— Это и так видно! — взорвался наконец он, не особо понимая, что от него хотят. — Слышно было, бля! Короче… И, внезапно. он поднял взгляд на них и уставился странно задумчиво. После чего угрожающе сузил глаза. Ой. — А ты вообще кто, кстати говоря? И в эту секунду Сакура выхватил пистолет. Стрелком он был не лучшим; поэтому убить ублюдка сразу не удалось. Но оглушить, когда пуля прочерчила на виске солидный след — да, пожалуйста, чего им было достаточно. Взвизгнув и отшатнувшись, расемоновец ударился спиной о стену за собой и ничком сполз вниз, после чего, резко подняв голову на Сатоши, Сакура шикнул: — Добей его! Тот не стал даже возражать. Молча он подошел к бедолаге и, приставив пистолет прямо в глазнице, спустил курок. Если бы не глушитель, то Ибараки наверняка бы их услышал, но, к счастью, они разобрались с этой проблемой гораздо тише, чем предполагал Сакура. Ну, то есть, все еще громко, но для атмосферы общего пиздеца, что тут творилась, вполне даже скромненько. Возможно, думалось ему, когда он смотрел на стекающие по стене мозги вперемешку с кровью, им удастся застать Ибараки врасплох и застрелить и его тоже. Тягаться с ним в перестрелке совершенно не хотелось. Но что теперь? — Смотри и учись, — хмыкнул Сатоши, и, схватив труп за плечо, выстрелил в него уже чужим пистолетом, подобранным тут же. В комнате прозвучал громкий хлопок, и Сатоши заголосил: — Шеф, твою мать! Тут крыса! В эту секунду Сакура отвлекся и поднял голову наверх. Потолки тут были высокими, метра четыре точно, даром, что склад. Поднял, просто потому, что ему почудилось, будто бы там что-то шевелилось. И в эту секунду в его памяти пронеслось то, что с Ибараки была еще одна проблема, с которой он не хотел связываться — шиноби по кличке Камаитачи. Она смотрела на него с потолка, свесившись, цепляясь всеми конечностями и сверкая в полумраке алыми глазными имплантами. В эту секунду у Сакуры от лица отлила краска; а на костюме Камаитачи ярким неоном зажглись все огни. Под маской не было видно, улыбалась ли она, но судя по тону — да, и Камаитачи радостным тоном бросила: — Ой! Попалась! Когда в гараж залетел один из целой своры подчиненных Ибараки, Акеми вжалась в стенку и пискнула, потому как тот мгновенно уставился на них, явно приметив, что они не спешили на выручку остальным. В полумраке и густом дыму ей, казалось, удалось спрятаться достаточно хорошо, чтобы взгляд неожиданного гостя лишь скользнул по ней, затем остановившись на Хотару; и, мысленно извинившись перед ней, она проскользнула в соседнюю крохотную комнату, которая, как она помнила с изображений камер, вела к к офисным помещениям. То, зачем Ибараки была нужна целая свора офисного планктона, что-то раболепно печатающего на компьютерах, понять ей было сложно. Впрочем, тут она была не ради этих загадок. За другой дверью была целая куча холодильников, что озадачило ее еще сильнее. Интерес заиграл красками ярче, и, решив, что никому не будет худо от того, что она просто заглянет одним глазком в то, зачем же «Расемону» была нужна такая огромная морозильная камера (на владельцев комбини они не тянули), Акеми проскользнула внутрь. … окей, в холодильниках и правда было мясо. Ну, хромированное. Акеми с любопытством взглянула на чьи-то отрезанные руки. Такая практика была ей знакома: ею частенько пользовались торговцы органами на черном рынке. Сначала добывали тело с кучей имплантов, а затем аккуратно выковыривали мясо, продавая хром по-новой. Неудивительно, что «Расемон» занимался подобным, это был довольно выгодный бизнес. Ой, сколько тут всего интересного! Вот бы это продать, на пару посещений чайных домов точно хватило бы! В остальных холодильниках было пусто. Акеми оглянулась, скосив взгляд на выход из камеры. Хотару бросилась вперед, однако, даже густого тумана не хватило для того, чтобы бесшумно проскользнуть к противоположным гаражам. На выходе ее грубо схватили за руку; тот самый парень, что вошел внутрь, уставился на нее и бросил: — Погоди! — после чего взгляд его приобрел подозрительные нотки. — Эй, а ты… В отличие от остальных, Хотару не стала менять маску на ту, что носили ребята «Расемона» — ее обладала большинством удобных функций, и, в сравнении с дешевой пластиковой поделкой с рынка, была куда удобнее в бою. Но, разумеется, по стилю она немного выбивалась: и если в обычное время можно было бы соврать и придумать, что это была просто дань нынешней моде, то сейчас, когда все вокруг рыскали в поисках их славной четверки, такое объяснение точно не сработало бы. Выбора не было. Из костяшек на ее руках выскользнули когти, и Хотару ударила. Когда из рассеченных глотки безымянного парнишки хлынула кровь, она встряхнула рукой и выпрямилась. Все это и правда жутко напоминало времена работы на «Йошивару»; кровь вновь бурлила под адреналином, а в глазах стоял алый туман. Как в старые времена. Как в старые времена. Как в старые… Позади раздались шаги, и Хотару резко оглянулась — там, в глубине гаража, стояли двое. В руках у одного был зажата дешевая катана, другой же целился в нее из пистолета. Они были слишком далеко для того, чтобы мгновенно очутиться рядом с ними и убить — но у нее не было времени, чтобы разбираться и с ними тоже. Кулаком она ударила по кнопке закрытия гаража и проскользнула наружу, услышав, как о металл ударилась шальная пуля. На секунду Сакуре показалось, что Камаитачи подмигнула ему, после чего отпустила одну руку, второй (и ногами, с крючками на обуви) продолжая крепко цепляться за потолок. Он даже не успел среагировать, когда из ее запястья, указанного прямо на него, вылетела тонкая светящаяся леска и вонзилась ему прямо в оголенный участок шеи. Перед глазами замелькали красные цифры — Камаитачи начала взлом, он понял это, когда пистолет выпал из рук. Аугментация конечностей была полезна в работе, но ее точно так же можно было легко взломать, и именно это сейчас Камаитачи и сделала, фактически лишив его возможности шевелить руками хоть как-нибудь. Он попытался было дернуть шеей, чтобы сбросить провод, но попытка не увенчалась успехом — как и выстрел Сатоши, от которого Камаитачи с легкостью уклонилась. Он двинулся вперед, явно намереваясь закончить начатое, и прошипел: — Блять, Кайя! Тут какая-то херня, твоего поля ягодка! И выстрелил повторно, но уже из своего пистолета, почти мгновенно следом. Такого Камаитачи не ожидала, и, замешкавшись на секунду, она поймала сразу же несколько пуль и обмякла. Впрочем, когти, вбитые в потолок, позволили ей висеть и дальше, правда, уже в бессознательном состоянии; и, пока Сатоши подходил к ней ближе, наверное, собираясь стащить ее и вышвырнуть за дверь (Сакура знал, что вряд ли они станут добивать ее — среди шиноби не было принято убивать друг друга на миссиях, это считалось дурным тоном), он кое-как сорвал у себя с шеи леску и потянулся было за пистолетом… Подумал об этом славном действии, но в эту секунду дверь напротив них, ту самую, где скрылся Ибараки, разнесло в щепки. Он ощутил сильный удар в грудь, а затем его буквально отшвырнуло к противоположной стене, к трупу. И последним, что он увидел перед тем, как на секунду отключиться, была высокая темная фигура в алой маске демона, из чьей руки на него была направлена громоздкая дымящаяся пушка. Сатоши резко обернулся, когда дверь позади него разорвало, а корпоратика отбросило к противоположной стене; он встретился взглядом с Ибараки, чья рука трансформировалась в пушку, и, когда оттуда с тихим шипением вылетел картридж зарядки, он низким угрожающим тоном зашипел: — Так это вы, хуесосы, тут все устроили. И в ту секунду, когда Ибараки бросился вперед, явно решив закончить дело привычным методом — старым добрым мордобоем, Сатоши возвел пушку и навел на него. Все, что было дальше, произошло одновременно: Ибараки ударом отбросил его назад, в предбанник, а сам Сатоши выстрелил ему почти что в упор. После повисла немая пауза; и, пока он потирал очевидно формировавшийся синяк на груди, Ибараки отстраненным взглядом смотрел на то, как медленно у него из раны и рта, протекая сквозь маску, начала хлестать кровь. Вот так и заканчиваются легенды. А разговоров-то было! Подняв голову на Сатоши, Ибараки просипел: — Ну ты, бля… Когда Акеми выглянула наружу, она столкнулась взглядами с одним из расемоновцев. И тут же мысленно выругалась — стоило сидеть в холодильнике и не отсвечивать, хотя бы до тех пор, пока шум снаружи не утихнет окончательно. Это было бы не очень честно, зато безопасно… Ладно, нет, все равно рано или поздно ее бы заметили. Сейчас все на любой чих косо смотрели. Когда он очутился рядом с ней, Акеми чуть не взвизгнула, после чего он рявкнул: — Ты еще кто?! Руки за голову! — Ч-что здесь происходит? — пролепетала она, сверля пушку перед глазами. — На землю! Медленно она начала наклоняться ниже, но сдаваться Акеми совершенно не улыбалось — одним ловким точным ударом она пнула его прямо в колено, отчего тот с громким воплем завалился на спину и приложился головой об пол, явно потеряв ориентацию на какое-то время. Не найдя ничего лучше, Акеми оседлала парня и до хруста выкрутила ему руку, отчего тот с тихим жалобным писком выронил пистолет. На мгновение ей показалось, что она слышала что-то, и в ухе раздался голос Кайи: — Что-то не так… В нулевой видимости тумана Хотару никто не видел, и она скользнула вперед, к гаражу напротив, где сейчас, по ее прикидкам, должны были быть Инами с Сатоши. Она выпрыгнула из густого марева ровно в ту секунду, как через дверь перед ней пробил Сатоши, стреляя в кого-то, и спустя считанное мгновение по связи раздался еще более взбудораженный, чем до этого, голос Кайи. На экране связи она нервно стучала пальцем по столу, оглядываясь, словно тоже была тут рядом. — Подкрепление прибыло! — затем, ее голос задрожал, и озадаченно она добавила: — Слушайте… Это очень странно, но сюда движется еще один автомобиль с корпоративными отметками, будет тут… минуты через две. Это «Йошивара»?.. А вот это было очень нехорошо, промелькнула мысль, как у знавшей, как работала корпоративная армия. Хотару припомнила отчеты о том, что сбежавший корпорат был именно оттуда, и сделала неутешительный вывод, что прибыли именно за ним. Дело было плохо. Разобраться с бандой еще представлялось хоть как-то возможным, бойцами они были никудышными, но когда в дело вступали корпоративные отряды, задание повышалось в сложности в разы. И вновь «Йошивара», что за напасть. Она надеялась, что там не было шиноби, только солдаты. Она потянулась к кнопке закрытия двери гаража и ударила по ней. Это, по крайней мере, сэкономит им немного нервов. Впереди, в узком кабинете, она увидела Инами с закатившимися глазами, лежавшего у стены — судя по всему, он начал приходить в себя, постепенно поднимаясь. На потолке висела оглушенная Камаитачи, и это зрелище заставило ее помедлить, размышляя, что тут вообще успело произойти. Раздались еще выстрелы: очухавшийся Инами вместе с Сатоши начали палить по Ибараки, и, воспользовавшись тем, что в ее сторону никто не смотрел, Хотару схватилась за тонкую леску и сдернула Камаитачи вниз. Если та и начала приходить в себя, то тут же отключилась вновь, ударившись затылком о пол. Раздался булькающий звук, и затем — голос Ибараки: — Бля… Когда он рухнул на пол, а лужа крови под ним начала стремительно расти, Хотару брезгливо отметила, что теперь он напоминал скорее сыр — столько в нем было сквозных ран. — Что-то не так, — пробормотала Кайя. Хотару, попутно хватая Камаитачи и связывая ее, чтобы не мешалась (она-то прекрасно помнила про этику работы шиноби и последствия убийствы коллег и довольно простое правило — не добьешь ты, и не добьют тебя, хотя на Масакадо это не распространялось), нахмурилась. Она обнаружила у нее неплохой ПП и швырнула его в руки Сатоши, отчего диод у того засиял словно ярче обычного, а сам он ухмыльнулся. — Ой, подарочек! Но сегодня не день рождения! Что такое? — Подкрепление «Расемона»… С ним что-то… — ее голос пошел помехами, когда как с улицы раздался полный ужаса вопль: — Снайпер!