— Такую! Когда запустят, мы должны быть в первых рядах, чтобы занять лучшие места в фанке! — ответила Нелли и стала протискиваться через плотную толпу. Нелли оказалась права — когда зрителей начали запускать на стадион примерно за час до начала концерта, в фан-зону ломанулась огромная толпа. Однако Нелли и Яна оказались почти у самой сцены, счастливые до невозможности — выступление еще не началось, а в крови уже вовсю бушевал адреналин. Хотелось танцевать и петь, кричать и радоваться, стать единым целым с бушующей толпой, которая находилась в предвкушении. «На краю» пару лет не давали концертов в стране — были слишком востребованы на западе, хотя в родной город парни приезжали постоянно — у всех тут были семьи. Концерт, как и полагается, начался с опозданием — сначала на разогреве была парочка местных групп, потом возникли какие-то технические неполадки, однако когда музыканты появились на сцене, стадион взревел от восторга. Кей, Келла, Арин, Рэн и Фил — их ждали. Их помнили. Их любили. Видя их, Нелли тоже кричала, прыгала под заводную музыку, махала рукой в ее такт. Растворялась в гитарных аккордах, плавилась в резких басах, исчезала в барабанной дроби. И возрождалась, слыша голос солиста. Потрясающая музыка, мощный вокал, световое шоу, запоминающиеся декорации, огромный экран, на котором транслировались в живом времени камеры, установленные на стадионе, и нереальный драйв — вот что было на этом концерте, который так ждала Нелли. На какое-то время она забыла о своих чувствах к Медвежонку — он стал для нее частью группы, чья музыка всегда была для нее особой. Нелли перестала видеть Фила в незнакомом парне с гитарой, чье лицо казалось маской демона. Он стал для нее музыкантом, создающим музыку, жесткую, но искреннюю, с агрессивным, темным звучанием, но со светлым началом. А какой может быть музыка, которая звучит из сердец? Старые песни вызывали ностальгию — особенно «Колыбельная», и когда Кей, присев на корточки на самом краю сцены, мелодичным нежным голосом пел ее, Нелли чуть не заплакала. Почему, и сама не поняла. Вдруг вспомнила детство — в каком она была классе, когда он познакомился с ее сестрой? В восьмом? А от новых песен по коже бежали мурашки — парни росли вместе со своей музыкой. В одной из таких песен, которую Нелли раньше не слышала, у Фила была сольная гитарная партия — красивая и переливчатая, и пока он играл, люди на стадионе подняли вверх светящиеся телефоны — как когда-то раньше поднимали зажигалки. Нелли и Яна тоже подняли телефоны и плавно махали руками в такт красивой мелодии. В какой-то момент соло Фила подхватил Рэн, его брат-близнец, а Фил направился к краю, как недавно Кей. Он пожимал руки тех, кто оказался у самой сцены, что-то кричал, смеялся. Отпил из бутылки воду и кинул ее в толпу — кто-то с восторгом поймал бутылку, и Нелли в глубине души позавидовала этому человеку. А потом Фил оказался напротив Нелли — она и сама не поняла, как. Он увидел ее в огромной толпе. Увидел и подмигнул. А затем широко улыбнулся. И в этот момент он снова перестал быть для нее музыкантом. Стал мужчиной, от которого она сходила с ума все это время. Как зачарованная Нелли смотрела на Фила, не в силах оторвать взгляда, а он смотрел на нее. На какое-то мгновение все звуки для нее исчезли. И все лица — тоже. Все, кроме его. Медвежонок. Он протянул руку, пытаясь коснуться ее пальцев. И Нелли почувствовала, как сердце бьётся где-то в горле. Еще чуть-чуть и…. — Я люблю тебя, Фил! — истерично заорала какая-то девушка рядом, портя момент, а ее подружка зачем-то полезла под кофту. Нелли моментально вернулась в реальность, а в Фила полетел алый лифчик — он ловко поймал его и со смехом поднял руку, словно демонстрируя добычу. Парни моментально это оценили и засвистели. — Там номер телефона! — закричала его обладательница, срывая голос. — Позвони мне! — Я люблю тебя! — вторила ее подружка. Фил кинул лифчик куда-то в толпу и ушел на середину сцены, к брату. Нелли так и не смогла коснуться его руки. Обозлившись и на мгновение перестав себя контролировать, она со всей дури толкнула идиотку, которая кинула лифчик в Фила, и та наверняка бы упала, если бы не напирающая сзади толпа. — Офигела? — девушка толкнула Нелли в ответ. Кажется, она была не совсем трезвой. — Я случайно! — с вызовом ответила Нелли. — Я тебе сейчас случайно все волосы выдеру, швабра! — Попытайся, если жить не хочешь! Наверняка они бы подрались, если бы не парни рядом. Видимо, они были друзьями этой девушки, потому что просто утащили ее назад. А Нелли как могла успокоила Яна. Последней песней, по традиции, была «Оригами» — «На краю» исполнили ее дважды, прежде чем уйти. И, слушая ее, Нелли плакала. Эту песню она когда-то слушала на репите. И ей казалось, что так звучит ее собственная душа. «Медвежонок, я люблю тебя», — думала Нелли, глядя, как музыканты скрываются за кулисами. Ей вдруг вспомнился их поцелуй на крыше под звездами, захотелось улыбаться и плакать одновременно. После концерта Нелли и Яна, мокрые, уставшие, с сорванными голосами, но довольные, пошли искать Катю. Получилось это не сразу, и пришлось изрядно побегать, потому что связь не работала, однако Катя сама нашла их в раздевалке. Нелли даже не сразу узнала ее — на сестре были солнцезащитные очки и кепка, под которую она убрала длинные темные волосы. Нелли узнала ее по черному свободному свитшоту с надписью «Андеграунд» — и то, только потому, что он принадлежал Кею. — За мной девочки, — сказала им Катя и повела за собой. В кармане у нее был пропуск, который помог им пройти туда, куда никогда бы не пустили обычных фанатов, а их троих охрана пропустила без разговоров. В святая святых — в гримерную. На двери висела записка: «Не входить! Осторожно! Убьют и не пожалеют!». И, прежде чем открыть дверь, Катя со смехом в голосе пояснила, что это традиция «На краю» — каждый раз кто-нибудь их парней пишет на листочке какую-нибудь глупость и клеит снаружи. — А в этот раз кто? — с любопытством спросила Яна, которой казалось, что она попала на небеса. — Кажется, Келла, — присмотрелась к почерку Катя и открыла дверь. Раньше Нелли считала, что гримерная популярных музыкантов — это такое шикарное помещение, напоминающее президентский номер в отеле, куда нет входа простым смертным. И все в этом помещении соответствует невероятному райдеру звезд, которые соревнуются между собой в ухищрениях. Но все оказалось совсем не так. Во-первых, народу в гримерной было много — не только сами музыканты и их большая команда, а еще кто-то из оргов, журналисты и, казалось бы, совершенно посторонние люди. Во-вторых, шикарный номер в отеле это помещение никак не напоминало — скорее, на комнату в клубе — куча диванчиков, зеркал и столиков с едой и напитками. Правда, как оказалось, афтепати должна была проходить не прямо в гримерной, а в соседнем помещении, но туда Нелли попала не сразу. Первым, кого они встретила, был Рэн. Он отыграл на сцене два часа, однако, несмотря на это, казался бодрым и что-то увлеченно говорил на камеру — наверное, снова что-то снимал для своего влога. Нелли поспешила уйти подальше, чтобы случайно не попасть в объектив — наверняка потом ее узнают знакомые, а их у Нелли было великое множество. Вопросов не оберешься! Что она делала в гримерке «На краю» после концерта? Не говорить же всем и каждому, что муж ее сестры — Кей? Нет, она бы с удовольствием сказала бы, но Катя ей потом снимет голову с плеч и нахлобучит на шею кочан капусты. Быть первым в мире человеком-капустой Нелли не хотелось. И она пошла дальше, потянув за собой Яну. Нелли и сама не поняла, как они с подругой разделились. Катя подвела их к столику, на котором стояли бокалы с напитками, и пока они с сестрой разговаривали, перекрикивая громкую, долбящую по ушам музыку, Яна куда-то испарилась, выпив для храбрости шампанского. Куда, Нелли так и не поняла. К ним подошел Кей — уже в обычно своем образе, как в шутку говорила Нелли, «человеческом», и тотчас обнял Катю. Он часто делал это на людях — показывал, что она — его женщина. Прижимал к себе, одну руку кладя на талию или на плечи, и не отпускал. А Катя не отходила от него ни на шаг, лишь смотрела в его красивое холеное лицо влюбленными глазами. А когда он видел этот взгляд, его лицо смягчалось — словно его освещал теплый свет. И Нелли была уверена, что друг без друга они точно не смогут. А еще иногда по-доброму завидовала сестре — той удалось стать женой знаменитого музыканта. Может быть, и ей улыбнется удача с Филом? Только вот зачем ему фанатка? Вот Катя никогда не была поклонницей «На краю», и вообще, любила другую музыку. Катя — не фанатка, и Кей явно рад этому. Фанаток ему и без нее хватает. Может быть, для серьезных отношений Фил тоже ищет кого-то, кто будет ценить не его музыку, а его самого? Нелли ценила. И талант, и внешность, и душу. Любовь к нему стала ее маленьким персональным проклятием, от которого сложно было избавиться. Почти невозможно. Вот и сейчас она искала глазами Фила, пытаясь найти в веселой шумной толпе. — Он там, — сказал вдруг Антон, словно поняв ее мысли. И повел в соседнее помещение, предназначенное для афтепати. Нелли показалось, что она не в одном из служебных помещений стадиона, а в настоящем клубе — танцпол, барная стойка, мягкие диванчики. Лаконичный дизайн и модные кислотные цвета. Неоновые лампы и оптические инсталляции. Кожа и зеркала. Клубящаяся полутьма, в которой мелькали силуэты. И громкая музыка, которая была создана для того, чтобы под нее отрывались. — Фил должен быть здесь. Он уже переоделся. Не будешь против, если я заберу твою сестру? — спросил Антон. Нелли лишь улыбнулась в ответ, и он повел Катю за руку куда-то в эту самую тьму. В какой-то момент они остановились, Катя закинула руки ему на шею, а он стал ее целовать, играя с длинными распущенными волосами. А потом подхватил и закружил в воздухе. Через несколько секунд они исчезли. А Нелли пошла искать Фила, чувствуя себя сталкером. Издалека она снова заметила Рэна, который, положив руку на плечо барабанщику Келле, что-то громко и радостно рассказывал толпе девушек — наверное, таких же фанаток, как и она сама. Они смотрели на музыкантов с восхищением и жадностью. Нелли не вовремя вспомнила слова сестры о том, что группу часто сопровождают подобные сомнительные девицы. «Раньше их называли групи, а сейчас это просто… модели», — сказала Катя хмуро. «Ты ревнуешь Антона?» — спросила тогда Нелли. «Нет. Скорее, меня бесит, что на него постоянно кто-то посягает. Не люблю, когда берут мое», — ответила сестра. Может быть, Фил сейчас тоже находится рядом с одной из таких… моделей? Вернее, с двумя сразу. Все всегда шутят о том, что Фил тащит в постель сразу нескольких. Эта мысль разозлила Нелли. Она, в отличие от Кати, ревновала, хоть с Филом их не связывало ничего, кроме того странного поцелуя на крыше. Ну и конечно, ее любви. Но ее чувства не в счет. Ей вдруг представилось, как Фил целует сейчас какую-нибудь девицу. А она обнимает его за обнаженные плечи и оставляет на спине следы от своих ногтей. Губы Нелли пересохли — так часто бывало, когда она злилась. И девушка, резко отшив какого-то парня, направилась к пирамиде из бокалов шампанского. Бокалы высились на столике, и были подсвечены голубым неоном, и потому казалось, что в них не шампанское, а какой-то воистину колдовской напиток. На вкус шампанское было сладким, немного резким и отдавало малиной. Попробовав его, Нелли сделала всего пару неспешных шагов назад, как вдруг на столик стал падать какой-то хохочущий парень — явно нетрезвый. И замершая Нелли тотчас поняла, что сейчас произойдет. Он завалится на столик, пирамида разрушится и все полетит прямо на нее. Время замедлилось, стало тягучим, словно патока. Нелли замерла от ужаса. Однако в последний момент ее вдруг схватили за плечи и с силой потянули в сторону. Там, где она только что стояла, лежали осколки и блестело в свете неоновых огней пролитое шампанское. Первое, что поняла Нелли, — пьяный парень не пострадал. Он оказался на столике, хохоча еще громче. Второе — она тоже не пострадала. А третье… Третье — ее прижимал к себе какой-то среднего роста парень в сером свитшоте с модным цветочными принтом на рукавах. От него пахло пряным теплым одеколоном и шоколадом. А еще у него были сильные руки. Нелли инстинктивно прижалась щекой к его груди, и ей почудилось, что она слышит стук его сердца. Но как она могла его слышать — ведь играет такая громкая музыка! Даже не видя его лица, она знала, кто это. Знала и не могла сказать ни слова. Это Фил. Ее медвежонок. Он ее спас. — Ты в порядке? — прокричал Фил и отстранился от Нелли, удерживая за предплечья. Она обалдело смотрела ему в глаза и все так же не могла говорить. Не от страха или удивления. А потому что рядом с ним перехватывало дыхание. Какой же он красивый. Добрый. Родной. — Нэл, ты как? Не поранилась? — продолжал он и с беспокойством стал оглядывать ее руки и голову. Даже на корточки присел, чтобы проверить, все ли в порядке с ногами. — Что с тобой? — поднялся Фил. — Эй, ты в порядке? Нелли несмело кивнула. — Отлично. Стой здесь и никуда не уходи, — велел он, погладил ее по руке, заставив сердце замереть, и направился к тому парню, который налетел на шампанское. Ему помогали подняться другие, а он все не переставал ржать. — Ты в глаза долбишься, идиот? — зло спросил Фил, схватив парня за ворот футболки. — Смотри, что делаешь! — Фил, брат, сорян, я просто споткнулся! — Бухать меньше надо, ноги заплетаться не будут. Ты на девушку чуть не опрокинул стекло! Придурок чертов! — И Фил с силой пнул парня по колену. Тот моментально озверел. — Охренел?! — заорал он и схватил Фила за ворот свитшота в ответ. Он был выше и шире в плечах. И казался куда сильнее, чем гитарист «На краю», однако того это не смущало. — Еще раз в таком состоянии увижу, работать с нами больше не будешь, понял? — А ты вообще кто такой, чтобы мне тут указывать? — Отвечай — понял? — Фил смотрел на соперника с такой непонятной яростью, что Нелли почувствовала себя неуютно. И даже подумала — может быть, это Рэн, и она перепутала? Но нет, это точно был ее медвежонок. Медведи — опасные животные, даже если кажутся милыми и ручными. Нелли никогда не думала об этом. — Да пошел ты! — выплюнул парень, занося руку для удара. Фил ухмыльнулся. — Ну давай, ударь меня, урод. Давай, и я покажу тебе, что будет потом. Атмосфера накалялась. Все вокруг смотрели на парней, и даже музыка, кажется, стала тише. Нелли крепче сжала бокал с шампанским, который машинально продолжала держать в руке. Нельзя, чтобы этот бугай ударил Фила! Где охрана? Может быть, его оглушить? Разбить бокал об голову. Но поможет ли? Нелли сделала несмелый шаг к парням, но ее опередили. — Брейк, пацаны, — появился словно из ниоткуда Рэн. — Гоша, отпусти его! Слышишь? Фил, перестань, мать твою! Он же не в себе, когда выпьет! Фил, ублюдок!