Раздался очередной звук раскручивающегося пулемета. Выругавшись себе под нос, Сатоши схватил Юасу и потащил в коридор. Когда тот закопошился, мутным взглядом смотря на них всех, он ударил его локтем в лицо, вновь заставляя отключиться, а затем швырнул к Акеми, рыкнув: — Перевяжи этого ебеня, будь добра. А то он сейчас откинется. А затем, «одзэки» закончил подготовку. И вновь началась стрельба. Но Ягью сделал свое дело — и «одзэки» начал поворачиваться, прошивая следом все стены. Зазвенело стекло, вновь посыпалась штукатурка. Обернувшись к раскрытой двери, Хотару увидела, как высунулись на лестнице те два пацана, которых ранее они прогнали прочь, и, как этой очередью, их обоих разорвало на части. Телефон с включенной камерой упал на землю, прямо в лужу крови. Раздались крики, кто-то начал выбегать — и их тоже, вместе со стенами, перемалывало в кашу. Такого Хотару не видела во время своей работы еще никогда. Если ад и существовал, то это он и был. Раздались еще выстрелы. И прицел «одзэки» сбило. И Хотару поняла — сейчас его «дуга» вернется. В ужасе она взглянула на Сакуру, понимая, что сейчас тот не сможет уклониться; и бросилась на него, закрывая своим телом. На ощупь его кожа казалась раскаленной, сам он едва отреагировал на ее действия. И, видимо, не прогадала — потому что в следующую секунду резкая боль прошила ее спину. Всего-то по касательной, но так сильно, что ее отшвырнуло прочь. Пуля прошлась по ее спине, по позвоночнику, вспоров одежду и кожу. Воздух из легких выбило, и первые секунды она могла лишь хрипеть — но потом, все же, сумела тяжело вдохнуть. Успела, облегченно думала она. Теперь-то Мотизуки ей ничего не скажет. Не докопается, что Сакуру задело, а она осталась цела. Какая глупость, отозвалось чувство разумного, но Хотару его уже не слышала. Она прикрыла глаза — всего лишь на секундочку, чтобы отдохнуть. Всего момент. А потом она продолжит, и они вчетвером выберутся. Нет, впятером. С Ягью. Потому что «Йошивара» была уже в пути. От этой мысли стало вдруг очень хорошо, и глаза ее сомкнулись окончательно. Да уж, в ситуации они были просто дерьмовейшей — иных слов у Сатоши не находилось. Двое были в ауте. Приходилось тащить с собой Юасу, потому что?.. Плюс еще Ягью — ускакал, но, судя по пальбе в коридоре и звуку, словно что-то пробило металл насквозь, ненадолго. Сатоши осторожно высунул нос в коридор и с сомнением уставился вперед, где их неожиданный товарищ повалился на пол и прокатился добрую пару метров, а одна из его ног начала искрить, когда как под ней валялась добрая груда выпотрошенных выстрелом деталей. За Ягью осталась неаккуратная дорожка крови. Ну вот, допрыгался. Теперь еще думать, как его вытаскивать… Он, вообще-то, не какой-нибудь там Цезарь (или что там рассказывали им в Дзигоку), у него были лимиты, и спасение сразу трех… четырех шкур, считая Юасу, в это дело не в ходило. Ну, хотя бы Акеми была жива и цела. Без медика им пришлось бы совсем туго. Он оглянулся назад — та хлопотала уже над Хотару, Сакура продолжал ничком валяться на полу, все еще крепко сжимая катану, чья рукоять насквозь пропиталась его же кровью. Ради этой херни они рисковали жизнью, но бросать ее было бы уже глупо… Выглядело пиздец поэтично. Но нихуя не хорошо. Итак… что же делать, что же делать… Если Ягью больше не носился туда-сюда, то «одзэки» в скором времени продолжит свою увлекательную пальбу по ним. С Сузуки было не связаться, а от Тануки пользы было меньше, чем от Сакуры сейчас. Патовая ситуация. Он резко обернулся, когда мимо окна пронесся черный аэрокар без опознавательных взглядов. Он уже хотел было навести туда, где эта дрянь должна была остановиться, дробовик, но внезапный хриплый голос Хотару позади вынудил его притормозить: — Это подмога. Не стреляй. Когда это она успела вызвать помощь, и кто это был? Но Сатоши решил, что узнает обо всем этом попозже. Тем более, он вполне себе догадывался — хорошо помнил разговор Нишимуры и той второй девчонки у кафе. И помнил, что отчего-то их интересовали аж двое в их компании, одна из которых раньше работала на «Йошивару». А корпы, они, как известно, были готовы перегрызть друг другу глотки по любому поводу. Раздались выстрелы — кажется, помощнички открыли огонь по ребятам внизу. Звуки пальбы били по ушам, и Сатоши рыкнул: — О-о-ох, сука! Аэрокар был напротив комнаты, где началось это дерьмо. Затем вновь завелся пулемет: и вот теперь какофония выстрелов достигла своего пика. Хорошо, что он мог заглушить звуки, его аугментация это позволяла, но он пожалел остальных — потому что, судя по тому, как скукожилась Акеми, стрельба была просто оглушающей. Затем все прекратилось. Может, лишь на секунду. И аэрокар завис рядом с окном, в которое раньше смотрел Сакура, открывая дверь. Внутри стояло два наемника в шлемах, один из которых нес медицинский набор, а второй держал в руках пистолет-пулемет. Отточенными движениями они двинулись вперед, игнорируя их с Акеми подозрительные взгляды, и направлялись они… к Сакуре? Почему не к Хотару, вдруг подумалось ему. Она же их вызвала. Но эти ребята пришли не одни; следом из аэрокара шаг к ним сделала новая фигура на шахматной доске. Бледная кожа, белые длинные волосы, собранные в хвост. Повязка на глазу. На ней была легкая одежда, военные штаны и майка, и лишь странные сапоги, словно для бега, привлекали внимание больше всего. За спиной у женщины был кейс с торчащими оттуда рукоятками катан. Затянувшись сигаретой, она дождалась, пока двери аэрокара откроются окончательно — затем бросилась вперед, так быстро, что Сатоши едва уследил за тем, как она очутилась в коридоре. Затем, и оттуда же, она исчезла с невероятной скоростью. Снаружи аэрокар подался назад, когда по нему началась стрельба. Когда он обернулся, он, к своему неудовольствию, увидел, что один из наемников держит его на мушке. Хорошие же, блин, у Хотару «друзья», раз вытворяли такое. Но Сатоши не стал высказываться (хотя очень хотелось): лишь проследил за тем, как второй наемник опустился на колени рядом с Сакурой. Затем, первый вдруг бросил: — Мы за Хотару. Он помедлил секунду, словно до конца не веря, что может доверять оставшимся, и затем все же опустил оружие, направившись к ней. Ну и ну, подумалось Сатоши. Стоило бы возразить, мол, что за херня, но хуже уже не будет, так что, пожалуй, можно было и помолчать. Будь их воля, то эти двое их бы уже давно расстреляли. Он еще раз выглянул в коридор, проверяя, что Ягью не растерзали на кучу маленьких телохранителей. — Не дай им помереть, — бросил он ребятам, но никто из них ничего не ответил. Судя по логотипу на наборе, они были из «Макаи-Мед». Он видел, как жадным взглядом за ними наблюдала Акеми; как один из ребяток стянул с Хотару всю верхнюю одежду окончательно и заполнил рану на спине заживляющим гелем. Смутиться бы, да не было времени, и не к месту — с такими ранами не шутят. Стянув с себя куртку, он швырнул ее Акеми, намекнув, и та лишь скривилась сильнее от всей той крови, что на ней скопилась. Ну, он никого не заставлял! Если захочет голой грудью сверкать, то пожалуйста, Сатоши-то уж точно против не был! И Ямаока наверняка бы оценил… будь тут, собственно, Ямаока. Медленно Хотару поднялась на ноги. Выглядела она паршиво, откровенно говоря, но, хотя бы, жива. Акеми пронаблюдала за всем этим жутко внимательным взглядом, как коршун, а затем резко поинтересовалась: — Вас-то кто вызвал, напомни? — Она, — оба медика кивнули в сторону Хотару. Кажется, при упоминании «подмоги» она поняла явно не это. Акеми выразительно уставилась на напарницу, но та отмахнулась, мол, потом, потом. Сатоши яростно закивал и еще раз высунулся в коридор. Там же, в комнате с «одзэки», явно что-то происходило. — Давайте выясним это потом, когда в нас не будут стрелять из крупнокалиберных пулеметов! Аэрокар продолжал перестреливаться с кем-то… пока не начал раскручиваться пулемет. Впрочем, он выстоял — с трудом, по тому, что видел Сатоши, но все же сумел не взорваться. Отлично! Наверное. Затем «одзэки», судя по тяжелым шагам, развернулся. И вновь пальба — к счастью, не в их сторону. Проделки той одноглазой дамочки? Впрочем, замечательно. Нет, правда! Пока они были живы, Сатоши был согласен на все, что угодно! — Идите к окну, — раздался голос позади. — Территорию контролирует наш снайпер. Говорил он, вестимо, про окно в коридоре. — Наш — это чей? — ощерился Сатоши, впрочем, уже догадываясь. Образ парня, похожего на кота, всплыл в памяти сам собой. Особого выбора им не предоставили, и потому, схватив Юасу поудобнее — он все еще искренне не понимал, нахрена они его с собой взяли — Сатоши поспешил вперед. Акеми по стеночке ползла следом, а позади них медики помогали Хотару и Сакуре добраться до точки. С их ранами, кажется, даже пара шагов была уже огромной проблемой. И, решив, что последний выглядит что-то уж совсем дохленьким, Сатоши бодро гаркнул: — Сакура, помрешь — ну точно трахну твою сестру! У того аж вены на шее вздулись, а на бледном лице проступил болезненный румянец. — Я. Тебя. Убью! Сквозь зубы у него потекла кровь. — Сатоши-и-и! — шикнула Акеми, и низким голосом Хотару прорычала: — Не зли его хотя бы сейчас! — Это, — гордо отозвался он, — его точно простимулирует. Зануды какие! Отличная, между прочим, шутка. Или не шутка?.. Зато вон, сразу как оживился. Говорил же, сработает! Уж кто, а Сатоши-то точно знал, что делать, чтобы заставить хорьков вновь действовать. Кстати о хорьках… Оглянувшись, Сатоши выискал взглядом Ягью — тот лежал ничком в середине коридора, напротив квартиры, откуда они сбежали. Кажется, он предпринимал попытки встать, но явно безуспешные — ну еще бы, когда у тебя из ноги, пусть и с хромом, сделали фарш. Господи!.. Он, помнится, нанялся, чтобы меч украсть, а не народ спасать. И ему за это даже не заплатят! Отдав Юасу на попечение медиков, чтобы те его зашили — иначе он помрет, а он им все еще был нужен… зачем-то… но нужен, Сатоши бросился вперед. «Одзэки» был занят тем, что развлекался с одноглазой, а потому шанс добраться до него в одном куске у Сатоши был, и немаленький. Перехватив дробовик, он рявкнул: — Ягью! Эй! Тот обернулся, поднявшись на локтях. — Уходите, — просипел он. — Я уйду сам. Одна нога у него была вывернута в другую сторону, не считая того, что ниже колена она представляла из себя… очень интересное зрелище. Отсутствующее. Разорвало там все! Боже. Ну куда этот дебил уйдет, он подняться-то не мог. Когда из квартиры буквально вывалился один из оперативников «Накатоми» с кровоточащим обрубков вместо руки, шансы «уйти» (скорее уползти) у Ягью снизились до самого минимума. Внутри в комнате продолжалась бойня, и Сатоши тяжело вздохнул. Нет, ну в самом деле, что за цирк. Он прицелился из дробовика и прищурился (далековато, конечно), и затем выстрелил — но не попал, ожидаемо, потому что оперативник грохнулся на пол. И тут-то понял, что не один. Они с Ягью начали возню — тот неудачно выстрелил, а однорукий стащил с трупа одного из товарищей вакидзаси. Ну просто очаровательно. Пока они продолжали свою увлекательную игру в то, кто кого застрелит и зарежет, Сатоши успел добежать ближе. И, когда выяснилось, что в пистолете у Ягью не осталось ни единого патрона, голова у злосчастного корпората слетела с плеч — потому что впритык стрелять было в тысячу раз проще. Особенно из дробовика. А теперь настала очередь Ягью. Ягью, который их не кинул. Что бы он там не умничал, его спасти стоило. И, схватив его под руку, потащил обратно, молясь всем, кто услышит, чтобы одноглазая и «одзэки» продолжили свою увлекательную борьбу без их участия.