* * * После проведения военной реформы армия Российской империи стала сопоставима по своей численности с самыми мощными армиями этого времени – французской и австрийской. Это вкупе с высоким качеством ее вооружения и снаряжения, дисциплиной и отменной выучкой солдат и офицеров, прошедших через ряд войн и серьезных конфликтов. Все это привело к тому, что русская армия стала одной из сильнейших в мире. И вот теперь Россия могла вступать в большую европейскую политику не в кильватере у одной из великих держав, а в качестве совершенно самостоятельной силы, способной поддерживать свои интересы не только лишь дипломатией, но и силой оружия. Императрица Екатерина готовилась к инспекции присоединенных земель еще в 1783 году, но из-за эпидемии чумы она была отложена и состоялась только в 1787 году. Основной целью этого грандиозного путешествия была проверка состояния нового, отстраивающегося сейчас на юге России края, а также демонстрация сопровождающим русскую государыню многочисленным представителям иностранных держав силы и мощи страны. Во время совместного путешествия Екатерина II рассчитывала убедить австрийского императора Иосифа II к вступлению в союз против Турции и надеялась обсудить с ним планы совместных действий в неизбежной войне против их общего противника. Уже осенью 1786 года Потемкиным был отдан приказ полкам русской армии разместиться в местах предполагаемого маршрута путешествия. Этим самым преследовалась цель приблизить войска к будущему театру военных действий с турками и продемонстрировать их мощь всем прочим державам, дабы у них не возникло желания проверить на себе остроту русского штыка. Русские войска под командованием фельдмаршала Румянцева в количестве ста тысяч человек сосредоточились возле Киева. Более восьмидесяти тысяч под непосредственным командованием Потемкина находились в Новороссии. Возле Кременчуга для подготовки к маневрам был создан большой военный лагерь, а в нем собраны громадные запасы военного имущества и снаряжения. В самом же лагере находилось более пятнадцати тысяч солдат и офицеров. Многие из этих частей были новосозданными в этом южном крае России. Организовывал маневры сам генерал-аншеф Суворов. – Господа, мы имеем здесь шесть легкоконных полков и еще плюс Екатеринославский кирасирский, – перечислял Александр Васильевич на общем сборе командиров. – Из пехоты у нас здесь пять пехотных полков, четыре батальона, выделенных от гренадерских полков, и еще часть Бугского егерского корпуса генерала Кутузова. Имеем мы здесь же и сорок полковых орудий с десятью от легкой конной батареи. Прошу помнить, что нам предстоит продемонстрировать перед императрицей, ее свитой и множеством иностранных посланников отменную выучку наших войск. На подготовку к встрече времени у нас осталось всего чуть. По моим сведениям, уже через три дня флотилия государыни отплывает из Киева вниз по Днепру, а через пять дней она посетит Черкассы, и там до нас ходу по реке – всего лишь два дня. Итого через десять дней мы должны быть готовы к торжественной встрече, параду и большим военным маневрам. Каждый офицер и даже простой солдат должен знать свое место в общем деле и свой личный маневр. – Алексей Петрович, для тебя и твоих егерей особое задание определено, – в шатре Бугского корпуса детализировал общий приказ командующего Кутузов. – После окончания всех маневров вы убываете для сопровождения поезда государыни на юг. Как строить охрану высочайших особ, это ты уже сам должен думать, тут я к тебе не лезу. А вот по самим маневрам полагаю, что твой батальон будет выступать в россыпном строю перед пехотными колоннами. Вам такое дело уже привычно, вот вы и покажете свою высокую выучку всем наблюдающим. Глава 2. На кону батюшкин штуцер и авторитет всей русской армии Огромная флотилия из сотен судов неспешно плыла вниз по течению широкой реки. Основу составляли разукрашенные и иллюминированные галеры, сама же императрица и первые лица ее двора находились на самой большой и красивой под названием «Днепр». На каждой из них был свой оркестр, увеселяющий путешествующих. Обедала императрица, ее гости и все высшие сановники на галере «Десна». День у ее величества открывался туалетом[13] при утреннем разнесении кофе. Сразу же после этого вскрывались пакеты, доставленные фельдъегерями сухим путем из Санкт-Петербурга, Москвы и заграницы. Время до обеда шло в деловых разговорах с близкими людьми. Императрица в своем большом зале галеры работала с советниками, секретарями и письмоводителями. Тут же происходили аудиенции и с высшими сановниками, как своей страны, так и тех представителей от западных монархов, кто сопровождал ее в этом дальнем путешествии. Обедали за общим столом. Речи здесь пересыпались французским остроумием. Австрийский вельможа принц де Линь, как уже знали многие, вел путевые заметки, и по просьбе присутствующих с шутками и остротами он зачитывал из них отрывки. После обеда читали французские и немецкие комедии, слушали музыку, писали шуточные русские и французские куплеты, играли в фанты, шахматы и карты. Были здесь и такие, кто во время пути красками ваял виды скал и берегов Днепра. Великолепная галера «Днепр» под адмиральским флагом прибыла к Кременчугу 30 апреля 1787 года. Орудия, выстроенные по бокам от пристани, встретили ее артиллерийским салютом. «Бам! Бам! Бам!» – с секундной задержкой от орудия к орудию волнами перекатывался грохот их выстрелов вдоль берега. Клубы белесого порохового дыма сносило вниз по течению. На берегу же императрицу ожидали в парадном строю войска. Екатерина милостиво кивнула и под приветственный рев «Ура!» прошла к ожидавшей ее и сияющей сусальным золотом карете. Вслед за ней всех выходящих на берег участников путешествия рассаживали в стоящие тут же кареты и повозки согласно их рангу. А императрица в это самое время уже подкатывала к специально построенному совсем неподалеку в ее честь великолепнейшему дворцу. При самом подъезде началась канонада из тех орудий, что были установлены с ним рядом. Екатерина II вошла в свою комнату с огромным украшенным балконом и прекрасным видом на реку, где изволила испить кофе. А от пристани ко дворцу уже маршировали колонны войск. – Барабанщики, ритм бить громче! Братцы, в ногу идем! Держим равнение по правофланговому! – кричал Лешка, подводя свой батальон к огромному дому-дворцу. – Правофланговые, вам не частить! Дистанция между шеренгами полтора шага, ни больше ни меньше! – Дум, дум, дум! – заглушая многосотенный топот, били ротные и батальонные барабаны. Солдаты старались. Вслед за мушкетерами, гренадерами и егерями прошла легкая и тяжелая кавалерия, а потом на транспортных передках прокатилась и конная батарея. – Матушка императрица после долгого путешествия рекой изволит сегодня отдыхать во дворце, – оповестил своих командиров генерал-аншеф Суворов. – Маневры пройдут завтра после полудня, а вот через три дня она изволит отправиться на юг уже сухим путем. Далеко за полночь из дворца слышалась громкая музыка, раздавался грохот салютов, а темнота ночи озарялась ярким пламенем фейерверка и огненным дождем фонтанов. Уже с утра все войска были выставлены на свои позиции. Все давно было отрепетировано, и ждали только прибытия венценосных особ. Ну, вот наконец появились и они. Как описывали сие действие свидетели: «на маневрах кавалеристы экзерцировали конному перед пехотой в заезжании, формировании на марше. Потом была на конях большая атака в полный карьер на саблях и прочими для движения маневрами. Пехота демонстрировала марширование кареем в самые разные стороны – так тихим маршем, скорым, бегом на короткие расстояния, обыкновенным скорым маршем, принимая вправо и влево. Была пальба из ружей плутоножная на месте и в движении. Егеря действовали в россыпи, избирая для этого самые неровные места, и вели при этом цельную стрельбу. Артиллерия проводила учебные стрельбы и пушечные экзерции для поддержания войск…» Батальон Егорова носился по полю, разбиваясь в цепь и отстреливая холостые заряды. Он быстро скатывался к своим каре от наступающей конницы. Затем, отбив кавалерию, егеря вновь выбегали из пехотных шеренг и неслись к противоположной стороне поля, туда, где наступала пехота противника. Действия войск произвели впечатление как на императрицу, так и на иностранных посланников. Как писала Екатерина II в столицу князю Салтыкову: «Войска, которые здесь таковы, что даже и чужестранные посланники оные хвалят неложно…» Даже пребывавший в свите посол Франции и, как это водится, шпион граф Сегюр докладывал в Версаль, что: «В Кременчуге Потемкин доставил нам зрелище больших маневров, в которых участвовало 45 эскадронов конницы и многочисленная пехота. Я редко видывал такое блестящее войско…» И это писал посланник явно недружественной России страны. Особо неизгладимое впечатление на графа, как на бывшего выпускника артиллерийской школы Страсбурга, произвела конная батарея, состоявшая из десятка мелких орудий. Она выкатывалась на прямую наводку из тыла своих войск и поддерживала их в атаке или при отходе. Свои соображения по разумности применения такого опыта граф изложил в подробнейшей докладной записке на имя Людовика. Французы переймут русский опыт, и нам еще придется встречаться с их конными батареями на полях сражений в следующем веке. * * * – Живан, Сергей, с этой самой минуты и до выхода свиты ее императорского величества из пределов Новороссии наш батальон берет ее под охрану, – ставил задачу своим заместителям Егоров. – Там, конечно, и так этим делом сама лейб-гвардия в виде кирасиров, семеновцев и преображенцев занимается, но у нас в этом деле миссия будет несколько иная. Гвардейцы ведь, помимо самой охраны, несут более церемониальную функцию, так сказать, показывают свою службу в ее парадном и ярком свете. А вот нашим егерям надлежит, напротив, быть незаметными, но при этом им надобно все видеть, слышать и быть наготове пресечь любую опасность для высочайших особ. Сейчас же мы выставляем караулы и тайные секреты вокруг дворца и стоим на охране до самого отъезда государыни. Первая конная рота выдвигается в ночь на юг по всему будущему дневному пути следования кортежа, осматривает на нем все подозрительные места и потом, разбившись на пятерки, ожидает его проезда. Вторая рота садится на выделенные ей кибитки и следует в составе самого кортежа. Ее задача будет охрана места стоянок и ночлега всего этого поезда. Третья и четвертая рота сейчас же получают коней в легкоконном Изюмском полку и следуют верхом в составе колонны. Их задача состоит в том, чтобы, ежели вдруг случится какое происшествие, примкнуть к охранным подразделениям, усилить их и, развернувшись, ударить по злоумышленникам. Эти же роты будут менять первую и вторую по мере их усталости. Все заранее, конечно же, сейчас не предугадаешь, так что мы будем импровизировать по ходу движения. Ничего, опыт такой службы у нас уже имеется, как-никак мы с вами почти год крымского хана охраняли, а тут только лишь два месяца нам нужно продержаться. * * * – И все-таки вы меня не очень убедить, господин генерал, – прусский полковник скептически улыбнулся Александру Васильевичу, прогуливаясь с ним по дворцовой аллее. – У вас было время подготовиться и представить все здесь в самый лучший свет. Но, как показать сама жизнь, на поле боя все решать только железный дисциплина и боевая выучка, а в ваших войсках с этим не есть все хорошо. Большая часть ваш армий еще не получать новый амуниций и вооружений, а тот зольдат, кто принимать участий в прошлый война, или уже списан в инвалидный команда по состоянию здоровья, или выкошены теми эпидемиями, что прокатиться по всем этим обширным южным землям. Я бы на месте вашей императрицы не стал рисковать и не настраивал бы свой генерал на противоборство с сильный армий Европы и с Османский империй. – Знаете, барон, это уж не мне и не вам решать, с кем и когда нам нужно противоборствовать, – усмехнулся Суворов. – Ее императорскому величеству лучше известно состояние всей своей армии, и она совершенно в ней уверена. Что, кстати, сейчас и демонстрирует, совершенно спокойно отправляясь в свои соседствующие с другими державами земли. А про слабую выучку наших солдат это вы тоже зря. Я вот в семилетнюю войну самолично точно такие же изречения от ваших начальствующих офицеров слыхивал, а потом их же по прошествии какого-то времени в свой тыл в качестве пленных этапировал. – Найн, найн, – не соглашаясь с русским генералом, покачал головой прусский полковник. – Даже здесь, перед императрица вы не суметь выставить свой самый лучший солдат, – кивнул он на перемещающиеся под деревьями фигуры в зеленых мундирах. – Посмотрите на них. Столичные гвардейцы, стоящие в караул у самого дворца, и эти уже в небольшой отдалений от него. Тут есть два большая разница. – А что с ними не так? – удивленно поднял брови генерал-аншеф. – Самые что ни на есть обычные наши егеря. – Они и на параде сильно уступать в церемониальный марш, – все не унимался пруссак. – Многий зольдат совсем невысокий ростом. Простите, генерал, но выглядеть они как самый обычный мужик, одетый в зеленый и весьма невзрачный мундир. У нас в Пруссия даже в гарнизонный батальон солдаты выглядеть гораздо лучше, чем эти. – Эй, солдаты! – крикнул Суворов в сторону ближайшей егерской пары. – Да, да, это я вам. А ну-ка, подойдите сюда! – Рядовой отдельного егерского батальона Мухин, рядовой Кириллов! – представились подбежавшие солдаты. – Из Егорьевских сами? – оглядывая их и заметив второй правый погон на плече, поинтересовался Александр Васильевич. – Так точно, ваше высокопревосходительство, – хором ответили егеря. – За командира батальона у нас подполковник Егоров Алексей Петрович. – А почему же хвостов волчьих на ваших касках не вижу? – Так рано нам еще, ваше высокопревосходительство, – пожал плечами Мухин. – Не сподобились мы их пока что заслужить. Никакое серьезное дело нам еще не выпадало. – Ну, вот, барон, перед вами сейчас стоят молодые солдаты, – кивнул на егерей Суворов. – Те самые, про которых вы и говорили, что они невзрачные и выглядят как самые обычные русские мужики. А вот вы уверены, что сможете их сами в воинском умении переселить, скажем, ну-у, в той же стрелковой подготовке или в боевой выучке? – Я в этом быть абсолютно уверен, господин генерал, – ответил, высокомерно пожав плечами, пруссак. – Но не тягаться же мне, потомственный дворянин, с какой-то молодой зольдат из подлый сословий? У них ведь есть офицер примерно мой званий? Где сейчас есть ваш командир батальон? – обратился он к егерям. Те стояли молча, замерев перед высоким начальством по стойке смирно. – Отвечайте, отвечайте ему, ребятки, – разрешил солдатам Суворов. – Не можем знать! – рявкнули те слаженным хором. – Подполковник Егоров на месте не сидит, он все время при деле, – продолжил отвечать более шустрый Мухин. – Вам надобно, господин, у наших офицеров поспрашивать или же в лагерь к штабной палатке батальона явиться. – Хорошо, я его найти, – кивнул немец. – Генерал, вот с этот подполковник, командир русский егерь, я и могу состязаться. Если, конечно, он сам этого не испугаться. А с кем-нибудь из этих, да вот хоть с тем, у который волос светлый, пусть состязаться мой слуга, э-э… денщик. Он и сам есть хороший зольдат в званий капрал и раньше служить в армии славный король Фридрих. – Я думаю, что уж кто-кто, а Егоров точно не побоится, – улыбнулся Суворов. – Можете не беспокоиться и не искать его, Иоганн, я сам лично передам ему от вас вызов. Думаю, что завтра, после утренних дел, мы сможем прибыть к берегу реки. Там ровное место и хороший крутой косогор. Вот в сторону его и можно стрелять, не боясь за жизни других. – Буду вам очень благодарен, генерал, – поблагодарил немец. – Согласитесь, это хоть немного скрасить наше пребывание здесь. * * * – Подполковник Егоров, – невысокий русский офицер со шрамом на щеке вскинул ладонь к козырьку своей каски. – Поверенный в делах его королевского величества, короля Пруссии Фридриха Вильгельма второго, полковник, барон фон Корф, – чопорно представился пруссак. – Я полагаю, что ваш генерал уже довести до вас всю суть возникший между нами спор? И вы готов принять участие в его разрешений? – Да довел, довел я до него все, – усмехнулся стоящий рядом Суворов. – Барон, а это, как я полагаю, тот самый ваш денщик? – кивнул он на стоящего неподалеку здоровяка в черном камзоле, с выглядывающими из-за спины двумя ружейными стволами. – Да, он самый, – подтвердил полковник и подозвал его поближе: – Günther, komm her! Это Гюнтер, – представил он своего человека. Он совсем не говорить по-русский, и я ему сам все переводить. И я прошу простить меня, я немного не удержаться вчера и рассказать друзьям про наш спор. И мой добрый друзья никак не смогли не составить мне компаний. Вы ведь не будете против их присутствия на нашем состязании? – и барон сделал широкий жест, указывая на десяток стоящих в отдалении зрителей. – Удивительно, но все они каким-то совершенно странным образом состоят из представителей самых разных посольств, – усмехнулся Суворов. – Такое чувство, Иоганн, что вы их специально пригласили, чтобы продемонстрировать свое воинское искусство. И хотите показать, как вы будете утирать нос русским. – О, най, найн! – барон энергично замотал головой. – Просто вчера поздно вечером мы немного, э-э… как бы немного посидеть за фужер вина, и я не удержался от того, чтобы не рассказать им об наш спор. Но если вы настаивать, я могу попросить их прогуляться до дворца. – Да нет, теперь-то уж не стоит, – отмахнулся Александр Васильевич и повернулся к егерям. – Ну что, братцы, не подведете, отстоите честь русского солдата перед иноземцами? – Мы будем стараться, ваше превосходительство, – ответил Егоров. – Какие будут условия состязаний? – Очень хорошо, вы есть человек дела. Совсем не любить неопределенность, да, подполковник? – иронично улыбнулся барон. – Мой предложений таков: я смотреть, у вас есть нарезной ружье? У меня тоже есть штуцер. Мы сможем стрелять спокойно и никуда не спеша в свой цель. А вот ваш зольдат и мой денщик – они могут стрелять на время, и потом мы сможем сложить результат их выстрел. Как вам такой предложений? – В целом устраивает, – согласился Алексей. – Но я за то, чтобы все усложнить и сделать сии состязания более интересными. Все-таки с вами эвон сколько зевак сюда пожаловало, – кивнул он с усмешкой на зрителей. – Пусть наши нижние чины пробегут перед стрельбой по берегу во-он от того поворота, – кивнул он вниз по течению, – и до огневого рубежа. А это как раз версты две будет примерно. И потом уже они пусть делают десять выстрелов на время, причем из самых разных положений. Лежа, с колена и стоя. Как вам такое? – В целом мысль неплохая, – согласился немец. – Будет очень интересно. Но я надеяться, меня вы не заставить бегать перед всеми? – Как вам будет угодно, барон, – пожал плечами Алексей. – Мне так сие вовсе не зазорно. Нам, егерям, что солдатам, что офицерам, все одно изрядно бегать приходиться. – И все-таки я полагать, сейчас это не тот случай, – не согласился пруссак. – Лучше стрелять спокойно и благородно, чем скакать по этот берег. Пусть у нас будет пять выстрел без всякий время из штуцер. Вы можете продемонстрировать мне свой оружий? Гюнтер, подай мне мой штуцер, – приказал он на немецком своему денщику. О-о, какой у вас интересный экземпляр. – Барон провел ладонью по ложу винтовки Егорова. – Клеймо! Я хорошо знать этот клеймо, с такой изображений, как сова! Да, этот оружейник делать прекрасный оружий. К мой большой сожалений, его мастерская уже нет, также как нет и он сам. Откуда у вас этот штуцер? – Батюшкин трофей с семилетней компании, – коротко ответил Алексей, рассматривая винтовку немца. Все та же прусская оружейная школа, только вот более поздняя модель. Ствол на пару дюймов длиннее, и откидных шитиков с прорезью здесь три, а не два, как у Егорьевского. Значит, и дальний прицел немцу будет удобнее брать. Ну да не отступать же сейчас перед всеми зеваками. Барон как будто уловил сомнения Алексея и подмигнул обступившим их со всех сторон зрителям.