– И ещё, к моему удивлению, в Айгуне осталось много бесхозных повозок, лошадей. Можете из них сформировать обоз и эти… Как там? Повозки для пулемётов… – Тачанки, ваше превосходительство, – вмешался я в разговор. – Да, тачанки. Кстати, Тимофей Васильевич, а откуда такое название? Что оно означает? – Ваше превосходительство, со мной в академии учился офицер из польско-украинской шляхты. Так он рессорную повозку называл «нэтычанка», так как оси повозки не касаются кузова, то есть «нэ тыкаются». А я в нашем с ним общении как-то «нэтычанку» сократил до «тачанки». Звонкое название получилось, – я глубоко вдохнул и выдохнул. – А когда его превосходительству генерал-майору Ренненкампфу докладывал, это слово у меня непроизвольно выскочило. Генералы недоумённо посмотрели на меня, потом переглянулись между собой и расхохотались. – Нэтычанка, боже ты мой, – сквозь смех выдавил из себя Грибский. – А я подумал, что в академии Генштаба специальный термин придумали, – промычал в тон губернатору Ренненкампф. Я стоял перед двумя генералами и пытался изобразить из себя умильного кота из мультфильма «Шрек». – Рассмешили вы нас, Тимофей Васильевич, – произнёс Грибский, вытирая пальцем выступившие слёзы. – Хотя пулемётная тачанка звучит как-то более звонко, чем пулемётная бричка или пулемётная повозка. Не так ли, Павел Карлович? – Соглашусь с вами, Константин Николаевич, – продолжая улыбаться и разглаживая усы, ответил генерал. – Пулемётная тачанка… Действительно, звучит. «В моём времени-пространстве это название прижилось, правда, лет через восемнадцать-девятнадцать. А здесь, может, и раньше приживётся. И будем петь: “Эх, тачанка-китаянка, наша гордость и краса. Пулемётная или Ренненкампфова тачанка, все четыре колеса”», – думал я про себя, глядя на веселящихся генералов. После того как разговор между губернатором и командиром вновь созданного летучего отряда закончился, началось его формирование. Павел Карлович внял моим советам. В отряд из казачьих сотен амурцев и нерчинцев, выделенных Грибским, взяли не всех. Те казаки, у которых лошади были плохими, оставались при своих полках. Не хотелось, чтобы свои же воины стали причиной снижения скорости передвижения в рейде. Правда, Павел Карлович предоставил казакам время до вечера на замену плохих средств передвижения в одну лошадиную силу. Ромка и браты сразу вошли в отдельный пулемётный взвод с мадсенами, который был прикреплён к батарее пулемётов Максима. К имеющимся стандартным повозкам для перевозки максимов добавили восемь рессорных двуконных бричек. Сформировали обоз, походный лазарет, который возглавил Бутягин. В восемнадцать ноль-ноль состоялся смотр отряда, после которого мы двинулись на Мерген. Понравились слова напутствия генерала Грибского: «Гнать противника так, чтобы весть об Айгуньской победе дошла до Мергеня вместе с казаками». Я шёл к реке Ганзе, второй раз за день по одной и той же дороге. Зная санитарную обстановку на пути следования, когда начали попадаться трупы, взяли южнее, ближе к Амуру, благо местность позволяла пройти без особых проблем. Дошли до реки быстро, поднялись вверх до брода и встали на бивак, отправив вперёд разведку из трёх взводов сотни Вертопрахова. Следующим местом остановки планировали на следующий день кумирню и деревню Догуда, расположенную на Цицикарской дороге в двадцати верстах от нашей сегодняшней стоянки. По моему мнению, там нас должна будет ждать новая линия оборона китайцев, если только их командование – идиоты и не захочет воспользоваться идеально приспособленной для обороны лесистой высотой, защищённой по бокам небольшими горами начинающегося предгорья Малого Хингана. Глава 7. Малый Хинган – Ваше превосходительство, впереди на высоте оборонительная позиция китайцев в две линии. Глубокий овраг не позволит атаковать в конном строю. Обойти позицию не представляется возможным из-за небольших, но отвесных горных массивов по бокам высоты. Придётся в лоб атаковать, – доложил Ренненкампфу хорунжий Вертопрахов, вернувшийся из разведки. – Артиллерия есть? – поинтересовался генерал. – Не знаю. В окопах орудий не видел, но они могут располагаться за гребнем высоты, ваше превосходительство, – на загорелом лице хорунжего выступил румянец. – Полно, Роман Андреевич, не смущайтесь. Не всё возможно рассмотреть на вражеских позициях, – дружелюбно произнёс Павел Карлович. – А сколько пехоты и конницы стоит перед нами? – Ваше превосходительство, конницы не видел, а пехоты от тысячи до двух, думаю, наберется. – Что же, Тимофей Васильевич, вы были правы, командующий китайскими войсками генерал Чжан и его начальник штаба Джуй не дураки. На удобной позиции выставили заслон. Хотя не удивлюсь, если за гребнем высоты войск окажется куда больше. Не ловушка ли эта позиция? – Не думаю, ваше превосходительство. Я бы на их месте закрепился на перевале Малого Хингана. Вот там позиция будет практически неприступной. А здесь, вернее всего, заслон, чтобы выиграть время, – ответил я генералу. – Поддержу господина капитана в его мнении. Через Малый Хинган пройти будет очень тяжело, – вступил в обсуждение возникшей проблемы исполняющий дела начальника штаба отряда подполковник Ладыженский. – Гавриил Михайлович, а вы бывали на перевале? – Нет, ваше превосходительство, Но я почти три года исполнял должность старшего адъютанта штаба Приморского военного округа, и через мои руки прошло множество карт, которые тайно составляли офицеры корпуса военных топографов. Перевал Малого Хингана – отличное место для организации неприступной обороны. Там рельеф местности просто кричит о том, что здесь надо строить оборону для отражения наступления врага. Если мы прорвёмся через перевал, то выйдем на оперативный простор. – Это хорошо, господин полковник, оперативный простор – мечта кавалериста! Но пока перед нами высота с оборудованными окопами в два ряда. Противника больше, и наша надежда на артиллерию плюс воинский дух казаков и солдат. Какие предложения? Роман Андреевич, вам слово как самому младшему по званию. Хорунжий опять покраснел, но потом справился с волнением и доложил: – Предлагаю повторить опыт захвата позиций на Колушанских высотах и при взятии Айгуня. Артиллерийский обстрел, а потом атака окопов при поддержке расчетов с пулемётами Мадсена. Думаю, китайцы снова не выдержат такого шквала огня и отступят. А там, пусть и пешими, а в шашки их возьмём! Побегут, ваше превосходительство! Ренненкампф обвёл взглядом офицеров. – Есть ещё предложения? – Ваше превосходительство, я бы ещё задействовал две тачанки. На нашем левом фланге на возвышенности рядом с кумирней есть небольшая площадка перед высотой, где они смогут разместиться. Если во время наступления туда выдвинуть два пулемёта Максима, то они с бричек смогут через головы казаков поддержать атаку фланговым огнём, – быстро отбарабанил я. С учетом того что больше замечаний и дополнений не было, за основу предстоящего боя был принят предложенный Вертопраховым план. Он же возглавил передовую сотню из трех идущих на штурм в пешем порядке. Две сотни нерчинцев оставались в запасе и при прорыве китайской обороны должны были преследовать бегущего противника. Восемь орудий Забайкальского артдивизиона открыли огонь, и над позициями обороняющихся вспухли разрывы шрапнели. После пятого залпа вперёд пошли спешившиеся казаки. В бинокль было видно, как пятая сотня Вертопрахова скатилась в овраг и двинулась по нему в попытке выйти во фланг противнику. Четвертая сотня амурцев и первая нерчинцев выбрались на противоположный край оврага и лежа открыли огонь. В звуки винтовочных залпов вплелся треск скороговорки пулемётов Мадсена. Внезапно к ним присоединился и грохот максимов. Я перевёл бинокль на кумирню. Рядом с ней стояли две тачанки, с которых наводчики азартно долбили во фланг китайской обороны. – Хорошая вещь ваша тачанка, Тимофей Васильевич! Махом взлетели к китайскому храму, развернулись и открыли огонь. Кстати, довольно точный, – произнёс Ренненкампф, не отрывая бинокль от глаз. – На уставных повозках так бы не получилось. О… А вот и казачки в атаку пошли! Сейчас будет жарко! Я смотрел в бинокль на открывающуюся, можно сказать, парадоксальную картину. Закончив вести огонь, за исключением расчетов с мадсенами, казаки выхватили шашки и бегом кинулись в атаку. До нас долетел их дружный рёв. – Всё, спеклись узкоглазые! – эмоционально пробормотал Ладыженский, так же не отрывая взгляда от бинокля. «Действительно, спеклись и побежали. Не выдерживают китайцы наших штыковых атак. А тут такой сюрреализм. Казаки пешие по-конному атакуют. Поневоле остолбенеешь, а потом в бега податься захочется от злых дядек с большими ножиками», – прикалывался я про себя, наблюдая начинающееся массовое отступление противника. – Тимофей Васильевич, поезжайте к сотнику Токмакову. Пускай вводит в бой две сотни нерчинцев. Самому в бой идти запрещаю. Возвращаетесь ко мне. – Слушаюсь, ваше превосходительство, – огорчённо произнёс я и двинулся к коноводам, державшим штабных лошадей. Вскоре конные сотни казаков поднялись на высоту, осторожно пересекли овраг и вскоре перевалили через гребень, исчезнув из виду. Отдав приказ сотнику Токмакову, вернулся к штабу Ренненкампфа, с которым двинулся на высоту. – Ваше превосходительство, разрешите доложить! – хорунжий Вертопрахов, встретивший генерала на первой линии окопов, сиял, как только что отчеканенный золотой червонец. – Докладывайте, Роман Андреевич. – Ваше превосходительство, пятая сотня Амурского полка под моим командованием по оврагу вышла в левый фланг позиций противника и дружным ударом прорвала и первую, и вторую линии обороны. Выйдя на гребень высоты, я обнаружил три орудия, готовых открыть огонь. Прислугу вырезали, пушки захватили. Что-то около трех дюймов, стальные, но вижу такие впервые. У них даже щиток стальной для защиты пушкарей от пуль есть. Зарядные ящики на двадцать четыре снаряда. «Ишь, как Рома сияет. Сходить в разведку, взять высоту, захватить три орудия. Всё как по статуту ордена. По мне, так Георгия четвёртой степени заслужил, – думал я, глядя на довольного как сто китайцев хорунжего. – Как шепнул два дня назад капитан Самойлов, генерал Грибский за Колушанские высоты представил хорунжего Селивёрстова Романа Петровича к Георгию. Кстати, если не считать меня, Ромка станет первым из офицеров кавалером этого ордена в Амурском казачьем полку. А за ним теперь ещё один Ромка – Вертопрахов Роман Андреевич. Надеюсь, Павел Карлович не зажмёт представление». – Благодарю за службу, господин хорунжий, – дослушав доклад Вертопрахова, произнёс Ренненкампф, вскидывая ладонь к фуражке. – Непременно будете отмечены наградой, Роман Андреевич. – Служу престолу и Отечеству, ваше превосходительство! – Давайте-ка, посмотрим, что вы за трофеи захватили. Самому стало интересно, что же это за орудия. – Canon de 75 mle 1897, или французское семидесятипятимиллиметровое полевое орудие образца одна тысяча восемьсот девяносто седьмого года. Вид снарядов – шрапнель и бризантная граната. Скорострельность – до пятнадцати выстрелов в минуту. Интересно, как они тут оказались, если во Франции в войска только начали поступать. – Подполковник Ладыженский спрыгнул с коня и начал обходить орудия. – Наши артиллеристы разберутся с этими орудиями, Гавриил Михайлович? – поинтересовался Ренненкампф, продолжая оставаться в седле. – Не боги горшки обжигают. Разберутся, куда денутся. Было бы к ним снарядов только побольше. С такой скорострельностью, как у этих орудий, они полностью батарею из восьми наших четырехфунтовок заменят. – Поищем, господин полковник. Мы здесь ещё не осмотрелись как следует. Внизу, кажется, лагерь и обозы. Там, вернее всего, и запасы снарядов, – скороговоркой проговорил Вертопрахов. – И лагерь, бросив обоз, уже покинули бывшие хозяева, – произнёс Ренненкампф, рассматривая через бинокль убегавших китайцев, которых преследовали нерчинцы. То там, то здесь вспыхивали кратковременные стычки, заканчивавшиеся тем, что несколько китайцев, пытавшихся оказать сопротивление, валились на землю от ударов шашек, после чего казаки продолжали преследование бегущих. Только через час нерчинцы вернулись назад. Ночь прошла в захваченном лагере, запасы которого значительно увеличили вооружение и провиант авангарда летучего отряда. Для охраны остального добра пришлось оставлять полусотню казаков. Основной отряд в составе Сретенского резервного полка, ещё одной батареи Забайкальского артдивизиона и шестой сотни амурцев доберётся сюда не раньше, чем через пару суток. С утра двинули дальше. В этот раз в авангард ушла полусотня третьей сотни первого Нерчинского полка под командованием хорунжего Белинского. Павел Карлович, как грамотный генерал, решил дать возможность отличиться молодым офицерам. Вчерашний успех хорунжего Вертопрахова, а до этого Ромки Селивёрстова, многим вскружил голову. Очень уж орден Святого Георгия почётен в офицерской среде в этом времени-пространстве. Если сравнить с советскими наградами, то я бы, наверное, соотнёс Георгия четвертой степени с орденом Боевого Красного Знамени, третьей степени Георгия с орденом Александра Невского, второй – с орденом Суворова первой степени, а первой – с орденом Победы. К обеду у селения Эйюр наш авангард догнал арьергард отступающих китайских войск. Солдаты противника заняли позиции в двух верстах позади селения по берегу речки Эйюр. Её болотистая пойма опять не позволяла атаковать противника в конном строю, поэтому пришлось обратиться к уже отработанной тактике. Первая сотня нерчинцев, четвертая и пятая сотни амурцев, заняв гребень противостоящей высоты, открыли огонь по китайцам. Орудия Забайкальского дивизиона и три захваченные французские семидесятипятки стреляли через головы своей цепи. Неожиданно для нас китайская пехота плотной массой перешла в наступление. Казаки, экономя патроны, вели редкий огонь из винтовок. Подпустив противника на пятьсот шагов, орудия открыли уничтожающий огонь картечью, но китайцы, несмотря на значительные потери, продолжали двигаться вперёд. Около трех сотен китайской конницы попытались атаковать правый фланг казачьей цепи, но, задержанные болотом, отвернули назад. – Ваше превосходительство, я с докладом, – прокричал, спрыгивая с коня, подлетевший намётом казак. – Докладывай, братец, – оторвав взгляд от бинокля, невозмутимо произнёс Ренненкампф. – У казаков патроны на исходе, ваше превосходительство. Командир первой сотни нерчинцев подъесаул Шарапов просит разрешения атаковать китайские позиции в конном строю через болото. Боюсь, не сдержим узкоглазых, уж больно их много прёт, – произнёс казак, преданно глядя на генерала. Ренненкампф через бинокль внимательно осмотрел поле боя и после небольшой паузы произнёс: – Значит, так, братец, передашь своему командиру, чтобы после небольшой паузы, а затем трех залпов всех орудий поднимал сотню в атаку. Вместе с вами в атаку пойдёт четвертая сотня амурцев сотника Вондаловского. Нет, не так. Генерал сделал паузу, после чего повернулся в сторону своего адъютанта корнета запаса гвардейской кавалерии Савицкого: – Господин корнет, отправляйтесь вместе с казаком к подъесаулу Шарапову и передайте приказ совместно с сотником Вондаловским начать атаку, как я уже сказал, после паузы и трех одновременных залпов всех наших орудий.