир. Конечно, это был лишь первый фильм из четырех в серии «Войн ангела», и сюжет обрывается на том, что Линнея на грани смерти клянется вернуться и осознает, что она теперь во главе разношерстной армии Ангелов. Фильм закончился грохочущей, торжественной музыкой, и мы увидели силуэт Линнеи, парящей в лучах яркого солнца. После небольшой паузы все зрители повскакивали со своих мест, крича и аплодируя, а когда на экране появилась надпись «Приготовьтесь к Войнам ангела-2: Доминион Дьявола», то крышу кинотеатра чуть не снесло от громких криков зрителей. Под этот шум я дотянулась через Милса до Хеллер, взяла ее за руку и прошептала ей на ухо: «Это очень круто, и ты была просто великолепна». Хеллер посмотрела на меня, и я заметила, что она до сих пор нервничает и переживает, но к ней потихоньку приходит осознание того, что все действительно хорошо. Она подняла руку так, чтобы я видела ее татуировку, а когда я подняла свою, улыбнулась мне широкой улыбкой, наполненной облегчением, счастьем и даже, о Господи, намеком на какое-то новое, опасное и захватывающее приключение — ведь Хеллер никогда не сидится на месте, и она всегда готова расстроить меня каким-то новым ужасно восхитительным способом. Я не собиралась и знаю, что не должна была этого делать, и практически на сто процентов уверена, что потом об этом пожалею, но я просто не смогла удержаться и широко улыбнулась ей в ответ. Конец * * * notes Примечания 1 Prudence (англ.) — благоразумие. 2