– Какой? Ты разве что-то подарила? – Конечно. От чистой души и большого сердца. Сходи, проверься на ВИЧ и любимую венчанную жёнушку не забудь прихватить. Только перед тем, как услышать этот страшный диагноз, расскажи ей, как это у нас с тобой всё получилось и сколько раз ты в меня кончил… Ведь было здорово, правда? С НОВОЙ СЕМЬЁЙ ТЕБЯ! Бросив трубку, я истерично рассмеялась и направилось к бару, чтобы влить в себя виски с содовой… Глава 20 Из дневника Татьяны «С содроганием сердца я сдавала кровь. Покачнулась и, услышав результат, облегчённо вздохнула – у меня ВИЧ. Увидев мою улыбку, медики с недоумением переглянулись. Наверное, подумали, что это нервы. Такая своеобразная защитная реакция на страшную новость. Сказали, чем выше мой коэффициент иммунитета, тем дольше я проживу. Наивные. Зачем мне долгая жизнь? Пустая, холодная, мрачная… Говорят, ВИЧ-инфицированные чаще всего умирают от сердечно-сосудистых заболеваний. А у меня болит сердце. Очень болит… Узнав диагноз, я тут же умышленно простыла. Вышла на улицу в лёгкой куртке и прошлась под проливным холодным дождём. На губе тут же выскочил герпес, нос покрылся гнойной коркой. Некоторое время я на улицу выходила, прикрывая лицо платком. Получила воспаление лёгких. Врачи сказали, что я легко отделалась – мог развиться туберкулёз. Хорошо, что в таком неприглядном виде я не встретилась с Вадиком. Я не звонила, да и он не давал о себе знать. Никогда не забуду мужика со СПИДом, которого я уговорила меня заразить. Помимо СПИДа у него ещё и гепатит С. Плюс ко всему цирроз печени. Осталось совсем чуть-чуть… Мне пришлось хорошо потрудиться, чтобы его член встал и парню удалось кинуть мне несколько палок. Один раз специально в анальное отверстие, чтобы уж наверняка… Риск заразиться без презерватива при анальном сексе гораздо выше, чем при генитальном. Без виагры не обошлось. У него уже совсем нет иммунитета, но он ещё цепляется за жизнь. Каждый день делает уколы, которые стоят сумасшедших денег. Он лысый, не потому, что сейчас так модно, а потому, что выпали волосы. Зубы крошатся, как от цинги. Страшное зрелище. Ещё не мёртвый, но уже не живой. Он бывший наркоман. Все его друзья уже умерли от СПИДа. Он один из немногих, кто выжил и, как ни странно, барахтается до сих пор. Врачи диву даются. Он сказал, что не хочет сдаваться, не хочет ложиться на пол и умирать, как собака. Не скрываю, что мне очень страшно. Действительно страшно. Но ведь я сама этого хотела. Мне начинает казаться, что болезнь распространяется по всему телу, залезает в каждую клетку и заражает душу. Начинаешь задыхаться, сходить с ума. Мне мерещится, что болезнь берёт меня за сердце и заставляет опуститься на колени. Мне не страшно потерять жизнь. Я потеряла её в ту самую минуту, когда муж ушёл к другой. Страшно умереть в муках. С тех пор как я узнала, что у меня ВИЧ, во мне проснулась страшная ненависть к людям. Я уже заразила своего мужа. Он – свою новую жену. Вроде бы акт возмездия состоялся, но меня терзает дикое желание заражать других. Не думаю, что мой бывший захочет меня посадить за умышленное заражение, если его только не науськает эта дрянь-разлучница. В конце концов, я всегда могу заявить, что не знала о своём статусе. Теперь и у негодяйки мой диагноз… Сегодня вечером я гуляла по набережной. Такая несчастная, никому не нужная и одинокая. Сидела на холодных камнях на берегу, кидала в воду мелкую гальку. Быстрее застужусь – быстрее сдохну… Почему-то вспомнился день, когда я зашла в церковь и увидела их венчание. Я была в трауре. Чёрный платок на голове, чёрное бесформенное платье… Их лица светились от счастья, а моё – чернело от горя. Они ещё не знали и даже не могли себе представить, какой свадебный «подарок» я им приготовила. Я прожила с мужем двадцать лет. Двадцать счастливых лет… Испытала всю гамму отношений, которая может быть между мужчиной и женщиной. И вот теперь у меня ВИЧ. Я не заключённая, не наркоманка, не проститутка, не алкоголичка. Всю жизнь была скромной и доброй. Родители и родственники во мне души не чаяли, всегда мною гордились. Считалась примерной женой, которая за двадцать лет брака и мысли не допустила об измене. Я ведь так любила его… Даже после того, как он ушёл к другой, я всё ещё ждала, мне так хотелось его согреть… Жить больше не хочу. Впереди пустота и ничего больше. Всё, чем я жила, было связано с мужем. Не могу назвать его бывшим, даже несмотря на то, что нас развели. Без него всё никчёмно. Всё теряет смысл. Последний раз он переспал со мной из-за жалости и жестоко за это поплатился. Если тонуть, то только вместе. Я знала, что он обязательно меня пожалеет… Чувство вины всегда заставляло приходить его на помощь в сложных ситуациях, которые я сама придумывала. Представляю, как бесилась эта дрянь, когда он ехал ко мне. Страшно представить, что с ней было, когда она узнала про свой диагноз и поняла, что он от меня… У них бы всё не сложилось. Он бы ей все нервы истрепал попреками, что ради неё ушёл из семьи, а она – «дрянь неблагодарная». Большинство повторных браков неудачны. Муж ушёл не из-за семейных, а из-за своих внутренних проблем. При этом все беды перетащил в новые отношения. Она бы не долго радовалась своей распрекрасности и тому, что он ушёл к ней. Она бы сама не выдержала его эгоизма… Не очень трудно заполучить чужого мужа, трудно его удержать. ЖЕНАТЫЙ МУЖЧИНА НИКОГДА НЕ БУДЕТ ЧЕСТЕН С ЛЮБОВНИЦЕЙ. Если отношения стали любовным треугольником, значит, один из углов тупой. Лично я не смогла бы иметь отношения с женатым из-за обычной брезгливости, а также большой требовательности. Мне мужик нужен, а не свидания украдкой. Неужели эту сучку, которая всё же добилась своего и увела у меня мужа, не передёргивало от того, что сначала ночью муж отлично удовлетворит меня, а потом идёт к ней. Сначала хорошенько отлижет у меня, а потом идёт целоваться к ней. Неужели ей не было противно? Я его ненавижу и одновременно люблю. Всегда с ним мысленно разговариваю. Когда засыпаю, ощущаю его прикосновения. Наверное, мне пора к психиатру. С момента его ухода я ни разу не посмотрела ни на одного мужчину. Потому что знаю: никто не сможет мне заменить Вадима. Сука, которую я через благоверного наградила ВИЧ, отняла у меня не только мужа. Она отняла у меня всё и даже разум. Я пыталась быть сильной, но не дают слёзы. Полная апатия, удушающее безразличие. Зачем мне всё, если его нет рядом? Я впервые в жизни осталась одна и совершенно не вижу выхода. Я однолюбка. Как только он хлопнул дверью, моё сердце разбилось на сотни маленьких осколков. Я забыла, как улыбаться и радоваться жизни. Даже к зеркалу подходить не хочется. Я умышленно простужаюсь и болею ангиной. В такие моменты моё лицо становится трупно-фиолетового цвета. Родственники не могут понять, что со мной случилось и почему у меня такой вид. Из-за этого я стала жить изгоем и полностью прекратила общаться. Когда на улице сильный дождь, я тут же выхожу на балкон в одной майке, дрожу от холода и начинаю кашлять. Со стороны я жалкая и уродливая. Всегда думала, что мы с мужем доживём до глубокой старости, ведь мы никогда по-крупному-то и не ссорились. Сейчас пришла расплата за мою слепую любовь. Я опустилась на дно. Жизнь закончилась в один миг. Ненавижу себя и ненавижу этих двоих. Ненавижу стерву, разрушившую моё семейное гнездо. Она тоже поплатилась за свою слепую любовь. Ей больше никогда не быть здоровой, красивой и счастливой. Пусть знает: как бы сильно у мужика ни снесло башню из-за чувства вины, он всё равно будет бегать подтрахиваться к бывшей жене. Это у многих… Мужья, создающие новые семьи, не брезгуют своими бывшими. Стерва не учла этот факт. Счастья у этих двоих уже не будет. Я отказалась от лечения. Мне это не нужно. Думаю, мне не так долго осталось. Делаю всё возможное, чтобы не продлить свою жизнь, а, наоборот, её укоротить. У меня одна мечта: заснуть и больше не проснуться. Я общалась в СПИД-центре с ВИЧ-инфицированными. Они все принимают терапию и ждут момента, когда изобретут лекарство от СПИДа. Они верят в лучшее, успокаивая себя, называют ВИЧ всего лишь хроническим заболеванием. А я смотрю на них словно через призму тумана и не пойму, почему они так цепляются за жизнь. Они были в шоке, узнав, что я отказалась от терапии, сказали, срочно нужно к психологу. Я сама знаю, что мне нужно – возвращение моего мужа. Я в курсе, что длительные депрессии только ухудшают моё состояние, но мне совсем не хочется его улучшать. Начала болеть поясница, увеличились лимфоузлы, стали выпадать волосы, ухудшилось зрение. Глаза всё время красные. Быстро устаю, но от терапии по-прежнему отказываюсь. Утром страшный кашель, ночью бессонница. Когда выхожу на улицу, шарахаюсь от людей. Мне кажется, у меня «ВИЧ» выжжено на лбу. Жизнь превратилась в ад. ВИЧ – это мой крест. Страх, боль и совесть. Очень часто я кричу от боли, плачу и… понимаю, что блудный муж ко мне никогда не вернётся. Даже если уйдёт от неё, то в мою дверь всё равно не постучит. Слишком высокую цену мы все заплатили за наш двадцатилетний брак. Он никогда не придёт и не скажет, как раньше: «Танюша, родная, как же я тебя люблю. Давай возьмём дочку и махнём на недельку на море». Не попробует больше свои любимые пирожки с мясом, которые я постоянно ему пекла, а он всегда их нахваливал. Даже когда он сказал, что ушёл навсегда, я с утра до вечера ждала и пекла эти пирожки. Каждый день пекла. Они засыхали, я выкидывала и ставила тесто для новых. Мне казалось, он так по ним скучает, ведь его новая жёнушка явно готовить не умеет… За двадцать лет брака я впитала его вкусы, как губка, и мне казалось, я навсегда в его сердце. Даже сейчас, спустя столько времени, передо мной в рамке стоит фотография, где мы вместе. Смеёмся, обнимаем друг друга… Для меня это фото словно икона. Я молюсь на неё каждую ночь и целую. Одна знакомая говорит, я люблю не мужа, а свою любовь к нему. Я уже сама во всём запуталась, но знаю точно, что не могу без него. Ведь он клялся быть со мной всю жизнь, но так и не выполнил своих обещаний. Он клялся моей матери в день нашей свадьбы. За время нашего расставания мне так и не встретился человек и не случилось события, которое привело бы меня в чувство. Странно… Как только муж от меня ушёл, его ценность в моих глазах сразу возросла. Я даже отмахиваюсь от того, что он мне много врал и человек совсем ненадёжный. Говорят, если бы хотел, он бы сам со мной был. Если Вадим не со мной, значит, он этого не хочет. Но я знаю, что этот человек – мой. Он не имел морального права венчаться с развратной девкой. Ревность сожгла во мне все человеческие качества. Почему та, к которой он ушёл, так и не смогла понять, что уведённый мужчина – сомнительный трофей? Прошлое отпустить нет сил, живу в квартире, где всё сделано им и для нас. Нахожусь в подвешенном состоянии и ничего не могу поделать. Не могу смириться с тем, что он так подло поступил: предал, променял на другую женщину. Он просто не устоял перед соблазном, сделав выбор в её пользу. Мне очень хочется, чтобы он осознал, что натворил. Но мне тяжело жить с этой болью от предательства и подлости, которую он допустил по отношению к дорогим для него людям. Ещё до ВИЧ я ходила делать приворот. Меня отговаривали, ведь приворот – это грех, подавление чужой свободы. Но для меня главное в такой ситуации – вернуть мужа. У меня уже зрела мысль, не любовница ли ему сделала приворот. Эта шалава на всё способна. Если так, она разбила два любящих сердца. Я уже давно не звоню Вадику. Да и сказать ему больше нечего. Знаю, что они оба подсели на терапию и из-за ВИЧ между ними разверзлась огромная трещина вражды. Раньше, по вечерам, я всегда напивалась, включала «пьяный тариф» и звонила мужу. Несколько раз удаляла его номер из мобильного, но ведь из памяти не сотрёшь. Мне так хотелось, чтобы муж, как раньше, обнял меня за плечи и сказал: «Сейчас я держу в руках то, без чего не могу жить». Раньше он повторял мне это довольно часто. Постоянно вспоминаю, какие мы были молодые, просыпались по утрам в одной постели на мятых простынях и ласкали друг друга. Потом я собирала его на работу. Столько поцелуев всегда было на прощание… Мы могли звонить друг другу каждый час под любым предлогом, только бы услышать родной голос. Прошло двадцать лет, и мой муж стёр из памяти правило: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Стали ломаться судьбы. Дорогой человек перешагнул через тех, кого ещё недавно любил. Он даже не стал оглядываться, чтобы не огорчать себя моим горем. Ему никогда не услышать, как я его любила, как проклинала, как хотела дышать с ним одним воздухом под одним небом. Ему никогда не узнать, как я перешагивала через свою гордость и постоянно его прощала, наступала на своё самолюбие ради того, чтобы ему было хорошо, из-за его чудовищной неблагодарности. Ему никогда не понять, как сильно болело моё сердце, молясь об одном: чтобы этот человек был моим. Мне так хотелось, чтобы настал день и он начал кусать себе локти, проклиная то время, когда разбил моё сердце. Ненавижу своего мужа за то, что он появился на свет. По мне, так пусть лучше сдохнет в сточной канаве, чем будет жить с дрянной потаскушкой. Он так и не смог оценить, что у него была потрясающая семья: жена и дочь. Он расколол наш мир. А ведь когда-то был совсем другим человеком: любящим, заботливым, добрым. А кем стал? Эгоистом и сволочью редкой породы. Он предал меня в самый трудный момент, когда мне так нужна была его поддержка. Решил, что проще найти девку без проблем. Ненавижу за то, что мне врал. За то, что ради блуда предал нашу семью. А я ведь отдала ему самые лучшие годы нашей жизни. Чёрт, сегодня выпали ресницы… Без ресниц я стала… непривычной. Опять герпес… Постоянная лихорадка. Меня вечно колотит. Кутаюсь в плед, достаю бутылку коньяка и пью из горла. Провожу ладонью по глазам без ресниц… Странно, я то мёрзну, то жутко потею. Повышенная температура стала нормой. Уже не помню, когда не было жара. За время болезни я очень похудела. Прямо на глазах. Иногда мне даже больно дышать. Плачу. Жалею себя. Это чисто человеческое. Я понимаю, чувствую, знаю, что скоро умру. Я хочу побыстрее умереть. Надоело ждать смерти. Говорят, что у каждого смерть такая, как он провёл жизнь. У меня была хорошая, размеренная, спокойная жизнь. Значит, и смерть должна быть такой же. Только бы умереть так, чтобы не было очень больно. Я хочу умереть во сне. Когда я, наконец, уйду из этого мира? Я очень редко сплю. Могу заснуть, только когда волью в себя столько коньяка, что уже ничего не соображаю. В такие минуты я не понимаю: то ли сплю, то ли теряю сознание. По ночам ко мне приходит покойный дедушка. Обнимает меня и говорит, чтобы не боялась, там он будет со мной. ТАМ НЕ СТРАШНО. Я знаю, что мой бывший муж и его нынешняя жена попадут ТУДА гораздо позже. Все там будем, увидимся. Я хотела, чтобы он попал ТУДА раньше, чем она. У нас появилась бы возможность побыть вдвоём, кое-что обсудить, вспомнить… Я стала похожа на овощ, растение, которое с каждым днём вянет и усыхает. Уже боюсь отражения в зеркале. Стараюсь не смотреть. Не осталось ни сил, ни веры, ни надежды. Чувствую, как теряю последние силы. Конец всё ближе и ближе. Я уже готова уйти… Ни с кем не хочу видеться. Дочь отправила жить к бабушке, моей матери. Когда они мне звонят, мы вместе плачем по телефону. Попросила, чтобы, когда меня не станет, они не убирали с тумбочки фотографию, где мы вместе с мужем. Ведь это самое дорогое, что у меня осталось. Пусть стоит как памятник былой любви… Они обе молятся Богу и знают, что меня бесполезно уговаривать лечиться. ЭТО МОЁ РЕШЕНИЕ. Я запретила ко мне приходить. Не хочу, чтобы меня такой видели. Они звонят и плачут, чувствуют, что когда-то я не сниму трубку. Каждый день может стать последним… Я люблю рассматривать наш семейный фотоальбом. Муж, дочка и я. Вот он встречает меня из родильного дома… Вот мы с родителями отмечаем на даче Викино пятилетие… Вот ведём её в первый класс… А вот её выпускной вечер в школе… Люблю гладить эти фотографии и вспоминать. У меня много воспоминаний, хороших, плохих. Я люблю перебирать в мыслях хорошее. Начались проблемы с дыханием. Я стала хрипеть. Почему-то захотела мандарин, но сил нет дойти до магазина. Дочь просить не стану. Придёт, увидит меня, начнёт плакать в голос, потеряет сознание. Я очень страшная. Прибежит мать. Ещё схватит инфаркт. Нельзя. Мама должна жить долго. Нужна моей дочери. Обойдусь без мандарина. Просто представила, как надкусываю дольку. Какой-то забытый вкус. Я уже давно почти ничего не ем. Только алкоголь и изредка полуфабрикаты, которыми забит холодильник. Аппетит пропал уже давно. Организм не воспринимает пищу, а вот цитрусовую дольку я бы всё-таки съела. Чёрт с ней, с этой долькой… Когда закрываю глаза и говорю: «Царствие мне небесное», то жду смерти. Старуха с косой где-то рядом, но почему-то не приходит… Сбросив плед, я поставила недопитую бутылку коньяка на пол (я уже давно пью не закусывая), с трудом поднялась с кресла, распахнула окно, выглянула на улицу и закричала проходящим внизу людям: – Умоляю вас всех – живите! Думайте, что вы делаете! Любите друг друга и не разрушайте то, что создано многолетним трудом! Когда-то в этой жизни у меня было всё! Если бы вы знали, как страшно быть одной! Только я и ВИЧ!!! Каждый день дышу как в последний раз! Пожалуйста, берегите свою любовь и не раньте своих близких!!!» Глава 21 Из дневника Катерины «Я лежу на холодном кафеле ванной комнаты, свернувшись калачиком, и слушаю, как муж бубнит о том, что ВИЧ – это не приговор. Мол, наша любовь сильнее любых болезней. Но я не хочу ничего слышать… Слёзы застилают глаза. Он просит меня быть терпеливой и мужественной. На коленях просит прощения за то, что переспал с бывшей женой, а я думаю о том, как этот человек исковеркал мою жизнь и как сильно я его ненавижу. Говорят, всё возвращается бумерангом. Вот и ко мне вернулся мой бумеранг… Неужели это проклятие за то, что я встретила несвободного человека? Но ведь он так сильно притягивал меня. Мне было с ним так хорошо и легко… Я дала ему время разобраться в себе и никогда не пыталась удержать. Этот человек смог меня изменить. Я стала более счастливой и открытой. Несмотря на свой сильный характер, рядом с ним я была слабее. Это и придавало нашим отношениям гармоничность. Всех мужчин, которые были у меня до него, я давила силой своего характера. Считала, что быть слабой – непозволительная роскошь. Рядом с ним я почувствовала себя женщиной, ощутила, что у меня есть защитник. Мне всегда нравилось, что он испытывает ко мне чувства более страстные, чем я к нему. Мужчина должен любить женщину горячее. У нас всё складывалось настолько хорошо, что мне самой не верилось, что так бывает. А это оказалось затишье перед бурей… Всё разрушилось в один миг. Он поехал к бывшей жене и с ней переспал. Не знаю, почему. Может, из-за чувства вины или из жалости, а может, просто нахлынули воспоминания. Факт так называемой измены нам стоил очень дорого. Дороже придумать нельзя. Мой любимый согласился оставить жену ради любовницы. Он ушёл ко мне и тут же завёл себе любовницу в лице первой супруги. Иногда к бывшим возвращаются… Я же слышала, такое бывает часто, но не верила. Думала, что эта участь обойдёт меня стороной. Мужья считают, что бывшая жена, несмотря на то, что она бывшая, – родной человек. Её дом – это родной дом, а как известно, в гостях хорошо, а дома лучше. Господи, и почему я не встретила холостого? Почему не разорвала отношения сразу, как только узнала, что мужчина женат?! Я красива, умна, сексуальна. Почему не захотела найти более стоящего кандидата и быть по-настоящему счастливой?! Зачем довольствоваться чужим, когда можно иметь своё?! Я поняла, что любовница – от слова «любовь», но не от слова «счастье». ОТБИВАЯ МУЖА, МНОГИЕ НЕ ЗНАЮТ, ЧТО ГОТОВЯТ СЕБЕ УЧАСТЬ БЫВШИХ ЖЁН. С самого первого дня, как мы сошлись, я постоянно боялась, что если она вдруг захочет, сможет его забрать… И он, скорее всего, уйдет… При этих мыслях я медленно умирала от страха, хотя он не давал повода. Я вот постоянно думаю: можно ли окончательно разлюбить своих бывших? Я поняла собственную ошибку. Никогда не надо сходиться с человеком, который ещё не отошел от прежних отношений и в нём есть любовь к другому. Это может плохо закончиться… Я старалась не проявлять ревности, никогда и ни при каких обстоятельствах. Не говорить о ней, не поддерживать разговор, который касается её личности, сделать так, чтобы он поменьше о ней вспоминал. За что мне всё это? До встречи с женатым мужчиной я была яркой, весёлой, а сойдясь с ним, встала на путь саморазрушения. Моя ошибка в том, что я согласилась на брак с мужчиной, в чьих чувствах не была уверена. Мне всегда казалось, он любит меня больше, чем я его, а теперь понимаю, нас соединила не любовь, а сумасшедшая страсть. Получается, с женой его связывало что-то большее… Со мной в основном секс. Я не могу запретить им общаться, потому что запретный плод всегда сладок, и он будет к ней приезжать втайне от меня. Обидно. Я девушка и с внешностью, и с характером. Многие мужчины с ума сходили. А достался мне кадр, у которого большая любовь в прошлом. Я приходила в ярость, когда он начинал говорить о ней. С такими мужчинами лучше вообще не связываться… Думала, молодой, незамужней, мне можно всё. А он потасканный, несвежий мужчина, к тому же ещё женатый и склонный к изменам. Господи, с кем связалась… Любовь, как и весна, явление проходящее, сменяющееся другими сезонами природы и души… Я ведь всегда знала: главное в моей жизни – Я САМА, и таких романтических историй у меня могло быть ещё с десяток. Просто нужно любить себя. Я даже в мыслях не держала, что семья моего любимого, которая ранее присутствовала только в его рассказах, встанет на пути моего счастья самым реалистичным образом. Одному Богу известно, как я устала от звонков его бывшей жены. Она постоянно в чём-то нуждалась. Муж испытывал огромное чувство вины перед брошенной семьёй и старался ей во всём помогать. Я ощутила, что теперь мы поменялись местами с его бывшей женой. Он ездит к другой, а я волнуюсь и жду. Редко какая женщина с миром отпустит мужа к любовнице, несмотря на то, что отношения себя исчерпали. Я не подумала, что нужно быть готовой к мести бывшей жены. Когда муж бежал к ней по первому зову, мне казалось, что здесь не просто чувство вины, но и привязанность. Или он пытается возобновить старые отношения. Раньше я была любовницей, теперь стала женой. Муж видит меня уже каждый день, и ощущение тайны и новизны исчезло и не подпитывает наши отношения. Наверное, это произошло оттого, что наши отношения изначально строились на сексе. Мы так и не смогли узнать друг друга получше. Страсть стала утихать, и я всё больше убеждалась, что вышла замуж за совершенно не знакомого мне человека. А я ведь, дура, считала, что буду единственной настоящей любовью своего мужа. Никогда не думала, что однажды он переспит с бывшей женой. Действительно, невозможно верить тому, кто единожды солгал. Сначала он изменял своей жене, теперь начал изменять мне. Во главе наших отношений всегда стоял секс. Теперь муж захотел ещё раз испытать страсть, но уже не со мной. А ведь мне до последнего казалось, что я встретила настоящую любовь. ОТКАЗЫВАТЬСЯ ОТ НАСТОЯЩЕЙ ЛЮБВИ ТАК ЖЕ АМОРАЛЬНО, КАК И РАЗРУШАТЬ ЧУЖУЮ СЕМЬЮ. Что бы он ни говорил и ни делал, ему уже никогда не согреть мою душу. Господи, если бы всё можно было вернуть назад… Если бы… Хочется умереть… ВИЧ – это как проклятие и клеймо – до смерти. Не знаю, как можно это вынести. А ведь человек, который меня заразил, – мой венчанный муж. Муж перед Богом. Он говорит, что мы проживём долго, будем лечиться. Мол, нужно смириться и жить. На всё воля Господа. Как жить? К заражённым относятся как к отбросам общества. Для всех мы теперь ходячий вирус. Муж говорит, нужно прекратить бояться, ведь от любых страхов болезнь прогрессирует. У меня с детства очень плохой иммунитет. Слабый. Если простужусь, то долго болею. Да и у кого сейчас иммунитет сильный – после всяких пестицидов, красителей и химикатов, которыми нас пичкают в магазинах… Я отдаю себе отчёт: все, кто узнает мой диагноз, будут обходить меня стороной. Нужно собрать остатки сил и жить дальше… Такое впечатление, что на землю упало солнце и весь мир поглощён мраком. Только сейчас, узнав о болезни, я поняла, как быстротечно время. В моих некогда счастливых глазах застыла страшная боль. Это страх загнанного в угол зверя. Я не хочу умирать. Мне очень горько и обидно, что меня заразил собственный муж. Да ещё от кого! От бывшей жены… С тех пор как я узнала о диагнозе, я жду смерти. Люди, посвящённые в мою тайну, смотрят на меня как на мёртвую. Даже в районной поликлинике, увидев мой диагноз, отказались записывать меня на приём. Когда я пришла в СПИД-центр, то сразу спросила, сколько мне осталось. Объяснили, что есть масса поддерживающих лекарств, что люди живут десятки лет. Главное – терапия, и важно беречь себя от простуд. Два раза в год я должна сдавать анализ на иммунный статус и вирусную нагрузку. Мне сказали, что уровень медицины сегодня высок, позволяет поддерживать иммунитет и не даёт развиваться болезни. Но меня это не успокоило. Я всё равно как в тумане. Хотела выгнать мужа, но потом подумала: кому я такая нужна? Он говорит, если мы будем вместе жить, то будем вместе бороться. Вдвоём легче. Это уже не любовь. Это страх и обречённость – скованные одной цепью. Я понимала, что, если прогоню Вадима, у меня вряд ли наладится личная жизнь. Узнав о диагнозе, я была в таком шоке, что долгое время вообще ничего не соображала. Смотрела в одну точку. Не было даже сил сказать мужу, как сильно я его ненавижу. И всё же люди с ВИЧ не беспомощны. Они постоянно укрепляют иммунную систему. Длительность их жизни постоянно растёт. Появляются всё новые и новые методы лечения. Сначала люди с ВИЧ чувствуют себя несчастными жертвами, но, понимая, что это не приведёт ни к чему хорошему, лишь загонит в угол, становятся хозяевами положения. Они находят способы поддерживать своё здоровье. ВИЧ – это не повод отказаться от планов в учёбе, работе и даже любви. И всё же жизнь с ВИЧ связана с неуверенностью в завтрашнем дне. Поэтому очень важно контролировать даже мелочи. В противном случае болезнь будет контролировать того, кто заболел. Люди с ВИЧ дорожат каждым днём и стараются успеть как можно больше. Они не говорят: «Я болею ВИЧ». Они говорят: «Я живу с ВИЧ». Они не болеют, они живут. Просто они должны делать то, чего не делали прежде, – тщательно следить за здоровьем. Несмотря на болезнь, эти люди стараются сохранить позитивный настрой. Они не могут позволить себе такую роскошь, как жалость. Принимая терапию, они подчиняют ВИЧ. Эти люди имеют право на счастье, и никто у них его не отнимал. Право на счастье и самореализацию. Я познакомилась со множеством людей, которые живут с таким же диагнозом, как у меня. Конечно, мы все не сразу приняли диагноз как данность. Сначала отнеслись к нему как к приговору и даже планировали собственную страшную смерть. У многих были мысли покончить с собой, не дожидаясь мучительной смерти. Но проходит время, и люди понимают, что ЖИЗНЬ НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ. А главное, что её ценность не утрачена и они те же самые, что и до диагноза. Просто привычный ход времени изменился и всё, что раньше было второстепенным, в одночасье стало главным. Человек – очень гибкое существо. Он приспосабливается к тому, что произошло, и продолжает дальше наслаждаться каждой минутой. Ведь мы все сильные. Настолько сильные, что иногда и сами не можем представить. Люди учатся ценить настоящее. Прошлое – прошло. Будущее неизвестно, а значит, надо жить ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС. ВИЧ ни в коем случае не должен выбить почву из-под ног. Чему быть, тому не миновать. Нельзя позволять себе мысленное саморазрушение. Ключ к продолжительности жизни – это раннее лечение. Со временем у меня произошла переоценка ценностей. Теперь моим самым важным праздником стал уже не Новый год, а пятнадцатое мая – День памяти умерших от СПИДа. Я записалась в группу психологической поддержки, встретила новых друзей, с которыми можно обсудить новые проблемы. С обычными здоровыми людьми на эти темы говорить невозможно. Они шарахаются от меня как от чумы. Я ещё никогда не хотела жить, как хочу сейчас. Радуюсь тому, что цветёт трава и светит солнце. Стала смотреть на мир по-другому, видеть более важные вещи, не обращать внимания на пустяки. Я поняла, что жить стоит всегда, даже если тебе отпущено пять минут. Тебе больно? Поверь, это лучше, чем ничего не чувствовать. Муж говорит, не стоит париться, дескать, мы умрём. Мы все когда-нибудь обязательно умрём, раньше или позже. Если я буду постоянно думать о смерти, то сама подорву своё здоровье и сама себя уничтожу. Я должна вспоминать о ВИЧ, только когда нужно идти к доктору или сдавать анализы. Я поняла, что даже с ВИЧ не стоит кардинально менять свою жизнь, а уж заказывать деревянный плащ я точно не буду. Выпасть из окна – самый простой выход из ситуации. Несмотря ни на что, надо жить! Не мы выбираем, когда приходить в этот мир, и не нам решать, когда из него уходить. Да какой бы ни была жизнь, она есть, и это величайший подарок. Я должна ЖИТЬ, несмотря ни на что, вопреки всему. Всё же с ВИЧ отношение ко многому сильно меняется. Словно пыль стёрли с экрана. Появляется сумасшедшая жажда жизни. Раньше, когда у меня не было болезни, я всё постоянно откладывала на потом, много времени убивала впустую, а сейчас всё хочется успеть, переделать, посмотреть. Начинаешь ценить каждую минуту. Моя знакомая из ВИЧ-центра рванула на Северный полюс. Эту поездку она откладывала почти десять лет. У неё уже СПИД. Она понимает, что времени отпущено не так много. А теперь накупила термобелья для активного отдыха и вместе с дочерью махнула на Север, чтобы показать ей настоящий снег и северное сияние. Не будь болезни, возможно, она бы никогда до него не доехала, мечта осталась бы мечтой. С болезнью ничего нельзя откладывать на потом, потому что можно просто не успеть… Острее стали ощущения. Такое впечатление, что после сильной жажды я наконец добралась до воды. Хочется взять от жизни всё, что можно. Не собираюсь просто так складывать ласты. Буду бороться. Болезнь боится сильных духом людей. С самого рождения мы все идём в одном направлении, а проще говоря, умираем. Мне хочется сделать эту дорогу максимально интересной и приятной. Я лучше поищу, чем себя порадовать и не буду оплакивать свою судьбину. Просто в отличие от других я знаю примерный перечень, от чего умру. Мне бы хотелось умереть от старости в кругу близких, а не в муках от СПИДА, но, увы, мне не узнать, что такое старость. А может, оно и к лучшему. Жаль, что мы начинаем понимать, как прекрасна жизнь, только когда у нас забирают всё. Теперь я знаю: важно ценить каждый день как последний. Даже в моменты сильной депрессии я не хочу думать о суициде. По-прежнему крашу губы ярко-красной помадой, ношу туфли на шпильках и юбки чуть выше колен. Просто мне уже нельзя есть мороженое и простужаться. Нужно очень строго следить за своим организмом и постоянно к нему прислушиваться. Стало катастрофически не хватать времени. Столько нужно успеть за день. День сразу стал коротким. А ещё в моей голове никак не может уложиться тот факт, что я могу умереть раньше, чем большинство обычных людей. Не в состоянии принять факт скорой смерти. Даже когда наваливаются болячки, связанные с ВИЧ, я не хочу их ассоциировать с летальным исходом. В глубине души всегда теплится уверенность, что всё будет хорошо. Я благодарна судьбе за то, что, несмотря на болезнь, стою на двух ногах, не потеряла ни рассудка, ни памяти. Стала больше ценить людей, потому что поняла: человек очень слаб. Любого, даже самого сильного, может свалить болезнь. Я стала терпимее относиться к разным слабостям. Конечно, меня расстраивает отношение людей. Уж больно оно негативное. Я же нормальная женщина, ничем не отличаюсь от других. Почему я должна считать себя существом второго сорта и прятаться? Если разобраться, ВИЧ – не самая страшная болезнь. Ведь туберкулёз и рак намного страшнее. Если с ВИЧ вести здоровый образ жизни и своевременно принимать лекарства, впереди ещё много-много лет. Жизнь продолжается, пусть немного другая. Важно не дать вирусу разрушить её и поменять. Я стала больше ценить праздник под названием жизнь. Каждый день, выходя на улицу, радуюсь небу и солнцу. Ничего не откладываю на потом. Живу только ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС. Планов громадьё, только бы не подкачало здоровье. Не скрываю, что иногда накатывают депрессняки, хочется выть от того, что произошло, но всё же стараюсь держаться на позитивной волне. Главное, не думать о том, что осталось так немного и что у меня нет будущего. Иногда становится страшно от мысли: «А что, если исчезнут лекарства, упадёт иммунная система, врач уйдёт в отпуск, когда мне станет плохо, если я куда-то уеду и забуду дома таблетки?..» Ещё меня беспокоит, что я постоянно зябну на улице. Даже когда очень тепло одеваюсь. Постоянно мёрзнут лицо, ноги в сапогах, утепленные двумя парами носков, а также кисти рук. Главное, не получить пневмонию. Это очень опасно. Даже с температурой тридцать девять и вновь навалившейся на меня ангиной я радуюсь тому, что ЖИВУ, что способна дышать, видеть, слышать и говорить. Как же я ценю каждый прожитый день… Потому что этот день у меня есть и очень хочется, чтобы наступил следующий… Сейчас даже страшно вспоминать, что когда-то я хотела наложить на себя руки… Недавно умерла одна девушка. У неё был СПИД. До её смерти мы как-то разговорились в парке. Она была серьёзно больна и не испытывала особого желания жить. Такая красивая! Её сгубили наркотики. Здоровье ухудшалось прямо на глазах.