Она поднимает ко мне лицо; ее бездонные синие глаза затуманены желанием. Черт. Я хочу ее. Она кусает губы. – Анастейша, не надо кусать губу. Мой голос звучит хрипло, он полон желания. Неужели у меня с ней будет так всегда? Я хочу поцеловать ее, прижать к стенке лифта, как во время нашего первого поцелуя. Я хочу взять ее прямо здесь, снова сделать моей. Она моргает, ее губы слегка раскрыты, и я подавляю стон. Как она это делает? Как ухитряется сводить меня с ума одним лишь видом? Я привык контролировать ситуацию – а тут я буквально млею и пускаю слюни, когда ее зубки вонзаются в губу. – Ты знаешь сама, что ты для меня значишь, – бормочу я и мысленно добавляю, что готов заняться с ней любовью прямо тут, вот только едва ли она позволит мне. Створки лифта раздвигаются, холодный воздух устремляется в кабину и возвращает меня к реальности. Мы выходим на крышу. Хотя день сравнительно теплый, тут ветрено. Замечаю, что Анастейша дрожит от холода, и обнимаю ее за плечи. Она прижимается ко мне; ее нежная и хрупкая фигурка идеально умещается у меня под рукой. Видишь, Ана, как мы подходим друг другу? Мы идем через вертолетную площадку к «Чарли Танго». Его лопасти медленно вращаются – вертолет готов к полету. Стивен, мой пилот, бежит к нам. Мы обмениваемся рукопожатием; я по-прежнему обнимаю Анастейшу. – Машина готова, сэр. В вашем распоряжении! – кричит он сквозь шум двигателя. – Все проверил? – Да, сэр. – Заберешь ее примерно в восемь тридцать? – Да, сэр. – Тейлор ждет тебя у входа. – Благодарю вас, мистер Грей. Счастливо долететь до Портленда. Мэм… – Он вежливо улыбается Анастейше и идет к ждущему его лифту. Мы пригибаемся под винтом, я открываю дверцу и, взяв Ану за руку, помогаю ей залезть в кабину. Когда я застегиваю на ней ремни безопасности, ее дыхание становится хриплым. Звук этот отдается у меня в паху. Я крепко затягиваю ремни, старательно игнорируя реакцию своего тела. – Вот теперь ты никуда не убежишь. – Мысль мелькает в моей голове, и я понимаю, что сказал ее вслух. – Должен признаться, мне нравится на тебе этот бондаж. Да, ни к чему не прикасайся. Она смущается и краснеет. Наконец-то на ее бледном лице появляется немного краски – и я не могу противиться искушению. Я провожу указательным пальцем по щеке, по границе ее румянца. Боже, я хочу эту женщину. Она хмурится, и я знаю почему – она не может пошевелиться. Я протягиваю ей наушники, сажусь в кресло пилота и пристегиваюсь. Я выполняю предполетную проверку. Все огни на пульте зеленые, лампы подсвета не горят. Переключаю дроссели на режим полета, устанавливаю код приемоответчика и подтверждаю, что бортовой маяк включен. Все нормально. Я надеваю наушники, включаю радиосвязь и проверяю обороты винта. Поворачиваюсь к Ане; она пристально смотрит на меня, широко раскрыв глаза. – Готова, малышка? – Угу. Кажется, она в восторге. Я не могу сдержать волчьей ухмылки, когда выхожу на связь с вышкой, чтобы убедиться, что они там не спят и поддерживают со мной связь. Получаю разрешение на полет, проверяю температуру масла и остальные приборы. Везде нормальный рабочий режим, и я отжимаю рычаг общего шага. «Чарли Танго», элегантная птица, плавно взлетает в вечернее небо. Ох, как я люблю эти минуты! Мы постепенно набираем высоту. Я чувствую себя немного увереннее и поворачиваю голову к мисс Стил, сидящей рядом. Пора немного покрасоваться перед ней. Начинай свое шоу, Грей. – Когда-то мы гнались за зарей, а она убегала от нас, Анастейша. Теперь мы прогоняем тьму. Я улыбаюсь, и меня вознаграждает застенчивая улыбка, озаряющая ее лицо. В груди пробуждается надежда. Ана здесь, со мной, а ведь я думал, что все потеряно. Ей вроде нравится полет, и она кажется веселее, чем когда вышла из издательства. Пусть для нее это лишь возможность прокатиться в Портленд, но я, черт побери, намерен наслаждаться каждой минутой полета, когда рядом сидит она. Доктор Флинн может мной гордиться. Я следую его рекомендациям. Я живу настоящим моментом. И я полон оптимизма. Я могу это сделать. Я могу ее вернуть. Осторожнее, Грей, не торопись. Действуй осмотрительно. – На этот раз, при вечернем солнце, все будет выглядеть гораздо красивее, – говорю я, нарушая молчание. – Вон там моя «Эскала». «Боинг» там, а теперь приближается и «Спейс Нидл». Она вытягивает свою красивую шею; в глазах любопытство. – Еще ни разу не была там. – Она вздыхает. – Я свожу тебя. Мы там поужинаем. – Кристиан, мы расстались, – восклицает она и недовольно хмурится. Мне хотелось бы услышать не это, но я стараюсь не нервничать. – Знаю. Но я все-таки свожу тебя туда и накормлю. – Строго смотрю на нее, и на ее щеках снова появляется прелестный бледно-розовый румянец от смущения. – Тут очень красиво, спасибо, – говорит она, стараясь сменить тему. – Впечатляет, не правда ли? – Она права: сам я готов смотреть на эту картину сколько угодно. – Впечатляет то, что ты можешь показать мне все это. Ее комплимент меня удивляет. – Грубая лесть, да, мисс Стил? Но я действительно наделен многими талантами, – шучу я. – Я прекрасно знаю это, мистер Грей, – ехидно парирует она, и я догадываюсь, на что она намекает. Прячу усмешку. Вот чего мне так не хватало – ее дерзости, всякий раз обезоруживающей меня. Ты должен ее разговорить, Грей. – Как тебе новая работа? – Спасибо, хорошо. Интересная. – А что представляет собой новый босс? – Ну, нормальный. Она говорит о Джеке Хайде без энтузиазма, и у меня шевелятся смутные опасения. Может, он к ней приставал? – Что-то не так? – спрашиваю я. Я хочу знать: неужели этот прохвост сделал что-то неподобающее? Да я тогда ему задницу поджарю. – Нет, все нормально, не считая очевидного. – Очевидного? – Ох, Кристиан, честное слово, ты меня иногда просто достаешь. – Она глядит на меня с наигранным неодобрением. – Достаю? Я? Мне что-то не нравится ваш тон, мисс Стил. – Не нравится – и ладно, – огрызается она, довольная собой. Я тихонько улыбаюсь. Мне нравится, когда она меня дразнит. Взглядом или улыбкой она способна заставить меня почувствовать себя выше на два, нет, на девять футов – и это так здорово; я не знал прежде ничего подобного. – Я скучал без твоего милого дерзкого ротика, Анастейша. – Неожиданно вспоминаю, как она стояла передо мной на коленях, и ерзаю на сиденье. Черт! Сосредоточься, Грей, ради бога! Она отворачивается, пряча улыбку, и разглядывает проплывающие внизу предместья, а я сверяю курс – все нормально. Мы держим курс на Портленд. Она притихла. Украдкой поглядываю на нее. Она глядит на опаловое небо, на приближающуюся гряду облаков, и на ее лице я вижу смесь любопытства и восторга. В вечернем свете нежная кожа сияет. Несмотря на бледность и темные круги под глазами – свидетельство причиненных мною страданий – Ана поразительно красива. Как я мог допустить, чтобы она выпала из моей жизни?