— Я полицейский Мерфи из Хиллтопа. — Амарок положил руки на изголовье кровати. — Я приехал поговорить с вами, потому что мне кажется, что вам известно что-то важное. Хьюго сглотнул комок в горле и произнес: — Сержант Амарок. Амарок видел его впервые и был удивлен, что Хьюго узнал его. — Откуда вы меня знаете? — Вы — главный коп Хиллтопа. А это значит, что ваше имя время от времени звучит в стенах Ганноверского дома. К тому же женщины от вас без ума. Особенно Даниэль. Она только о вас и говорила. Ей до смерти хотелось трахнуться с вами. Вы были ее заветной целью. Амарок нахмурился. — Мы с ней даже не были знакомы, — сказал он. Впрочем, судя по тому, что он узнал о Даниэль, знакомство с мужчиной ничего для нее не значило. Но ему было нужно, чтобы Хьюго говорил дальше. — Она вас видела. Этого было достаточно. Она вбила себе в голову, что у вас самый большой член на Аляске. — Мне кажется, она и на ваш не жаловалась. — Вам это известно? — Хьюго вымучил улыбку. — Некоторые вещи даются нам богом, и их у нас не отнять. Амарок подтащил к себе единственный стул в палате. — У вас ведь был секс с ней? — Не так часто, как хотелось бы, — прозвучало в ответ. — Ублюдки-охранники требовали за это слишком большие деньги. — То есть вам приходилось платить. — А вы как думали? Единственный бесплатный секс, какой я имел в тюрьме, называется изнасилованием. Амарок не стал спрашивать, кем при этом был сам Хьюго — жертвой или насильником. Но Хьюго, похоже, был слишком слаб, чтобы вести долгие разговоры, и Амарок не стал развивать эту тему. — А где и как происходили эти встречи? Я имею в виду встречи с Даниэль. — Все было проще простого. Я отстегивал охраннику сотню баксов, и… — А откуда у заключенных такие деньги? — спросил Амарок. Он никак не ожидал услышать такую сумму. — Было бы желание, а способ найдется. — А именно? — У меня есть дядя, который время от времени кладет на мой счет пару сотен. Кто-то занимает у других. Кто-то копит, но это сложнее всего, учитывая, сколько нам платят. — То есть вы разживаетесь деньгами и… — Куш и Петровски вытаскивают меня из камеры или подзывают к себе во время прогулки в тюремном дворе. — И?.. — И отводят в кладовую или в сарай с инструментами. В общем, туда, где они могут стоять на шухере, а она уже ждет. — И Даниэль вас не боялась? Ей не было страшно, что она трахается со знаменитым убийцей? — Нет конечно! Ей это было только в кайф. Однажды она даже попросила Куша связать ее. — Хьюго довольно осклабился. — Это было нечто, скажу я вам. Амарок откинулся на спинку стула и сложил на груди руки. — А что бывало после того, как у вас с ней был секс? Вы просто возвращались к себе в камеру? Было видно, что Хьюго устал. Он несколько секунд молчал, прежде чем заговорить снова. — Все было не так просто. За дополнительные бабки можно получить и другие вещи. — Например? — Дорожку кокса перед этим делом. Или же взять с собой друга. Что хотите. Она была готова на все, так что этому Кушу и его дружкам крупно повезло. Чем больше всяких штучек-дрючек, тем выше цена. — Вы ни разу не сказали доктору Тэлбот о том, что творится в тюрьме? Хьюго на минуту закрыл глаза, затем открыл снова. Амарок понял: он опять собирается с силами. — Это с какой стати? — У меня такое впечатление, что вы неравнодушны к вашему психотерапевту. Если ее уволят, то она уедет отсюда и вы никогда больше ее не увидите. Впрочем, и он сам не увидит. — Зачем же мне профукивать такое Эльдорадо? — Тогда почему вы сейчас мне о ней рассказываете? — спросил Амарок. Хьюго облизал губы. — Потому что вечеринка закончена. Даниэль мертва. — Но ведь со временем Куш и его приятели наверняка попробуют найти ей замену? — Это кого же? — презрительно фыркнул Хьюго. — Как, по-вашему, они проведут в тюрьму проститутку? Даниэль работала в тюрьме. Видя ее, никто не задавал никаких вопросов. Потому все и было так легко и просто. Амарок никак не ожидал от него такой откровенности. — То есть, раз уж Даниэль больше нет, вы хотите, чтобы надзиратели получили по заслугам? Я правильно вас понял? Хьюго поднял руку и осторожно потрогал грудь. — Почему бы нет. С меня… — Он выждал несколько секунд и добавил: — Причитается. — Вы хотите сказать, что они могли не допустить того, что случилось? — Еще бы! Вместо этого они выпустили этого зверя во двор вместе со мной. — Откуда вам известно, что они сделали это нарочно? — Гарза… ну, тот, что пырнул меня… он ведь меня даже не знал. У него должна была иметься какая-то причина отправить меня на тот свет. Амарок поерзал на жестком стуле. — Кто еще проводил время с Даниэль? — Любой, кто мог себе это позволить. — Включая охрану? Они тоже пользовались ее услугами, а не только собирали деньги? На лице Хьюго выступила испарина. — Куш иногда пристраивался сзади, когда кто-то другой имел ее спереди. Ей это казалось забавным — трахаться с надзирателем и заключенным одновременно. Такие вещи ее заводили. — А Фицпатрик? Он тоже принимал участия в этих забавах? — Только не тогда, когда с ней был я. Но я готов поспорить, что он был в курсе. Амарок подавил зевок и потер лицо. Нет, ему не было скучно, просто сказывались две бессонные ночи подряд. — Кто убил Даниэль? — Только не заключенный. Это я вам… — Он снова облизнул пересохшие губы. — Обещаю. Никто из нас не желал ей смерти. — Значит, кто-то из охраны? Хьюго покачал головой. — Они зарабатывали бешеные деньги и весело проводили время. Убить ее — это все равно… что зарезать курицу, несущую золотые яйца. — Значит, это мог быть Фицпатрик? Чтобы ответить на этот вопрос, Хьюго пришлось приложить усилия.