- Как ты думаешь, какое из них понравилось бы маме? - интересуюсь у Ленни, который в данный момент сосредоточенно разглядывает витрину с украшениями. Продавец-консультант, мулатка с высокой прической, понимающе кивнув головой, начинает широко улыбаться. Нет, не мне. Теперь все женские улыбки достаются ему, моему шестилетнему сыну. С тех пор как Ленни начал ходить, я официально лишился титула первого красавчика и мачо. От его очаровательной улыбки и забавного чуба млеют все без исключения. Внешне он вылитый "я" в его возрасте, вот только цвет глаз ему достался от мамы: голубой океан, пронизанный лучами солнца. Ленни брюнет с голубыми глазами - ходячий женский фетиш. Как только ему стукнет тринадцать нужно будет провести лекцию о контрацепции. Кто сказал, что быть отцом красавчика - простая участь. - Эти, - решительно говорит сын, тыча пальцем в стекло витрины. Сощурив глаза, внимательно оглядываю кулон, на который он указал. Неплохо. У моего парня есть вкус. За внешность будущей невестки, кажется, можно не волноваться. Да, я уже думаю о том, что мой сын когда-то женится. Отцовство наделило меня способностью планировать на много лет вперед. Хотя, наверное, по-другому и не бывает, когда чувствуешь ответственность за кого-то. - Мы берем его, - говорю консультантше. - И вон те серьги. - У вас какое-то большое событие? - интересуется та, когда вручает мне два красных пакета с золотым тиснением. - Очень большое. - киваю с согласием. Сегодня восемь лет как я счастлив. - Нужно купить цветы, - деловито сообщает Ленни, как только мы покидаем дорогостоящий ювелирный рай. - Мама их любит, и Камилла тоже. Что я говорил? Мой сын - настоящий мужчина. Вооружившись двумя букетами, грузимся в машину и едем в Гринвич-Виллидж, куда наша семья переехала три года назад. - Где мама, малыш? - треплю по голове Камиллу, вышедшую нас встречать. Камилле одиннадцать, и она у нас красавица. Вылитая Ева: золотые локоны, светлая кожа и голубые глаза. Единственное, что она унаследовала от Джейка - это рост. Пару раз на улице прохожие говорили, что ей обязательно нужно попробовать себя в качестве модели, чем вызывали непреодолимое желание послать их на хер. Потому что черта с два фотографии моей дочери будут разглядывать всякие извращенцы. К счастью, Камиллу вся эта гламурная мишура не заботит. Она увлекается рисованием и обожает делать что-то руками. Мы с Евой хотим, чтобы после окончания старшей школы она поступила в Академию Искусств, но последнее слово, разумеется, останется за дочерью. - Мама в спальне, - прикладывает палец к губам. - Не шумите. - Это тебе, Ками. - шепчет Ленни и протягивает ей разноцветный букет, который выбрал сам. Камилла опускает нос в лепестки и глубоко вдыхает. Снова поднимает голову и устремляет подозрительный взгляд на брата: - Рассчитываешь, что я дам тебе свой планшет? - Рассчитывал, что тебе будут приятно, глупая. - обиженно бубнит Ленни, скидывая с ног кроссовки. Хихикнув, Камилла примирительно обнимает его за плечи и быстро целует в щеку.

— Конечно, мне приятно, малыш. Красивые цветы.

- Я тебе не малыш. - парирует сын, но на его губах расплывается довольная улыбка. Оставив детей весело переговариваться о своем, беру в руку букет и на цыпочках крадусь в спальню. Открываю дверь и замираю на пороге, не в силах сдержать улыбку. Сердце наливается теплом каждый раз, когда я вижу их вместе. Мою жену и мою новорожденную младшую дочь. Совместным решением мы назвали ее Андреа, что означает "смелая". Потому что именно смелость ее матери подарила мне такую замечательную семью. Если бы меня спросили, что бы я хотел изменить в своей жизни, я бы с уверенностью ответил "Ничего". Наверное, в прошлом я был святым и проповедовал о мире во всем мире, если моя настоящая жизнь подарила мне столько счастья. У меня есть все, о чем может мечтать мужчина: любимая женщина рядом, трое здоровых детей и мозги, чтобы все это ценить. Подхожу к кровати, где спят самые прекрасные на свете женщины. Голова моей малышки, покрытая коротким пушком, покоится на плече у Евы, а крохотные пальчики с розовыми ноготками сжимают ее мизинец. Самое милое зрелище в моей жизни. Склоняюсь ближе и глубоко вдыхаю ее нежный запах: материнского молока и отцовского счастья. Инстинкты львицы-защитницы не дремлют, и Ева мгновенно открывает глаза. - Вы вернулись? - шепчет еле слышно, свободной рукой потирая веки. - Сколько мы уже спим? Говорят, с годами любовь проходит, замещаясь привычкой. Херня. За все восемь лет, что мы вместе, не было ни дня, чтобы я усомнился в своих чувствах к ней. Как и в чувствах Евы ко мне. Возможно, мы из тех счастливчиков, которым повезло найти свою уникальную половинку из семи с половиной миллиардов, живущих на Земле. А возможно, потому что мы оба научились ценить друг друга и дорожить нашими чувствами. - Достаточно для того, чтобы почти проспать нашу восьмую годовщину, златовласка. - улыбаюсь ей. Голубые глаза смотрят на меня с проникновенной теплотой. - Приятно, что ты помнишь, Ник. - И никогда не планирую забывать. В гостиной тебя ждут подарки от меня и от Ленни. При слове "подарки" Андреа начинает издавать булькающие звуки и возмущенно морщит крохотный носик. Очевидно, ей не по нраву, что важную тему подарков обсуждают без нее. - Уже четыре, - Ева бросает взгляд на часы. - Ее время бодрствовать. Не дожидаясь, пока малышка окончательно проснется, беру ее на руки и прижимаю к груди. Тепло, исходящее от этого маленького комочка, мгновенно проникает через кожу к самому сердцу. От смены обстановки Андреа открывает заспанные глазки и смотрит прямо на меня. Дыхание сбивается и пульс начинает биться чаще. Наверное, потому что взгляд дочери так напоминает глаза ее мамы, когда мы впервые встретились. Когда я еще всерьез полагал, что от женщины мне нужен лишь секс, и что количество счастья определяется размером годового заработка. Те глаза изменили все. - Мы с Ками приготовили тебе торт по случаю годовщины. - улыбается Ева, когда я с Андреа на руках вхожу в кухню. Камилла вытаскивает из холодильника увесистое блюдо с горой чего-то шоколадного и торжественно несет к столу. - Ленни, прочтешь папе, что там написано? Сын совсем недавно научился читать, и никогда не преминет козырнуть новыми знаниями. Подходит к столу и, слегка приоткрыв рот, разглядывает выведенную кремом надпись. - Спасибо за самые лучшие восемь лет в моей жизни, - произносит важно. - Это правда, - шепчет Ева мне на ухо и ласково гладит притихшую Андреа по головке. Разве можно мечтать о большем? - Это были потрясающие восемь лет, Ева. Рассчитываю, что следующие пятьдесят будут не менее потрясающими. Ева мягко касается моей руки и смотрит на меня с доверием. - Я уверена в этом, Ник. Конец!