Император продолжил улыбаться, и Акеми, невольно растянув губы в улыбке, потянулась за пультом. Затем, в клинике повисла тишина. Юаса-сан на них рассчитывал. Интересно, пожалеет ли он о своем выборе? Глава 8. Нирманакайя Свет резко зажегся, ударив Хотару в глаза. Перед ней предстал беспорядок — ровно такой же, как и утром. Аккуратно переступив через несколько бутылок, она поморщилась от их звона. Да уж. Завтра должна была свершиться их миссия налета на «Расемон», но идти против них было подобно добровольному самоубийству. И если она завтра не вернется… вряд ли домовладелец будет молиться за нее после того, как начнет разгребать весь этот хлам. Лекарство, данное ей Юасой, начало потихоньку выветриваться, навалилась апатия. Все вокруг казалось мрачным, серым, и единственным ярким пятном в окружающем ее мысли монохроме была фигура Сэйвы Масакадо, улыбавшаяся той же лисьей улыбкой, что и обычно. От злости непроизвольно сжались кулаки, и, преодолев усталость, Хотару вытащила мешок для мусора и спешно начала складывать туда весь хлам, что попадался под руку. Зазвенели бутылки, зашуршали упаковки из-под лапши быстрого приготовления. Все летело в мусор. Ничего. Ничего, так было надо. Так было полезно… Освободив немного места, Хотару тяжело рухнула на кровать и уставилась в потолок. Новая волна усталости накатила с особой силой, но она продолжила сверлить потолок над головой. В это же время в голове ее вертелась мысль: телефон. Слова Масакадо о звонке Мотизуки… невольно она потянулась к нему, чтобы проверить сообщения, которые она не смотрела где-то последние полгода. Два пропущенных от Юасы — он никогда не звонил много. Куча — от домовладельца, требовавшего просроченную плату. Старые шифровки еще с работы на «Йошивару»... Неожиданно, ее глаз зацепился за сообщение, датированное полугодичной давностью. Одно из тех, что она надеялась больше никогда не увидеть. Что должна была стереть и вычеркнуть из памяти раз и навсегда. Приглашение в суши-бар. Чтобы отметить повышение, гласило в тексте. Отличный день. Замечательный вечер. Рука невольно сжала трубку сильнее. Вечером, тогда, позвонила Мотизуки-сан, ее руководитель… Новое задание… С тех пор ни один день не был таким хорошим. Хотару резко двинула палец в сторону и нажала «удалить». Сейчас не было смысла в старых сантиментах. Все это осталось далеко, так, что не дотянуться. Прошлое осталось в прошлом. Акеми медленно разлепила глаза, и первым, что она увидела, был кривой ловец снов. Раньше он был нормальной формы, но один раз у Идзо что-то не заладилось, и тот попался ему под руку. Впрочем, некая ассиметричность добавляла определенного шарма, что бы она не думала. Перед большими делами редко спалось хорошо, так что она не особо и удивилась, проснувшись раньше будильника. Медленно она поднялась на локтях, осматривая бардак. В тесной спаленке коробки стояли друг на друге, с самым разным хламом, отчего тут помещались только они и футон. Стоило бы сдвинуть пару коробок, а то они грозили свалиться на постель прямо во время сна. Не то, что они были особо тяжелыми, но как-то не хотелось. Вокруг все было разбросано: одежда, заметки, журналы. Беспорядок по мнению многих, но особая фен-шуй схема — для нее. Телефон пиликнул, и Акеми недовольно взглянула на экран, но затем вздохнула — вчера она заказала маски для прикрытия, и теперь курьер услужливо сообщил ей их местоположение. Но так не хотелось подниматься.... Судя по номеру машины, куда доставили маски, это была та самая тачка, которую украл Сатоши. Кстати о Сатоши. Значит, сегодня он ночевал у нее? От мысли об этом сон как рукой сняло, и Акеми поднялась, на цыпочках выбираясь в коридор. Снимать пижаму она и не собиралась — ее дом, значит, ее правила. С ловкостью заправского ниндзя она пробралась в коридор, не задев ни единого декоративного колокольчика, развешанных тут ради красоты. … надо было все же проверить маски. А то вдруг ее обманули? Было бы нехорошо. На улице было прохладно, свежо. Пахло озоном. Осторожно обходя кислотные лужи (пусть ее сапоги и позволяли ей скакать по ним без особых проблем, благо были сделаны из неубиваемого материала), Акеми двинулась вперед, и, в переулочке прямо рядом с машиной, там, где словно наваленные друг на друга, были выстроеные самодельные дома, она… ... ощутила чей-то пристальный взгляд. Акеми мгновенно покосилась туда, но замеченный ею глаз мгновенно скрылся, оставив ее в недоумении. Чуть погодя, она все же вошла в укрытие, где Сатоши оставил машину, гадая, что это вообще было. Увиденное зрелище ее разочаровало — бампер был полностью смят, словно кто-то несколько раз намеренно вдарился им в… куда только не вдарился. Конечно, тачку они все равно взорвут, но Акеми ожидала чего-то более презентабельного, а не настолько убогое зрелище. С другой стороны, эта машина досталась им бесплатно, так что не было смысла ворчать. Первым, что она нашла, была побитая кроличься маска — явно не то, что она заказывала, а рядом — зажигательная граната. Сувенир от Хотару?.. Акеми чуть помедлила, гадая, не ошибся ли курьер. Впрочем… оглянувшись, она спешно сунула гранату себе в карман. Ну не пропадать же добру, в самом деле. Затем, нашлись и маски. Четыре. И пятая маска кролика. Хм-м-м... … тогда что за граната? Кушетки тут явно были рассчитаны на мелких офисных крыс, а не нормальных людей. Все тело ломило, вставать не хотелось, и, неохотно, Сатоши запустил программу бодрствования, запуская глазной имплант. Ах да. Он был в клинике той девчонки, Акеми, у которой был тот забавный зеленый плащ. А сегодня было дело. Оглядевшись, Сатоши отметил, что помещение выглядело напополам не только как подпольная клиника, но и как какая-то эзотерическая лавка, где ему могли погадать на судьбу. Как только он включил свет, вдобавок заиграла тихая расслабляющая музыка, только добавив баллов этому сравнению. Ну и странно же все это было. Хозяйки рядом не было, поэтому и думать можно было… всякое. С кряхтением сев на кушетке, он потер затылок, а затем, накинув одежду, отправился в единственно правильное место — на кухню, где собирался опустошить холодильник хозяйки. Ну не станет же она жадничать, право слово? Они же друзья, приятели, товарищи, все в этом духе. Плюс она не была корпокрысой, значит, точно не станет особо сильно ворчать! Внутри его обрадовала бы даже повесившаяся крыса; потому что большую часть холодильника занимала какая-то медицинская дрянь, и из съестного тут нашелся разве что йогурт с подозрительной датой годности и парочка энергетических батончиков, которые даже в их районе считались дерьмовой пищей. Решив, что йогурт лучше не трогать из соображений собственной же безопасности, Сатоши схватил батончик (срок годности у того значился пятьюдесятью годами позднее их сто третьего, чертов консервант). На вкус… никак на вкус, честно говоря, безвкусная дрянь. Он пошарился в поисках чайника и, найдя что-то похожее (и заметив использованный пакетик, который подтверждал его догадки, что хотя бы это тут есть), включил его, жуя найденную пищу с крайне убитым лицом. Диваны тут были тоже так себе. Зазвенел колокольчик. — Доброе утро, Сатоши-сан! — отозвалась Акеми, попутно стягивая резиновые сапоги. Тот кивнул ей, не отрываясь от батончика, и она цокнула языком. — Ах да… Извини. Еды-то у меня и нет. — Чай-то есть? — покосился он в сторону чайника. — О… О! Да! На любой вкус! Когда перед ним разложили десятки упаковочек чаев с различными химозными вкусами и запахами, Сатоши еще раз покосился в сторону использованного чайного пакетика, но затем взял один с наименее ядовитыми цветами на упаковке. Он критичным взглядом окинул Акеми, и, когда та склонила голову набок, явно не понимая, произнес: — Пижама-то, конечно, классная, но ты бы… — Ой! Блин! Акеми тут же растворилась в своей комнате. Ну, смущаться ей точно было нечего, но все равно как-то нехорошо, что забылось! В комнату она вернулась спустя пару минут, готовая ко всем свершениям, и в ответ Сатоши протянул ей одну из кружек. Чайный пакетик был тот же, что использовал он ранее, и Акеми смахнула скупую слезу. Вот она, экономия… Когда снаружи раздался звук подъезжающего авто, она резко подняла голову, сузив глаза. Ездили тут редко; она могла бы посмотреть в камеру на двери, над входом в подвал, чтобы понять, кто же остановился рядом, но… руки как-то не доходили такую поставить… Она мысленно дала себе подзатыльник, отметив, что как только появятся деньги, то первым — самым первым, раньше Онашигицуне! — делом она поставит себе одну над входом. Это хорошо, что Идзо был шумным. А остальные? И не поймешь, кто к тебе пришел. Сатоши откусил еще от батончика и заметил: — Что замерла? — Это сюда… В дверь раздался стук, и, когда они оба синхронно уставились на дверь, к ним вошел… Посетитель. Долговязый, с повязкой на глазу. Акеми сроду таких парней не видывала — это точно был не один из ее постоянных клиентов, и она недоуменно уставилась на вычурно одетого гостя, не особо понимая, что тому могло понадобится в ее клинике. Кажется, это был якудза? Но откуда в таком районе? «Мы не лечим душевные болезни тут», — хотела сказать она, но вовремя прикусила язык, подозревая, что этот странный мужчина заявился сюда не просто так. Опасливо она покосилась на Сатоши, который продолжал осматривать гостя… взглядом, непонятно каким, потому как по его лицо было абсолютно неясно. В повисшей тишине раздался сербающий звук. — Хозяйка, — Сатоши кивком указал на Акеми, и она медленно кивнула. Одноглазый смерил ее взглядом. Затем задумался. — Ага. Понятно. А Сакуру не видели? Акеми было открыла рот… и ничего так и не произнесла по итогу. Сакура, Сакура… Ну конечно, осенило ее. Корпорат. Значит, этот тип был от него? — Интересные контакты у нашего пай-мальчика, — тихо буркнул Сатоши, но Акеми услышала его и, вымученно улыбнувшись, кивнула. Уже громче он отозвался: — Нет! Его еще нет. — Понятно… — в голосе якудза мелькнуло раздражение. — Миленько у вас тут… — затем спохватился. — Он мне, если что, сказал тачку пригнать. А вы, типа, новые наемники?