— А, верно. Вы же из Ландау… Откуда же вам знать об этом! — Я из северных пустошей, сэр, — чинно ответил дворецкий. — И никогда не был в этих краях. — Тогда вы не сможете мне помочь. — Лорд Сен-Клер виновато улыбнулся. — Ступайте, не стоит заставлять олдсмобиль его светлости ждать в стойле! К тому же там рядом лошади! — Да, сэр. — Порридж чопорно поклонился и быстро вышел из комнаты. — Руперт, зачем тебе развалины часовни? — раздраженно поинтересовался виконт. — Часовни? — Лорд Сен-Клер недоуменно посмотрел на него. — Какой часовни? — Про которую ты спрашивал у Порриджа. Как я понимаю, это заброшенная часовня Сен-Клеров, выстроенная на месте святилища древних богов. — А, ты про это! Не думаю, что она мне нужна. Во всяком случае, сейчас. Тори, идем! — Высказав эту маловразумительную фразу, Руперт откланялся. Дениза направилась следом. — А ты куда? — недовольно окликнул ее муж. Девушка остановилась. — Переодеться, разумеется. Или ты хочешь, чтобы я весь день провела в этой пыльной амазонке? — Почему ты ее надела? Дениза отчетливо скрипнула зубами. — Потому что ездила верхом. Глупо ездить верхом в бальном платье. Я могу идти? — Да, конечно. — Муж окинул ее мутным взглядом, но не стал продолжать разговор, и Дениза вышла из комнаты. Переодевшись в домашнее платье, виконтесса занялась привычными делами: отдала распоряжения экономке и кухарке, выслушала жалобу на несносного терьера, который, пока его хозяин переодевался, умудрился пробраться на кухню, стянуть со стола буханку хлеба и заглотить целиком. Пообещав лично переговорить с лордом Сен-Клером о недопустимом поведении пса, Дениза повязала старый фартук и сбежала к своим клумбам. Разбитые позади дома, они представляли собой сплошной узор из цветов. От нечего делать Дениза всю весну старательно высаживала цветы, экспериментируя с сортами, и теперь у нее уже вошло в привычку проводить время, выпалывая сорняки и собирая отцветшие головки. Вчерашний ветер потрепал цветы, погнув их, и теперь между стеблей деловито сновали броуни, приводя клумбы в порядок к приходу хозяйки. В своих ярких одеждах домашние духи со стороны напоминали стайку птиц. — Пришла-пришла-пришла! — радостно запищали они, окружая Денизу. Та улыбнулась: — Как поживаете? Достаточно ли вам молока? Забавные мордашки опечалились. — Черный человек унес молоко, — скорбно сообщил один из духов. — Он злой, — подхватил его приятель. — И он вернулся. — Злой, злой, злой… — Вернулся к нам! — Мы его накажем! — Не надо никого наказывать. — Дениза задумалась, гадая, о ком идет речь, но спрашивать суетливых духов было бесполезно: они никогда не знали имен людей, называя их по-своему. — Я буду оставлять вам молоко и хлеб в своей комнате. — Хорошо-хорошо-хорошо… Обрадованные обещанием, броуни вновь закопошились на клумбах. Дениза поставила рядом с собой корзинку с садовым инструментом, опустилась на колени и погрузилась в уже привычную работу. Она настолько увлеклась, что не заметила, как по цветам скользнула тень. Уже знакомый голос за спиной слегка насмешливо произнес: — Вы словно богиня Айне, повелевающая растениями. Дениза повернула голову и взглянула на незваного гостя из-под широкополой соломенной шляпы. Солнце светило в глаза, и женщине был виден лишь силуэт. Она внезапно отметила для себя, что лорд Сен-Клер гораздо выше ее мужа. Злость на бестактные, слишком ранящие вопросы вновь всколыхнулась, но Дениза понимала, что устраивать скандал, особенно после того как Руперт не рассказал Энтони об утренней встрече в бухте, было бы глупо, поэтому она лишь вежливо улыбнулась. — Судя по легендам, богиня Айне была золотоволосой и голубоглазой. — Девушка оперлась на протянутую руку, чтобы подняться с земли. — Но если вам хочется поэтических сравнений, то проще сравнить меня со Станной. Виконтесса украдкой бросила взгляд на броуни, те юркнули под широкий лист лилии и теперь с любопытством посматривали на лора Сен-Клера. — Вернулся… — пронеслось еле слышно. Дениза заметила, что маленький народец радостно переглянулся, предвкушая что-то забавное. — Станна? — переспросил лорд Сен-Клер, делая вид, что не замечает домашних духов. Хотя, виконтесса готова была поклясться, он их определенно видел и даже украдкой подмигнул, чем заработал тихие смешки. — Да, богиня земледелия у южных народов. У них достаточно много темноволосых и темноглазых женщин. — Действительно много, — подтвердил Руперт, внезапно вспомнив Елену. Странно, но воспоминание не принесло привычной острой боли, скорее это была тихая грусть о несбывшемся. Рядом с Денизой утрата чувствовалась менее остро, точно старые раны начали все-таки затягиваться. Лорд Сен-Клер слегка нахмурился, словно вспоминая. — Станна в легендах всегда предстает кроткой и тихой, вы же не кажетесь мне ни тихой, ни кроткой… — Он помолчал и добавил: — Да и на ее изображения не похожи… — Откуда… Ах да, вы же были там? — запоздало сообразила Дениза. — На континенте? — Да, с герцогом Каррингтоном. Виконтесса вопросительно посмотрела на мужчину, ожидая продолжения, но он молчал. Лишь у глаз проступили морщинки, словно кузен мужа ждал подвоха. — Наверное, я должна спросить что-нибудь про герцога или про континент? — догадалась Дениза, отряхивая фартук от комьев земли. — Только если сами хотите услышать что-нибудь про герцога или про континент, — протянул Руперт. Дениза улыбнулась — слишком уж точно он повторил ее фразу. — Не то чтобы я не хотела, конечно, мне любопытно, но вы были на войне… — И вам не хочется слушать про это? — Как он ни старался, в голосе прозвучала мрачная насмешка. Дениза подняла на него свои темные глаза. Во взгляде сквозило сочувствие. — Мне не хочется, чтобы вы вспоминали об этом, — призналась она. — Не думаю, что это приятные воспоминания. Руперт с изумлением смотрел на стоящую перед ним женщину. Юные прелестницы, с которыми настоятельно сводила его мать, всегда ахали, взмахивали ресницами и трепетно просили рассказать «о каких-нибудь боевых подвигах». Он скрежетал зубами и старался отделаться общими фразами или же, на худой конец, рассказать один из популярных анекдотов про герцога. Благо их в свое время ходило предостаточно. Дениза была иной. В своем запачканном фартуке и в потрепанной соломенной шляпе, она стояла и просто смотрела на него с легкой улыбкой. Сейчас она казалась ему безобидной, впрочем, это могла быть уловка, маска, чтобы отвести взгляд. Рядом с этой женщиной Руперт постоянно чувствовал волшебство. Он был наслышан, что жена кузена принадлежала к ветви, ведущей начало от древних королей. Именно поэтому Тони и предпочел эту девушку остальным. Магия Корнуи усиливалась, стоило лишь потомкам древних королей оказаться на родной земле. Дар Денизы был очень сильным. Лорд Сен-Клер еще раз окинул внимательным взглядом тонкую фигуру. Темные волосы растрепались, глаза смотрели настороженно. — Вы правы, — вдруг признал Руперт, повинуясь порыву. — Мне неприятно вспоминать о тех временах. — Поэтому у вас такой грустный взгляд, — произнесла Дениза очень тихо, но Сен-Клер все равно услышал и уже хотел ответить, но она продолжила чуть громче: — А где ваш Тори? Неужели ему стало плохо от хлеба? — Этому негоднику? Никогда! Он способен переварить даже гвозди! — усмехнулся Руперт, радуясь, что может оставить столь щекотливую тему. — Я запер его в комнате, поскольку шел сюда и опасался, что это исчадие ада перекопает все клумбы! — Тогда, пожалуй, лучше не пускать его сюда, — кивнула Дениза, невольно улыбаясь при мысли о том, что кузен мужа спустился в сад, чтобы увидеть ее еще раз. — Правда, теперь я боюсь, что он расцарапает лак на двери, — доверительно сообщил лорд Сен-Клер хозяйке дома с таким видом, будто делал ее сообщницей терьера. И девушка, не выдержав, рассмеялась. Ее смех прозвучал как хрустальные колокольчики. Броуни, притихшие за листьями цветов, вторили ей. И Руперт вдруг устыдился своих утренних подозрений. Маленький народец никогда не стал бы общаться с убийцей. — Не переживайте, двери в комнатах старые, Энтони даже не заметит, — рассудительно проговорила Дениза. — Но вот Порридж… он наверняка обратит внимание на свежие царапины. — Неприятный старикан, — поморщился лорд Сен-Клер. — Никогда не бывал здесь и знает, где старый амбар. Он давно служит у Тони? — Нет. Он поступил в дом незадолго до нашей свадьбы. Энтони очень доверяет ему.